Как офицеры КГБ, МВД и Советской армии совершили самое дерзкое ограбление в истории СССР
35 лет назад, 14 ноября 1986 года, в Москве было совершено крупнейшее в истории СССР ограбление инкассаторов. В пересчете на сегодняшние деньги добыча налетчиков составила 31 миллион рублей, огромная по тем временам сумма. Банда целиком состояла из отставных и действующих офицеров милиции, КГБ и Советской армии. Эти люди, называвшие себя «первой мафией СССР», хорошо спланировали операцию, но, как это часто бывает, в какой-то момент что-то пошло не так. Уходя от преследования, налетчики устроили на улицах Москвы настоящий боевик с погоней и перестрелками, а советским следователям понадобилось всего 15 часов, чтобы раскрыть это дело. Историю одного из самых громких преступлений в истории Советского Союза вспомнил специальный корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин.
В пятницу, 14 ноября 1986 года, в Москве было холодно: впервые дневная температура опустилась ниже нуля. Правда, осадков не было, но дул сильный ветер. По телевизору ничего интересного не было, а вот в кино шла премьера: американская комедийная мелодрама «Дикая штучка». Поэтому народа на улицах было немного.
Универмаг «Молодежный» в Москве, на Можайском шоссе, пользовался популярностью у всех столичных модников — сюда часто завозили «импорт» и «дефицит». Магазины в стране (кроме самых крупных) много десятилетий закрывались в 20:00, а то и в 19:00, что было неудобно: рабочий день в абсолютном большинстве контор и на предприятиях заканчивался в 18:00.
Поэтому для покупок оставалось мало времени, и походы в магазины откладывали на выходные, что приводило к очередям.
С приходом к власти в СССР Михаила Горбачева, а в Москве — Бориса Ельцина, первого секретаря горкома КПСС, график работы торговых точек «по многочисленным просьбам трудящихся» был пересмотрен: промтоварные магазины стали закрываться в 21:00. Круглосуточных магазинов не было вообще — это противоречило бы Трудовому кодексу. Так что к ноябрю 1986 года «Молодежный» стал закрываться не в восемь часов вечера, а на час позже — в девять.
14 ноября 1986 года белая инкассаторская «Волга» ГАЗ-3101 подъехала к служебному входу универмага в 21:07. Это была последняя точка на маршруте, поэтому, согласно инструкции, старший смены Карпинский и шофер Мишин остались в автомобиле с уже инкассированными деньгами, а в магазин пошел только инкассатор Новиков.
В тот день инкассаторов не сопровождал патрульный автомобиль милиции — по официальной информации, машина сломалась. Но такое бывало часто, и ничего чрезвычайного в этом не было. — Исса Костоев, Генерал-лейтенант юстиции, в 1986 году — старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре РСФСР.
Как инкассаторы перевозили деньги в СССР
В СССР бронированных инкассаторских автомобилей было очень мало, считаные единицы, которые использовались крайне редко. Выручку магазинов, пенсии в отделения почты и зарплату на предприятия привозили на обычных, рядового исполнения легковых автомобилях.
По инструкции, в сопровождение инкассаторам должны были выделять патрульный автомобиль милиции, но это часто игнорировали. Нападения на инкассаторов были достаточно редки: по действующему тогда Уголовному кодексу подобные преступления приравнивались к хищению государственного имущества, а санкция этой статьи предусматривала расстрел.
После недолгой инкассации (рабочий день закончен, кассиры к приезду инкассаторов уже пересчитали деньги и заполнили все необходимые документы, а сами наличные сложили в специальные сумки) Новиков вышел вместе с сержантом милиции Верой Алфимовой, которая охраняла магазин.
Ее смена закончилась, и она торопилась домой. За час до этого, около восьми вечера, она в райотделе милиции сдала табельное оружие и переоделась в штатское — так что инкассаторов сопровождала уже в «гражданке». Посмотрев, как инкассатор Новиков положил мешок с выручкой в автомобиль, она поспешила на остановку автобуса. — Исса Костоев.
Когда Новиков уложил мешок на заднее сиденье «Волги» и сам сел на переднее, по машине открыли огонь двое преступников: один, в милицейской форме, стрелял из пистолета со стороны водителя, второй, в штатском, — из обреза со стороны пассажиров. Новиков, даже не успевший захлопнуть дверь, и шофер Мишин были убиты на месте, а старший смены Карпинский — ранен в плечо и потерял сознание.
