Как это случилось и чего ждать
США стоят в шаге от технического дефолта по долговым обязательствам. Наличные деньги в казначействе могут закончиться уже к 1 июня, предупредила министр финансов Джанет Йеллен. «Мы далеки от завершения переговоров о повышении потолка госдолга», заявил спикер Палаты представителей Кевин Маккарти, подтвердив всю серьезность ситуации. Законодательная проволочка чревата для США не только дефолтом, но и бюджетным кризисом, а для остального мира – обвалом фондовых рынков и полномасштабной рецессией. Как эти события затронут Россию?
Формально эта история (точнее, очередная страница бесконечной законодательно-финансовой саги) началась 19 января текущего года, когда госдолг США превысил установленный законом потолок в $31,4 трлн, или около 13% от годового ВВП. И тогда американский Минфин стал применять специальные меры бухгалтерского учета, чтобы оставаться в пределах этой астрономической суммы.
В апреле республиканцы выдвинули свой законопроект, которым предусмотрено повышение долгового лимита на $1,5 трлн, и одновременно – сокращение госрасходов на $4,5 трлн, а также ограничение их роста темпами не выше 1% в год. Документ прошел Палату представителей (контролируемую республиканской оппозицией), но не получил одобрения со стороны демократов в Сенате. Те требуют поднять потолок без всяких условий.
Долги их тяжкие
Впрочем, не будем злоупотреблять страшным термином «дефолт». Большинство политиков и экономистов сходятся во мнении: Америка его избежит, поскольку потолок будет в итоге повышен. Вопрос – когда? Последний раз планку перенесли на новую высоту в 2021 году, и тогда ситуация разрешилась простым голосованием по соответствующему законопроекту, так как большинство в Палате представителей и Сенате было за демократами. Сегодня расклад политических сил совершенно иной.
Напомним, государственный долг США – это задолженность федерального правительства страны перед своими кредиторами. Расходы казны, традиционно превышающие доходы, Минфин покрывает за счет займов, выпуская специальные казначейские бумаги – treasures. Их покупают американские и зарубежные инвесторы, получают по ним стабильный доход, по сути, предоставляя свои деньги в долг экономике Соединенных Штатов. Госдолг начал резко увеличиваться в 2020 году из-за высоких трат властей на борьбу с последствиями ковидной пандемии. С января по декабрь он прибавил почти $4,5 трлн, хотя прежде прирастал не более чем на 1,5 трлн в год. На этом фоне бюджетный дефицит вырос более чем втрое и достиг $3,1 трлн. Впрочем, с тех пор государству удалось выровнять ситуацию и добиться профицита.
В 2017 году, когда США вступили в Первую мировую войну, Конгресс впервые установил потолок заимствований – предельный объем выпуска военных облигаций. Только с 1960 года он повышался 78 раз.
В 2011-м договориться об этом (и избежать технического дефолта) удалось лишь за трое суток до наступления «дедлайна». Сомнения в кредитоспособности крупнейшей экономики мира привели тогда к тому, что рейтинговое агентство S&P единственный раз в истории понизило кредитный рейтинг США на одну ступень – с наивысшего AAA до AA+, а индекс широкого рынка S&P 500 за две недели упал на 17%. В итоге компромисс был достигнут после того, как администрация президента Барака Обамы согласилась сократить оборонные и другие расходы. Мировые фондовые рынки тогда основательно трясло, их основные индексы заметно обваливались. Падали в цене (до 10%) на Лондонской фондовой бирже и ценные бумаги крупнейших по рыночной капитализации российских компаний. Правда, с тех пор много воды утекло, и сегодняшнюю Россию — к счастью или к несчастью – уже нельзя считать составной частью глобальной экономики и финансовой системы.
Два мира — два дефолта
В своей новейшей истории Америка ни разу не переживала классический дефолт, связанный с объективной неспособностью платить по долгам (как Россия в 1998-м). Это происходило лишь в 1790-м, 1861-м, 1933 годах, а в 1979-м случился технический (ситуативный) дефолт, наступивший из-за временного отсутствия денег на счетах Минфина США. Инвесторы оценивают это как просрочку, но не банкротство, и реагируют шаблонно: уходят из длинных облигаций и других рискованных активов в более безопасные (короткие облигации, наличные и золото).
