Как простые дрифтеры из России стали лучшими гонщиками в мире
Приморский дрифт, который стал первым в России и до сих пор отличается своим особым стилем, – это история не столько о крутых японских тачках, сколько о людях. Молодые и дерзкие жители Дальнего Востока нашли себе хобби, которому посвятили всю жизнь. Именно они превратили окраину страны в эпицентр развития сперва модного молодежного движа, а потом полноценного профессионального спорта, в котором россияне стали одними из лучших в мире. Как им это удалось? Ответ дают сами приморские дрифтеры. Их монологи — в пятой части спецпроекта «Русский форсаж».
«Раньше скрывал от близких, сколько денег уходит на дрифт»
Олег Денисевич:
У меня друг занимался дрифтом, и я как-то пару раз посмотрел, как он катается. Захотелось самому попробовать. Купил машину Nissan 180SX, и все закрутилось. Это было в 2010 году.
Разные шоссейно-кольцевые гонки, о которых я знал до того, меня не привлекали, а вот дрифт понравился. Первая мысль была, что двигаться в заносе очень легко и я смогу так же, а потом попробовал и выяснилось, что ничего у меня не получается.
Я стал тренироваться за двадцать дней до состязания, на котором хотел дебютировать. Там, среди прочих, выступала девушка по имени Арина Антышева. Думал, что хуже нее в любом случае не проеду. Но на первых соревнованиях я за первые полкруга развернулся, наверное, раза три, а Арина проехала намного лучше.
Я и сейчас не считаю, что делаю что-то лучше всех. У нас тут в Приморье уровень у всех опытных дрифтеров примерно одинаковый. Кто-то больше рискует, кто-то меньше — вот и вся разница. Многое зависит от везения.
В парных заездах раньше мне больше нравилось ехать вторым, максимально близко поджимаясь к партнеру, а сейчас первым, так как интересно выполнять задание на максимально возможной скорости.
Ручником пользуюсь только для корректировки маневра, в случае какой-то ошибки.
Зимний дрифт нравится больше всего, потому что это занятие практически бесплатное — резину почти не тратишь. Я выезжаю на лед и тренируюсь по полной.
С последней машиной интересная история вышла. В начале прошлого года увидел у друзей классическую заднеприводную Toyota Corolla начала 80-х. Очень она мне понравилась. Купил себе такую же. В апреле начал ее строить прямо на улице, без гаража. 300 тысяч рублей вложил, а зимой выиграл на ней Winter Drift Games. У этой Corolla был отличный темп. Она не вязла при разгоне по взрыхленному заснеженному льду, так как весила килограммов на 200 меньше машин других участников. Не надо было мучиться, чтобы кого-то догнать, срезать траекторию. Движок на ней стоит от Toyota Altezza, передняя подвеска от Laurel, задняя от Mark. Все это богатство снаружи выглядит как грустный уставший хетчбэк-работяга.
Недавно у меня даже украли машину, так как сочли брошенной. Хотели сдать на металлолом, но не успели
Олег Денисевич
Через знакомых я ее нашел на следующий день. Ночью горе-воры откатили ее буквально за километр от места, куда я ее поставил. Даже не пытались завести. Их поймали. Выяснилось, что это постоянные клиенты местных полицейских: немного погуляют, украдут и снова в тюрьму.
Конечно, если говорить о мечте, то я бы хотел новую Toyota Supra. А вообще дрифт — это время наката, а не фантазии о хорошей машине. Чтобы побеждать, нужно много ездить, тренироваться в паре.
Часто времени и возможностей хватает только на то, чтобы освежить моторику руления. Чуть-чуть кайфанул, прокатившись по фану, и все.
А я всю жизнь работаю на грузовике. С 15-ти ездил по территории завода в Дальнегорске на МАЗе, чтобы продукты получать. В армии посадили в КамАЗ и, оценив мои способности, сразу попросили стать инструктором. В 18 лет! Езжу от Владивостока до Уссурийска и обратно — обычная жизнь, но необычное хобби.
Раньше скрывал от близких, сколько денег уходит на дрифт, ведь для простого человека это кажется безумием. Друг пять лет часть зарплаты от жены прятал, чтобы накопить на запчасти.
Она и в грузовике со мной ездит и на дрифт. Одно время у меня была Toyota Mark, и мы с этим псом гонялись по «Змеинке» всем на удивление.
