Что скрывает петербургский дом престарелых
В петербургском доме ветеранов довели до полусмерти заслуженную работницу Русского музея. Инвалидов вынуждают подписывать сомнительные документы, а самую активную пенсионерку выселяют через суд. Бывшее руководство привело получавшее миллионы учреждение к ликвидации, нынешнее связано с «Единой Россией».
«Меня просто выставляют на улицу»
В 1986 году в Пушкине был построен Дом ветеранов архитекторов. Трехэтажное здание из красного кирпича расположилось на улице Школьной, в живописном месте, бывшей загородной императорской резиденции.
Дом возвели усилиями архитекторов 15 союзных республик: они отчисляли деньги из своих гонораров, делали частные пожертвования. Государство не потратило на это здание ни рубля. Комплекс площадью более 6 тыс. квадратных метров предназначался для пожилых людей. Чтобы поселиться там, ветераны должны были передать государству свои квартиры. Но взамен получали жилье и медицинский уход. В здании располагались 82 квартиры, столовая, библиотека, салон красоты, каждая комната обладала балконом, рассказала «Росбалту» жительница Дома ветеранов архитекторов Людмила Иванова.
В 2000 году женщина тяжело заболела. Врачи диагностировали у нее хроническую мозговую недостаточность. Иванова больше не могла работать и получила инвалидность.
«В то время я жила в Шушарах, в Пушкин ездила в поликлинику, которая находится рядом с Домом архитекторов. И когда выходила из нее, видела людей в красивеньких шубах, и думала — а как я буду жить в старости? Ну я с ними поговорила, и они очень хорошо отзывались об этом доме. Это были разные люди — кто-то педагог, кто-то медсестра, я, например, парикмахер. И все эти люди должны были платить определенный взнос», — рассказывает Иванова.
В 2011 году пенсионерка продала свою квартиру и заключила договоры с некоммерческим медико-социальным учреждением «Дом ветеранов архитекторов Санкт-Петербургского союза архитекторов России». Юридическое лицо владело зданием на улице Школьной. В соответствии с первым документом Иванова принимается на постоянное проживание в Дом ветеранов, за что вносит 2,2 млн рублей. Кроме того, женщина обязуется ежемесячно отдавать учреждению 70% от пенсии — за пользование квартирой. В договоре указано, что он заключается на пожизненный срок. Изменение его условий осуществляется лишь по письменному соглашению сторон.
Второй договор касался найма специализированного жилого помещения. По нему наймодатель в лице НКО предоставляет одну из квартир Ивановой, которая взамен отчисляет необходимую сумму от пенсии и при этом освобождается от оплаты коммунальных услуг. Под обоими документами стоят подписи тогдашнего директора Дома ветеранов Ирины Щербининой. Ее же подпись можно увидеть в путевке на проживание Ивановой в учреждении. В документе четко указано, что это проживание является бессрочным.
«Я не хотела больше попасть в больницу. А здесь была постоянная медицинская помощь, и врачи, и медсестры. В итоге я въехала со всеми своими принадлежностями, в квартире была только лампочка Ильича. Три года все было более-менее хорошо. Все изменилось в 2014 году», — вздыхает Иванова.
В марте 2014-го Санкт-Петербургский Союз архитекторов неожиданно передал комплекс зданий на улице Школьной в дар администрации Петербурга. Причиной тому стали большие финансовые проблемы учреждения. Было объявлено, что оно превратится в городской Дом-интернат для престарелых и инвалидов № 2. Событие прошло практически незамеченным для петербургских СМИ, но коренным образом изменило жизнь пенсионеров.
Как следует из акта приема-передачи зданий (копия есть в распоряжении «Росбалта»), одариваемым стал председатель комитета по социальной политике Петербурга Александр Ржаненков. Сменилось и юрлицо — теперь домом ветеранов владело Санкт-Петербургское государственное бюджетное стационарное учреждение социального обслуживания «Дом-интернат для престарелых и инвалидов № 2». Его директором является врач-психиатр Роман Кондрахин, по совместительству депутат муниципального образования города Пушкин от «Единой России».
По словам Ивановой, жителям Дома ветеранов архитекторов, а это около 70 человек, о переменах сообщили весьма своеобразно — повесили объявление, что здание перешло под крыло «ДИПИ № 2».
«Мы все заплатили за свое пожизненное проживание. Это был достойный договор: услуги электрика, сантехника, уборка, мойка окон. А Союз архитекторов просто взял и выдернул из оперативного управления этот дом и передал Петербургу», — возмущается Людмила Иванова. В конце 2014 года местным жителям принесли проекты новых договоров, где в числе других появился пункт о переводе граждан в специализированное психоневрологическое учреждение. Проще говоря, в психушку.
