Кто такие «чистильщики» и почему они убивают бездомных и случайных прохожих
Летом, осенью и зимой 2014/15 года в Москве неизвестные жестоко убивали выпивших прохожих и бездомных. Чаще всего тела находили недалеко от железнодорожных путей Белорусского направления — со множественными ранениями ножами и молотками. В среднем каждой жертве (по нынешним данным, их было 15) наносили около 50 ранений; на теле одного из мужчин насчитали 171 ножевое ранение. Убийц долгое время не могли найти, но в итоге вычислили с помощью программного обеспечения ФСБ, отслеживающего мобильные телефоны. Специальный корреспондент «Медузы» Даниил Туровский рассказывает, кем были их жертвы, почему убийцы оказались фанатами ультранасилия — и как их судили.
Жертвы
Утром 5 июля 2014 года москвич Максим Костюков направился к своему любимому месту в парке «Кусково» — лавочке, с которой можно было спокойно посмотреть на пруд и стоящий на другом берегу дворец графов Шереметевых. В четыре утра возле бледно-розового здания усадьбы, куда днем приезжают сотни туристов и десятки свадебных компаний, не было ни одного человека. Он заметил, что в парке даже еще не начали прогуливаться собачники. Костюков чувствовал себя немного пьяным после трех вечерних бутылок пива.
Мужчина просидел на лавочке около сорока минут, а потом услышал громкий хохот, доносящийся оттуда, где стоят две ростральные колонны. Из лесопарка вышли двое мужчин и женщина, они оживленно разговаривали. Костюкову показалось, что им было весело. Они прошли мимо в сторону автобусной остановки.
Минут через пять Костюков направился через парк в сторону железнодорожной платформы Кусково. На пересечении двух аллей он увидел лежащего на земле мужчину; на нем были джинсы, футболка, сандалии. Костюков подумал, что он пьяный и уснул посреди дороги; крикнул ему несколько раз, мужчина не откликнулся. Он подошел к нему, пнул ногой по ноге, тот не пошевелился. Пнул еще раз. Мужчина перевернулся, у него было кровотечение. Костюков испугался, отбежал на несколько метров, набрал на телефоне 112. Он заметил, что тело мужчины изранено.
Немного позже станет известно, что убитого звали Станиславом Евсеевым. Ему было 35 лет. Как и нашедший его Костюков, Евсеев часто и с детства бывал в Кусково. Он жил неподалеку вместе со своим отцом Александром, который родился в деревне Выхино, когда еще не существовало одноименного микрорайона. «Я вдовец и воспитывал сына с любовью к родным местам, много рассказывал о том, как тут было раньше, — говорит „Медузе“ Александр Евсеев. — Кусково — наш домашний парк». После школы Станислав выучился в колледже на автослесаря, но работать по профессии не стал, потому что ему не нравились автомобили. Отец научил его плотничать, в последние годы Станислав работал разнорабочим в Перовском парке. По словам отца, он не любил выпить — «вряд ли больше бутылки пива».
В пятницу, 4 августа, после работы Станислав отправился выпить пива с другом. Друг заснул на одной из лавочек парка, Станислав отправился домой. На одной из аллей рядом с детской площадкой его встретили убийцы. «Он был очень пьян — поэтому решили убить», — объяснит позже один из них.
Пока к месту убийства ехали скорая и полиция, двое мужчин и женщина подошли к искусственному речному каналу, соединенному с прудом. Вдоль него росли березы и липы. Один из мужчин — самый высокий, с орлиным носом — спустился по тропинке к воде. В ней он вымыл руки и два ножа — этими ножами он и его приятель ударили Евсеева 171 раз. Помыв оружие, компания вышла из парка и отправилась гулять по утреннему Выхино.
Следующие полгода — летом, осенью, зимой 2014/15-го — похожие сверхжестокие убийства происходили в разных частях Москвы. Жертвами становились выпившие и бездомные. Убивали их всегда поздно ночью — между часом и четырьмя утра.
Чаще жертв находили неподалеку от железнодорожных путей Белорусского направления, иногда в Восточном административном округе. Их обнаруживали в безлюдных местах, где нет камер наблюдения, — под мостами, у заборов, около гаражей, в заброшенных ангарах, на далеких просеках в лесопарках: у Белорусского вокзала (44 ножевых ранения), ипподрома (18 ударов молотком, 51 ножевое ранение), у Беговой (35 ножевых ранений), под мостом у Рабочего Поселка (2 удара камнем, 46 ножевых ранений), на Измайловском бульваре (10 ударов молотком, 15 ножевых ранений; 13 ножевых ранений — двое убитых), рядом с Филевским парком (48 ножевых ранений), у «Нагорной» (9 ножевых ранений), в Одинцово (50 ножевых ранений), у «Курской» (6 ударов молотком, 48 ножевых ранений), на Сиреневом бульваре (84 ножевых ранения), в Кусково (5 ударов молотком, десятки ножевых ранений), на улице Брянский Пост (2 удара молотком, 42 ножевых ранения; 35 ножевых ранений — двое убитых).
У некоторых не было родственников, у других только дальние, третьих не смогли опознать. У большинства родственники были — и они задавались вопросом: почему их родные погибли, хотя жили обычной жизнью и не имели врагов (среди убитых электрики, разнорабочие, строители, безработные)? Почему с такой жестокостью? Кто мог пойти на такое и из-за чего? Многие думали об очередном серийном маньяке; одна семья специально смотрела сюжеты новостей об убийствах на НТВ — чтобы по почерку разыскать преступника.
7 августа 2014 года Ольга Бабина не могла дозвониться до своего сына Николая, хотя в семье было принято созваниваться несколько раз в день.
Ольга жила на окраине Нальчика, а ее дети — две дочери и сын — в Москве. До развода Николай жил с женой в Нальчике в большом семейном доме, у них родилась дочь. После того как жена уехала, Николай долго не мог найти себе места, потом переехал к старшей сестре в Москву. Там он устроился в мясной отдел «Магнолии» недалеко от «Таганской», где проработал три года. За квартиру у станции метро «Партизанская» приходилось отдавать около 40 тысяч в месяц; 26-летний Николай часто оставался в магазине сверхурочно. Во время последних телефонных разговоров он говорил матери, что отрастил бороду, потому что иначе ему не продавали без паспорта алкоголь и сигареты.
Около полуночи 8 августа Ольга увидела, что ее сын заходил в «Одноклассники» и ставил там кому-то лайки. Она успокоилась и легла спать. Утром дочь Лариса сказала ей по телефону, что Николай не ночевал дома.
Весь день семья обзванивала друзей и знакомых Николая. Никто не знал, где он. Вечером они развесили объявления о поиске в социальных сетях, обратились в программу «Жди меня». По словам Ларисы, сестры Николая, когда он не позвонил 5 сентября — в день рождения отца, — она поняла, что «случилось страшное». Она начала звонить в бюро регистрации несчастных случаев, там тоже не было никакой информации по такому имени и фамилии. Вскоре ее уже узнавали в бюро по голосу, а во время одной из бесед предложили приехать посмотреть базу фотографий. Пересматривая их, она увидела знакомое лицо. Оно было обезображено, все тело — в ножевых порезах. «Нет вечера, когда я бы засыпала и не вспоминала эти фотографии моего брата», — сказала Лариса «Медузе».
