Как Сталин Рузвельта обманул
28 ноября 1943 года начала свою работу Тегеранская конференция. Это была первая за всё время войны встреча лидеров стран — участниц Антигитлеровской коалиции лицом к лицу. Именно на ней были достигнуты договорённости об открытии в Европе второго фронта против Германии. Эта встреча традиционно приковывает к себе большое внимание исследователей не только из-за своего исторического значения, но и потому, что нацисты будто бы намеревались повернуть ход войны, совершив покушение на трёх лидеров сразу. И только действия советской разведки предотвратили это.
За прошедшие 74 года история превратилась в легенду и зажила своей жизнью. Однако в действительности никакого покушения, скорее всего, не было. Вся эта история с предотвращённым покушением изначально была хитрой дезинформацией со стороны Сталина, которая должна была послужить советским интересам. Лидер СССР рассчитывал при помощи этой истории оказать дополнительное давление на союзников по антигитлеровской коалиции и получить дополнительный козырь на непростых переговорах по вопросу второго фронта.
Подготовка
После начала войны лидеры стран, воевавших с нацистской Германией, вели достаточно оживлённые дипломатические дела. Конференции представителей США, СССР и Британии неоднократно проходили в различных городах. Но всякий раз это были либо встречи на уровне глав внешнеполитических ведомств, либо в усечённом составе. Например, в августе 1942 года на конференцию в Москву приезжал британский лидер Черчилль, однако американцев представлял Аверелл Гарриман — личный представитель Рузвельта.
За первые два с половиной года войны лидеры трёх ведущих держав так ни разу и не встретились в полном составе. Между тем после битвы на Курской дуге в войне произошёл окончательный перелом. С этого момента стало ясно, что встреча трёх лидеров неизбежна и состоится в ближайшее время. Поскольку предстояло обсудить не только вопросы о поставках ленд-лиза или открытии второго фронта, но и наметить какие-то контуры послевоенного мира.
Однако выбрать место проведения встречи было гораздо труднее, чем прийти к согласию о её проведении. Все страны находились достаточно далеко друг от друга, и, какой вариант они бы ни выбрали, как минимум кому-то одному из лидеров добираться было бы совсем неудобно. Кроме того, в Европе полыхала война, так что маршруты необходимо было составлять с учётом этого.
Если вопрос о проведении конференции был согласован достаточно быстро, ещё в начале сентября 1943 года, то выбор места её проведения затянулся на несколько месяцев и был определён буквально в последний момент. Конференцию удобно было бы провести в Лондоне, где в то время базировались правительства в изгнании доброй половины европейских стран. Однако путь туда был небезопасен для Рузвельта и Сталина. Черчилль предлагал Каир, где находилось большое количество британских солдат, но Сталину было неудобно туда добираться.
Рузвельт предлагал организовать встречу на Аляске, что было бы самым оптимальным вариантом с точки зрения безопасности. Однако на это не согласился Сталин. Во-первых, он боялся летать на самолёте, во-вторых, путь туда занял бы очень долгое время и в случае каких-то непредвиденных изменений на фронтах советский лидер надолго оказался бы оторван от Ставки.
Встречу можно было организовать в Москве, но это было не лучшим вариантом с дипломатической точки зрения. Тогда получалось, что Сталин настолько свысока смотрит на своих союзников, что даже не желает покинуть Москву ради встречи с ними.
В итоге было решено провести встречу на нейтральной территории, чтобы никому не было обидно. Выбор пал на Иран. Сталину было добираться недалеко, Черчиллю от заморских британских владений — тоже не слишком далеко. А Рузвельту — что Каир, что Тегеран — примерно одинаково, поскольку и туда и туда в любом случае пришлось бы добираться морем.
Главным преимуществом Ирана была его безопасность. Формально это была нейтральная страна. Но на деле ещё в 1941 году советские и британские войска в ходе совместной операции превентивно оккупировали страну на случай попыток немцев прорваться к нефтяным месторождениям.
В Иране находились советские и британские армейские части. Также активно действовали и их спецслужбы. Так что с точки зрения безопасности Иран был идеальным вариантом среди нейтральных стран. Потому как страна была важным транзитным пунктом для поставок товаров по ленд-лизу в СССР и в связи с этим всех имевшихся в стране немецких агентов зачистили давно и основательно как английские, так и советские спецслужбы.
