Российская власть развинтила краник для утечки мозгов.
«А что мы здесь забыли? – удивляются выпускники ведущих ВУЗов столицы. – Уже сейчас рассылаю резюме в иностранные компании. Там и зарплаты достойные, и база для работы хорошая, и перспектив гораздо больше, чем у нас. В России оставаться не хочу, и сделаю все, чтобы уехать в Европу». Не надо, ребята, не спешите. Наша власть уже взяла под контроль процесс утечки мозгов, и теперь сама будет сплавлять лучшие кадры за рубеж.
Программа “Молодые профессионалы” стартовала в России недавно. В ее рамках три тысячи лучших выпускников в ближайшие три года отправят за рубеж с целью получения образования по дефицитным специальностям – робототехнике, авиаконструированию и прочим областям, в которых мы раньше были впереди планеты всей. Обучение будет оплачено из бюджета, а сам выпускник, проведя несколько лет в одном из лучших вузов мира, должен будет вернуться на родину и отработать несколько лет на благо России, либо заплатить внушительную сумму. Проект – просто загляденье. Правда, в праздничную обертку оказалось завернуто, как обычно, нечто менее привлекательное. Из тех, кто уедет на «стажировку» домой вернутся единицы. Подобная программа уже существовала в 1990-е годы, и студентам, самостоятельно поступившим в зарубежный вуз, компенсировались затраты на обучение и проживание – однако большинство выпускников на обязательства начхали и устроившись в стратегические НИИ США легко получили гринкарту и гарантию неприкасаемости. Но без программы оказалось еще хуже. Охотники за головами связывались с талантливыми ребятами напрямую – и никакого тебе дохода, отката или хотя бы маленького презента за утекшие мозги. А тут хоть в паршивой овцы клок. Но и так «продавать» скоро будет некого. С1990 по 2012 год численность ученых в России сократилась в 3 раза – с 1,119 млн до 370 тысяч. Отток молодых специалистов, несмотря на рост внимания к науке, неуклонно растет. Основными потребителями российских мозгов на протяжении более 20 лет являются США. На их долю приходится около 30% эмигрировавших специалистов. Германия принимает 20% российских ученых. В Израиле же примерно 40% от общего числа ученых составляют наши бывшие соотечественники.
Однако не так давно география распределения научного потенциала России начала меняться. Большую заинтересованность в наших исследователях в связи с разработкой ядерных программ демонстрируют страны Востока. Немало российских атомщиков работает в Иране, Китае и Южной Корее. А КНДР, в которой, кстати, все научные работники считаются невыездными, тоже с радостью принимает наших специалистов.
Иностранные «охотники за головами» уже давно облюбовали технические факультеты лучших вузов страны — МФТИ, МГУ, МИФИ. Благодаря отлаженной системе грантов и стипендий только за последние десять лет из Московского физико-технического института уехало до 1500 человек, что составляет примерно 20% от каждого выпуска.
Причем из-за этого паломничества отечественная наука переживает недостаток молодых специалистов. Если в конце 80-х годов доля научных работников в возрасте 50—70 лет не превышала 27%, то сейчас она приближается к 50%. Сегодня по самым скромным подсчетам, контрактами с зарубежными заказчиками связано около 80 тыс. российских специалистов, которые разрабатывают для иностранных корпораций стратегически важные энергетические и технологические программы. «Иностранные корпорации стараются наладить связи с российскими вузами, — прокомментировал кандидат технических наук, доцент МФТИ Геннадий Донов. — Например, кафедра микропроцессорных технологий МФТИ существует на базе российского отделения Intel, где студентам платят зарплату, обучают их и готовят для дальнейшей работы в Intel».
И если Россия, теряя интеллектуальный потенциал, терпит громадные убытки, занимая менее 1% мирового рынка наукоемких технологий, то страны, принимающие российских ученых, выходят на первые места по своему научно-техническому потенциалу. По подсчетам информационно-аналитического агентства «МиК», наши эмигранты обеспечивают для промышленности США появление около 25% технологических новинок, что приравнивается к 10% мирового рынка хай-тек. Если бы Западная Европа и Америка самостоятельно обучали переехавших к ним на ПМЖ студентов и аспирантов, их университеты потратили бы около 1 трлн долларов.
А так доход от привлечения в США одного ученого-гуманитария составляет 230 тыс. долл., обществоведа — 235 тыс. долл., инженера — 253 тыс. долл., а врача — 646 тыс. долл. При этом эмигрировавшие специалисты соглашаются на минимальную зарплату американского лаборанта 1,5 тыс. Так что сэкономим средства иностранных конкурентов на обучение наших кадров для их науки.
Таисия ИЛЬИНА