20 сентября Ольга проснулась в четыре утра от крика во дворе. Там стояли ее дочери. «Коли нет», — сказала одна из них. «А где он?» — спросила Ольга. «Мама, Коли вообще больше нет, его машина сбила, водитель скрылся», — объяснила дочь. «Он в наушниках был? Или пьяный?» — спрашивала Ольга. Она не могла в это поверить, думая, что «в Москве ведь невозможно скрыться, везде камеры». 23 сентября тело Николая Бабина доставили домой из Минеральных Вод, куда его отправили из Москвы. Ольга попросила занести гроб в дом. Ее дочь Лариса попросила не открывать гроб, объяснив, что тело долго пролежало в морге, оно сильно изменилось, у Николая много открытых переломов. Однако Ольга все же открыла гроб, сняла с тела полиэтилен и обнаружила глубокие раны на шее. После этого дочери рассказали матери, что Николая убили.
Позже дочь сообщила матери, что один из ее племянников еще 8 августа в паблике «Подслушано в Измайлово» случайно увидел фотографию убитого мужчины. Он лежал около лавки в луже крови на Сиреневом бульваре, напротив кинотеатра «София». Большинство комментаторов под фотографией радовались убийству «пьяни». Тогда никто из Бабиных не подумал, что убитым может быть Николай. Полицейские насчитали на его теле 84 ножевых удара.
Фотографию из паблика Ольга сохранила себе на телефон. «Сына убили первым же ударом, попали ему в сонную артерию, — сказала она, показывая ее „Медузе“. — В первое время я не верила. Я постоянно прозванивала телефоны сына. Один из них почти сразу перестал работать. Другой не отвечал. Но в какой-то момент мне ответил незнакомый мужчина. Он сказал мне, что я ошиблась номером и что он купил эту сим-карту несколько недель назад. Я рассказала, что номер принадлежал моему сыну. Тогда мужчина сказал, что днем он обычно занят, но предложил вечером созваниваться, разговаривать. Я сказала, что больше никогда не буду ему звонить».
В начале июля 2014 года Владимир Желтков, житель одного из домов на Хорошевском шоссе, вышел прогуляться по пешеходному мосту рядом с улицей Брянский Пост и железнодорожной станцией Беговая. У дерева, которое в районе многие называют «большим деревом», он заметил сидящую на земле женщину лет семидесяти. В разговоре с ним она представилась бабой Таней. Рядом с ней стояли несколько больших мешков с вещами. Владимир спросил, нужна ли ей помощь. Она дала ему тысячу рублей и попросила купить воду, готовых салатов и лекарство от аллергии. О себе она рассказывать отказалась. Позже она обмолвилась о том, что якобы украла миллион рублей у родственников, а те отняли у нее паспорт и выгнали из дома. Владимир несколько раз заряжал ей мобильный телефон, она кому-то звонила. Владимир заглядывал к ней почти каждый день — она всегда давала немного денег за помощь. Он сказал «Медузе», что баба Таня несколько раз просила его перенести ее вещи на другую сторону моста, где она просила милостыню у людей, бегущих из электричек к бизнес-центрам. По выходным она оставалась под «большим деревом», где читала книжки. Она не уходила оттуда, даже когда начинался дождь, — только накрывалась пакетом или пленкой.
Утром 14 июля Желтков и его приятель отправились на мост, чтобы выпить на нем пива и посмотреть оттуда на проходящие поезда. С моста они увидели, что вокруг «большого дерева» десятки полицейских. Оказалось, что бабу Таню 42 раза ударили ножом и еще три раза — молотком по голове.
Житель Одинцово Вячеслав Зайцев ночью 23 августа 2014 года услышал под окном крики. Выглянув, он увидел на улице двух молодых людей. Он крикнул им: «Что вы там делаете?» Они убежали. Выйдя утром из дома, он обнаружил возле клумбы, где стояли молодые люди, труп мужчины. Им оказался житель соседней улицы Анатолий Кондрашов. На его теле насчитали 48 ножевых ранений. Рядом с телом лежал пакет с хлебом, молоком и бутылкой пива.
Анатолий Кондрашов в последние годы жил в Одинцово, где получил квартиру после долгих лет работы электриком на одном и том же предприятии. Его сестры — Наталья и Ольга — в разговоре с «Медузой» называют брата «Анатолием Михайловичем». Все они родились в Тульской области, где у них есть большой деревенский дом. Анатолий окончил техникум, на работе проводил большую часть жизни, часто работая и по ночам, ездил в командировки на строительство объектов к Олимпиаде в Сочи. «У нас вся семья рабочая: я маляр, а сестра в отделе кадров на заводе, Анатолий Михайлович был электриком от бога», — сказала Наталья.
По ее словам, вечером в день убийства она предложила брату, чтобы он приехал в гости на семейный праздник, но тот — не любитель больших собраний — сказал, что лучше займется ремонтом своей машины. Днем он как раз купил новые запчасти. С работы он вышел около 23:00. Его сестра Ольга сказала «Медузе», что Анатолий почти не пил, у него в холодильнике неделями стояла одна и та же бутылка водки.
«Мы с ним родились с разницей в 20 минут, так что мне его постоянно очень не хватает, — сказала „Медузе“ Наталья. — Он был разведен, у него остался 14-летний сын, но мы им все равно передаем немного денежек».
На следующий день Наталье позвонила его бывшая жена, а потом следователь. Он коротко сказал: «Его убили, приезжайте в Одинцово». Анатолия похоронили в Тульской области. Никто из приехавших на похороны родственников его не узнал — тело было порезано, не было глаза.
Убийцы
Осенью 2014 года некоторые убийства из-за схожего почерка (сначала удары молотком, потом десятки ударов ножами; жертвы — сильно выпившие или бездомные) объединили в одно дело, подозревая, что они совершены одними и теми же людьми. Их искали сотрудники Главного управления СК и ФСБ. Убийцы не оставляли следов, не публиковали в социальных сетях отчетов и видео об убийствах, не попадали на камеры видеонаблюдения. В какой-то момент сотрудники уголовного розыска, притворяясь бездомными, начали дежурить в лесопарках, ожидая убийц, но это не привело ни к каким результатам.
В итоге их смогли поймать с помощью специального программного обеспечения ФСБ для биллинга телефонов, рассказал «Медузе» прокурор Ярослав Мыц, представляющий обвинение на суде над убийцами. Когда следователи поняли, что убийства происходят по похожему сценарию, они отследили совпадения мобильных телефонов в районах, где совершались убийства. Несколько одних и тех же номеров «бились» на вышках связи недалеко от мест преступлений. Проверив владельцев номеров, сотрудники ФСБ вычислили подозреваемых.