Конференция
8 ноября 1943 года, за 20 дней до открытия конференции, Рузвельт согласился с предложением провести её в Тегеране. Началась активная подготовка к проведению. Каждый из лидеров коалиции добирался до назначенного места своим маршрутом. Сталин выехал в Баку на специальном особо охраняемом бронированном поезде. В столице Азербайджанской ССР он пересел на самолёт, который пилотировал главный советский пилот гражданской авиации Виктор Грачёв, возивший высоких номенклатурных чинов.
Американский президент добирался до Каира на самом крупном американском линкоре “Айова” в сопровождении боевого эскорта кораблей. В Каире он встретился с дожидавшимся его Черчиллем, и они вместе вылетели в Тегеран.
На протяжении трёх дней союзники обсуждали вопросы открытия второго фронта, определившись со сроками. Фронт запланировано было открыть в мае 1944 года, позднее сроки передвинулись на несколько недель. Кроме того, обсуждались вопросы послевоенного устройства мира. Были оговорены контуры нового международного органа — ООН. Также обсуждалась послевоенная судьба Германии.
На время конференции были предприняты беспрецедентные меры безопасности. Помимо того что в стране уже находились советские и британские войска, в Тегеран были введены дополнительные подразделения НКВД, занимающиеся охраной особо важных объектов. Кроме того, вся страна была опутана густой советско-британской разведсетью. Советские резидентуры находились практически в каждом более-менее крупном населённом пункте в зоне советской оккупации. Примерно схожее положение наблюдалось и в английской зоне оккупации. Здания, где проходили встречи лидеров антигитлеровской коалиции, а также маршруты их передвижения оцепляли тремя-четырьмя кольцами вооружённой охраны. Кроме того, в городе были размещены подразделения ПВО. Словом, Тегеран мог выдержать самый настоящий штурм целой армии, правда, ей неоткуда было взяться в пустыне.
Тем не менее Сталин сходу ошеломил прибывших Черчилля и Рузвельта известием о том, что советские спецслужбы только что предотвратили покушение на них, сорвав коварные планы нацистов. Будто бы советской разведке удалось захватить несколько десятков немецких диверсантов, планировавших теракт, но кое-кому, возможно, удалось уйти, поэтому он радушно приглашает коллег разместиться в советском посольстве под надёжной охраной.
Черчилль только лукаво улыбнулся, сделав вид, что верит. Иран был буквально наводнён британскими агентами, к тому же в последние полвека страна находилась в британской сфере влияния и англичане чувствовали себя там так же вольготно, как у себя дома. Даже та немецкая агентура, которая существовала в стране до войны, за минувшие два года была зачищена в несколько приёмов в связи с важностью Ирана для ленд-лизовских маршрутов.
А вот Рузвельт о ситуации в Иране был осведомлён куда хуже. Американская разведка в Иране не имела такого размаха, как британская или советская, так что он более внимательно прислушался к словам Сталина. И когда советский лидер предложил под предлогом безопасности переселиться всем в советские посольство, Черчилль наотрез отказался, заявив, что в этом нет необходимости. А вот Рузвельт согласился и перебрался жить в советское представительство.
Впрочем, не стоит недооценивать легковерность американского президента. На этот шаг оказали влияние два других значимых фактора. Во-первых, в отличие от британского посольства, которое находилось по соседству с советским, в нескольких метрах от него, американское располагалось в другой части города. И Рузвельту пришлось бы каждый день ехать одному через весь город, что было неудобно для охраны.
Во-вторых, и это самое главное, Сталин и Рузвельт давно искали возможности сблизиться, но она никак не представлялась. В отличие от убеждённого антикоммуниста Черчилля, Рузвельт был более благожелательно настроен к Сталину. Между двумя лидерами даже существовала некоторая симпатия. Сталин по этой причине рассчитывал, что, исключив влияние британского лидера на Рузвельта, американца можно сделать гораздо более сговорчивым. Поселив американского президента в советском посольстве, советский лидер мог быть хозяином положения, чувствуя себя как дома, имел дополнительные возможности для “обработки” Рузвельта, а кроме того, разговоры президента могли прослушиваться советской разведкой. Таким образом Сталин убивал сразу трёх зайцев.