Алфимова, услышав выстрелы, бросилась назад — и ее в упор расстрелял мужчина в милицейской шинели. После этого лжемилиционер хладнокровно дважды выстрелил в сидевшего на заднем сиденье Карпинского — и оба раза промахнулся.
В ходе следствия будет установлено: выстрелы раздались в 21:15.
Налетчик в штатском схватил один из мешков с заднего сиденья (в нем находилось 330 тысяч рублей — 31 миллион рублей по современному курсу) и бросился бежать в сторону Рябиновой улицы. При этом в других мешках, лежащих в «Волге», остались нетронутыми еще 150 тысяч рублей. После этого «милиционер» побежал за грабителем с пистолетом в руках. Со стороны все выглядело так, как будто сотрудник милиции догоняет преступника.
Пробежав несколько десятков метров, оба налетчика перешли на спокойный шаг: за ними никто не гнался, выстрелы особого внимания жителей не привлекли, и прохожих во дворе не было. Оба шли дворами к Рябиновой улице, где их ждал автомобиль. Но во дворе Рябиновой улицы выгуливал собаку инженер «Союзсудоимпорта» Игорь Кондратенко.
Кондратенко решил, что сотрудник милиции задержал какого-то преступника, и спокойно стоял на улице, но милиционер, пройдя мимо него, внезапно вскинул пистолет и нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало — патроны в обойме кончились — и Кондратенко заставили лечь на землю. — Исса Костоев.
Мужчина проявил большое мужество — прячась за кустами, проследил за странной парочкой и заметил машину, в которую они сели. А когда нападавшие уехали, выскочил на дорогу, остановил автомобиль ПМГ (передвижной милицейской группы) и сообщил им приметы машины, в которую сели вооруженные люди: ВАЗ-2109 синего цвета и две цифры номера.
Московский боевик
Патрульные быстро обнаружили этот автомобиль: «девятка» стояла на светофоре на пересечении Аминьевского шоссе и Рябиновой улицы в ожидании зеленого сигнала светофора. УАЗик с включенными маячками перекрыл дорогу. Водитель ВАЗа вышел и совершенно спокойно спросил, в чем дело.
Его попросили предъявить документы, он полез в карман — и в этот момент два пассажира, один из которых был в форме капитана милиции, открыли по патрульным огонь. Началась перестрелка, в ходе которой был ранен старшина милиции Андрей Кузьмин.
Преступникам удалось скрыться с места происшествия, но милиционеры немедленно доложили по рации о произошедшем и сообщили точные приметы машины, а также маршрут ее движения.
В 1986 году перестрелка в Москве, тем более с милицией, была серьезнейшим ЧП, и по тревоге моментально подняли весь столичный гарнизон: патрульно-постовую службу, внутренние войска, ГАИ и транспортную милицию.
Уже через несколько минут на обочине Аминьевского шоссе было найдено тело мужчины с тремя огнестрельными ранениями: одним легким и двумя смертельными, в том числе — в голову. В его кармане нашли документы на ту самую объявленную в розыск «девятку», а также удостоверение капитана КГБ СССР в отставке Константина Голубкова.
Машину преступников обнаружили через несколько минут возле станции метро «Университет» — она на высокой скорости летела по проспекту Вернадского, когда внезапно перед ней выехал троллейбус.
Уходя от столкновения, водитель вывернул руль, автомобиль наскочил на оставленную рабочими на дороге кучу песка (для борьбы с гололедом) и лег на бок. По словам свидетелей, из нее выскочили два человека и побежали в разные стороны.
Милиция появилась на месте происшествия буквально через несколько минут и сразу начала розыск сбежавших. Удалось заметить одного, несколько сотрудников побежали за ним, но подозреваемый прямо в одежде бросился в речку Раменка и переплыл ее. На улице в тот момент было уже минус два градуса, и милиционеры просто не решились следовать за ним.
Его нашли буквально через несколько минут: прочесывая другой берег, старший сержант 116 отделения милиции Гагаринского РУВД Алексей Козлов зашел в котельную автодорожной базы. Там, кроме кочегара, находился неизвестный. Он выстрелил в милиционера, после чего покончил с собой.
«Страшное и невиданное преступление»
За пять дней до этого «вестерна», в понедельник, 9 ноября, Коллегия Генпрокуратуры СССР приняла решение: для расследования серии убийств в Ростовской области командировать в Ростов-на-Дону старшего следователя по особо важным делам при прокуроре РСФСР, начальника отдела по расследованию бандитизма прокуратуры РСФСР Иссу Костоева, освободив его от всех других дел.