Бывает, что рабочий день заканчивается раньше времени, а она не выходит из кабины и мне лапами машет, что, мол, давай еще поездим. А иногда, когда рейс получится затяжным, на следующий день она «берет выходной», в кабину садиться отказывается.
Раньше я порой и по городу боком ездил, но чем больше тренировался на картодроме, тем меньше было желания и интереса заниматься этим на обычных дорогах.
Сейчас отношение к нелегальщикам у меня такое: если ребята катаются где-то за городом, то ничего плохого. А вот те, кто жужжит по ночам под окнами моего дома, порой раздражают. Слышно же, что дрифтить человек толком не умеет или пытается что-то вытворять на переднем приводе, но все мы через это проходили. Все эти покатушки не идут в сравнение с тем, что происходит на настоящих соревнованиях.
Мне хорошо помнится, как 2012 году мы состязались на площадке в парке Артема (соседний с Владивостоком город). Я там пошел на риск и впервые в жизни выиграл квалификацию за счет того, что буквально прилип к машине соперника в парном дрифте.
Было стремление победить, и мне везло! Но в какой-то момент у моего Nissan 180SX пробился бензобак. Топливо полилось, и машина загорелась!
Олег Денисевич
Я выскочил из загоревшейся тачки и жутко расстроился: «Все, моя дрифтовая карьера кончилась!»
А зрителей было в тот день море. Для Артема наш дрифт был большим событием. Там была не только молодежь, но и бабушки с дедушками. Весь город смотрел. Дима Семенюк взял коробку, и ее стали передавать из рук в руки. Собрали приличную сумму, которой хватило на то, чтобы наполовину оплатить полное восстановление машины.
Один мужик снял кольцо с пальца: «Возьми его. Продай. Купи машину и продолжай гонять!»
Было столько эмоций. После стольких добрых слов в мой адрес я уже не мог не вернуться на трек и уже на следующий день отдал сгоревшую тачку в ремонт.
«Когда посмотрел на спидометр, нога на педали затряслась»
Олег Миленин:
Есть такая поговорка, что есть наездники, а есть водители. В дрифте также есть люди, которые сами собирают и настраивают свои машины, а есть такие, кто только их пилотирует. Между ними — разница.
Думаю, первые, к которым я отношу и себя, лучше чувствуют свою связь с автомобилем и поэтому способны на большее.
Бывают ситуации, при которых пилоту только и остается, что надеяться на эту связь. Как-то друг меня попросил прокатить его с девушкой, а еще была дождливая погода. Асфальт был мокрый.
Я забрал их у театра, где у нас часто народ тусуется. Мы выехали на объездную, и я всю ее прошел боком — 15 километров. Сначала были хи-хи и ха-ха, а потом все замолчали, перепугались, и даже я, потому что скорость-то была 152 километра в час.
Когда посмотрел на спидометр, нога на педали затряслась. Я понимал, что останавливаться нельзя, потому что в длинном затяжном повороте попытка выровнять машину приведет к тому, что мы разобьемся. — Олег Миленин.
После того как мы все-таки невредимыми выехали оттуда, я старался не подавать виду, что что-то пошло не так. А на следующий же день решил попробовать прокатиться так же, только в одиночестве, но уже появился страх, и ничего не получилось.
Дрифтом я увлекся еще лет в 15. Посмотрел фильм «Форсаж: Токийский дрифт». Меня поразило и то, как там автомобили двигались, и конкретная машина Nissan Skyline r33. Появилась мечта купить себе такую и научиться на ней дрифтить.
В 18 лет, когда я получил права, моей первой машиной стала старая Toyota Crown в 131-м кузове. Она была рамная, квадратненькая такая, но на заднем приводе, поэтому зимой я на ней уже гарцевал. Не без происшествий: врезался во все, что можно было, и двигатель ломал.
Потом открыл свой автосервис, где мы занимаемся постройкой машин для дрифта и драга.
С возрастом интерес к улице стал пропадать, а может, наконец мозги заработали? Появились мысли, что гонять по ночам не совсем правильно, ведь люди спят, и дети у многих есть маленькие. Плюс ты, может, и умеешь руль крутить, а человек, который случайно попадется тебе по дороге, — нет. Из-за этого может произойти авария, в том числе и со смертельным исходом. Кому такое нужно?