Ими оказались молодые люди 19–25 лет. 19 февраля 2015 года полицейские вместе с ФСБ задержали 20-летнего Павла Войтова и 25-летнюю Елену Лобачеву. Через некоторое время полицейские взяли еще двоих — 19-летнего Максима Павлова («Закирку») и 21-летнего Владислава Каратаева («Персика»); Каратаев при задержании пытался покончить с собой — достал бритву и порезал вены; кровь быстро остановили. Его адвокат сказала «Медузе», что он три раза пытался покончить с собой в СИЗО. Чуть позже задержали 23-летнего Артура Нарциссова («Нарцисс»).
Задержанные на первых же допросах дали признательные показания. Кроме того, они признались в убийствах, о которых следователи не знали. Войтов участвовал в 14 убийствах, Лобачева — в семи убийствах, Павлов — в четырех убийствах и покушении на убийство, Каратаев — в одном убийстве и двух избиениях, Нарциссов — в одном покушении на убийство.
— Павел Михайлович, какой мотив всех этих убийств? — спросил у Войтова следователь во время одного из первых допросов.
— Ненависть к этим алкоголикам и бомжам, — ответил он.
— Вы не любите лиц этой категории? — уточнил следователь.
— Да, — ответил Войтов. Он заявил следователям, что хотел «очистить город».
На следующий день после задержания Войтова повезли для проведения следственных экспериментов по местам убийств. Помимо следователя его сопровождали полицейские с автоматами, сотрудник ОМОНа с собакой, понятые.
— Опишите потерпевшего, — попросил следователь.
— Бомж, — сказал Войтов.
— Подробнее? — уточнил следователь.
— Ну, бомж.
— Почему вы на него напали?
— Даже не знаю.
Следователи попросили Войтова воссоздать убийство. Он взял у одного из них лист бумаги, скрутил его и начал бить «ножом» сверху-вниз.
— Здесь я убил бомжиху, — рассказал он на следующем месте убийства, рядом с Тверской-Ямской улицей. — Около теплотрассы тормознул ее, нанес ей ударов двадцать, она скатилась в яму.
— Мотив? — спросил следователь. Войтов пожал плечами.
— Ненависть, — ответил он через несколько секунд.
— К кому? — уточнил следователь.
— К бомжам, — ответил он.
На самом деле он нанес ей 44 удара, «бомжихой» оказалась 40-летняя Алена Шитик, приехавшая из Белоруссии заработать на ремонт в квартире. Ее мать Вера Терешкова сказала «Медузе», что во время опознания ей по отдельности дали голову и тело дочери.
«Они познакомились в правых группах во „ВКонтакте“, вроде „Time to hate“ [„Время ненавидеть“] и других», — сказал «Медузе» прокурор Ярослав Мыц. Сейчас группа заблокирована администрацией соцсети по требованию Генеральной прокуратуры.
На сохраненных в Сети страницах паблика можно узнать, что большинство постов сообщества призывали к убийствам. В нем публиковали фотографии молодых людей с ножами и в масках с подписями вроде таких: «Все бывает в первый раз: первая любовь, первый поцелуй… Первый секс… Первое убийство…»; «Когда ты рядом, мир становится лучше… Люблю тебя, Нож»; «Я не убиваю, я делаю мир чище»; «В любой момент вы можете взять в руку нож и пойти на улицу делать мир лучше»; «Находясь в тюрьме, я знал: если меня выпустят, я продолжу убивать. А еще я знал, что меня никогда не выпустят». Там же опубликовали рисунок влюбленной пары в масках с ножами и подписью: «Любовь — это найти ту самую, с которой вместе будешь убивать».
Прокурор Мыц рассказал «Медузе», что спрашивал следователей об электронных переписках убийц, но оказалось, что следователи не стали пользоваться всеми возможностями оперативно-разыскной деятельности и «остановились на трупах». «Они [преступники] все сразу признали и рассказали об убийствах, о которых следователи не знали», — сказал Мыц.
«Нужно сказать, что они на самом деле не такие уж идейные, хоть и познакомились в правых группах, — сказал он. — Они хотели насилия и только насилия».
Следователи прозвали их «чистильщиками». Когда их поймали, убийства бездомных продолжились в других районах Москвы. В апреле 2016-го полицейские задержали в Южном Чертаново пятерых подростков 14–18 лет, которые убили трех мужчин. Убийства бездомных подростками случались и раньше. В 2009–2010 годах несовершеннолетние в Санкт-Петербурге сжигали бездомных заживо. В 2011-м подростки в городе Чусовом закидали камнями и забили лопатами троих бездомных. В 2015-м в Красноярске подростки 14 и 15 лет сбросили бездомного с моста. В январе 2016-го двое подростков 17 и 19 лет убили двух бездомных в Краснодаре. В 2016-м в Севастополе подростки 14 и 17 лет убили троих бездомных и сожгли их тела. В 2016-м в городе Павлово (где жил один из «чистильщиков» — Каратаев) двое подростков 16 и 20 лет убилибездомного.
Елена Лобачева выросла на московской окраине возле метро «Выхино» — районе, где всегда много посторонних: тут большие рынки, электрички и пригородные автобусы. Она жила в доме рядом с кинотеатром «Энтузиаст» вместе с матерью и бабушкой. Мать много пила, торговала на одном из рынков; когда бабушка умерла, Елена оказалась предоставлена сама себе. Лобачева часто ездила одна на дачу в Тверской области, поэтому «для самообороны завела нож». «Любой человек боится острых предметов, у баллончика есть срок годности, а нож носишь и носишь», — объясняла она выбор средства самообороны.
После школы работала курьером, потом помощником бухгалтера. По ее словам, любила смотреть фильмы ужасов, поэтому в какой-то момент сделала себе на руке татуировку с паутиной и лицом Куклы Чакки (персонажа серии фильмов об ожившей кукле-убийце), на спине — татуировки с изображением ласточек и сердца с надписью «One Love». Она небольшого роста, часто заикается, не может говорить связно.
В 2013 году Лобачева под ником Руслана Велисова познакомилась через общих знакомых во «ВКонтакте» с Максимом Павловым (у того был ник Agnar Rusov). Летом 2014-го, по ее словам, они впервые встретились, потому что «интересно узнать, как выглядит человек, с которым ты общаешься в интернете». 5 июля 2014-го он познакомил ее с Войтовым и Каратаевым; они в тот день были проездом в Москве с сумками и попросили оставить вещи у нее в квартире. На допросе Лобачева рассказала, что не участвовала в убийствах, а только наблюдала за ними. «Я не могла оставить одних людей, которые плохо ориентируются в Москве и которым негде переночевать, — говорила она. — Поэтому мы пошли ночью гулять по Выхино, зашли в Кусково, которое я хорошо знаю».