На следующий день, 10 ноября, Костоев вылетел в Ростов, где коротко ознакомился с материалами следствия, позже получившими всемирную известность как «дело Чикатило» (к тому моменту в нем было 32 убийства), и в пятницу, 14 ноября, рано утром вернулся в Москву — сдать дела.
Так получилось, что в момент нападения на инкассаторов он оказался единственным «важняком» в столице — остальные работали в других городах. И около 22:00 домой Костоеву позвонил прокурор РСФСР Сергей Емельянов.
Любимым словом Емельянова было «катастрофа», и разговор со мной он с него и начал: «Исса Магомедович, у нас катастрофа. Совершено самое дерзкое, самое страшное, невиданное в СССР преступление: напали на инкассаторов, убили сотрудника милиции. Машина за тобой уже вышла, спускайся». — Исса Костоев.
Следователь Костоев был на месте происшествия примерно через час после нападения, когда еще только собиралась информация. Он понял, что есть пять мест происшествий, которые надо осматривать, пятеро погибших и трое тяжело раненых, похищена крупная сумма денег, а во дворе универмага не протолкнуться от начальников.
При этом единственный свидетель, раненый инкассатор Карпинский, был доставлен в реанимацию. Тогда Костоев быстро отправил следователей и криминалистов районной прокуратуры и Московской городской прокуратуры на осмотры мест происшествий, а сам полетел в больницу.
Я с боем прорвался в реанимацию, врачи меня пускать не хотели и даже оторвали пуговицу на мундире, пытаясь удержать. Но получил важные сведения: один из стрелявших был в форме капитана милиции, слегка обросший и худощавый. — Исса Костоев.
К часу ночи удалось установить, что покончивший с собой в котельной преступник — Игорь Книгин, бывший сотрудник милиции, потом — егерь в охотхозяйстве во Владимирской области. Тут же выяснилось, что найденный на обочине Аминьевского шоссе бывший сотрудник КГБ Голубков, выйдя на пенсию, работал в этом охотхозяйстве директором. Но личность третьего так и оставалась неизвестной.
К тому же несколько свидетелей говорили, что во время нападения на инкассаторов возле соседнего дома стоял старший лейтенант Вооруженных сил СССР, который явно наблюдал за происходящим, но не вмешивался. Собственно, именно то, что советский офицер спокойно смотрел, как убивают инкассаторов и женщину, и привлекло к нему внимание.
А после того как налетчики убежали, он невозмутимо пошел в другую сторону. Правда, в первые минуты этим показаниям значения не придали.
Для формального опознания погибшего Книгина поздно ночью в котельную привезли его мать. Пожилая женщина, увидев тело сына, впала в шоковое состояние, из которого ее удалось вывести только к утру. И в беседе с Костоевым она детально вспомнила пятницу — день налета у «Молодежного».
В частности, она сказала, что уже около 23:00 домой позвонил бывший сослуживец Книгина, тоже бывший оперуполномоченный уголовного розыска Валерий Финеев. Он спрашивал Книгина: мол, оставил у них дома командировочное, которое надо отметить.
Уже утром во время осмотра места происшествия у метро «Университет» в опрокинувшейся машине нашли обрезы охотничьих ружей, гранаты, ножи и похищенный инкассаторский мешок: в нем было 330 тысяч рублей, самая большая из когда-либо похищенных в СССР сумм.
Причем более десяти тысяч рублей — мелочью, то есть вес мешка был около 25 килограммов. Любопытно, что мешок обнаружили только утром: всю ночь он пролежал под охраной единственного патрульного.
Финеева задержали и доставили на Петровку. Там с ним побеседовали сотрудники МУРа и пришли к выводу, что он к преступлению не причастен, а просто приехал в Москву с разрешения коменданта отметить день рождения в семье. Действительно, 14 ноября 1986 года ему исполнилось 27 лет.
Финеев отбывал наказание в Твери, на «химии» (принудительных работах) — будучи сотрудником милиции и сослуживцем Книгина, он пытал задержанных, а у одного вымогал деньги за непривлечение к уголовной ответственности, на чем и попался. Но подельников не сдал и получил относительно небольшой срок: убедительных доказательств не было.
Несмотря на это, Костоев все-таки решил сам поговорить с Финеевым. С места происшествия он приехал на Петровку и сразу обратил внимание, что Финеев одет в форменные милицейские брюки. Во время беседы тот вел себя абсолютно спокойно и показал паспорт, подтверждая, что отмечал день рождения.
