Никогда бы не поверил, что актриса Марина Штода разменяла четвертый десяток, если бы самому не удалось побывать на ее дне рождения в ресторане ZAGATO MOSCOW SPACE. Слава Богу, журналистов было немного и никто «не доставал» именинницу своими вопросами. А то бы спрашивали, например, как ей удалось в 2003 году окончить Театральное училище имени Бориса Щукина, как ей работалось в театре «У Никитских ворот», в театре «Мир искусства» или Театре под руководством Армена Джигарханяна.
В этот вечер было хлебосольно в первом ресторане, созданном при участии легендарного тюнинг-ателье, которое уже сто лет изготавливает эксклюзивные кузова для Alfa Romeo, Aston Martin, Bentley, Ferrari, Rolls Royce и Jaguar. Место было выбрано неслучайно. Публику ждала программа, созданная по аналогии с голливудскими вечеринками. Ведь Марина недавно прошла обучение в Голливуде, в престижной школе Иваны Чаббак. Среди учеников этой школы значатся Бред Питт, Том Круз, Шарлиз Терон, Джим Керри и многие другие.
Марина Штода решила перенести в Москву атмосферу Города Ангелов, которая послужили вдохновением для многих известных фильмов. Ее новыми коллегами стали Руслан Ветрянюк, голливудский продюссер, режиссер Майкл Фенштейн, режиссер Джон Хенри Ричардсон.
Девушка в 13 лет приняла решение стать актрисой. И ее план был успешно претворен в жизнь. Она сыграла в нашумевших спектаклях и фильмах «Смешные Деньги», «Химик», «Я лечу», «Счастливы вместе», «Госпиталь».
Актриса театра и кино известная зрителям по сериалам «Я лечу», «Глухарь» и фильму «Русская жертва», выпустила премьеру «Смешные деньги» по пьесе Рэя Куни, где играет главную роль.
– Марина, от вас исходила инициатива поставить спектакль «Смешные деньги»? Что надоело быть «крепостной» актрисой?
– Надоело! Всю свою творческую жизнь я проработала в Московском театре имени Армена Джигарханяна, занята была практически каждый день. И пришел момент, когда я почувствовала себя достаточно сформировавшейся актрисой, а также личностью, что и позволило мне заняться женской режиссурой. Премьера комедии «Смешные деньги» прошла хорошо – зал смеялся почти после каждой реплики.
– Однажды в кабинет Армена Борисовича буквально ворвался режиссер и, не помня себя, объявил, что Джульетта – беременна… И что ответил мэтр?
– На это Джигарханян развел руками, сделал большую паузу и сказал: «Рожать!». Это была колоритная роль. Есть хорошее выражение: «Выйти замуж – не напасть, главное – замужем не пропасть». Я благодарна Армену Борисовичу, который многому меня научил, и давал роли, но я хочу развиваться дальше. К тому же женщины сейчас весьма преуспевают в режиссуре. Например, актриса Олеся Судзиловская тоже выпустила свой спектакль.
– Кстати, про замужество? Кто этот счастливчик, получивший вашу руку, сердце и все остальное?
– Он – не актер, поскольку в семье есть место только одному сумасшедшему. Ведь актеры очень эмоциональные люди, нередко эгоистичные, спонтанные, и строить с нами семейные отношения весьма проблематично.
– В сериале «Я лечу» вы снимались с Владиславом Галкиным? Каким он был партнером на съемочной площадке?
– Нам интересно было работать в этом комедийном сериале. Я играла безумную невесту, и в первый съемочный день снималась в свадебном платье. Кстати, после этой сцены у меня начался роман с моим будущим мужем. Владислав Галкин серьезно относился к съемкам и делал мне справедливые замечания, когда что-то происходило не так, как должно. Поэтому играть с ним было очень легко.
– Удалось ли вам подружиться с Максимом Авериным во время съемок сериала «Глухарь»?
– Более позитивного человека, чем Максим Аверин, я в своей жизни не встречала. Забыть его невозможно – приятные воспоминания от общения с Максимом остаются с тобой навсегда. Я играла подругу героини Марии Болтневой – тоже проститутку. Эти роли «жриц любви» меня, можно сказать, преследуют! В жизни я скромный человек, даже стеснительный, но мне почему-то дают роли проституток и других распутных женщин, причем началось это еще со студенческой скамьи. Кстати, многие актрисы подвержены такому парадоксу. В жизни – скромницы, а на сцене – богини секса, и наоборот. Но мне удалось сыграть и весьма драматические роли, как в фильме про чеченскую войну, про легендарную шестую роту в фильме «Русская жертва». Да и в Щукинском театральном училище, которое я окончила, мне предлагали больше серьезные роли. Например, я играла Лизу Хохлову Достоевского.