Там на одной из аллей они убили Станислава Евсеева; на его теле обнаружили 171 ножевое ранение. Лобачева сказала, что не видела само убийство. По ее словам, Войтов и Каратаев спросили у проходившего по аллее мужчины: «Закурить не найдется?»; Лобачева прошла мимо, потом обернулась на крик «Ребята, за что?». Она увидела, что из его тела течет кровь. «С такого расстояния увидели ночью кровь? Она светилась, что ли?» — спросил ее позже прокурор. Лобачева на допросе заявила, что «испугалась, что может остаться на той же аллее», а по дороге домой ей пригрозили никому не рассказывать об убийстве, иначе она и ее семья «будут следующими». «Елена стояла рядом и смотрела на убийство», — рассказал Персик (Каратаев), который ударил Евсеева ножом больше 20 раз. «Было ясно, что ей убийства и наблюдение за ними доставляют удовольствие», — рассказал Войтов. «Она постоянно говорила о пытках и расчленении, во время убийств смеялась, видно было, что ей это доставляет удовольствие», — сказал Павлов.
После убийства в Кусково Войтов добавил ее в друзья во «ВКонтакте», они начали периодически гулять по Москве, во время этих встреч Войтов много рассказывал ей про походы и ножи. «Они говорили, что они против маргиналов, а я пью и курю, я боялась отказаться… Я отказалась после шестого эпизода, говорила, что я на даче», — утверждала Лобачева.
При обыске в квартире Лобачевой нашли пять ножей; в изъятом компьютере с наклейкой «Ярусский» на корпусе следователи обнаружили в папках с названиями «нежность» и «нужно» сотни видеозаписей и фотографий казней и пыток. У нее в блокноте также обнаружили запись: «У первого больше сотни ножевых».
После задержания Лобачевой на ее странице во «ВКонтакте» на стене появились комментарии от анонимов: «Верим, надеемся, ждем», «Скучаю:с», «ВЕРНИТЕ МНЕ СЕСТРУУУУУУУ».
Подруга Лобачевой Анастасия Солдатова познакомилась с ней в 2012 году в правых группах во «ВКонтакте», там они общались под никами Гертруда Гесс (Солдатова) и Руслана Велисова (Лобачева). В пабликах они обсуждали движения «Оккупай-педофиляй» и «Реструкт», активисты которых охотились и избивали гомосексуалов по всей стране в начале 2010-х. В первый раз девушки встретились лично, когда Солдатова позвала Лобачеву на фотосессию для паблика «Mad Moscow Skins», в котором они также состояли и общались. На своей странице Солдатова в то время выкладывала репосты цитат Йозефа Геббельса и призывы «почтить память узника совести Андерса Брейвика».
Ближе к 2014 году Солдатова заметила, что Лобачева стала более замкнутой, редко выходила из дома, на своей странице часто выкладывала фотографии убийств. Общаться с ней становилось тяжелее, она много говорила о том, что все люди ужасны. Летом 2014-го она позвала Анастасию познакомиться с «интересными крутыми ребятами» на площади трех вокзалов. На встречу пришли Павел Войтов и Персик с Закиркой. Они были одеты в военные брюки, толстовки, ботинки; у всех при себе были ножи. Молодые люди сказали, что в рюкзаках у них лежат молотки и пистолет, из-за этого они боялись зайти на вокзал, чтобы купить билет. Во время небольшой прогулки рядом с вокзалом они рассказали, что вернулись с российско-украинской границы, где пытались отправиться воевать против сепаратистов в батальоне «Азов». От них же она узнала, что Войтов жил в Латвии, где однажды устроил погром на еврейском кладбище в Риге. «В Москве у нас свои занятия и веселье», — сказал он Анастасии. Лобачева позвала Анастасию «весело погулять», та отказалась.
«С Леной мы часто обсуждали красоту смерти, — рассказала подруга Лобачевой Анастасия Солдатова. — Войтов и Лобачева интересовались серийными маньяками, часто говорили о Битцевском маньяке, причем скорее про практическую сторону. Он для них был кумиром, они хотели стать как он, хотели, чтобы их показывали по НТВ».
Москвич Артур Нарциссов работал то на складе, то курьером. Его приятель описал Нарциссова как доброго, но вспыльчивого. «Употреблял алкоголь, потом резко бросил, стал негативно относиться к нерусским и часто об этом говорил», — рассказал друг Нарциссова. Из «чистильщиков» вживую он общался только с Войтовым, с остальными — через «ВКонтакте». Ночью 15 февраля 2015 года они с Войтовым напали в Выхино на дворника, тот отбился. Во время нападения Нарциссов случайно попал ножом Войтову в бедро. Обрабатывать рану они направились к Лобачевой, живущей неподалеку. Та вынесла им перекись водорода и бинты. Оказалось, что дворник их хорошо запомнил: на следующий день он описал молодых людей полицейским. Нарциссов почти сразу уехал из Москвы в гости к своим друзьям в город Сасово в Рязанской области. Через пару дней Лобачева написала ему, что к ней в подъезд приходили полицейские, которые искали свидетелей нападения на дворника. На подъезд они вышли, отследив двух неизвестных мужчин по видеокамерам.
Через несколько дней Войтова и Лобачеву задержали сотрудники ФСБ. Узнав об этом из новостей, Нарциссов занервничал. «Он сказал, что из-за их задержания у него будут проблемы, — рассказал его приятель. — А позже он рассказал, что они напали на дворника, потом он уехал в Москву». В Москве Нарциссов написал явку с повинной.
Владислав Каратаев («Персик») родился и жил в Павлово в 70 километрах от Нижнего Новгорода. Его воспитывал отец. В своих показаниях он рассказывал, что в 2013 году все в той же группе «Time to hate» под ником Kill All («Убить всех») он написал несколько призывов к «очищению белой расы». С Войтовым Каратаев познакомился в правых группах во «ВКонтакте». Периодически встречались, а после того как их развернули на российско-украинской границе, они на рейсовом автобусе вернулись в Москву. После этого Каратаев несколько дней жил у Войтова дома. У Каратаева есть татуировка со свастикой, у него бритая голова, в суд он ходил в одежде, которую предпочитают правые: черный укороченный бомбер, военные брюки с карманами на коленях. Он наблюдался в психиатрической больнице, в СИЗО стоит на учете у психиатра, принимает психотропные таблетки.
На допросе Каратаев заявил, что перед убийством, во время которого они с Войтовом нанесли 171 ножевое ранение, у него ночью был эпилептический припадок. «Весь следующий день я плохо помню», — объяснял он. Нож, по его словам, дал ему Войтов.
Самому младшему «чистильщику» Максиму Павлову на момент первых преступлений было 16 лет. Он жил в Ростове Ярославской области. Другие «чистильщики» дали ему прозвище Закирка; видимо, из-за отчества — Закирович; он занимался ножевым боем в спортзале.
Павлов объяснял, что ненависть к бездомным и выпивающим у него с детства. «Меня воспитывал отчим, который пил и избивал меня, — говорил Павлов. — Также в детстве пьяный бомж бросил в меня железной палкой. Она проткнула мне ногу, был гной». Он описал себя как впечатлительного человека, рядом с которым не оказалось взрослых людей, с которыми можно было доверительно поговорить.
