Как бывший советский чиновник создал компанию с выручкой более 200 млрд рублей и передал ее сыну
В мае 2017 года на торжественном вечере, посвященном 20-летию выпуска первого автомобиля компании «Автотор», ее сотрудники узнали, что на предприятии сменился владелец. Основатель компании Владимир Щербаков объявил, что отдает свой автомобильный бизнес сыну Сергею. На следующий год новый хозяин «Автотора» сменил отца и в рейтинге богатейших людей страны с состоянием $700 млн.
Щербаков-младший, с 1991 года проживающий в Швейцарии, никогда не давал интервью, он редко появляется на публике, его отец тоже отказывался рассказывать подробности о наследнике. Что стало причиной смены владельца на одном из крупнейших автопроизводителей в России и как она происходила?
Карьера советского функционера и хозяйственника Владимира Щербакова стартовала в 1969 году с должности инженера на строительстве Волжского автомобильного завода и завершилась спустя 21 год отставкой с поста первого заместителя главы правительства СССР. За два десятка лет в частном бизнесе он тоже добился многого. В 2017 году, когда он передал бизнес сыну, созданный им «Автотор собирал на своих мощностях в Калининградской области около 140 000 автомобилей иностранных марок в год, выручка компании составляла 216 млрд рублей.
Щербаков сохранил советский стиль управления производством, практически все на «Автоторе» было завязано на него. «С момента создания компании в 1994 году я был главным, завершающим все дискуссии, все серьезные решения принимались при моем участии. Сегодня это уже невозможно», — признает основатель «Автотора».
По его словам, он давно предупредил ключевых сотрудников компании о том, что выйдет из бизнеса, как только ему исполнится 65 лет: «В таком возрасте человек должен с такой работы уходить». Осуществить задуманное ему помешал кризис 2014 года (в 2017-м Щербакову исполнилось уже 68 лет), сокративший производство компании в 2015-м почти на 40%. Кроме производственных проблем, основателю «Автотора» приходилось решать и политические. Во многом благодаря ему в Калининградской области в 1996 году заработал льготный режим особой экономической зоны. И компания воспользовалась им в полной мере: она беспошлинно импортировала машинокомплекты и после минимального уровня сборки торговала на российском рынке автомобилями иностранных брендов. Льготы не раз пытались отменить, компанию обвиняли в неуплате налогов и пошлин, но все атаки Щербаков успешно отбил.
«Глупо думать, что у меня нет друзей в российском правительстве, нормальных людей, которые понимают значение и логику проекта, — рассказывал Владимир Щербаков в интервью Forbes в 2013 году. — Мы активно лоббировали принятие правильных документов по особой экономической зоне не только для себя, но и для других, именно поэтому особая экономическая зона и выживала столько лет».
Сможет ли его заменить наследник, если отец полностью отстранится от дел? «Если власть создаст какие-либо проблемы, прибегут, конечно, ко мне, — говорит основатель «Автотора». — Сергей вырос на Западе и считает, что все несправедливые действия власти можно оспорить в суде, но у нас так не работает. Если он начнет принимать решения с такими знаниями российской действительности и бизнес-среды, то угробит компанию. Пусть лучше решения принимает управляющий».
В 1991 году, когда Сергею исполнилось 14 лет, родители отправили его на обучение в престижную школу Le Rosey в Швейцарии, которую он окончил в 1996-м. В 2002 году он получил высшее образование в Европейском институте, затем MBA. От промышленного производства Щербаков-младший был очень далек, его специализация — инвестиции. Говоря о том, какие качества нужны для управления крупным промышленным предприятием, его отец приводит в пример встречу наркома нефтяной промышлености СССР Николая Байбакова с Иосифом Сталиным в 1944 году, когда Сталин сказал, что «наркому нужны прежде всего бычьи нервы плюс оптимизм». «Мы выпускаем по 800 автомобилей в день, [если] пошли дефекты какие-то, то через полтора часа это будет проблема из сотни машин, к вечеру — из 800, а через день — из 1600, — объясняет Щербаков-старший. — Весь план рушится, ты подводишь поставщиков и потребителей. Чтобы этого не произошло, у тебя должны быть эти «бычьи нервы», умение быстро сориентироваться и среагировать, а главное, ты должен уже несколько раз побывать в аналогичных ситуациях. Я не знаю, есть ли у моего сына предрасположенность к управлению производством, но в современном мире для собственника, наверное, это не так уж и важно».