– А в жизни вы озорная, смелая, решительная!
– В сериале «Химик» играла студентку, у которой вся жизнь впереди, и она любит развлекаться. У моей героини была связь с футболистом, на которого герой Юрия Чурсина совершает покушение, точнее, он его взрывает, а я стою рядом с ним в нижнем белье. Сцена взрыва была страшной, реально страшной. После чего нападал необъяснимый смех, истерический смех, и очень хотелось выпить. Так организм защищался от сильного стресса. Так что в нашей профессии без смелости и решительности никак нельзя, и неважно женщина ты или мужчина.
– Вы окончили Шукинский театральный институт, курс Родиона Овчинникова. Могли бы устроиться в театр Вахтангова, для которого «Щука» исторически кует кадры?
– Наш мастер Овчинников пристраивал своих любимчиков в театр имени Марии Ермоловой, где у него, видимо, были связи. А про театр Вахтангова я не слышала. Со мной учились Марина Александрова, Александр Устюгов, Григорий Антипенко, и никто из них в театр Вахтангова не попал. Саша Устюгов был звездой на курсе. После окончания института его взяли в РАМТ и вместе с ним его жену Янину Соколовскую. Гриша Антипенко был скромным, тихим, молчаливым, этаким «ботаником». Хотя он поступил в «Щуку» довольно взрослым человеком, к тому же женатым, но лидером не был. Хороший, воспитанный парень, но не в моем вкусе.
– В «Щуку» вы поступили сразу после школы?
– Да, но уже в старших классах я играла в студенческом театре МГУ и серьезно готовилась к поступлению в театральный.
– Некоторые актеры не любят ходить на пробы.
– А я люблю. Но если восемь лет назад я очень переживала на пробах, то сейчас мне легче и проще. Хотя и тогда, и сейчас отношение к профессии у меня самое серьезное. Страдаю повышенным чувством ответственности и долга. Всегда прихожу вовремя. Нередко случалось, что приду на съемку к назначенному часу, а никого нет. Даже подумывала над тем, что надо специально опаздывать. К сожалению, многие артисты страдают вальяжностью, мол, мы – люди искусства! Тогда как театр – это армия, и этому нас учили, между прочим, в «Щуке». Убеждена в том, что в актерской профессии важна дисциплина. На первом курсе «Щуки» я получила серьезную травму – партнер уронил меня на уроках сценического движения. Эта травма дает о себе знать по сей день. Занятия вела практикантка, которая во многом была виновата в случившемся. На «скорой» меня увезли в больницу, и я пропустила месяц занятий. Когда вернулась в институт, то руководитель курса, даже не узнав о том, как я себя чувствую, сказал мне: «Ты пропустила – бери академический отпуск». Но я отказалась. Некоторые годами поступают на актерский факультет, и не потому, что не талантливые, а потому, что их типаж на курсе бывает невостребованным. Не секрет, что в театральные вузы набирают так же, как и в труппу в театре. Между прочим, и театр Армена Джигарханяна – армия, с суровой дисциплиной. Армен Борисович первым приезжал на репетиции.
– Какие у вас были с ним отношения?
– Хорошие. Однажды и при всех артистах Армен Борисович высоко оценил мои ягодицы. Так и сказал: «Какие у нас красивые артистки, вот, посмотрите – какая ж… у Штоды!» Армен Борисович всегда начинал с того хорошего, что есть в артисте, а потом указывал на его недостатки. Очень грамотный подход! Но на меня Армен Джигарханян ни разу голоса не повысил. С женщинами он вообще был деликатен. А вот парней мог обругать, причем очень жестко. Помню, как одного артиста он назвал, кажется, педерастом или что-то в этом роде. Если Джигарханяну кто-то не нравится, то он долго терпеть не будет. Но повторяю, что женщин Джигарханян никогда не гнобил, не тиранил. Одна актриса ему явно не нравилась, он ее терпел-терпел, а однажды сказал: «Вы на эту роль слишком полноваты, да и староваты». Армен Борисович очень эмоциональный человек, но он – фанат театра, и за это ему многое можно простить. У меня нет обид на Армена Борисовича. Я ушла исключительно потому, что захотела что-то изменить в своей жизни, попробовать себя в продюсировании и, в конце концов, заняться личной жизнью.