Павлов активно писал о своих взглядах во «ВКонтакте». Ярославские сотрудники ФСБ считают, что он зарегистрировался в социальной сети под ником Огнислав Русов. В одном из постов 2014 года он призывал убивать полицейских: «Что можно ждать от них после Дмитрия Боровикова и приморских партизан? Они понимают, что с ними произойдет после прихода NS-диктатуры? Что с ними произойдет, когда белые бойцы придут?» По всей видимости, Русов хорошо знаком с биографией Боровикова — русского неонациста, неоязычника, организатора нескольких радикальных группировок, убитого сотрудниками полиции во время задержания в мае 2006 года. Боровиков был проповедником «новой белой расы», призывал к здоровому образу жизни, язычеству и убийствам. Его подозревали в убийстве восьмилетней таджикской девочки Хуршеды Султоновой; ей нанесли 11 ножевых ранений.
В другой записи Павлов советовал друзьям обратить внимание на ваххабитов в Сирии: «Они по-настоящему воюют, плоды их действий видны, они захватывают территории. Не надо принимать ислам. Надо перенимать их опыт».
На своей же странице он опубликовал пост из сообщества «White terror» («Белый террор») с призывом убивать чиновников и бездомных. В эту группу Павлов вступил осенью 2013 года; в группу «Time to hate» («Время ненавидеть») он попал в то же время. По его словам, он нашел ее, когда переходил из сообщества в сообщество во «ВКонтакте». На допросе Павлов сказал, что в группе сначала рассказывали о здоровом образе жизни, а позже стали призывать к убийству тех, кто употребляет алкоголь. «Мне будто программу действий в голову заложили, можно сказать, что мои проблемы из детства суммировались с этой пропагандой и подтолкнули меня, — утверждал Павлов. — Таких групп ненависти по всей России много, в 2014–2015 годах убийства бомжей и алкоголиков происходили везде».
Тогда же Павлов напал в Ярославской области на подростка, который предложил ему выпить; тот выжил после 18 ножевых ранений. «Я предложил ему выпить, он отказался, и тут же он ударил меня в спину ножом, — рассказал пострадавший. — Я обернулся. Он продолжил тыкать в меня ножом. Я упал». «Я нанес удар ему в трахею, зная, что это не смертельно, потом нанес ударов десять в тело. Бил хаотично, если бы целенаправленно — убил бы, — говорил Павлов. — После ударов он был нормальный, не при смерти, поэтому я ушел. Нож после ударов потупился, и я его выбросил». Через несколько месяцев Павлов с неизвестным напал на пьяного мужчину (погиб от 23 ножевых ранений).
Весной 2014 года Павлов познакомил всех «чистильщиков» друг с другом. Сперва он начал общаться во «ВКонтакте» с Лобачевой, затем — с Каратаевым и Войтовом; после они начали приезжать в Москву и встречаться. По словам Павлова, для всех них авторитетом был Войтов — крайне жестокий, а во время убийств — всегда спокойный.
Вдохновитель
Деревня Поречье находится недалеко от станции Тучково Белорусского направления железной дороги (60 километров от Москвы). Многие убийства «чистильщиков» происходили неподалеку от станций этого направления. На заборе под мостом рядом с Рабочим Поселком, где были совершены несколько нападений, черным баллончиком выведено: «Из-за леса из-за гор: трезвость, ненависть, хардкор».
От Тучково до деревни можно доехать за десять минут на маршрутке или дойти примерно за час пешком. Деревня расположена на берегу Москвы-реки. С другого берега она выглядит идеальным российским поселком: дома стоят среди деревьев у реки, над ними возвышается золотой купол церкви, на холме за домами пасутся коровы. Вблизи деревня оказывается заброшенной, там и тут попадаются пустые и сгоревшие дома. Рядом с деревянными домами стоят две пятиэтажки; их в 1979 году построили для себя военные из соседней воинской части.
В одной из этих пятиэтажек с 2014 года жил с бабушкой Павел Войтов. С пяти до 13 лет он жил с родителями на Измайловском бульваре (позже там он совершит два убийства — как раз потому, что неплохо знает район); потом, после развода родителей, некоторое время провел в Риге, куда переехал его отец (сейчас они не общаются). Во время убийств Войтову было 19–20 лет. У него небольшие впалые глаза, выбритые виски и затылок, черные волосы уложены налево; он худой, но сложен спортивно — с 16 лет занимался боксом, потом смешанными единоборствами, ходил на ножевой бой в спортзал в районе Коньково. Со своими друзьями во «ВКонтакте» общался под ником Пафосный мизантроп.
Недалеко от пятиэтажки Войтов устроил тайник. В ста метрах от здания под поваленным деревом он прятал под небольшим слоем земли темно-зеленый деревянный ящик размером с лист А4. У ящика отодвигалась крышка. Внутри хранились документы убитых: паспорта, военные билеты, магнитные пропуска. В ящике следователи нашли документы людей, о судьбе которых ничего не известно — они не фигурируют в уголовном деле.
Ножи для убийств Войтов привез из Латвии либо купил в Кубинке — ближайшем к Тучково городе.
19 февраля 2015 года дом в Поречье оцепили полицейские, в маломерной квартире на втором этаже следователи нашли красную ткань, на которой вручную вышита свастика, две фотографии Гитлера — одну черно-белую в полный рост и цветной портрет; пистолет «Оса», ножи, молоток, мобильный телефон (с фотографиями пыток).
Войтов всегда носил при себе рюкзак с вещами, как он считал, первой необходимости. При задержании из рюкзака изъяли точилку для ножей, аптечку, два атласа дорог Подмосковья, ключ от вагонов поездов.
«Я не переношу пьяных, поэтому убивал, я считаю таких людей биомусором, — рассказывал Войтов. — Мы часто обсуждали идеи очищения русской нации, идеи национал-социализма, я с 15 лет придерживаюсь правых взглядов». По его словам, вместе с приятелями он часто прогуливался по ночам. Когда бездомные им не попадались, они разъезжались по домам. Часто они обсуждали убийства в подъезде у Лобачевой.
Помимо убийств бездомных и выпивших Войтов раздумывал о теракте. По словам Максима Павлова, Войтов собирался напасть на полицейских, чтобы отобрать у них огнестрельное оружие; в другой день, когда они проходили около Белорусского вокзала, Войтов сказал, что на нем можно устроить взрыв. «Вот бы все разлетелись тогда» — так Павлов запомнил его слова. Сейчас Павлов считает Войтова «ненормальным и маньяком», который постоянно говорил «о пытках и расчленении тел». Во время убийств, по его словам, он часто смеялся. Павлов заявил следователям, что из всех «чистильщиков» только Войтов использовал молоток. «Он хотел позабавиться, скорее всего, у него больная фантазия», — сказал Павлов. «Во время убийства он вел себя спокойно и получал удовольствие», — сказал Каратаев.