Парадоксальным образом самым сильным защитным инструментом в условиях технического дефолта США остается доллар. Его индекс (DXY) и курс американской валюты показывали рост на пике паники 2011 года, пока остальные активы дешевели.
У рубля связка с долларом обычно реализуется через колебания цены на нефть, но она сегодня оторвана от курсообразования: из-за санкций на рубль больше воздействуют объемы и география поставок, чем цена барреля Brent. В итоге влияние дефолта США – хоть технического, хоть фактического – может оказаться для нашей страны абсолютно нейтральным.
«Вероятность американского дефолта ничтожна, – считает финансовый аналитик Сергей Дроздов. – Вся нынешняя возня вокруг лимита госдолга – не более чем предмет извечного ритуального торга между демократами и республиканцами. И, хотя обе партии пытаются извлечь максимум преференций для себя, они явно не намерены действовать во вред своей стране. С очень высокой долей вероятности потолок согласуют, а если нет, Штатам в худшем случае грозит шатдаун: правительство частично перестанет работать, а сотрудников отправят в вынужденный отпуск.
Это вам далеко не ситуация 1998 года в России, когда государственная казна опустела, и расплачиваться с кредиторами стало нечем. Другое дело, что проволочка усиливает атмосферу нервозности на долговом и финансовом рынках – и в самих США, и в мире».
России, в силу санкционной войны с Западом, отрезанной от глобальной финансовой системы, опасаться нечего. И даже если доллар начнет сдавать свои позиции по отношению к другим валютам, едва ли это как-то отразится на курсе рубля, который сегодня формируется под воздействием очень своеобразных, сугубо внутренних факторов.
Как напоминает Дроздов, ярким примером стали события прошлого года: в то время как доллар демонстрировал рост, на фоне повышения ставки Федрезерва, рубль укреплялся. И на его курсовую динамику влияли совершенно другие обстоятельства, такие как геополитика и страхи инвесторов по поводу введения санкций Западом в отношении Национального клирингового центра (НКЦ). Так что прямые параллели в данном случае неуместны.
Безумный шаг
«Разворачивающийся на наших глазах фарс с увеличением лимита государственного долга США не заслуживает серьезного внимания, – утверждает директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев. – Он может стать хорошим шансом для спекулятивных игр на биржах, но было бы наивно полагать, что американцы могут срежиссировать дефолт по treasury bills (казначейские облигации), которого правительство никогда не объявляло. Сама проблема кажется мне высосанной из пальца. США сегодня – это единственная в мире страна, которая имеет подобное ограничение в жестком варианте. Кроме нее, только в Дании есть закон, устанавливающий потолок госдолга в абсолютных величинах, но нынешний его лимит находится намного выше реальных значений».
Скажем, если взять Евросоюз, то он при переходе к евро установил критериями членства в еврозоне удержание странами-членами дефицита бюджета в пределах 3%, а госдолга – 60% от ВВП. Эта норма нарушалась отдельными странами ЕС уже более двухсот раз, а отношение госдолга к ВВП для зоны евро сейчас составляет около 90% (за пределами критерия находятся 20 из 27 стран ЕС). Никто не делает из этого трагедии, отмечает Иноземцев. А в России, где госдолг очень низкий, сам по себе лимит тоже существует, и обозначается в каждом федеральном бюджете – но пересматривается при необходимости так же непринужденно, как и остальные параметры бюджета.
«В Америке этот инструмент должен был не ограничивать федеральные власти, а, напротив, давать им больше свободы, поскольку до его введения (в начале ХХ века) Казначейству приходилось согласовывать с Конгрессом каждый выпуск облигационного займа, – поясняет Иноземцев. – Однако в последние 50 лет потолок стал проблемой, созданной на пустом месте. При этом для США его параметры не имеют решающего значения, так как начиная с конца 2000-х годов важнейшим (а с 2020-го – почти единственным) покупателем новых выпусков treasury bills является Федеральная резервная система.