– А говорят, что вы ушли из театра, потому что Джигарханян сначала предложил вам роль в спектакле, а его любимая актриса Елена Ксенофонтова настояла на том, чтобы эту роль играла другая актриса.
– Армен Борисович всегда прислушивается к мнению Елены Ксенофонтовой. Но это не потому, что Лена – фаворитка Джигарханяна, а потому, что он с ней очень давно работает и ценит ее преданность театру. Кажется, та история с ролью, которую мне дали, а потом забрали, произошла именно в бенефисном спектакле Елены Ксенофонтовой. Но я согласна со словами Армена Борисовича, что я была слишком женственной для роли девочки-ребенка. Все актрисы – соперницы, все ревнуют друг друга. Это есть в каждом театре. В театре Джигарханяна борьба между актрисами буквально за все была очень обостренной. Театр – это террариум. Больше всего актрисы ревнуют даже не к ролям, а к внешности других актрис. Завидуют красивому лицу, хорошей фигуре, дорогой одежде, украшениям и даже машине. Вот такая бабская мещанская ревность! Бред какой-то, но актрисы театра завидовали даже тому, что я играю зайца, потому что костюм зайца облегал мою фигуру, и все мужчины приходили смотреть на моего зайчика.
– Вы когда-то были Мариной Мироновой, почему поменяли фамилию?
– Устала всем объяснять, что я не родственница Марии Мироновой и не сестра Евгения Миронова. Штода – фамилия моей бабушки по маме, у которой болгарские корни. Только я поменяла фамилию, и меня сразу утвердили на главную роль в фильме.
– У вас никогда не было мысли уйти из артисток?
– Вместе со мной «Щуку» окончила одна девушка, причем хорошо окончила, подавала большие надежды. Но она сразу же заявила, что не хочет быть артисткой, даже не ходила показываться в театры. Кажется, она вышла замуж, родила детей и стала домохозяйкой. Жена моего двоюродного брата проучилась три года на вокальном факультете Гнесинского училища и бросила, решив, что все это пение, которому обучают – от дьявола. Пути человеческие неисповедимы. Но я пока не собираюсь уходить из профессии. Напротив, у меня подъем, рост, прилив сил.
– Вы замужем?
– Да. Незадолго до свадьбы мне предлагали сняться в одной жуткой роли за хороший гонорар. Моя героиня должна была предстать в шикарном свадебном платье. Но в финале картины мою героиню обнаруживали мертвой в этом свадебном платье. Я отказалась, потому что это было накануне моей собственной свадьбы. В популярном многосерийном фильме «Химик», где я играю с Юрием Чурсиным, который, собственно говоря, и есть «химик», моя героиня погибает во время взрыва. Самое ужасное, что моя фотография в черной рамочке была на могиле героини. Но фильм, на мой взгляд, хороший, и сниматься в нем было интересно.
– Ради профессии вы готовы были умереть, пусть даже только по сценарию?
– Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, и, как нам говорили, плох тот артист, который не готов умереть на сцене. Стараюсь каждую роль играть хорошо. При этом я понимаю, что всегда найдутся люди, тем более в нашей стране, где так сильна зависть, которые тебя раскритикуют в пух и прах. В начале карьеры мне было непросто свыкнуться с мыслью, что каждый, кому не лень, будет говорить про меня гадости, но потом я сказала себе: «Волков бояться – в лес не ходить!» Эти люди, как правило, целыми днями ничего не делают, а только кого-то осуждают и оценивают.
– Марина, а где вы познакомились с мужчиной, за которого вышли замуж?
– На боксе. Да, не удивляйтесь. Я занималась боксом в той же секции, что и мой будущий муж. Он не из мира кино. Посмотрите передачу на канале «Домашний» «Жены олигархов», где я рассказываю о своем браке.
– Наверняка у вас есть причуды олигарш?
– Как же без причуд! Например, я пристрастилась к игре в казино. Причем люблю играть одна. Недавно выиграла в Лондоне в покер. Еще на лошадях езжу. Еще стреляю из ружья.
– Как говорится, девушка не промах?
– Ну, вроде того.
Елена УКРАИНСКАЯ
Николай ЗУЕВ