Последние месяцы бабушка Войтова провела в больнице. Дверь квартиры «Медузе» открыла мать Войтова. Сначала она сказала, что не знает, кто он такой; через пару минут попросила уйти, не лезть и ничего не писать. Соседи семьи сказали, что семья Войтова связана с военными. Соседка отметила, что родители Войтова развелись.
Соседи рассказали «Медузе», что слышали про «арест Пашки», но не знают, из-за чего это произошло, — и не очень-то интересовались, а семья Войтова не рассказывала. О совершенных «чистильщиками» убийствах почти никто не знает, в отличие от убийств серийных маньяков. Узнав от «Медузы» о том, что Войтов признался в 14 убийствах, один из соседей сказал: «Это что же, все выпадает на одну нашу деревню? Сейчас еще и Сережка выйдет, он воровал велосипеды и колеса у машин. Тогда заживем».
Приятель Войтова из Риги представился «Медузе» Виталием. На его странице во «ВКонтакте» выложены фотографии с ножами, молотками, лежащими на полотнище со свастикой. Он сказал «Медузе», что познакомился с Войтовым осенью 2013 года. По его словам, встретились они случайно, Виталий с приятелем увидели Войтова на улице, предложили ему выпить пива, тот отказался. Виталию «понравилось, что он за здоровый образ жизни». Они начали вместе тренироваться на рижском стадионе. Небольшой компанией изучали ближний бой. Войтову удавались боевые приемы и заломы; его очень интересовали приемы армейского боя, которые показывал один из приходивших заниматься. «Павла очень интересовало военное дело, он читал книжки об этом и о военной истории, но в Латвии у него не было возможности этим заняться, ведь он гражданин России, — говорит знакомый Войтова. — Я советовал ему оставаться в Риге, пытаться тут обустроиться по какой-нибудь специальности, но он уехал в Россию скоро, потому что хотел стать военным в российской армии. В частную военную компанию или во „французский легион“ он пойти не мог, опыта не было».
Во время тренировок Войтов рассказывал о себе немногое. Виталий узнал, что он единственный ребенок в семье, в Латвию переехал из-за семейных проблем, школу недолюбливал и не собирался связывать жизнь с учебой, поэтому и в России вместо занятий ходил тренироваться. Виталию он рассказывал, что долгое время увлекался панкратионом и выступал на соревнованиях. «Честный, никогда не бросал друзей, если надо перевезти вещи — приедет помочь без проблем и никогда не будет придумывать нелепые отмашки», — говорит он. Виталий отказался обсуждать с «Медузой» политические взгляды Войтова и заявил, что не слышал о том, что тот участвовал в нападении на еврейское кладбище в Риге (на самом деле, в марте 2012 года Рижский окружной суд осудилВойтова на год тюремного заключения условно за осквернение могил — он изрисовал их свастикой; вместе с ним осудили еще нескольких рижан). По словам Виталия, Войтов агрессивно не принимал алкоголь и курение, иногда он ввязывался в конфликт, если у него просили закурить; ему «не нравилось, что алкоголь и табак — чуть ли не единственный вид досуга у большинства людей».
Из российской столицы Войтов писал Виталию, что рад тому, что Москва намного больше Риги; сообщал, что готовится к медкомиссии для армии, — он собирался пойти в войска специального назначения, потому что там, как он думал, можно получить серьезные военные навыки. Личные дела они подробно не обсуждали, Войтов вроде бы нигде не работал, с деньгами ему помогали родственники.
Виталий сказал «Медузе», что не знал об убийствах до ареста Войтова. Он и сейчас не верит, что его знакомый убил 14 человек. «Мог подраться, но не специально убивать, многие говорят, что на самом деле он на одном эпизоде попался, а на него все висяки пытаются повесить», — сказал Виталий. Он добавил, что переписывался с Войтовым, когда тот уже был в СИЗО. Войтов написал ему, что продолжает тренироваться и читать, и отметил, что его подельники «оказались интересными — все грузят на него, говорят, что он самый главный».
После ареста Войтова Виталий переименовал один из неонацистских пабликов, где он был администратором: «Blood and honour» («Кровь и честь») стал называться «В поддержку Павла Войтова». На аватарку поставили фотографию Войтова с ножом в руке и платком со свастикой, закрывающим половину лица; снимок подписали: «Узник совести». В паблике обещали рассказывать о «жизни отдельно взятого бойца NS-WP изнутри», делиться боевым опытом и советами «по разным аспектам прямого действия».
Один из администраторов группы в разговоре с «Медузой» вместо приветствия написал: «88!» (приветствие, означающее «Heil Hitler!»: буква Н в латинском алфавите восьмая по счету). В группе начали собирать деньги матери Войтова, в начале мая 2017 года они отправили ей 85 евро; 16 мая они отправили Войтову четыре футболки с надписью «Только ненависть» (в одной из них он пришел на первое заседание суда по существу), 10 июня 2017-го опубликовали фотографии рукописного письма «человека из застенок» (видимо, Войтова), в котором он критиковал движение «Лев против» и антифашистскую акцию «Еда вместо бомб» («полезность ихнего действия равняется нулю ибо меньше курить в общественных местах никто не стал, да и никто из алкашей после прочитанных моралей пить не бросил»; «другое же дело старое-доброе ультранасилие! Ибо после встреч со мной абсолютно все алкаши бросали пить! Правда, жить они бросили тоже, но это уже совсем другая история! :)», «вместо акций „Еда вместо бомб“ я устраивал акции „Молоток вместо еды! Помогите биомусору ультранасилием! Старое-доброе ультранасилие спасет этот мир“»).
Убийства
На допросах «чистильщики» подробно рассказали о том, как происходили убийства.
Поздно ночью 23 сентября 2014 года Войтов по дороге из Тучково вышел на станции Рабочий Поселок. Спрыгнул с платформы и отправился по тропинке вдоль железной дороги к ближайшему мосту, где ожидал найти бездомного. Он хорошо знал это место. «Сюда же мы с Персиком и Закиркой приезжали попрыгать на бомже, но его не убили», — рассказывал Войтов.
Между забором и столбом Войтов увидел сидящего на своих мешках бездомного.
Как и перед каждым убийством, 19-летний Павел Войтов надел на руки одноразовые медицинские перчатки. Он подобрал камень, подошел к бездомному и два раза ударил его по голове. Он заметил, что голова была проломлена, бездомный упал. Войтов достал из кармана нож и 46 раз ударил им мужчину. После убийства прикрыл тело одеялом бездомного.
Утром, через несколько часов после убийства, Войтов встретился у Белорусского вокзала с Лобачевой и их общей подругой Анастасией. Было уже светло, поэтому, чтобы никто не заметил кровь на его брюках, он закатал их до колен. Подругам при встрече Войтов рассказал об убийстве, сказав, что «снова очистил мир», Лобачевой он подарил нож, которым убил бездомного. Она его забрала и хранила потом дома. После встречи у Белорусского вокзала они направились гулять в районе Тверской улицы.
