Над этим, казалось бы, «несерьезным» вопросом серьезно задумались эксперты в России
Сотни детей ежегодно похищаются своими же родителями, а в российском законодательстве до сих пор нет соответствующего понятия. В случае, если один из родителей, без предупреждения, увозит и прячет ребенка, запрещает другому родителю законный доступ к нему, мало способов этому противостоять.
Прорехи в законодательной базе на эту тему «компенсируются» в России тем, что в социальных сетях стали формироваться целые сообщества, которые помогают родителям организовать похищения собственных детей.
Один из недавних наиболее нашумевших примеров — случай в Твери с Анастасией Беловой, когда отец детей вместе с двумя неизвестными набросился на свою бывшую жену, отнял у нее детей и насильно увез их в неизвестном направлении.
Правоохранительные органы не смогли помочь Насте — к моменту нападения место проживания детей еще не было определено, и приставы не имели права изъять девочек у отца. Однако с тех пор многое изменилось. Судья Центрального районного суда Н. Булыгина вынесла решение: до рассмотрения иска Анастасии Беловой о расторжении брака «определить место жительства несовершеннолетних Арины, 2010 года рождения, и Екатерины, 2012 года рождения, с матерью Беловой Анастасией по месту ее жительства, на период до вступления в силу судебного решения. Обязать отца передать детей матери Беловой Анастасии.
Запретить отцу (имярек. — Ред.) вывозить детей за пределы г. Твери и РФ до вступления в силу решения суда об определении места жительства детей».
В этом документе содержится еще один очень важный пункт: «В силу ст. 212 ГПК РФ обратить определение к немедленному исполнению».
К сожалению, это решение до сих пор не исполнено.
«После похищения приставы практически сразу возбудили розыск детей, — рассказывает Анастасия Белова. — Как заявляет МВД Тверской области, дети находятся в Санкт-Петербурге. Но где дети на сегодняшний день — я не знаю. На судебные процессы мой бывший муж не является. Связи с ним никакой нет. Он меняет регистрацию, меняет адреса и прячется, чтобы не получать повестки».
— Всё дело в том, что в настоящее время очень мало законодательных механизмов для того, чтобы противостоять близкородственным похищениям, — отмечает, комментируя данную ситуацию, депутат Государственной Думы России Светлана Максимова. — Далеко не в последнюю очередь именно по этой причине чрезвычайно сложно помочь Беловой, несмотря на то, что в данной ситуации есть явные признаки насилия.
«В случае с Беловой, прежде всего, нарушены права ребенка: второй ребенок должен ходить в первый класс, но, судя по разговору с Анастасией, ребенок еще не учится», — отметила Светлана Максимова.
Она также посетовала, что в бытность Государственной Думы 6-го созыва, в законодательстве существовало уголовное наказание за подобные деяния, но когда стартовали полномочия Государственной Думы 7-го созыва, его пришлось отменить, потому как общественники были против. Они говорили, что родители могли поругаться, а потом помириться, а тюремное заключение — это слишком круто.
«Однако мне кажется, надо вернуться к тому, чтобы такие конкретные случаи рассматривались именно как уголовно наказуемыми», — говорит Светлана Максимова.
Адвокат, специалист в области защиты прав женщин и детей от насилия Юлия Исаева, считает, что решению подобных проблем во многом препятствует то, что, кроме штрафов, сегодня практически никакого наказания за похищение собственных детей родители не несут.
«В практике такого не существует. При этом момент установления самого факта киднепинга — длительный, и привлечь папу или маму к уголовной статье невозможно. Есть формально статья 330-я, «самоуправство», но наказать по ней довольно сложно.
В случае с Анастасией можно доказать, что папа нанес вред матери, злоупотребляет правом как родителя, применяет все способы укрывательства детей, это подтверждается и розысками.
Но нет у этого родителя особых препятствий вывезти своего ребенка за пределы России. Все знают, что это можно сделать через Белоруссию. Причем, попирается право матери давать согласие или несогласие», — также отметила Юлия Исаева.
Директор Национального центра помощи пропавшим и пострадавшим детям Валерий Солянин, развивая тему, рассказал, что в год в России регистрируется порядка 45 тысяч обращений по поводу пропажи детей, из них только три тысячи подаются в розыск.
По словам эксперта, такими похищениями супруги, как правило, банально хотят отомстить друг другу.
Бывает, что ребенок возвращается к матери, проходит месяц, а мать опять звонит, что ребенка куда-то забрали. Кроме того, еще создаются ложные общественные объединения, которые помогают законно украсть отцам своих детей. За 9 месяцев уходящего года в розыск подано 7 тысяч детей, 5 тысяч из них найдены в течение 10-ти суток. Полторы тысячи еще не найдены.
В свою очередь, первый заместитель председателя комиссии по общественному контролю и взаимодействию с общественными советами ОП РФ Артём Кирьянов отметил, что во многом с близкородственными похищениями детей мешает бороться очевидный непрофессионализм и неподготовленность приставов по делам такого рода.
«Постоянные ссылки правоохранительных органов друг на друга ни к чему не приводят. Выезды не скоординированы, и на сегодняшний день никто не может сказать по многим случаям, живы ли дети вообще», — отметил Артем Кирьянов. Комментируя данную ситуацию, он пообещал, что в Общественной палате создадут рабочую группу по проблемам похищения детей собственными родителями.
«Будем настаивать на том, чтобы региональные общественные палаты держали в фокусе проблематику, в том числе разобрались с органами опеки и попечительства, — добавил представитель ОП РФ — На сегодняшний день нет нормального медиатора, который мог бы решать конфликты между родителями».
Герман Напольский
“Новый вторник”