Стал ездить тренироваться на «Змеинку», узнал много новых людей, которые занимаются именно легальным дрифтом. Появилось желание посоревноваться с ними в RDS.
Я заморочился, поставил на машину двигатель JZ1, прокачал его. Оставалось только сварить каркас безопасности, но началась пандемия, и все встало. Запал пропал.
В этом году приехал на первый этап в качестве механика с Евгением Ефановым, но как увидел, что там происходит, то вновь загорелся поучаствовать. В тот же день прозвонил всех, кто делает каркасы.
Во Владивостоке не одни только дрифтеры живут. У меня много знакомых, которые еще ни разу не катались боком и порой просят об этом
Олег Миленин
На «Змеинке» скорость постановки (увод машины в занос после разгона со старта по прямой) у меня около 120 километров в час.
Многие так быстро не ездят. А я скоростей уже не чувствую. Адреналин же у меня появляется тогда, когда еду в парном заезде. К примеру, человек собирается сделать постановку, а ты с опережением это делаешь. Потом летишь и думаешь: что делать? Нажать газ, чтобы открыться, или тормозить? Успеет ли он поставиться перед тобой?
Есть люди, которые стараются машину сохранить, есть более рисковые, но реально имеет значение, можешь ли ты предсказать действия человека, который едет рядом, или нет.
Я ведь и сам тренирую начинающих дрифтеров-любителей. С ними как раз проще, потому что ты знаешь, где и как он будет действовать.
Больше всего в парных заездах мне нравится ехать первым, чтобы убегать от соперников, но при этом максимально отрабатывать задание. Для этого я специально заморочился по подвеске, прочитал гору литературы, тщательно ее настроил, на что у меня ушло два года. Зато теперь мой Skyline удивляет многих!
Для того чтобы понять, что же такое управляемый занос, можно разогнаться, затянуть ручник и повернуть руль в сторону заноса
Олег Миленин
Но все, кто занимаются дрифтом серьезно, постепенно уходят от ручника. Я им пользуюсь крайне редко, только для коррекции. Я разгоняюсь, а потом через газ швыряю машину в занос. Она сама по инерции начинает тормозить. Когда этого не хватает, то я торможу педалью и только в крайней случае — ручником.
В 2019 году летал в Краснодар к другу, и там мы с ним сходили на нелегальные гонки, где собралось несколько тысяч человек. Я был удивлен. У нас такие гонки тоже проходят, но на них собирается человек триста максимум.
Городская нелегальная движуха немного заглохла у нас после скандала, который произошел из-за закрытия «Змеинки» во время пандемии. Народ на это обиделся и стал активно по городу гонять. Это дошло до Москвы, и оттуда пришел сигнал всех отловить. Началась охота на дрифтеров, и ребята попрятали свои машины в гаражах. А еще власти положили кругом лежачих полицейских и постоянно проводят рейды.
С другой стороны, у нас в городе специфический рельеф: сопки. Зимой на любом заднеприводном авто идешь в поворот на подъеме, и она уже сама жопу закидывает. Случайный человек испугается, начнет на тормоз давить. А наш местный водила руль в сторону заноса повернет и газку поддаст — это тут норма.
«Это те дураки, которые ночью по кольцевым развязкам кружатся?» — спросила жена, и я сказал, что сам из них, да.
Сперва мое увлечение жене не нравилось. Я ее прокатил, чтобы переубедить, а она только убедилась, что дрифт ей не по душе. Но теперь супруга поддерживает меня, радуется моим успехам, говорит, чтобы я не бросал начатого.
Моя мечта в дрифте — попасть в RDS GP (Гран-при Российской Дрифт Серии). Там другой уровень во всех смыслах слова. Думаю, добьюсь своего, так как я не из тех, кто устанет и сдастся, а потом купит себе квадроцикл четыре на четыре и будет на нем ездить в лес по выходным. Я практически уже полностью посвятил себя дрифту. Для побед в GP мне бы пригодилась Toyota Supra, но можно просто закинуть денег еще в мой Skyline и ехать на нем. Из всего, на чем я пробовал ездить, он для меня самый родной. С этой машиной на треке я становлюсь одним целым.
Что же касается отношения нелегальных гонщиков с полицией, тут все зависит того, как сильно ты их допечешь. Обычно они приезжают и мирно говорят: «Все, ребята, сворачиваемся и по домам!» Если после этого какие-то дурачки в ответ начинают проявлять непослушание, посылают полицейских куда подальше, то те уже проявляют агрессию.
