Эксперты спорят о причинах ухода россиян из жизни
Данные о приросте смертности россиян в начале этого года, так обеспокоившие власти и общественность, неоднозначны и требуют дальнейшего обсуждения — решили участники прошедшего вчера заседания круглого стола Минздрава. Эксперты отметили, что по итогам семи месяцев года картина уже изменилась в лучшую сторону. Они также говорили о том, что система сбора статистики в этой сфере несовершенна, часть причин смертности корректируется регионами для улучшения своих показателей, а некоторые подлинные диагнозы некорректно фиксируются самими врачами.
Статистика прироста смертности россиян в начале 2015 года нуждается в дальнейшем уточнении — к такому выводу пришли эксперты в ходе организованного Минздравом круглого стола “Смертность в РФ: соотношение медицинских и немедицинских факторов”. Напомним, по данным Росстата, смертность в России за первый квартал выросла на 5,2% по сравнению с таким же периодом 2014 года — число умерших составило 507 тыс. человек или на 23,5 тыс. человек больше. Наибольший прирост смертности дали заболевания органов дыхания (22%). Но самый большой вклад в абсолютных цифрах внесла смертность от болезней кровообращения. Она находится лишь на четвертом месте по темпам прироста за квартал — 5%, но традиционно занимает одно из первых мест в структуре причин смерти россиян (в расчете на 100 тыс. населения на нее приходится 718 умерших). Глава ведомства Вероника Скворцова объясняла фатальную статистику мировой эпидемией гриппа, некачественной работой части региональных медучреждений и старением населения (см. “Ъ” от 11 июня).
Ведущий научный сотрудник Центра демографических исследований Российской экономической школы Евгений Андреев сообщил на вчерашнем заседании, что за семь месяцев года смертность выросла значительно меньше, чем за первый квартал,— на 1,7%. “Это означает, что рост смертности полностью перекрывается изменением возрастного состава населения и можно ожидать, что продолжительность жизни в этом году не снизится, а увеличится за счет снижения младенческой смертности и других благоприятных моментов”,— отметил он.
Директор Института демографии НИУ ВШЭ Анатолий Вишневский отметил, он вообще “несколько удивлен этой истерической реакцией на колебания смертности”. “Такие изменения в течение нескольких месяцев не говорят ни о чем. Если мы посмотрим на статистику нескольких лет, то увидим, что в последнее время у нас происходит восстановление продолжительности жизни”,— подчеркнул он. Впрочем, он добавил, что основные успехи в снижении смертности приходятся на женщин старшего возраста, в то время как по ряду возрастов показатели мужчин пока даже не вернулись на уровень 1960 года.
“Такого длинного периода прироста продолжительности жизни в России еще не было, в том числе и потому, что улучшилась ситуация с внешними причинами смерти”,— согласилась Алла Иванова, заведующая отделением анализа статистики здоровья населения ЦНИИОИЗ. Впрочем, по ее словам, сейчас вклад в улучшение статистики вносят и фальсифицируемые данные. На это идут, например, регионы, желающие доложить о достижении требуемого снижения смертности от транспортных происшествий — одновременно они демонстрируют прирост числа умерших “от неуточненных причин”.
“Еще одна проблема российской статистики — некорректные диагнозы и, следовательно, неверно заполненные свидетельства о смерти. Например, в России формально практически не умирают от болезни Альцгеймера, хотя и доживают до того возраста, когда она начинается у многих европейцев”,— заявила заведующая лабораторией анализа демографических процессов ГНИЦ профилактической медицины Минздрава Ирина Самородская. “Самым привычным диагнозом, несмотря на развитие системы здравоохранения, у российских врачей по-прежнему остаются болезни сердечно-сосудистой системы”,— заключила начальник управления статистики населения и здравоохранения Росстата Светлана Никитина.
