Хуже, чем дефолт: что случилось с крупнейшим банком Азербайджана
Одиннадцатого мая объявил дефолт Международный Банк Азербайджана (МБА). Это один из старейших и крупнейший банк республики — его активы (почти $10 млрд) составляют 40% всей банковской системы Азербайджана.
История падения
Банк начал работать еще в 1990 году в качестве азербайджанского отделения Внешэкономбанка СССР. Изначально правительство планировало приватизировать все республиканские банки, но выйдя из капитала нескольких небольших кредитных учреждений, решило придержать контрольный пакет МБА. В итоге начиная с 1990-х и вплоть до 2015 года структура капитала банка оставалась неизменной: 50,2% у государства, 49,8% у частных лиц.
Промедление с приватизацией было ошибкой. Первые признаки проблем появились в 2008-2009 годах. В октябре 2009 года агентство Fitch посчитало, что почти одну треть кредитов МБА можно отнести к проблемным. Тогда правительство Азербайджана внесло в капитал банка около $100 млн. Этих денег хватило до 2013 года, затем операции по докапитализации банка стали ежегодными. За пять лет правительство увеличило капитал МБА еще почти на $600 млн – огромные деньги для страны с ВВП порядка $40 млрд (в 30 меньше, чем у России).
Но решить проблемы банальным вливанием денег в капитал банка не получилось. После падения цен на нефть и девальвации местной валюты (маната) стало понятно, что большая часть кредитов МБА – невозвратные. В 2015 году председатель правления МБА Джангир Гаджиев был отправлен в отставку (позже его обвинили в выводе денег), а доля государства в капитале увеличена до 90%. Тогда же правительство разработало и приняло программу спасения – проблемные кредиты должны были быть переданы в государственную компанию Aqrarkredit по балансовой стоимости. В обмен в начале 2016 года МБА получил качественные активы (обязательства Центрального Банка Азербайджана) на 7,5 млрд манатов ($4,7 млрд по среднему курсу 2016 года). После расчистки баланса МБА должен был быть приватизирован, но этого вновь не произошло.
И хотя проблемные кредиты на балансе банка были заменены на обязательства республиканского ЦБ, проблем это не решило. Пассивы МБА были на 70% номинированы в иностранной валюте. Азербайджан с 2011 года придерживался политики фиксированного курса маната к доллару, но после падения нефтяных котировок девальвация стала неизбежна. Манат отпустили в свободное плавание — с декабря 2015-го по январь 2017 года его курс к доллару упал почти в два раза. На конец 2016 года валютные обязательства Международного Банка Азербайджана составили $4,8 млрд — при валютных активах $2 млрд. В этот момент, видимо, у кого-то в правительстве Азербайджана сдали нервы, и было принято решение объявить дефолт по внешним обязательствам МБА.
23 мая 2017 года в Лондоне состоялась встреча с кредиторами, на которой министр финансов Азербайджана Самир Шарифов объявил о новом плане помощи МБА. Правительство пообещало выделить четвертый транш финансовой помощи на сумму 3,7 млрд манатов (около $2,1 млрд). Внешние обязательства МБА на сумму $3,3 млрд, включая еврооблигации, межбанковские кредиты и торговое финансирование, обменяют на долгосрочные суверенные еврооблигации Азербайджана с дисконтом. После реструктуризации долга активы МБА уменьшатся на 30%, банк в очередной раз будет готов к приватизации.
Чего ждать инвесторам
Казалось бы, после того как Азербайджан потратил на спасение флагмана банковской системы сумму, превышающую все его активы (они на конец 2016 года составляли 13,5 млрд манатов, или примерно $7,4 млрд), в истории пора поставить точку. Но на этом проблемы Азербайджана не закончились. Решение объявить дефолт и провести добровольную реструктуризацию оказалось крайне неудачным. Даже если все иностранные кредиторы согласятся на предложенные условия и долги МБА обменяют на суверенные еврооблигации Азербайджана с предложенным дисконтом (50% для держателей субординированных еврооблигаций, 20% для всех остальных), экономия для банка составит не более $326 млн – всего лишь несколько процентов от общих затрат республики на спасение.
К тому же предложенная реструктуризация уже вызвала негодование международных инвесторов. Дело в том, что все предыдущие годы правительство Азербайджана неоднократно публично заявляло о безоговорочной готовности поддерживать банка. Это обеспечивало ему доступ на международный финансовый рынок, несмотря на то что о проблемах МБА давно все знали. За много лет ни в одной стране с таким высоким кредитным рейтингом, как у Азербайджана (BB+/Ba1 по версии рейтинговых агентств Standard&Poor’s и Moody’s, такой же как у России), ни один системно значимый и квазисуверенный эмитент не объявлял дефолт. У Азербайджана низкий государственный долг (после принятия на себя долгов МБА он составит 27% ВВП) и большие резервы, то есть вопрос заключался не в возможности поддержать МБА, а именно в нежелании платить за него. Так что в борьбе за упомянутую экономию в $326 млн власти страны пошли на риск столкнуться с валом судебных исков, которые могут заблокировать валютные платежи банка и вызвать панику среди вкладчиков.
Отдельное недовольство кредиторов МБА вызвал тот факт, что банк решил провести реструктуризацию выпущенных по западному праву внешних обязательств в рамках собственного местного законодательства. В пул обязательств на $1 млрд включили крупный депозит государственного нефтяного фонда «Софаз». Азербайджан хочет, чтобы после того, как объединенные в общий пул держатели 2/3 долга, одну треть из которого составляет «Софаз», проголосовали за реструктуризацию, ее условия стали обязывающими для всех кредиторов.
Для крупных международных фондов дефолт МБА может оказаться крайне неприятным. Если взглянуть на глобальный долговой рынок, окажется, что большую его часть составляют обязательства государственных компаний с довольно плачевным финансовым положением. При этом высокие кредитные рейтинги и доступ к финансовым рынкам по низким ставкам они сохраняют благодаря квазисуверенному статусу.
Например, мексиканская нефтяная монополия Petroleus Mexicanos накопила долг на $100 млрд при годовой EBITDA всего $5 млрд. При этом ее кредитный рейтинг, по версии Standard&Poor’s, – BBB+, это на три ступени выше, чем у России.
В случае, если МБА удастся провести реструктуризацию со списанием части долга по своему сценарию, нарушится негласное правило, согласно которому системно значимые госкомпании поддерживаются всеми государственными ресурсами, а дефолт по их обязательствам происходит только в крайнем случае неплатежеспособности на суверенном уровне. Инвесторам придется переоценить риски инвестирования по всему миру, а рейтинговым агентствам — пересмотреть свои методики.
Впрочем, крупные западные фонды вряд ли так быстро капитулируют, учитывая спорность юридических аргументов МБА. Кроме того, чем дольше затягивается согласование реструктуризации, тем выше репутационные и экономические риски Азербайджана. И, возможно, упавшие на 20% валютные еврооблигации МБА, в цене которых сейчас заложен худший сценарий реструктуризации, являются неплохой инвестицией.
Алексей Третьяков
Источник: “Forbes”