Два года назад в сети нашумело видео, на котором два Nissan Skyline дубасили по центральной площади. На одном был я, а на другом парень по имени Абас. После был звонок из Москвы, и администрацию наругали, что прямо под Белым домом у них такое происходит. — Олег Миленин.
Местные власти знали о нас достаточно: на каких машинах ездили, где жили, чем зарабатывали. Однако они не могли ничего с нами поделать, максимум — наказать за превышение скорости и агрессивную езду. Ни двух сплошных, ни чего-то еще такого серьезного не было.
Знакомый из органов мне рассказал, что сотрудникам дали команду аннулировать наши машины и по возможности лишить водительских прав. Дело, конечно, в нашумевшем видео. Соцсети сделали дрифт куда более заметным и скандальным, чем он был раньше.
После того инцидента я три месяца никуда не выезжал. А потом, как только выехал, меня остановили на первом же посту, где просто проверили документы и отпустили: «Счастливого пути!» Больше я по городу не гарцую, целиком переключился на легальные гонки, хотя хотелось бы, конечно, где-нибудь газануть.
«Ночью гонял по городу, а днем возил маму на дачу»
Евгений Ефанов:
Самый кайфовый момент — открыться на постановке (выход из первого заноса после старта) и почувствовать, что машина исправно тебя слушается. Это две секунды всего длится. После чего ты уже уверенно и красиво едешь весь остальной заезд.
Я вообще не собирался покупать себе Toyota Mark 2. Когда я ехал за машиной на рынок в Уссурийск в 2004 году, то планировал купить переднеприводную Carina, но там такой не оказалось.
Зато был мужичок, который спросил: «Mark посмотреть не хочешь?»
Я засомневался — стоит ли брать машину на заднем приводе. Как на ней ездить зимой по владивостокским сопками, чтобы не заносило?
Mark стоил пять тысяч долларов, а у меня было только четыре с половиной, и я маму попросил, чтобы она мне добавила
Евгений Ефанов
Только купил, сел за руль и сразу после первого дождика меня стало заносить. Но я не испугался, а наоборот начал с этим эффектом заигрывать. Врезался в бордюры, но было понимание, что можно научиться процесс скольжения контролировать.
Тогда в моде был еще драгрейсинг.
Мы носились по городу, ждали пока пройдет дождик или поливалка проедет и выезжали на кольцевые развязки. Учились всему сами.
Довольно быстро я положил (сломал) первый мотор. Поставил второй, турбовый. Машина, кстати, у меня и тогда, и сейчас остается одна и та же — Toyota Mark 2 в 90-м кузове.
Ночью гонял по городу, а днем возил маму на дачу. А с 2014 года машина целиком переросла в профессиональный болид со сварным каркасом и стоит на треке.
Уличное баловство меня интересовало до 2011 года, когда я стал выступать в стрит-серии на «Змеинке». С 2017 года выступаю в RDS.
За все эти годы я заметил, что есть два типа гонщиков: одни едут на победу, а другие — на шоу. У последних больше отдача от зрителей, но они и рискуют больше.
Когда их судят, то первые могут заработать больше очков за правильную траекторию и угол, а вторые — за зрелищность, которая ведь тоже оценивается. В итоге и у тех, и у других шансы на победу практически равны.
Мне дороже зритель, чем тумба победителей.
Но когда ты работаешь со спонсором, то нужно находить с ним общий язык и продумывать сообща, что нужно вам как команде от каждой гонки.
Ну и запас колес, конечно, оказывает влияние. Когда резины много, то можно ехать с большим акцентом на красоту, а когда ее становится мало, то приходится беречь, не тратить лишнее.
Зрительское внимание тоже имеет свои особенности. Когда едет сильный среднячок, то далеко не все зрители достают телефоны, чтобы его заснять, — они понимают, что от этого человека ожидать.
А когда едет дебютант или очень рисковый гонщик, у которого получается удачно выехать только в трех из десяти заездов, то есть на победы он не претендует, то все зрители будут внимательно смотреть и следить за ним, снимать его на камеру. Все предвкушают, что сейчас что-то будет, типа машина в стену войдет, и куча деталей разлетится в разные стороны.