А ФРС всегда дает денег правительству, не увеличивая зависимости от внешнего мира, и к тому же возвращает в бюджет в последующем налоговом периоде бóльшую часть выплаченных Казначейством по этим бондам процентов».
На этом фоне объявление дефолта выглядело бы безумием: этот шаг обвалил бы котировки всех американских обязательств – причем не только государственных, но и корпоративных, подорвал бы способность ФРС регулировать экономическую активность посредством изменения базовой ставки, и вызвал бы череду банковских коллапсов. А главное, пользы от него никакой, что хорошо известно представителям обеих партий.
Поэтому нет никаких сомнений в том, что стороны договорятся, и потолок госдолга будет повышен в очередной раз (хотя куда правильнее было бы давно его отменить, как это сделала в 2013 году Австралия).
Вопрос лишь в том, удастся ли уложиться в срок до 1 июня или торг затянется еще на месяц-другой. По данным Congressional Budget Office, у правительства сохраняется возможность избегать остановки платежей по долгу до конца августа, используя резервы и временно сокращая финансирование по ряду незащищенных статей. Словом, резюмирует Иноземцев, рано или поздно американцы решат свои «бумажные» проблемы, которыми россиянам вообще не стоило бы заморачиваться.
Риски бюджетного хаоса
«Нынешняя история с потолком госдолга типична для США, ничего чрезвычайного в ней нет, – рассуждает ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников. – Повышенную эмоциональную и спекулятивную окраску ей придает приближающийся старт президентской гонки.
Практически каждый глава Белого дома сталкивался с необходимостью решать эту задачу: так, у Клинтона и Обамы было по два эпизода. И случалось, что Минфин не финансировал правительство до месяца. Но итог всегда был один – демократы и республиканцы находили компромиссный вариант. Сейчас тоже найдут – например, увеличив потолок на $1,5 трлн (в обмен на сокращение госрасходов). Тем более, что создана определенная подушка безопасности: за семь месяцев финансового года профицит бюджета США вырос в годовом измерении в 2,6 раза, составив в апреле $176 млрд. Это позволит протянуть по крайней мере до конца июня».
Пока международные рейтинговые агентства не склонны к панике. Хотя признают: если решение вопроса затянется еще на неделю, это может привести к «вспышкам волатильности» на фондовых рынках. Плюс дополнительная нагрузка ляжет на доллар, но ослабнет тот в результате или нет – большой вопрос.
Что касается потенциального воздействия на российские рынки и рубль, оно видится Масленникову опосредованным (через динамику курса доллара) и крайне незначительным. На взгляд собеседника «МК», в основном алармистский настрой демонстрируют сегодня эксперты в самих США. Например, экономисты Брукингского института уверены: сомнительные маневры с потолком госдолга ведут к бюджетному хаосу.
Под ударом оказались главные статьи госрасходов страны: медицинское страхование (25%), пенсии и пособия (по 20%), оборона (13%) и выплаты процентов по госдолгу (8%). А Совет экономических консультантов Белого дома предупреждает: если США не смогут платить по своим обязательствам достаточно продолжительное время, ВВП снизится на 6,1%, а безработица вырастет на 5%. В результате экономика пострадает сильнее, чем в последние финансовые кризисы 2008-го и 2020 годов.
Между тем американский госдолг является главным резервным активом в мире: почти 60% накоплений хранится в долларах (20% – в евро, по 5% в иенах и фунтах, 3% в юанях). Глобальная финансовая система основана на аксиоме, что Вашингтон никогда не объявит дефолт по своим обязательствам в долларах, поскольку сам их печатает сколько требуется. Государственные бонды США считаются эталонными в плане риска. Так что дефолт, при всей невероятности такого сценария, будет иметь не только чисто экономические, но и психологические последствия.
Фото: Новые Ведомости
Георгий Степанов
По материалам: “Московский комсомолец”
