Он сделан виртуозно, но покоряет не техничностью, а свободой
Хорошо, что поют они плохо. В смысле обычно, как актеры, а не как певцы, хотя играют главные роли в мюзикле. Зато какая улыбка у Райана Гослинга, какие глазищи у Эммы Стоун! Несовершенство вокала лишь добавляет обоим обаяния. И иронически снижает хрестоматийный сюжет о встрече двух мечтателей в городе грез – Лос-Анджелесе.
Ведь «Ла-ла ленд», конечно, отправляет нас в золотой век Голливуда. Танцевальные дуэты напоминают о Фреде Астере и Джинджер Роджерс. Цвета в кадре – о технологии Technicolor. «А вот окно, из которого смотрела Ингрид Бергман в «Касабланке», – показывает героиня Эммы Стоун, в перерывах между актерскими пробами подрабатывающая в кофейне одной из голливудских студий. А вот и сама Ингрид Бергман – на плакате в комнате героини. И, наконец, апофеоз – любовная сцена в той самой обсерватории, где разворачивалась кульминация «Бунтовщика без причины» и куда герои срываются с киносеанса, на котором во время их первого поцелуя плавится пленка (неужели привет уже Ингмару Бергману? – травестия знаменитого кадра из «Персоны»).
Кстати, любимый фильм Райана Гослинга, если верить кинобазе IMDb, – «К востоку от рая», вышедший в том же 1955-м, что и «Бунтовщик без причины» (за полгода, прошедшие между премьерами, не стало звезды обеих картин Джеймса Дина). А еще Гослинг играл на гитаре в джаз-банде и обожает Чета Бейкера. Идеальный выбор на роль пианиста, влюбленного в старый джаз и мечтающего открыть собственный клуб, в котором все должно быть как при дедушке Армстронге. А пока ради денег он соглашается аккомпанировать в коммерческом проекте приятеля.
Сюжет «Ла-ла ленд», конечно, построен на типовом конфликте между мечтой и реальностью, который переживают оба главных героя, Мия и Себастьян, – начинающая актриса и упрямый музыкант. Ах да, сценарист и постановщик фильма Дэмьен Шазелл заставляет их выбирать также между любовью и призванием.
Но дело не в поставленном под вопрос хеппи-энде. Аранжируя хрестоматийный сюжет с неизбежными ностальгическими обертонами, Шазелл почти незаметно расшатывает жанровую структуру, добавляет в нее джазовую импровизацию. В «Ла-ла ленд» не только вальсирует камера, превращая весь фильм практически в танец. Шазелл свободно обращается с длительностью эпизодов, выстраивая прихотливый, иногда непредсказуемый ритм. Он умеет ударно начать (массовым танцем в автомобильной пробке, виртуозно снятым одним длинным планом) и ударно закончить (сценкой, за несколько минут прокручивающей альтернативный сюжет всей картины). Но между этими точками фильм движется легким прогулочным шагом, насвистывая и пританцовывая когда и как захочет. Как будто ему наплевать, понравится ли нам эта походка. Поэтому и нравится.
Олег Зинцов
Источник: “Ведомости”
