Эвакуированные жители города массово ищут родственников
Пропавшие в Мариуполе: жители разрушенного города до последнего продолжают разыскивать своих близких. «Я три с половиной месяца ищу маму и сына. Уже куда только не обращалась, все бесполезно», – говорит Наталья Воскривенко, бывшая жительница Мариуполя. Ей самой 73 года. Маме Чекменевой Людмиле Александровне скоро должно исполниться 98. Сыну, Алексею Воскривенко, 6 мая сравнялось 47.
С 24 марта о них ничего неизвестно.
Живы ли они? И, если выжили, то где могут находиться? На Украине? В России? Или похоронены под наскоро сколоченными могильными крестами в мариупольских дворах?
В России поисками пропавших в Мариуполе занимаются две организации – волонтерская и официальная, созданная под эгидой известной политической партии. Разработана форма запроса, который нужно заполнить и послать для того, чтобы начался поиск.
Сами мариупольцы создают группы в интернете, где выкладывают фотографии своих близких и их паспортные данные. «Мариуполь. Ищем своих» «Поиск родных и близких Мариуполь -2022» – одни из подобных групп. Они были организованы ещё в середине первого месяца весны и, если прокрутить сообщения с самого верха в первой из них, то видно, как надежда сменяется отчаянием. «Нет связи с близкими. Храни Бог мирных людей Мариуполя», – это от 18 марта 2022 года.
Неделю спустя здесь перечисляют дома, оставшиеся целыми, и те, которые полностью разрушены, это очень длинный список:
“пр. Строителей 62 – цел, но без стёкол,
72а, 72в – дом цел, воду берут из подвала соседних домов, в них также есть газ.
Площадь, магазин Грация (бывшая Литва) люди в подвалах. Дом посечён осколками”.
С начала апреля пошли данные по эвакуированным и беженцам. Затем по пропавшим.
Фамилии, мирные фотографии, много детей. «Анна К. 2 года, Мирослава – 1 год. Родители девочек последний раз выходили на связь 28 февраля». «Ищу волонтёров, которые смогут дойти до улицы Зинцевая балка (400 метров от стрелки, улица вдоль ручья) там моя мама беспомощная, старушка 89 лет. Помогите ей выбраться оттуда».
В конце апреля сообщения о розыске в некоторых группах постепенно сошли на нет. Видимо, тем, кто пытался найти родных, все-таки удалось с ними связаться. Я беседовала с беженцами, которые смогли воссоединиться.
«Сын со снохой нашёлся через месяц, приехал ко мне», – с облегчением рассказала Евгения из поселка под Мариуполем, которая временно проживает в Тамбовской области. Больше месяца она не знала, где ее дети.
«Беда в том, что многие не помнят наизусть номера телефонов близких, и, если сами потеряли сотовый, в которым были записаны контакты – то это все, ниточка оборвалась. Также, когда телефона нет у пропавших, они тоже не могут связаться с близкими, не знают, куда звонить», – о трудностях в поисках рассказала волонтер Мария. Получается, действительно надежда на воссоединение остаётся – просто нет технической возможности найти друг друга.
Некоторые группы по-прежнему активны. В них состоят десятки тысяч человек. Иногда люди, искавшие своих близких, затем обреченно сообщают об их гибели. «Верили, надеялись, ждали…. Евгения Анатольевна Т. и ее сын Антон Т. Страшно думать и осознавать, что мы больше никогда не увидимся с ними, не попьем чай, не посмеемся».
«Прошу отозваться тех, кто знает, где похоронен мой папа, Олег Иванович Р. Много лет преподавал физкультуру в школе 10 г. Мариуполя. Передали, что его похоронили ученики».
Сложнее всего, когда семьи оказались по разные стороны границы. Часть на Украине, часть – в России. Обобщённого списка по эвакуированным не существует. Есть какие-то отдельные перечни – по гражданам, вывезенным в ЛДНР, по спасенным в Россию.
Вроде бы работают горячие линии, где можно узнать информацию о пропавших людях в селах Рубежное (ЛНР), Волноваха (ДНР) и в Мариуполе (ДНР). Пишут, что операторы на связи круглосуточно: но, например, мне из России не удалось до них дозвониться. Возможно, изменились номера – так как Донецк перешёл на российские коды.
