Образовательный «пузырь» в России привёл к отрыву системы высшего образования от реального сектора экономики и к избыточному и невостребованному числу дипломированных специалистов
Интересную версию событий, связанных с падением СССР выдвинул в своем канале журналист Павел Пряников:
«Подумалось, что позднесоветский бунт интеллигенции имел и экономическую основу – недооценённость труда человека с высшим образованием. Продавец или мясник в магазине, квалифицированный рабочий имели (тут не только официальный заработок) больше, чем инженер, младший научный сотрудник и учитель. Хотя общемировое правило – каждый дополнительный год обучения приносит n-прибавку к среднему по стране заработку. В современной России сейчас эта n – 5-8% за дополнительный год обучения, в развитых экономиках – 8-12% и более. Высшее образование – это своего рода ваша инвестиция в самого себя, которая должна по итогу приносить определённую ренту.
Нарушение этого экономического закона дало свои политические плоды в 1980-х.»
Пряников приводит в качестве одного из аргументов этой точки зрения слова апологета советизма, левого ортодокса Сергея Кара-Мурзы, которые с недоумением вспоминал:
«Одно время моим соседом по коммуналке был шофёр-дальнерейсовик. Сильный и дремучий, прямо зверь. Он приходил ко мне и начинал пытать: почему я, окончив МГУ, работая с утра до ночи в лаборатории, получал 105 руб. в месяц, а он, тупой неуч и пьяница, почти 400 руб. «Здесь что-то не так. Будет беда,» – говорил он».
Как выясняется, судьба людей с высшим образованием в современной России тоже далека от идеальной и во многом повторяет советскую. Экономисты Балацкий и Екимова из Финансового университета пишут в своей работе, которую цитирует блог «Толкователь»:
«Согласно авторским расчётам по данным Росстата, число выпускников вузов за период 1992-2020 гг. составило 27,8 млн. чел. Все эти 27,8 млн чел. «новых» СВК (специалистов высшей категории) вышли за прошедшие 30 лет на рынок труда и остаются там в силу своего ещё незначительного возраста – менее 52 лет. Если к ним прибавить продолжающих работать «старых» СВК, то общее количество работников с высшим образованием должно составить около 32 млн. чел., (а не 24,3 млн. чел., по имеющимся данным Росстата).
Таким образом, мы приходим к парадоксальному выводу, что за прошедшие годы страна «произвела» около 8 млн. чел. с высшим образованием, которые бесследно «испарились».
Идентифицированный кадровый дисбаланс является не случайным, а системным явлением. Для доказательства данного тезиса осуществим похожие вычислительные операции для отрасли сельского хозяйства, лесоводства и рыболовства. Численность её работников к 2020 г. составляла 4,2 млн. чел. Из них только 540 тыс. чел. имеют высшее образование, из которых, в свою очередь, 150 тыс. чел.— «старые» (советские) кадры. Следовательно, «новые» СВК составили всего лишь 390 тыс. чел., тогда как, согласно нашим расчётам по данным Росстата, за период 1992-2020 гг. вузы страны подготовили для указанной отрасли 905 тыс. чел. Таким образом, более полумиллиона дипломированных специалистов агарного сектора, лесоводства и рыболовства «бесследно исчезли».
Выявленные кадровые дисбалансы являются слишком существенными, чтобы на них можно было закрыть глаза. Не уходя в беспочвенные гипотезы, укажем лишь возможную судьбу 8-миллионной армии дипломированных кадров разных специальностей. По всей видимости, эти выпускники вузов создали своеобразный «кадровый навес», который по разным причинам оказался незадействованным, в связи с чем распределился по нескольким каналам: миграция из страны; миграция в теневой сектор; уход в сектор домашнего хозяйства; маргинализация выпускников вузов – от деквалификации и работы в сферах, не требующих высшего образования (с соответствующим выпадением из статистики), до полной социальной депривации (хронические безработные, мелкие рантье, бомжи и т.п.).
Главный вывод из всего предыдущего анализа состоит в том, что имевший место в стране образовательный пузырь привёл к отрыву системы высшего образования от реального сектора экономики в форме поставки на рынок труда избыточного и невостребованного количества дипломированных специалистов. Логичным итогом такого процесса стало парадоксальное «испарение» 8-10 млн специалистов высшей категории. Причины невостребованности лиц с высшим образованием очевидны: отсутствие рабочих мест в российской экономике для выпускников вузов соответствующего профиля и их профессиональная непригодность и, следовательно, неспособность работать по специальности на требуемом рынком уровне»…
По информации: “Новые Известия”