Всю свою пятницу Финеев рассказал по минутам: куда и к кому заходил, что делал, с кем встречался. Сказал, что просил Книгина отметить командировочное удостоверение. Но упорно обходил молчанием свой поздний звонок Книгину. И я вдруг понимаю: он делает это специально. — Исса Костоев.
Тогда Костоев спровоцировал Финеева: «Я ваше вранье слушаю уже час, мне надоело. Вы сами понимаете, за такое преступление лоб зеленкой мажут. Как бывший оперативник прекрасно понимаете — в таких делах все начинают валить друг на друга, паровозом никто идти не хочет».
Непричастный человек на подобные обвинения сразу реагирует, а Финеев просто побледнел и замолчал. И после длинной паузы вдруг спрашивает: «А что уже рассказали Книгин и Субачев?» А я чуть не вскрикнул: «Какой Субачев? Вас же трое было?» И только потом понимаю — он фактически признался. — Исса Костоев.
«Еще не хватало — буду я тебе показания других оглашать. Бери бумагу и пиши!» — сказал Костоев. А сам дал команду искать некоего Субачева. Финеев в это время под протокол и видеозапись начал рассказывать все, что знал. Евгения Субачева же нашли уже через час: человек с этой фамилией оказался старшим лейтенантом и замполитом военно-строительной части в Одинцове. У него в квартире при обыске нашли противогазную сумку, в которой лежали четыре бутылки с коктейлями Молотова.
Славные парни
К середине 80-х годов преступные группы, которыми руководили или в которые входили сотрудники милиции, уже не были чем-то единичным, хотя до массового появления «оборотней в погонах» и «засланных казачков» еще оставалось несколько лет.
В декабре 1984-го — январе 1985 годов в Москве на Зарайской улице и улице Сталеваров были совершены нападения на инкассаторов, снимавших выручку в магазинах. Добычей преступников стали 25 и 30 тысяч рублей соответственно, причем были убиты два инкассатора.
Как выяснилось, преступление совершила банда, одним из руководителей которой был лейтенант ГАИ по фамилии Савченко.
А в мае 1986 года в Волгограде был задержан начальник областного УВД генерал-майор Константин Иванов и несколько полковников милиции: они вместе с гражданскими организовали систему поборов и были осуждены за взятки и злоупотребление должностными полномочиями. Но дерзкая банда, полностью состоящая из офицеров, была выявлена впервые.
Лидер группы — Игорь Книгин 1955 года рождения: именно он объединял всех участников банды. Волевой, решительный, честолюбивый, признанный лидер, но властолюбивый и беспринципный.
Он поступал в военное училище, но был отчислен, работал школьным учителем, редактором в издательстве, затем в Госавтоинспекции, а после — инспектором уголовного розыска в 114-м отделении милиции Октябрьского РУВД Москвы (ныне — ОМВД по Ломоносовскому району).
В 1984 году был уволен из органов внутренних дел и устроился работать егерем в Костеровское охотхозяйство, директором которого был Константин Голубков 1946 года рождения, он стал самым старшим из участников банды.
Прослужив 15 лет в 9-м главном управлении КГБ СССР (охрана первых лиц государства, ныне — ФСО), Голубков ушел на пенсию и стал директором охотхозяйства, куда приезжали охотиться первые лица государства — собственно, это было место для ветеранов «девятки».
Там Голубков и познакомился с Книгиным. Из оружия этого охотхозяйства участники банды сделали себе обрезы, там же они планировали и нападение на инкассаторов у «Молодежного», и то, как залягут на дно во время розыска: статус «придворных угодий» гарантировал отсутствие проверок со стороны милиции.
Собственно, на «девятке» Голубкова и был совершен налет на универмаг. А застрелил раненного в плечо Голубкова его подчиненный, егерь Книгин: первый выстрел он сделал в машине, а второй, в голову, — уже на обочине. Он сделал это, чтобы не таскать раненого с собой.
Валерий Финеев 1959 года рождения — инспектор уголовного розыска того же 114-го отделения милиции, сослуживец и товарищ Книгина, его подельник во всех преступлениях.
В июле 1984 года он буквально выбил признательные показания об ограблении склада у совершенно непричастного к преступлению человека, за что был уволен и отдан под суд.
Но своих подельников Финеев не выдал. Видимо, поэтому комендант колонии в городе Калинин (ныне — Тверь), где отбывал наказание осужденный, спокойно подписывал Финееву «командировки» в Москву. Ведь тогда места лишения свободы числились за МВД, а к «своим» было совсем другое отношение.