В гонках RDS Asia есть своя cпецифика. На Западе я был на соревнованиях, и там люди часто пользуются ручниками, из-за чего теряется скорость — смотреть такой заезд уже не так интересно.
Мы же закидываем машины в занос без ручника — флаем. Из-за этого идеальные парные заезды бывают редко, так как ручник дает больше контроля и возможности двум пилотам максимально сблизиться. Но когда такой заезд удается, то он получается куда более зрелищным, чем на Западе.
Наша площадка заставляет «есть суши без палочек»: большие скорости, три бетонные стены и мощные японские машины. Мы разгоняемся, целя в тупой угол стены, — это уже безумство, а потом пытаемся оттуда свалить в заносе. — Евгений Ефанов.
Кстати, ручник, на котором так заморочены многие начинающие дрифтеры, может серьезно навредить. Ты включаешь его, резина цепляется за асфальт, траектория корректируется, машина выравнивается, мотор садится, из-за чего его приходится тут же распинывать, кидая сцепление.
Дай бог, если получится, а могут привод, редуктор, кардан подвести. Когда дрифтуешь без ручника, то это не так вредит машине.
Схожий стиль у японцев. От них в свое время наш Дима Семенюк его и почерпнул. И тем пилотам, кто приезжает оттуда, наша площадка нравится.
С другой стороны, меня удивляют, как ребятам на Западе удается так мастерски ездить на ВАЗах. Когда ты едешь на японской машине, то ты все контролируешь и уже выбираешь траекторию, проводишь тонкие маневры. А тут приходится бороться не с трассой, а с машиной, и бывает уже не до траектории.
Я знаю, о чем говорю, так как попробовал выступить на «Жигулях» на прошлых Winter Drift Games по приморскому льду.
На парных заездах, когда ехал вторым номером, получилось догнать и держаться близко к оппоненту, несмотря на левый руль. А когда поехал первым, то решил его удивить: разогнался, поставился и газ нажал… Японская машина бы сделала, что я хотел, а эта была не готова к таким маневрам и просто вылетела на обочину.
Я работаю автомехаником и строю свою машину сам. Только каркас безопасности отдавал варить ребятам, которые умеют это делать.
С годами в дрифте эмоций становится меньше. Адреналин перекрывается мыслями о том, чтобы попасть на нужную траекторию, задать правильный угол, двигаться быстрее и так далее.
У нас на Примринге стартовую арку заменяет самолет, и когда я заезжаю под крыло, то испытываю мандраж.
При этом в обычной жизни ты уже не дергаешься из ряда в ряд, стремясь показать свою крутизну на дороге. А если кто-то пытается спровоцировать, к примеру, подходит после гонки и говорит, что можно было и лучше, то я ему сую ключ от машины и говорю: «Давай, сделай лучше!»
Бывали у меня такие случаи, и всегда человек отступал.
Мастерство поддерживается только тренировками. Если долго не выбираешься, то приходится заново привыкать к управлению.
Дрифт — это полноценная вторая жизнь, а в первой у меня, как у всех, есть семья, работа, дом
Евгений Ефанов
Но если мне предложат вариант, при котором дрифт станет для меня основной профессиональной деятельностью, то я соглашусь. Я бы хотел пойти дальше достигнутого.
Мама приезжает посмотреть на мои заезды. А вот сын пока интереса к гонкам не проявляет, как правило, один заезд посмотрит, а потом капризничать начинает. Знаете, самый запомнившийся мне дрифт связан не с победой. В 2018 году я прокатился на соревнованиях в паре с японцем и наслаждался этим моментом. Хотя в первом заезде я в стену врезался, а во втором ехал слишком широко, из-за чего в итоге он выиграл.
«Дрифт-тусовки мне никогда не были интересны»
Григорий Гусев:
Мой отец — профессиональный гонщик: сначала занимался в мотокроссе, потом перешел в авторалли, участвовал в зимних ледовых гонках, а еще в кольцевых, в автокроссе.
Были случаи, когда он за один год выигрывал сразу три чемпионата России в разных дисциплинах.
Я все это видел с раннего детства и уже лет с четырех мечтал о гонках. На мотоцикл сел в шесть лет, а в 10 или в 11 лет уже участвовал на нем в соревнованиях.
Потом я перешел в автоспорт и выбрал именно дрифт, потому что он куда более зрелищный и интересный.
Здесь успех больше зависит от мастерства пилота, чем от техники.