Существенно изменились и условия проживания. Теперь гражданину полагалась не конкретная квартира, а «жилое помещение площадью не менее 6 квадратных метров». Плата за социальное обслуживание увеличилась до 75% от суммы пенсии. Словосочетание «бессрочное проживание» исчезло из договора. Иванова отказалась подписывать эти документы.
«Вы понимаете, что это временное проживание, а значит, ты должен в один прекрасный момент покинуть площадь», — объясняет она.
Остальные местные жители, по словам собеседницы агентства, поначалу тоже не стали подписывать сомнительные документы. В итоге частично сменившийся персонал учреждения якобы стал ходить по квартирам и предупреждать, что в противном случае их выселят.
Одновременно шел ряд судебных процессов. В октябре 2015 года Пушкинский районный суд Санкт-Петербурга ликвидировал некоммерческое медико-социальное учреждение «Дом ветеранов архитекторов Санкт-Петербургского союза архитекторов России». Затем Иванова подала иск о признании недействительным договора дарения имущественного комплекса Санкт-Петербургу, в котором было отказано. Аналогичное решение суд вынес и по заявлению об обязании заключить договор социального найма жилого помещения.
В июле 2018 года случилось ожидаемое. Руководство дома-интерната обратилось в суд с иском о выселении Людмилы Ивановой из квартиры. Причем об этом она узнала только когда ей принесли повестку. Администрация учреждения, видимо, постеснялась лично сообщить ей об этом.
«Хотя у меня был заключен договор на бессрочное проживание, меня просят выселить из жилья. Причем без предоставления другого помещения. То есть — попросту на улицу», — говорит Иванова.
В свою очередь в комитете соцполитики Петербурга «Росбалту» сообщили, что власти неоднократно предлагали пенсионерке юридически узаконить ее проживание в учреждении в качестве нуждающегося в социальном обслуживании. Смольный также предлагал другие варианты, предполагающие выделение ей отдельного жилья через районную администрацию. Но, по словам представителя комитета, от всех предложений Иванова неоднократно отказывалась.
«Ситуация непростая, однако вне зависимости от решения суда комитет продолжит способствовать решению ее жилищных проблем и искать компромисс», — заявили в Смольном.
Судебное заседание по иску «ДИПИ № 2» состоится 13 ноября.
«Кости, обтянутые кожей, и отсутствующий взгляд»
Несколько лет назад в тогда еще Дом ветеранов архитекторов переехала Ирина Башинская. Искусствовед, член петербургского Союза художников, старший научный сотрудник Русского музея, около 20 лет отдала этому учреждению. В интернете можно найти ее многочисленные научные и методические труды по современному изобразительному искусству. Местным жителям она запомнилась как доброжелательная, интеллигентная женщина, от которой не услышишь грубого слова.
Близкие Башинской неоднократно навещали ее, при встречах обсуждали живопись, творческие планы, ее работу над новой статьей. В июле 2016 года в разговоре с подругой женщина рассказала о своих переживаниях, связанных с начавшимся в «ДИПИ № 2» ремонтом и необходимостью съехать в другую комнату. Свою квартиру она должна была оставить рабочим, ремонтировавшим стояки и санузлы, при том, что ее жилая комната не закрывалась на дверь.
По словам знакомых сотрудницы Русского музея, период ремонта совпал с массовым отправлением местных жителей в психиатрическую больницу. Одна из них впоследствии умерла. В распоряжении «Росбалта» имеется копия письма близких Башинской в адрес комитета по социальной политике Санкт-Петербурга. Его подлинность подтвердил один из ее близких.
«Вплоть до 26 июля мы не могли дозвониться до И.А. (Башинской — „Росбалт“), не имея возможности зайти к ней. 26-го, как мы узнали позднее, ее увезли в Кащенко, не позвонив никому из близких, указанных в медкарте. 10 августа, находясь в отпуске, мы получили от общих друзей известие, что она находится при смерти. Приехав к ней 13 августа, были жутко потрясены тем, что увидели: кости, обтянутые кожей, и отсутствующий взгляд. Когда она пришла в сознание и стала говорить, она сказала, что большей жути не переживала», — говорится в письме.
Друзья Башинской попытались выяснить, что стало причиной ее отправки в психиатрическую больницу. Как оказалось, 25 июля она рассказывала врачу о том, как едет в поезде с папой и ищет некие ботинки. Психиатры приняли решение о ее госпитализации, не зная, что этот рассказ является одним из немногих воспоминаний о погибшем отце.
Врачи объяснили и причины отправки в Кащенко других пациентов. Якобы постояльцы учреждения бегали голышом по коридорам, поедали собственные фекалии, громко ругались матом. Близкие Башинской в эти рассказы не поверили.