Тем не менее 10 лет назад основатель «Автотора» договорился о трехмесячной стажировке Сергея в различных подразделениях австрийского производителя автомобилей и комплектующих Magna, а после ее окончания старался, чтобы сын как можно чаще присутствовал на совещаниях, переговорах и при решении производственных вопросов «Автотора».
«Я единственный ребенок в семье, о том, что я буду наследником созданного им бизнеса, отец мне говорил практически с самого детства, — рассказывает в интервью Forbes Сергей Щербаков. — Последние 10 лет мы стали более активно к этому готовиться, старались, чтобы я был под рукой». По его словам, топ-менеджеры предприятия с ним давно знакомы и смена собственника для них новостью не стала. На «Автотор» приходится 40% всей обрабатывающей промышленности Калининградской области и почти половина общего объема всех налогов, собранных на территории региона.
До пандемии Щербаков-младший приезжал на предприятие примерно раз в месяц, коронавирус закрыл границы и заставил перенести встречи и совещания в онлайн. Дел у наследника много.
В конце июня 2019 года компания подписала с Минпромторгом России специальный инвестиционный контракт, по которому получила на ближайшие 10 лет гарантии неизменности условий работы и действующих мер господдержки. В ответ «Автотор» обязался вложить в перевооружение завода и увеличение уровня локализации порядка 12 млрд рублей и наладить выпуск 10 новых моделей по полному циклу. Уже через месяц компания подписала с немецкой Durr Consulting контракт на проектирование нового завода в Калининградской области производительностью 50 000 автомобилей в год. Значительные средства «Автотор» планирует направить на разработку и запуск в производство автомобилей на альтернативных видах топлива. По словам Сергея Щербакова, сейчас заканчивается строительство новых мощностей, а к 2023 году планируется выпустить автомобиль на электрической тяге. Детали не раскрываются, но, скорее всего, это будет разработка иностранного партнера с полностью локализованным производством в России.
«В перспективе мы разрабатываем три направления: газомоторное, электрическое и водородное, — рассказывает Сергей. — Водородное топливо мне больше по душе, поскольку еще нет батарей, которые способны давать автономию, сравнимую с углеводородным топливом, да и производство и утилизация современных аккумуляторов остаются очень грязными».
«Водородное топливо — правильное и перспективное направление, — соглашается Щербаков-старший. — Через 5–8 лет водород будет самым дешевым топливом, экологически чистым и снижающим себестоимость автомобиля. Сейчас мы бездумно сжигаем попутный газ, который можно использовать на электролиз огромных запасов пресной воды в Западной Сибири для извлечения из нее водорода». По его словам, он «пытается раскачать эту тему» и рад тому, что у российского правительства появилась по ней «более или менее обдуманная программа».
Однако сейчас «Автотор» переживает не лучшие времена. В 2020 году при общем падении авторынка в России на 9,1% выпуск автомобилей на калининградском предприятии упал на 27%, до 156 832 автомобилей. В марте 2021 года компания BMW заявила, что сокращает производство на «Автоторе» с восьми до трех своих моделей из-за экономической нецелесообразности. В мае Hyundai Motor начал запускать законсервированный автозавод в Санкт-Петербурге мощностью 98 000 автомобилей в год, который корейская компания выкупила у концерна General Motors в конце 2020 года. В общем объеме производства «Автотора» в 2019 году доля моделей Hyundai Motor достигала почти 90%, на BMW приходилось 8,1%. Какие модели будут выпускаться на новом российском заводе корейского автоконцерна, пока неизвестно.
«Мы остаемся в прекрасных отношениях со своими партнерами и для разрыва отношений не видим повода, — говорит Сергей Щербаков. — Обсуждаем и с другими производителями совместные проекты».
Нравится ли ему заниматься бизнесом, который создал отец?
«Я всегда любил автомобили и процесс их создания. Инвестиции, даже если они более прибыльные, меня меньше увлекают, — признается наследник. — Мне больше нравится созидание, где можно увидеть результат своей работы, а не цифры на экране».
Игорь Попов
По материалам: “Forbes”