Но американский президент не мог просто так взять и поселиться в советском посольстве под предлогом того, что ему далеко ездить на встречи. Такой шаг был бы враждебно воспринят в США, где лидеру страны пришлось бы долго оправдываться. Именно поэтому и понадобилась хитрость с мнимым покушением. Тем самым Сталин давал Рузвельту легитимную возможность перебраться в советское посольство и не быть за это освистанным. Вся эта история была рассчитана не на Черчилля (Сталин прекрасно знал, что он не поверит), а на Рузвельта, который воспользовался удобным предлогом и позднее объяснил американцам, что принял советское предложение, поскольку спецслужбы СССР имели информацию о возможном покушении и это было необходимо с точки зрения безопасности.
О том что вся эта история была не более чем дипломатической уловкой, говорит хотя бы то, что советская сторона даже не озаботилась более-менее правдоподобным легендированием покушения. Когда британцы (возможно по инициативе хитрого Черчилля, разгадавшего маневр) поинтересовались, можно ли увидеть задержанных немецких диверсантов, им ответили, что это никак не возможно. Попытки выяснить подробности раскрытого заговора через Молотова также не увенчались успехом. Советский нарком заявил, что не знает никаких подробностей этого дела.
Вполне возможно, что накануне встречи советские спецслужбы действительно могли арестовать нескольких подозрительных местных жителей, что называется, на всякий случай. Но не стоит думать, что это были вооружённые до зубов отборные головорезы-диверсанты, отправленные лично Гитлером.
Легенда о покушении
Классическая легенда о покушении полна нестыковок, что неудивительно. Разрабатываться она начала через много лет после окончания войны усилиями советских публицистов.
Итак, согласно классической версии, весной-летом (в различных источниках время года отличается) 1943 года советский разведчик Николай Кузнецов под именем Пауля Зиберта, служивший в немецкой администрации в Ровно, подпоил не в меру болтливого штурмбаннфюрера СС Ганса Ульриха фон Ортеля, который поведал ему, что он вскоре будет участвовать в ответственной миссии в Тегеране, которая даже превзойдёт операцию Скорцени по вызволению Муссолини.
Кузнецов сразу же сообщил об этом куда следует. Тем временем летом 1943 года в Иране десантировалась группа немецких парашютистов-радистов, которые должны были подготовить базу для прибытия основной диверсионной группы Скорцени. Однако советская разведка была прекрасно осведомлена об этом и все агенты вскоре были схвачены. Узнав об этом, немцы вынуждены были отменить операцию в последний момент. По поводу конкретного способа покушения версии разнятся в зависимости от фантазии публицистов. Всё как в лучших шпионских романах: внедрение под видом официантов и расстрел на обеде, подкоп через кладбище, пилотируемый смертником самолёт со взрывчаткой и т.п. сюжеты из шпионских боевиков.
Вполне очевидно, что даже при малейшем внимании к деталям версия выглядит крайне сомнительной. Во-первых, Кузнецов при всём желании не мог сообщить о задуманной немцами операции летом 1943 года, поскольку тогда даже сами лидеры стран не знали, когда состоится эта конференция. Только в начале сентября была достигнута договорённость о встрече и только 8 ноября выбрано место её проведения. Впрочем, в последнее время эту нестыковку заметили и теперь пишут про осень 1943 года, хотя в классических источниках добыча ценной информации датируется весной-летом.
Во-вторых, Ортель не мог хвастаться Кузнецову, что планируется операция покруче вызволения Муссолини, поскольку эта операция состоялась только в сентябре 1943 года, тогда как большинство источников утверждает, что Кузнецов передал информацию об этом не позднее лета 1943 года. В-третьих, весьма сомнительно, что в детали настолько секретной операции мог быть посвящён какой-то заштатный эсэсовец Ортель из Ровно. В-четвёртых, тот же Скорцени, который считается руководителем этой операции, после войны утверждал, что никакого штурмбаннфюрера СС Ганса Ульриха фон Ортеля, который будто бы входил в его группу, никогда не существовало (в различных советских источниках его именуют то Паулем Ортелем, то вообще Остером).
Кроме того, весьма сомнительно выглядит утверждение, что первая группа диверсантов была заброшена в Иран летом 1943 года для подготовки покушения. Откуда немцы могли знать, где состоится встреча, когда этого не знали даже сами её участники, ещё не договорившиеся о ней.
Но даже если представить, что кто-то просто перепутал даты и фамилии, а немцы на самом деле готовили эту операцию, как они могли добраться до Ирана? Довоенная агентура была полностью разгромлена, значит, пришлось бы перебрасывать людей из Германии. Но как это сделать? Для десантных операций немцы, как правило, использовали планеры DFS 230 и Go 242, которые буксировались бомбардировщиками Ju 52 или He-111. Однако эти бомбардировщики имели весьма ограниченную дальность полёта и для подобной операции немцам нужно было иметь полевые аэродромы на Ближнем Востоке.