«Ирину Альфредовну очень сильно подкосила эта ситуация. Когда проводился ремонт, их всех переселяли, она была на ногах. У нее украли сбережения, а сама она попала, извините, в дурдом. И вернулась уже в лежачем положении. Сейчас ей 91 год, и она уже практически не встает», — рассказала «Росбалту» подруга Башинской Галина Бушуева. Собеседница агентства также подчеркнула, что в данный момент у женщины нет претензий к дому престарелых.
Бывший сотрудник Русского музея — далеко не единственная, кого подкосил пушкинский дом ветеранов. Несколько лет назад в учреждении проживала ветеран Великой Отечественной войны, блокадница Людмила Гришманова. Осенью 2015 года пенсионерка перенесла инсульт, после чего ее увезли в городскую больницу № 14 Санкт-Петербурга. В свое время она тоже продала недвижимость и заключила договор на пожизненное содержание с «ДИПИ № 2». Позднее Гришманову выписали из клиники, и она вернулась в дом ветеранов. Прием был не самый радушный — женщину стали регулярно запирать на ключ в собственной квартире.
Приятельница Гришмановой Иванова подняла тревогу, однако директор Дома ветеранов Роман Кондрахин заявил, что та якобы пыталась дать пострадавшей неизвестные лекарства. «Есть хранительный режим, чтобы никто не смог проникнуть к проживающим. Я несу ответственность за жизнь и здоровье человека, с которым у меня заключен договор», — сказал Кондрахин (диктофонная запись его слов имеется в распоряжении «Росбалта»).
Врач также сказал, что дверь в квартиру Гришмановой будет закрыта и в дальнейшем. Оказывалась ли Гришмановой медицинская помощь, как того предусматривает договор с «ДИПИ № 2», неизвестно, но в декабре 2015 года она попала в больницу с осложнением. В письме уполномоченному по правам человека в Петербурге отмечается, что у ветерана ВОВ возникло гнойное заражение, от которого она скончалась несколько дней спустя.
Странности произошли и с наследством Гришмановой. Как следует из письма омбудсмену Александру Шишлову, погибшая завещала значительную сумму одной из сотрудниц учреждения. Деньги предназначались на уход за ней и достойные похороны, но был ли в реальности этот уход — неизвестно. Эту информацию «Росбалту» подтвердила и невестка Гришмановой — Этери.
«Мама, я ее так называла, перевела деньги женщине, которая работала в этом учреждении. И она там хозяйничала. Я сначала к ней ездила, а потом, к сожалению, тяжело заболела, поэтому не могла к ней приехать. После ее смерти никто со мной не связывался», — сказала собеседница агентства.
Гостиница с миллионными убытками
Как следует из выписки ЕГРН, кадастровая стоимость дома на улице Школьной, 2 в Пушкине — более 196 млн рублей. Документ из Росреестра свидетельствует, что многоквартирным домом владеет государственное бюджетное стационарное учреждение социального обслуживания «Дом-интернат для престарелых и инвалидов № 2». При этом большое число деталей вроде видов разрешенного использования или ограничений прав и обременений в выписке отсутствуют. Другой документ подтверждает, что здание поменяло собственника в результате простого дарения в августе 2014 года.
Руководителем «ДИПИ № 2» с ноября 2014-го является Роман Кондрахин — врач-психиатр и по совместительству депутат Пушкинского муниципального совета от партии «Единая Россия». Из опубликованных деклараций следует, что в 2017 году он заработал 1,2 млн рублей, владеет двухкомнатной квартирой. Его супруга задекларировала доход в 1 млн рублей, она является собственницей земельного участка площадью 827 кв. метров и жилого дома.
До Кондрахина руководителем учреждения НСМУ «Дом ветеранов архитекторов» являлась Ирина Щербинина. При ней организация из года в год находилась в убытке — так, 2013-й она закончила с убытком в 3 млн рублей. 2012-й — минус 3,7 млн рублей, 2007-й — минус 1,1 млн рублей, свидетельствуют данные системы «СБИС». Эти цифры выглядят удивительно на том фоне, что учреждение многие годы предоставляло гостиничные услуги. На сайте localway сообщается, что номера там стоили от 1,35 до 4,5 тыс. рублей за сутки. На портале tripadvisor есть два не самых лестных отзыва о гостиничных номерах в Доме ветеранов.
«Советская гостиница с дорогими ценами и застиранным постельным бельем. Ремонт в номерах не делался лет 20. Ванная вся покрыта плесенью. Просто отвратительное место. За трехместный номер мы отдали 2500 рублей; единственное, что радовало — что в номере был маленький холодильник и чайник», — сказано в отзыве от ноября 2014 года.