В любом случае близким пропавших остаётся рассчитывать прежде всего на самих себя. Надежду на то, что их родные найдутся живыми, они не теряют.
Вот история двух пропавших 24 марта, когда обстрелы были наиболее сильными.
Воскривенко Алексей Александрович 06.05.75 г.
Чекменева Людмила Александровна 08.07.24 г. Мариуполь, ул. Куинджи 142, кв.37, жили рядом с автовокзалом, недалеко от «Азовстали».
«Там три дома вдоль дороги за 36 школой в сторону речки», – дает ориентиры дочь Людмилы Александровна и мать Алексея, Наталья Воскривенко.
«Из-за того, что наша бабушка лежачая, мы не смогли выехать вовремя. Все пережили – и как бомбили, и как горело. Наша квартира уцелела. От большинства ничего не осталось. В доме было девять этажей, – рассказывает пожилая женщина.
Снаряд в их дом попал тоже 24 марта, Наталья покинула жильё раньше. «Сын тогда сказал: беги. Документы мамы были у меня. Я забрала их случайно. Сложила все, когда уходила, схватила сумку со всеми бумагами. Сын не мог бросить бабушку, договорились, что встретимся позже. Я не думала, что так получится, что мы больше не увидимся. Через несколько дней я выехала к другому сыну».
Знакомый, оставшийся в Мариуполе, после сходил в их квартиру, нашёл документы на имя Алексея Воскривенко. «Они валялись на полу, хотя до этого лежали в рюкзаке, но, видно, рюкзак выпотрошили мародеры», – предполагает Наталья.
Ее мама – ветеран войны, чувствовала себя очень плохо, все-таки возраст, а последние несколько недель совсем ослабла.
«Сосед сказал, что вроде бы видел, как ее одну вывозили. Сына моего он не видел, возможно, его вывезли каким-то другим транспортом и раньше или позже».
– Стоит ли верить словам соседа?
– Я не знаю. Он же не вникал. По его словам, вывозили российские войска. Больше ему ничего неизвестно. Ещё одна женщина в соцсетях написала, что видела бабушку, похожую на мою маму, в Таганроге. Оттуда ее отправили куда-то на север, но все это не точно. Да и мама в таком состоянии, что вряд ли бы ее повезли так далеко. Ещё одна женщина написала, что вроде бы встречала мамину фамилию в списках беженцев в Шахтёрске. Проверили, таких тоже нет.
– Людмила Александровна может назвать себя?
– Нет. Думаю, что нет. Она в очень плохом состоянии. Практически не вставала, не говорила. У неё на ноге трофическая язва. Она нуждается в постоянной медицинской помощи. Дня за три-четыре до случившегося мама даже сидеть не могла. Я ее посажу, а она тут же ложится.
– Вы пытались найти их сами?
– Куда мы только не обращались – никакой информации. Я и через МВД искала, и через Донецк – вдруг они как-то попали в ДНР? В Мариуполе тоже подали в розыск. Но ничего не слышно. Я даже не знаю, ищут там кого или просто взяли сведения.
Оставшиеся в России родственники тоже делают все, что можно, но бесполезно. Я не знаю, что и думать. Может, в доме престарелых где? Или в больнице? Может, мама проходит как неизвестная? И где тогда сын? У него сахарный диабет и сердце… Вместе ли они? Рыдаю дни и ночи. Второй сын, с которым я сейчас, переживает, ругается, ему тяжело смотреть, как я мучаюсь.
В данный момент Наталья Воскривенко проживает в Киеве. И это ещё больше осложняет поиски в России. Попытаться найти близких через российскую прессу – ее последний шанс. «Я уже не знаю, куда бежать… К кому…» Женщина предоставила нам фотографии своих родных, мамы и сына для публикации.
Если кто-то видел этих людей или слышал об их местонахождении, просьба связаться с редакцией.
Фото: pixabay.com
Екатерина Сажнева
По материалам: “Московский комсомолец”