По понятной причине в самом Иране немцы подобных аэродромов не имели. По такой же причине не имели они их и в граничившем с Ираном СССР. Остаются только Ирак, Турция и Саудовская Аравия. Турция придерживалась нейтралитета и немецких аэродромов не имела. Ирак и Аравия находились в сфере влияния англичан. Единственные аэродромы на Ближнем Востоке, которые немцы имели (сирийские аэродромы использовались по соглашению с вишистской Францией), были потеряны ими ещё летом 1941 года, когда “Сражающаяся Франция” де Голля при активном участии английских войск взяла Сирию под свой контроль.
Единственный самолёт, который мог это сделать, — дальний морской разведчик Ju 290, способный летать на шесть тысяч километров. Однако немцы имели всего несколько таких самолётов и почти все они были задействованы для поисков морских конвоев у британских берегов. А для подобной десантной операции, учитывая вместимость самолёта, потребовалось бы по меньшей мере 5–10 подобных самолётов, которые были штучным товаром (за всю войну их построили всего около 50 штук). По воспоминаниям Скорцени, с огромным трудом удалось выпросить один такой самолёт для заброски шестерых агентов в Иран летом 1943 года. Они должны были в координации с отрядами местных мятежников устраивать диверсии на ленд-лизовских маршрутах. По словам Скорцени, группа была почти сразу же раскрыта и не добилась никаких успехов.
Собственно, именно эту заброску очень часто путают с мнимой заброской диверсантов в Иран для покушения на лидеров антигитлеровской коалиции. В действительности она не имеет к ней никакого отношения, после этой неудачной попытки немцы больше не делали подобных десантов.
Наконец, нацисты просто не имели времени для её подготовки. Сами союзники только 8 ноября (за 20 дней до её начала) договорились о проведении конференции в Тегеране. У немецкой разведки должно было уйти какое-то время на получение этой информации. Таким образом, на подготовку сложнейшей операции в тяжелейших условиях у немцев было бы не более 7–15 дней. И это в условиях полностью разгромленной местной агентуры и тотального доминирования в Иране советско-британских спецслужб и армии и беспрецедентных мер безопасности. Очевидно, что в подобных условиях подготовка такой сложной операции была просто невозможна.
К слову, сам Скорцени всегда отрицал, что подобная операция разрабатывалась. Он не отрицал, что встречался с Гитлером и главами немецких спецслужб после того, как информация о Тегеранской встрече стала известна нацистам. Однако после того как Гитлер спросил, можно ли что-то сделать, ему кратко описали имеющиеся расклады, а они были настолько неблагоприятны, что сразу стало ясно, что данная миссия невыполнима, — и вопрос был закрыт без особых обсуждений. Именно по этой причине её обошли своим внимание в мемуарах и сам Скорцени, и его непосредственный начальник Шелленберг, а также не удалось найти никаких следов планирования этой операции в захваченных немецких архивах.
В реальности вся история с покушением была хитрой дипломатической уловкой Сталина, направленной в первую очередь на американского лидера. Если бы Рузвельт в неё поверил, он был бы весьма признателен советскому коллеге за заботу и испытывал чувство долга по отношению к нему, став более сговорчивым. Но даже если бы он и не поверил, эта история давала Рузвельту “легальную” возможность перебазироваться в советское посольство, что было на руку обоим. В конечном счёте уловка сыграла на руку советской стороне. На Тегеранской конференции Сталин и Рузвельт фактически выступали единым фронтом против Черчилля. Американский президент в основном соглашался со Сталиным и поддерживал его инициативы, тогда как Черчилль остался в одиночестве.
Фактически во время конференции Рузвельт пошёл против Черчилля, настаивавшего на наступлении на Балканы через Италию, и выступил в пользу открытия второго фронта на севере Франции. Рузвельт поддержал Сталина по вопросу о разделении побеждённой Германии, а также в вопросе организации ООН. Де-факто на Тегеранской конференции внутри антигитлеровской коалиции возникла внутренняя мини-коалиция Сталина — Рузвельта, поскольку на тот момент ещё не существовало никаких противоречий интересов США и СССР, тогда как между Британией и СССР они были всегда.
Источник: “Life”