Евгений Субачев 1957 года рождения — старший лейтенант Вооруженных сил СССР. Он поступил в военное училище вместе с Книгиным, но отчислен не был и после учебы проходил службу в военно-строительной части в Одинцове.
Проявил себя с положительной стороны, занимаемой должности заместителя командира роты по политической части соответствует. В мае 1984 года за утерю политической бдительности и использование служебного положения в личных целях был исключен из рядов КПСС. — Из характеристики на Евгения Субачева от 1986 года
Все участники банды были совершенно разными людьми. Что объединило двух бывших милиционеров, занимавшихся пытками задержанных и вымогательствами, армейского офицера, мечтавшего о богатой жизни, и заслуженного офицера КГБ, проходившего службу в одном из самых элитных подразделений, куда отбирали только кристально честных людей, так и осталось загадкой.
Пионеры заказных преступлений
История банды, как выяснилось в ходе следствия, началась в начале 80-х, когда в одном отделении милиции сдружились два оперуполномоченных: Финеев и Книгин. Заводилой явно был последний: он чаще выступал инициатором пыток, угроз и вымогательств.
Жалоб на них было много, больше, чем на коллег: то присвоят на обыске красивую импортную безделушку, то вынудят свидетеля отвести их в шикарный ресторан и накормить, угрожая в случае отказа сделать обвиняемым.
В ноябре 1984 года Книгин, Финеев и Субачев задумали убить подпольного торговца наркотиками, официанта популярного кафе «Московское» и боксера Оганезова.
Это было, пожалуй, первое заказное преступление в СССР — с соответствующей просьбой к Книгину обратилась бывшая жена Оганезова, молодая женщина, которая хотела стать наследницей.
Финеев и Книгин под предлогом милицейского рейда пришли в квартиру Оганезова с проверкой, причем Книгин был в милицейской форме, а Финеев — в штатском, но с повязкой дружинника. В показаниях Финеев сначала говорил, что это просто была разведка, но позже признался: они готовы были пустить в ход принесенный с собой нож.
К счастью, у хозяина квартиры в гостях были друзья. Через несколько дней они вновь пришли в квартиру, но у Оганезова в гостях была девушка.
На полгода подельники оставили потенциальную жертву в покое. Только в июле 1984 года, уже втроем, разработали новый план: забрать Оганезова из кафе, на машине отвезти за город и там зарезать. Двое должны были держать боксера за руки, а третий — убивать. — Исса Костоев.
План был реализован частично: Книгин и Субачев в милицейской форме вошли в кафе, где Оганезов отмечал свой день рождения, и забрали его для проверки в отделение милиции. На машине повезли в лес, но по дороге предложили за крупную взятку «не расследовать его дела с наркотиками».
Денег у жертвы с собой не оказалось, он сказал, что оставил их в кафе, и предложил вернуться. Жадность победила: автомобиль вернулся к «Московскому», где Оганезов вырвался и сбежал. Причем сразу же обратился в их родное 114-е отделение и попросил родную милицию защитить его от шантажа со стороны милиционеров.
В ходе проверки Оганезов однозначно опознал Финеева, но не узнал Книгина. Именно за этот случай старшего лейтенанта Финеева уволили из органов и отдали под суд.
Первая кровь
20 июня 1983 года Финеев и Книгин убили подпольного торговца драгоценными металлами Джона Сархошяна. У Джона была молодая жена, которая, случайно познакомившись с Книгиным, стала его любовницей. О связи узнал Сархошян и пригрозил выгнать супругу «в чем мать родила».
При этом большинство собственности было записано именно на женщину — такой была особенность жизни подпольных советских миллионеров. Тогда Книгин без труда навел в ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности — ныне Управление по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией) справки о Сархошяне и понял, что дело может выгореть.
В подельники Книгин взял Финеева. Они приехали к Сархошяну на улицу Горького (ныне — Тверская) и под предлогом необходимости опознания тела погибшей женщины, которая может оказаться женой его брата, попросили проехать в отделение милиции. — Исса Костоев.
Для операции взяли «Москвич», стоявший возле отделения. Когда Сархошян сел в машину и они выехали на улицу Горького, Финеев выстрелил из револьвера Webley & Scott в жертву, а Книгин воткнул ему в сердце финку. Тело вывезли в Немчиновку и утопили в болоте, там же закопали нож. Револьвер (видимо, украденный на одном из обысков) сохранили — его позже используют не единожды.
