Как охраняют школу после теракта в Казани
Ученики казанской гимназии, где 11 мая Ильназ Галявиев устроил бойню, в понедельник впервые после трагедии пришли на уроки в соседнюю школу. Властями были обещаны беспрецедентные меры безопасности, а само учреждение посетил местный министр образования. Мы проинспектировали охрану здания и поговорили с ребятами об их первом дне на новом месте. Сразу вынуждены разочаровать: школу охраняют женщина-охранник и физрук.
Рано утром в школе 174, куда после массового расстрела перевели доучиваться выпускные 9-й и 11-й классы (остальных отправили на дистанционку), проходила пресс-конференция. Но о ней знали далеко не все журналисты.
«Даже нам рассылку не сделали. Там были знакомые ребята, в 7.30 запустили, рассказали, как все хорошо, и выпустили. Показуха!» – бросает коллега из местного издания, дежурящий у входа. Тут же на детском стуле в теньке сидит крупный мужчина в солнцезащитных очках и сланцах.
– Вы куда? Сверху сказали не пускать никого, до свидания.
– А вы кто?
– Физрук. Жара такая, соревнования отменили по футболу, вот посадили сюда…
Обхожу школу кругом. Кроме «охраняемого» входа на территорию можно попасть через множество дыр в заборе, сквозь которые регулярно снуют школяры, родители, а также доставщики еды с огромными термосумками. Им в школу не надо – они просто срезают путь. В некоторых местах ограждение просто-напросто отсутствует. На уличных площадках много детей. И это те меры безопасности, о которых было столько разговоров?..
Стоп… Вижу наконец людей в форме. Молодые сотрудники, парень и девушка, сидят на лавочке в соседнем дворе. Школа у них – вне зоны видимости. Понимаю, на улице жара, патрулировали территорию, присели отдохнуть. Они люди, а не роботы.
Но, может быть, небритого мужчину в черной одежде и с рюкзаком за плечами – то есть меня – успеют остановить на подходе к школе? Камеры наверняка отслеживают всех подозрительных…
Увы, но нет. На все пути встретилась лишь одинокая запыленная камера на стене здания. Примерно 300 метров по хорошо просматриваемой территории под палящим солнцем я прошел беспрепятственно. Две двери – и я в школьном фойе. Встретили – рамка-металлоискатель и женщина в возрасте с испуганными глазами в форме охранника. Наперерез мне двинулась сотрудница администрации, по пути цыкнувшая на охранницу: мол, почему здесь посторонние.
– Вам в школу нельзя, утром журналистов специально пускали. Выходите!
– Хорошо, хорошо. Скажите, много на уроки пришло детей из 175-й?
– Много. Не пришли 2-3 человека только.
– Как проходят занятия?
– Все отлично, дети общаются с нашими, дружбаны уже все между собой. Психологи МЧС у нас продолжают работу.
– А где обещанные росгвардейцы? Они вообще здесь?
– На периметре. Территория большая.
– Ну позовите их, пожалуйста. Что за женщина в форме охраняет вход?
– Сотрудница ЧОПа. Все договоры у нас есть…
Через некоторое время к нам лениво подошла та же самая парочка полицейских с лавочки в соседнем дворе. Стражи порядка попросили меня удалиться.
Справедливости ради я решил еще раз поискать подобающую охрану и уже через другой вход дошел до одинокой сотрудницы ЧОПа, которая сидит на посту внутри школы. На этот раз внизу вообще никого не было, кроме нее. Оказалось, что внутри проходит совещание во главе с министром образования республики Ильсуром Хадиуллиным. У выхода из школы он ответил на вопросы.
– Кто присутствовал на совещании, кроме чиновников и педагогов? Что обсуждалось на этой закрытой встрече?
– Помимо прочих были родители. Обсуждали реабилитацию детей – не только из 8-го класса, учителей, родителей. Обошли все три 9-х класса и один 11-й из 175-й школы. Разъяснили порядок сдачи ЕГЭ. Эти вопросы согласованы с Минпросвещения России. Дети (и 9-й, и 11-й классы) будут сдавать один обязательный экзамен – русский язык с увеличенным временем, и по остальным предметам то же самое.
– Будет ли какая-то помощь еще оказываться?
– Поддержка будет оказана. Собираются документы, никуда не надо будет ездить, все будет организованно и централизованно. Завтра учащихся 8-го «А» повторно покажем специалистам-врачам на базе ДРКБ. Им будет оказана помощь.
– Какие еще вопросы обсуждали?
– Все поступившие вопросы не только сегодня берем на контроль и точечно обрабатываем. Это может быть летний отдых, санатории. Вопрос ремонта: президент республики дал поручение подготовить 175-ю школу к новому учебному году. Родители просили помощи по поводу обращения к врачам. Есть такие дети, которые переживают, плохо спят… Психологи МЧС России и наши республиканские специалисты будут работать с ними столько, сколько потребуется. За каждой такой семьей будет закреплён психолог.
– Прокомментируйте меры безопасности: в заборах дыры, объект должным образом не охраняется…
В беседу включился начальник управления образования города.
– На себе проверил меры. Меня никто не ждал, и на территории были два сотрудника полиции. Сотрудники Росгвардии были с утра в самое активное время. Их заменили МВД. Мы связались с ними, и они сейчас тоже будут.
– А как же сейчас? В 10.30 я дважды прошел в школу!
В ответ – тишина.
– Ильсур Гараевич, обсуждается награждение учителей?
– Да. Решения будут приниматься с учетом предложений и мнений коллектива, так как лучше коллектива никто не знает. Понятно, героический поступок со стороны наших учителей каждый из нас оценил.
– Может быть, по кому-то уже принято решение?
– Нет, комиссии еще не было. Мы обсуждаем, но решения – позже. Сейчас нам главное – совещаться с родителями и детьми, запускать учебный процесс. Награды будем обсуждать параллельно.
…Сразу после того, как делегация уехала, физрук поручил мимо проходящему старшекласснику отнести стул в школу, а сам растворился в толпе прибывающих родителей. По их словам, никогда столько взрослых не встречали детей с занятий.
Лев Сперанский
По материалам: “Московский комсомолец”