В том же месяце к убийству рядом с Рабочим Поселком присоединились Лобачева и Павлов. «Мы убили его в овраге, во время убийства Войтов и Лобачева били его ножами, я увидел, что бездомный страдает, поэтому с целью лишения его страданий перерезал ему горло, — рассказал Максим Павлов. — Лобачева и Войтов продолжали наносить ему удары».
Войтов запоминал места, где можно найти бездомных. Иногда он проверял их днем, чтобы вернуться вечером. 31 августа 2014 года они приехали с Максимом Павловым на Белорусский вокзал. Спустились с платформы и прошли вдоль улицы Нижней мимо технических строений московского ипподрома. У одного из заброшенных ангаров для лошадей обнаружили кучи мусора и настилы, похожие на те, которыми пользуются бездомные.
Ночью вернулись на место; там спал бездомный. Павлов достал фонарик, посветил на мужчину. Войтов вынул из рюкзака молоток и ударил им мужчину по голове. Через пару минут передал молоток Павлову, сам воспользовался ножом. «Бей!» — Войтов обернулся к Павлову. Павлов достал нож и тоже принялся бить им бездомного. «Я хочу посмотреть со стороны», — сказал Войтов; они вдвоем отошли на несколько метров, Павлов подсветил фонарем израненное тело. Они спустились по тропинке к железной дороге. По ней прошли около четырех километров до Шелепихинского моста в районе Фили. На мосту их задержал патруль полиции. В отделении у них забрали документы. Войтов после этого смог убежать, Павлова через несколько часов из отделения забрали родственники.
Около трех часов ночи 8 августа 2014 года Лобачева с Войтовым прогуливались в районе Измайлово. Войтов хорошо помнил этот район: в детстве он жил на Измайловском бульваре с родителями в арендованной квартире. От бульвара они прошли через дворы к Сиреневому бульвару. Напротив кинотеатра «София» увидели спящего на лавке мужчину; им показалось, что от него пахнет алкоголем. Они прошли мимо. «Я хочу вернуться», — сказал Войтов. Они подошли к спящему. Войтов достал нож и ударил мужчину в горло.
«Почему ты ничего не делаешь?» — спросил у Лобачевой Войтов. Она достала нож с ярко-розовой рукояткой и два раза ударила им мужчину в бедро. «Я была уверена, что он уже был мертв, он не дышал и не кричал, — говорила Лобачева во время допроса. — Откуда знала, что мертв? Когда человек умирает от множественных ножевых и перестает дышать, это видно». Они нанесли мужчине 84 удара, сколько из них Лобачева — неизвестно; экспертиза обнаружила на теле мужчины запаховые следы Лобачевой. У убитого они забрали паспорт на имя Николая Бабина; Войтов спрятал его в своем тайнике недалеко от дома.
В том же Измайлово 13 июля 2014 года они убили другого мужчину. Он лежал на лавке недалеко от стенда почета. «Мы гуляли с Леной здесь, проходили мимо, увидели бомжа, я надел одноразовые перчатки, — рассказал Войтов. — Начал бить его молотком правой рукой. Лена — ножом. Я тоже достал нож. Молоток переложил в левую руку. После мы ушли во дворы». Через две недели, 2 августа 2014-го, Войтов на том же бульваре в одиночку убил пьяного мужчину. Во дворе неподалеку сжег перчатки и выкинул нож.
28 сентября 2014 года Войтов встретился вечером с Антоном Буткевичем, мужем Анастасии Солдатовой, с которой дружила Лобачева. Они прогулялись от «Белорусской» в сторону «Парка культуры», оттуда до «Ленинского проспекта», по железной дороге до «Нагорной». Где-то по пути, когда они сидели на лавочке, Войтов рассказал Буткевичу об идее «зачистки города»; он рассказал, что в Измайлово забил до смерти мужчину молотком.
Около двух часов ночи они поднялись на холм и прошли мимо горнолыжного спуска. Там к ним пристал нетрезвый мужчина; по словам Буткевича, просил купить ему в магазине выпить. «Есть ли у тебя деньги, чтобы оплатить свой запрос?» — спросил его Войтов. Мужчина полез за кошельком, Войтов ударил его кулаком в лицо, тут же выхватил нож (около 15 сантиметров в длину) и ткнул в шею. Буткевич не знал, что предпринять. Мужчина начал хрипеть. Войтов поднял его кошелек, вытащил купюру в тысячу рублей. Они убежали. По дороге Войтов пригрозил Буткевичу никому не рассказывать о произошедшем — в противном случае он обещал расправиться с Анастасией. Дома Буткевич сказал жене прекратить всякие отношения с Войтовым и Лобачевой.
Войтов несколько раз предлагал Буткевичу встретиться; тогда Анастасия удалила все их контакты, вскоре они переехали. Когда Буткевич увидел в феврале 2015 года первые новости о задержании Войтова и Лобачевой, он обратился в полицию. В суде Буткевич и Солдатова заявили, что им угрожают в националистических пабликах из-за их показаний.
3 августа 2014 года Войтов с Лобачевой гуляли по Кусково; на одной из лавок неподалеку от административных зданий парка они увидели спящего мужчину. Войтов попросил Лобачеву посветить фонариком ему на голову, чтобы «было видно, куда бить». Лобачева посветила, Войтов достал молоток. Он бил так сильно, что молоток сломался. Боек отлетел в кусты. Войтов обернулся к Елене. Та протянула ему свой нож. Он начал быстро бить мужчину ножом; ударил в глаз.
Оттащил за ногу в кусты, ударил камнем. Обыскал, нашел пакет с вещами и ключами, вытащил из него паспорт. Снова достал нож и разрезал мужчине живот от груди до паха, в рану засунул полиэтиленовый пакет с ключами. «Когда Паша вспарывал мужчине живот, я подсвечивала ему фонариком, — рассказала Лобачева. — После этого я под предлогом сходить в туалет отошла, меня стошнило». Войтов подобрал отлетевшую часть молотка, его он выбросил в урну по дороге. После убийства Войтов сказал Елене, что берет ее с собой в первую очередь из-за того, что вряд ли полицейский патруль даже ночью станет останавливать и досматривать влюбленную пару.
Когда тело со вспоротым животом нашли, районная газета Восточного округа Москвы заявила о «ритуальном убийстве» из-за нарисованной неподалеку буквы Л в круге.
14 сентября 2014 года Войтов с Лобачевой блуждали по переулкам в районе «Курской» почти до самого рассвета. Они знали, что рядом с «Курской» всегда много бездомных: в сквере неподалеку волонтеры несколько раз в неделю раздавали горячую еду. Около пяти утра они зашли во двор рядом с домом по адресу Земляной Вал, 41. У забора за припаркованными автомобилями увидели спящего бездомного. Лобачева отошла на детскую площадку. Войтов подождал, когда несколько жильцов дома рассядутся по своим автомобилям и уедут. После этого надел одноразовые перчатки, достал из рюкзака молоток и ударил спящего шесть раз по голове. Убийцы быстро убежали. Тело обнаружили через несколько часов. «Его голова была будто разломана на две части», — рассказал нашедший его прохожий. «У него были кости вскрыты, но он был в сознании, когда мы его нашли, — рассказывал фельдшер скорой помощи. — У нас по документам он проходил как „неизвестный“, мы отвезли его в больницу». В больнице он умер.