Молодая вдова говорила, что ничего не знала про убийство мужа, но в тот же день, как установят в ходе следствия, поменяла все замки в квартире. Заявление о розыске Сархошяна она подала, но, узнав род занятий пропавшего, его исчезновение списали на «конкурентов по теневому бизнесу».
Тело Сархошяна мы нашли зимой 1986-1987 года. Пришлось вызывать армейских минеров и взрывать лед на озере. 11 дней с миноискателем искали место, где затоптали в землю нож — и нашли. Таким образом, показания Финеева полностью подтвердились. — Исса Костоев.
«Я ударил милиционера ножом под лопатку»
Еще во время службы в милиции Книгин и Финеев планировали целую серию преступлений, для чего собирали информацию. Они понимали, что им нужно еще оружие, и в какой-то момент у них родилась весьма циничная идея: убить милиционера.
27 февраля 1985 года Книгин и Финеев поехали в гости к Субачеву в Одинцове. Возвращались поздно вечером на электричке, причем у Книгина при себе был пистолет CZ, а у Финеева — стилет. Так получилось, что в нескольких вагонах поезда кроме них не было ни одного пассажира. Тогда они организовали засаду: разошлись по разным концам вагона и стали ждать патрульного — младшего сержанта Смирнова.
Из показаний Валерия Финеева:
«Когда милиционер прошел мимо меня, я догнал его и ударил ножом под левую лопатку. Милиционер повернулся ко мне, но тут подскочил Книгин, и мы вместе повалили младшего сержанта на пол. Затем Книгин выстрелил ему в голову, я забрал из кобуры табельный пистолет, а Книгин — запасную обойму, и мы вышли из вагона на станции Сетунь. Пистолет я отдал Книгину, а стилет выкинул».
Убийство Смирнова вызвало огромный резонанс в обществе и в силовых структурах. Из-за него был изменен боевой устав транспортной милиции: с того дня патрульные в транспорте ходили как минимум вдвоем. Преступление было взято на контроль, и уже через несколько недель МВД объявило о задержании четырех убийц младшего сержанта.
Но на следствии по делу об ограблении инкассаторов Финеев признался в этом же преступлении. Экспертиза показала, что при налете около универмага «Молодежный» использовался пистолет Макарова №14444, закрепленный за Смирновым и похищенный во время убийства, а само оружие изъяли с тела Книгина.
После этого я немедленно запросил информацию об убийстве сержанта Смирнова. Мне сразу сообщили: преступники осуждены, один приговорен к расстрелу, еще трое — к длительным срокам. — Исса Костоев.
Костоев допросил осужденных и выяснил, что всех их пытали, всех вывозили якобы на место происшествия и обещали «застрелить при попытке к бегству». Так у них выбили признательные показания, хотя ничего, кроме слов, в этом уголовном деле не было. Несмотря на это, все они были признаны виновными.
Только задержка в апелляции спасла одного от смерти и троих — от длительной отсидки. Это уголовное дело по статье о нарушении социалистической законности так и осталось неоконченным. Я уехал в Ростов, а его передали в регион и заволокитили. Правда, все причастные из органов были уволены, но остались безнаказанными. — Исса Костоев.
***
Нападение на инкассаторов возле универмага «Молодежный» было раскрыто за 15 часов — уже в полдень 15 ноября 1986 года все преступники были задержаны и признались. Выяснилось, что они несколько раз проводили репетиции преступления, рассматривали самые разные варианты. Нашло свое объяснение и присутствие Субачева: он должен был забросать бутылками с зажигательной смесью патрульную машину сопровождения. Но она в тот день сломалась.
Через год, 12 ноября 1987 года, Вера Алфимова (посмертно), Андрей Кузьмин и Алексей Козлов, раненные в перестрелке, были награждены орденами.
Еще шесть сотрудников милиции, от подполковника до старшего лейтенанта, получили медали за мужество и самоотверженность, проявленные при задержании банды особо опасных преступников. Исса Костоев и следователи его группы получили лишь премии по 100 рублей.
30 октября 1987 года военный трибунал Московского военного округа приговорил Финеева к исключительной мере наказания — расстрелу, а Субачева — к десяти годам лишения свободы: суд учел, что на его руках нет крови.
Осужденных за убийство младшего сержанта Смирнова (которое они не совершали) оправдали и реабилитировали.
Игорь Надеждин
По материалам: “Лента.Ру”