С медицинскими лицензиями «Дома ветеранов архитекторов» и его преемника — «ДИПИ № 2» — все тоже странно. Поиск по базе Росздравнадзора по ИНН первого владельца не дает каких-либо результатов. У «ДИПИ № 2» лицензия на оказание медицинских услуг появилась лишь в феврале 2016 года. То есть до этого момента учреждение попросту не имело права предоставлять медицинскую помощь пенсионерам, хотя в проекте договора четко говорится про «медико-социальные услуги».
Но самое главное — схема продажи жилья пенсионеров в обмен на место в Доме ветеранов тоже оставляет больше вопросов, чем ответов. Часть пожилых людей реализовывали свои квартиры самостоятельно, но в остальных случаях всем процессом занимались представители учреждения. Корреспонденту «Росбалта» удалось пообщаться с пожилыми людьми. Они рассказали, что даже не знают, по какой цене было продано их жилье.
«Я обратилась в городское рекламное управление, телефон которого объявляли по радио. Я позвонила, ко мне приехали, привезли сюда, все показали. Я согласилась, они меня оформили и привезли сюда на постоянное жительство».
— А за сколько продавали квартиру, вы знали?
— Нет, я не интересовалась.
— Почему?
— А зачем мне это? Я осталась одна и, как старый человек, приехала сюда.
Аналогичная ситуация складывалась и при прежнем владельце, рассказала другая пенсионерка.
— Мою квартиру продавал человек от дома (ветеранов).
— А за сколько жилье продавалось? Какие-то документы подтверждающие вам показывали?
— Нет, ничего не показывали.
Но одно дело слова, совсем другое — документы. А они есть. Еще в 2011 году УВД по Пушкинскому району проводило проверку по факту возможных мошеннических действий со стороны бывшего директора дома Ирины Щербининой. В материалах проверки также говорится, что большая часть проживающих там ветеранов не имели понятия о том, по какой цене были проданы их квартиры. Разницу между продажей жилья и «целевым взносом» им никто не выдавал. Приходно-кассовые ордера и иные документы, подтверждающие его оплату, у большинства ветеранов отсутствовали. Полиция установила, что местные жители сдавали в кассу учреждения 70% пенсии, но каких-либо чеков взамен не получали.
Также в ходе проверки была выявлена задолженность по заработной плате перед сотрудниками учреждения и организацией «Лентеплоснаб». Коммунальщики отключили горячее водоснабжение дома в связи с задолженностью. Щербинина не смогла пояснить полицейским, на что расходуются поступающие от пенсионеров деньги. В декабре 2010 года комиссия комитета по социальной политике Санкт-Петербурга провела проверку финансово-хозяйственной деятельности учреждения, но не нашла фактов нарушения уголовного законодательства. В связи с этим УВД по Пушкинскому району отказало в возбуждении дела о мошенничестве против Щербининой, и та осталась в должности директора дома ветеранов. Вплоть до его ликвидации в 2015 году.
«Росбалту» не удалось получить комментарий от Ирины Щербининой, редакция готова выслушать ее позицию в любое время.
Свободных мест нет
На сегодняшний день пушкинский дом престарелых не оказывает гостиничных услуг. На его сайте указано, что это учреждение стационарного типа с круглосуточным пребыванием граждан. Там же есть правила внутреннего распорядка. В соответствии с ними жители дома престарелых имеют право на уважительное и гуманное отношение, надлежащий уход и социальное сопровождение. В комнатах проживания в тихий час и в период ночного отдыха с 22:00 до 7:00 должна соблюдаться полная тишина. Жителям запрещено нецензурно выражаться, играть в азартные игры и покидать территорию учреждения с 22:00 до 8:00, кроме особых случаев. Среди пунктов есть запрет на сушку в комнате одежды.
Также на сайте размещен порядок и условия предоставления социальных услуг в «ДИПИ № 2». Там указано, что «размер ежемесячной платы за предоставление социальных услуг в учреждении рассчитывается на основе тарифов на социальные услуги, но не может превышать 75% среднедушевого дохода получателя социальных услуг». В договоре отсутствует информация о стоимости найма специализированного жилого помещения.
Сами квартиры различаются и по площади, и по внешнему виду. Большая часть недавно отремонтированы и выглядят вполне достойно. Их жители довольны этими условиями. Но некоторые помещения давно не видели ремонта — от стен отходят обои, стоит неприятный запах. В одной из таких квартир журналист застал мужчину, который ел со стула.
Ходят слухи, что такие люди поступают в учреждение с различными психическими отклонениями, «Росбалту» не удалось подтвердить или опровергнуть это предположение.
Агентство направило запрос в комитет по социальной политике Санкт-Петербурга относительно приведенных в статье фактов.
По данным на 6 ноября, свободных мест в доме престарелых в Пушкине нет.
Илья Давлятчин
По материалам: “Росбалт”