Все «чистильщики» отказались разговаривать с «Медузой». «Наверное, хотелось бы этого избежать», — сказал Войтов на предложение об интервью.
Суд
Аккуратную и тихую женщину лет шестидесяти обыскали полицейские, она прошла мимо «скамьи примирения» на первом этаже Мосгорсуда, поднялась на третий этаж. Заседание, на которое она пришла, не началось вовремя, но лишние полчаса после двух с половиной лет ожидания даются легко — Ольга Бабина хотела взглянуть на тех, кто убил ее сына.
«С какой-то стороны мне жалко их, они же дети совсем, — сказала она „Медузе“. — Лобачева могла бы родить. Или в каком-то другом мире она даже могла встретиться с моим сыном. А что теперь? Если они выйдут, если они выживут в тюрьме, они точно продолжат этим заниматься. Я никогда им не прощу. Как можно так издеваться? Если они даже против бомжей и алкоголиков, то могли бы им помочь, воды принести».
Зайдя в зал, она увидела металлический сейф (внутри — около 50 томов уголовного дела), а с противоположной стороны — прозрачный «аквариум», в котором сидели пятеро подсудимых. Села на стул напротив них и смотрела на подсудимых все заседание, не говоря ни слова. Убийцы старались не встречаться с ней взглядами. Войтов на первое заседание пришел в футболке с надписью «Только ненависть» (футболку ему прислали друзья из Риги).
Расследование уголовного дела «чистильщиков» закончилось в апреле 2017 года, после этого его передали в Мосгорсуд. Елена Лобачева потребовала, чтобы их судили присяжные (право женщин на суд присяжных Конституционный суд подтвердил в феврале 2016-го) — эту просьбу выполнили. Руководил заседаниями в Мосгорсуде Павел Мелехин, известный по работе в процессах по делу Владимира Квачкова и лидера «Боевой организации русских националистов» Ильи Горячева (на одном из слушаний он сломал молоток).
С конца мая по середину июня 2017 года прокурор Ярослав Мыц зачитывал в суде доказательства обвинения: протоколы допросов и судмедэкспертиз, следственных экспериментов, показания свидетелей, показывал вещдоки. Страницы с материалами он закладывал небольшим календарем с иконой. «Сто — среднее число ударов, которые они наносили, максимум — 171 удар ножом, — начал свою речь прокурор. — Что, если не это, говорит о том, что они получали от всего этого наслаждение? Это не ненависть, это маньяки. Они убивали в безлюдных местах, без очевидцев, без камер наблюдения. Они не скрывают и не находят ничего странного в том, что совершали. Якобы действовали на благо общества, действовали молотками, ножами, кастетами, иногда камнями».
Разбирая каждый эпизод, прокурор показывал присяжным фотографии с мест убийств. На первых заседаниях некоторые присяжные отворачивались от снимков; в процессе им пришлось увидеть сотни фотографий.
Павлов, Каратаев, Нарциссов большую часть заседаний спали. Войтов слушал внимательно. Когда прокурор зачитывал подробные описания нападений («части мозга найдены на асфальте рядом», «на заборе и на тропинке все в крови», «у погибшего в теле судмедэксперты обнаружили содержание алкоголя, равное тяжелому опьянению»), Войтов сдерживал смех, закрывая рот рукой.
«Товарищ прокурор, а что смотреть сегодня будем?» — спросил Войтов на очередном заседании, когда в зале появились проектор и экран. «Мультфильмы», — ответил Мыц. «Кто в главной роли?» — засмеялся Войтов. «Кого сняли», — ответил прокурор и включил видеозаписи следственных экспериментов «чистильщиков». В перерывах между заседаниями с помощью того же проектора он показал фотографию своего красного мотоцикла («за 2 секунды до 100 разгоняется!») и фотографию Владимира Путина в солнцезащитных очках.
В один из дней, когда на улице шел сильный дождь, Лобачеву доставили в суд с опозданием. «Не утонула она?» — спросила в коридоре перед залом суда мать одной из убитых. «Колом не убьешь», — сказал адвокат Нарциссова.
Почти на все заседания приходила родная сестра убитого Николая Бабина. Она смотрела на клетку, пытаясь дождаться ответа от убийц, готовила вопросы на время их допроса, но так и не решилась их задать.
Ближе к концу процесса прокурор представил доказательства того, что Нарциссов, скрываясь в Сасово после нападения на дворника, украл из продуктового магазина полкилограмма молочных сосисок и две шоколадки. «У нас тут горы трупов, а мы сосиски разбираем», — удивился его адвокат.
За все время процесса на заседание из родственников подсудимых пришла только мать Лобачевой. Она была в фиолетовом платье и присела рядом с Ольгой Бабиной. «Как ты могла вырастить такую дочь?» — спросила Бабина ее; Лобачева не ответила. В зал суда она зашла на несколько мгновений — улыбнуться дочери. Когда та кивнула, Лобачева вышла и больше не появлялась в суде. С «Медузой» она разговаривать отказалась.
На заседании 14 июня 2017 года допрашивали Максима Павлова.
— Кто был инициатором убийств? — спросил его прокурор.
— Войтов. Он сам убивал и подзывал других совершать убийства.
— Вас злили те, кого вы убивали?
— Ну, они пьяные были.
— Для вас есть разница между обычным человеком и маргиналом вроде тех, кого вы убивали?
— Все мы обычные люди. И бомжи тоже.
— Кто дал вам право их убивать?
— Право решать никому никогда не давалось. Я смог взять на себя эти полномочия.
На следующий день допрашивали Лобачеву. Она заявила, что во время убийств «наблюдала, смотрела в одну точку». «Вижу, что своим бездействием стала виновной в смерти других людей, но сама я не участвовала», — сказала она. После нее кратко выступили Нарциссов и Каратаев.
Войтов отказался от допроса в суде, воспользовавшись 51-й статьей Конституции, гарантирующей права не свидетельствовать против самого себя. На заседание, в ходе которого оглашали его показания, данные во время следствия, Войтов впервые за весь процесс пришел в аккуратной рубашке, заправленной в брюки. После оглашения показаний Войтов встал: «Все это вернуть уже нельзя, но хочу искренне попросить прощения у потерпевших». «Урод ты! За что дочку мою убил, гаденыш?» — крикнула ему мать убитой у железнодорожных путей рядом с Тверской-Ямской Алены Шитик. Войтов не поднял глаза. «Подохните, подохните! Я узнаю, в какую тюрьму вас повезут, и сообщу туда малявой, чтобы вам там устроили хороший прием!» — крикнула женщина.
Присяжные должны сообщить о своем решении на днях.
Даниил Туровский
Источник: “Meduza”