Сперва гонял по улице, чем сейчас не хвастаюсь. Затем поучаствовал в зимнем чемпионате Winter Drift Games и занял там первое место. Теперь участвую в RDS.
Езжу на Toyota Chaser в 100-м кузове. Эту платформу я выбрал с самого начала и менять ее не собираюсь, потому что она меня полностью устраивает. Мы доработали эту машину как могли.
Еще мне нравится новая Toyota Supra, Ford Mustang — это крутые платформы.
На соревнованиях я всегда нервничаю, хотя работаю над тем, чтобы быть спокойнее. В прошлом году я старался удивить всех разгоном и постановкой, но заметил, что это особо не оценили.
В этом же сезоне решил ехать стабильнее, то есть не делать акцента на Backward, из-за которого можно вообще до финиша не доехать.
В парных заездах люблю ехать первым и стремлюсь оторваться от соперника
Жена, родители и дети — меня поддерживают все мои близкие. Они смотрят трансляции и не ложатся спать, пока у меня гонка не закончится. Я очень благодарен им за это, понимаю, что это большая редкость.
Занимался в школе Дмитрия Семенюка, но вопреки его замечаниям, пользуюсь ручником. Думаю, и Дима до этого дойдет. Ручник — это не только тормоз, но и способ стабилизации, с помощью которого можно даже, как это ни странно, добавить машине скорости.
Дрифт-тусовки мне никогда не были интересны. К нелегальному дрифту тоже отношусь плохо: мало того что человек может сам покалечиться, но и другим рискует навредить.
Куда лучше поставить цель, планомерно двигаться к осуществлению мечты. Вот мне хотелось выиграть D1 в Японии или «Формулу дрифта» в США. Ничего этого сделать не удалось, но, хорошенько все изучив, я понял, что хочу выиграть RDS GP.
Больше ничего не надо, так как сильнее этого чемпионата в мире сейчас ничего нет.
Но для того чтобы он развивался, к нему нужно относиться как к профессиональному спорту. Для этого гонщики тоже должны ощущать себя профессионалами, но ими не рождаются, а становятся.
Я учился ездить боком на Праймринге, где кругом бетонные стены. Там овладеть мастерством, не разложив несколько кузовов, не получится. Учился по бразильской системе, как ее Семенюк называет, — это когда сразу в бой: бешеные разгоны и постановки.
Поначалу перегрузки очень сильно ощущались. Метаболизма, реакции не хватало.
Приходилось все делать быстро и думать тоже, из-за чего голова закипала просто. Руки-ноги не успевали.
Страх был большой из-за больших скоростей, но сейчас ничего такого нет. Самые большие перегрузки для меня теперь связаны с перелетами с одного края страны до другого, когда велика разница в часовых поясах.
Тренируюсь я часто: и зимой, и летом. Мне хочется, чтобы каждый мой день начинался с тренировок по дрифту.
Это не значит, что я зациклен на чем-то одном. Есть и другие хобби: играю на фортепьяно, я мастер спорта по пауэрлифтингу, а еще люблю заниматься боксом.
Как у гонщика у меня есть партнеры и спонсоры, благодаря которым удается даже заработать, но пока немного, поэтому приходится заниматься и другим бизнесом.
Ковыряться в машине самому мне не нравится. Очень много других дел. Думаю, что это не очень правильно, когда человек сам себе собирает машину. Каждый должен заниматься своим делом.
Профессиональный гонщик, как я полагаю, должен полностью отдаваться пилотированию и подготовке к нему. Я начинаю настраиваться за месяц до гонки. Тренируешься, а потом еще сидишь на трибуне, смотришь, просчитываешь, замеряешь скорости, углы. Настраиваешь машину, выбираешь подходящую резину перед стартом и так далее.
Допиливание движка напильником — это не про RDS GP.
Самым ярким выступлением в дрифте для меня пока стал этап RDS GP в Красноярске в позапрошлом году. Я вошел в топ-4, и это пока мой наивысший результат. Есть над чем поработать.
В обычное время я по городу передвигаюсь медленно, что всегда вызывает удивление у людей, знающих меня как гонщика. Я им всем объясняю, что, поехав быстрее, человек доберется до места назначения на полминуты раньше — это бессмысленно, учитывая, что рисков от агрессивного вождения несоразмерно больше, а всего не предугадаешь.
По материалам: “Лента.Ру”
