Все его инициативы неизменно своей цели достигают, отвлекают от главного.
Когда-то очень уже давно оказался за одним столом с маршалом Шапошниковым. Милый, симпатичный человек, к тому же (в то время) гендиректор «Аэрофлота», очень полезное знакомство. И идет светский такой разговор о ходе военной реформы, и у каждого за столом о ней свое мнение, шумят, друг друга перебивают, скоро посуду швырять начнут. И я, значит, тоже вмешиваюсь, говорю: я, мол, как капитан запаса считаю… Интеллигентный Евгений Иванович, конечно, поправляет: почему капитан — майор! А я ему — если, говорю, можно, дайте майора не мне, а моему другу Жириновскому. Так ведь он уже, вроде бы, подполковник! — не понимает Евгений Иванович. Так потому и прошу, отвечаю я… Посмеялись.
И что вы думаете? Не прошло и месяца как Вольфычу третью звезду на погоны привинтили!.. Накаркал!..
Это удивительный персонаж. Он не только крупный военачальник и кавалер орденов, он выдающийся геополитик, еще даже не будучи подполковником, пытался разместить на одном из лучших наших ликеро-водочных заводов — Калужском — заказ водки своего имени, а на этикетке, кроме портрета, — карта чаемой России. Не только с Крымом и Донбассом, но и с Финляндией, Польшей, Аляской… Тогда Калужский ликеро-водочный этот выгодный заказ отверг, струсил, а то б сейчас именно по этой карте школьники учились… А теперь Жириновский еще и лингвист-языковед, только что предложил убрать букву «Ы» из русского алфавита.
«Убрать эту букву гадкую, это азиатчина, нас за это не любят в Европе… Это от монгол к нам пришло, ни в одном европейском языке буквы «ы» нет. Гортанный звук, это звери так говорят: «ы-ы». «И» — все, достаточно», — сказал Жириновский. «У меня был сын маленький еще, «ы» дети не могут выговаривать. Говорит: «Папа, папа, там мишка». Я думаю, какой мишка? Медведь что ли? Оказывается, мышь»… — объяснил Жириновский.
Что в Европе нас не любят именно за какую-то букву, я, конечно, не уверен. А вот рассказу про сына, Лебедева, не удивляюсь. Он вообще вырос из удивительного ребенка и сразу — в вице-спикера Госдумы (кому ж еще и быть в такой Госдуме вице-спикером?), доктора исторических и кандидата социологических наук (злопыхатели, правда, утверждают, что обе диссертации кем-то для него списаны, едва ли не до последнего слова, но — наплевать). И конечно, он патриот, каких даже в Думе поискать. Потому что Лебедеву с детства плохо давался не только алфавит: уже на первых своих парламентских выборах он отличился — забыл, сколько ему квартир в Москве принадлежит, чуть всю партию с выборов не сняли; сейчас его тоже попытались обвинить в приобретении незадекларированных апартаментов в Эмиратах — умопомрачительной стоимости. Но на эти происки уже даже внимания не обратили, с кем не бывает? Тем более, что патриот. И с детства «Ы» не выговаривал.
В общем, история с Эмиратами тоже как-то на тормозах сошла. Жизнь подбросила более важные темы для обсуждения. Присоединение Крыма, например, и в связи с этим исключение «Ы» из текущего общения — в том числе и из географического названия воссоединенного полуострова. Очень уместная инициатива!.. От многого ненужного отвлекает внимание. От самих патриотов — к тому, что они, слюни разбрызгивая, публично выкрикивают.
Тут умница-журналистка, произведения которой я стараюсь не пропускать и читаю с неизменным восхищением перед величием человеческого разума, составила только что патриотический текст о грядущем восстановлении СССР. И очень одобрила скрытность, с коей российское руководство эту операцию осуществляет. Привела конкретные примеры. «Многое стало теперь понятно из того, что происходило в стране за последнее десятилетие. Оказывается, армия у нас не развалена. Оказывается, у нас есть разведка: ведь очевидно, что о революции на Украине не просто знали — к ней готовились. Например, запретили чиновникам иметь бизнес за рубежом. Мы думали, что это борьба с коррупцией, а это была почти военная необходимость…»
Видите? Дураки ушами хлопали, думали с коррупцией кто-то борется, а никто с ней бороться и не собирался, совершенно напрасно люди волновались, это их наоборот, из-под возможного удара выводили, гении тайных операций, рыцари плаща и кинжала…
Но я не о них, а о букве «Ы» пресловутой.
Вспоминаю, как один мой знакомый — владелец юридической фирмы — в середине 90-х создал и возглавил организацию, специализирующуюся в модной тогда области общественных отношений: проведении избирательных кампаний. Фирму назвал «Литератрон».
С чего бы?
Оказывается, в начале ХХ века во Франции вышел научно-фантастический роман-памфлет с таким названием — об изобретателе некоей машины (прообраза, как я понимаю, современного компьютера). В машину были в массовом порядке заложены обрывки разговоров обычных людей в самых обычных обстоятельствах — в пивных, кафе, на улице… — и изо всей этой окрошки умная машина составила полуторастраничный политический текст (естественно — полную абракадабру), с которым и начал выступать на предвыборных собраниях кандидат в тогдашние французские депутаты. Естественно, поначалу над этим бредом хохотали все в голос — каждая следующая фраза в корне противоречила предыдущей и вообще о сложнейших проблемах рубилось, что называется, сплеча и вполне безответственно, а многое из произнесенного и вовсе не поддавалось пониманию. Короче, на экспериментатора сбегались посмотреть, как на хорошего клоуна в цирке.
А потом стали слушать (все тот же текст) без смеха, потом — без ухмылочек, потом — стали обсуждать услышанное в газетах (все серьезнее и серьезнее), а в результате (в полном смысле слова — на руках) восторженный избиратель внес героя непосредственно в парламент…
О, Боже!.. — помню, вскричал я, едва дослушав краткое содержание романа. Да ведь это… Последний бросок на юг… Каждой женщине по любимому мужчине… Это не ты случайно его готовил?..
Нет, — с достоинством ответил мне знакомый. Но, добавил, совершенно ясно, что работали с ним крепкие профессионалы, да и сам он талантлив безмерно и кожей чувствует, что, кому и как говорить, чтобы всем без исключения очень понравиться. Всем — в смысле: тем, от кого в данный момент зависит. Менее продвинутые политики стараются донести то, что думают САМИ, а он — то, что от него хотят услышать. Остается только угадать, ЧТО хотят. Но в этом, собственно, и заключается главный секрет любой победоносной избирательной кампании.
Поэтому фирма «Литератрон» и получила гордое имя машины, придуманной когда-то для того, чтобы всякие проходимцы могли ловчее дурить мне голову…
Думаю, ясно, что мой знакомый был достаточно невысокого мнения об электорате вообще и о нашем, российском, в частности. При желании в его позиции можно усмотреть и изрядную долю цинизма (что сам он называет — трезвостью взгляда). Впрочем, возможно, он был и прав, когда говорил, что уважать избирателя — значит, среди прочего, видеть его таким, каков он есть, а не таким, каким видеть его приятнее. Чтобы не приходилось потом ужасаться: «Россия, ты одурела!..»
Павел ГУТИОНТОВ
