Но истина дороже: почему Михаилу Ходорковскому можно всё, а его «другу по несчастью» — ничего?
На днях Министерство юстиции России сообщило, что по причине непредставления г-ном Ходорковским соответствующих сведений аппарат ведомства не может перечислить экс-главе НК ЮКОС компенсацию в 10 тыс. евро, предписанную ему Европейским судом по правам человека за нарушения его прав в ходе уголовного преследования. Тем временем другой совладелец ЮКОСа, экс-глава МФО «МЕНАТЕП» Платон Лебедев, продолжает добиваться выдачи ему загранпаспорта, в котором ему отказали еще в апреле. Вот как это было.
Выйдя из колонии, Платон Лебедев, фигурант нашумевшего «дела ЮКОСа», попросил выдать ему загранпаспорт. Вроде бы ничего особенного, это же нормальная и понятная просьба человека, после многолетнего заключения захотевшего показаться немецким врачам, у которых лечился раньше, повидаться с тем же Михаилом Ходорковским, с которым сидел. Отдохнуть, наконец…
Впрочем, как любой из нас, он не обязан ни перед кем отчитываться, ПОЧЕМУ захотел съездить за границу.
Однако загранпаспорт ему не только не дали, но вдобавок еще и предупредили письменно, что и не дадут. До тех пор, пока он и Ходорковский не вернут государству 17 миллиардов рублей налогового взыскания.
Оставим в стороне даже то обстоятельство, что Европейский суд по правам человека признал взыскание долгов компании с физического лица «необоснованным и противоречащим Конвенции о защите прав человека». Постановив, что нельзя перекладывать ответственность за невыплаченные компанией налоги на ее руководителей. Правда, Ходорковский с Лебедевым были не просто руководителями, а совладельцами, но — не единственными, и это, согласитесь, многое меняет.
Хотя сейчас не об этом. Не будем напоминать и о том, что все денежные претензии к ЮКОСу были погашены еще десять лет назад, и у адвокатов есть документы, подтверждающие, что задолженности по налогам, пеням и штрафам нет.
Сейчас — о другом. О том, как по-разному складываются судьбы двух бывших подельников по уголовным делам, двух бывших арестантов. Михаилу Ходорковскому, если помните, привезли загранпаспорт прямо в колонию, откуда он сразу ретировался: сначала в Германию, потом — в Швейцарию, где живет его семья. А Платону Лебедеву и на общих основаниях отказали в получении загранпаспорта.
И это притом, что 17 миллиардов рублей требуют вернуть в казну с обоих бывших сослуживцев-совладельцев — Платона Лебедева и Михаила Ходорковского! Как сказано в письме с отказом из миграционной службы, присланном Лебедеву, у приставов имеется исполнительное дело о взыскании этой суммы с него и Ходорковского.
Так почему одному было можно все то, что оказалось под запретом для другого? Два башмака, оказывается, далеко не одна пара…
Ольга СЛАВИНСКАЯ
NB!
Лорд Джон Браун, президент нефтяной компании ВР в 1995–2007 годах, вспоминает о Ходорковском в мемуарах «Больше чем бизнес».
Нас познакомил Джейкоб Ротшильд… Я пригласил его в гости к себе домой в Кембридж.
17 февраля 2002 года. К дому подъехало несколько черных бронированных автомобилей, из которых высыпали дюжие телохранители. Подобно многим олигархам, Ходорковский жил под Москвой за высоким забором в тщательно охраняемом доме с ночным освещением по всему периметру участка. Он был помешан на безопасности. Мой дом был намного скромнее…
… Мы обсудили возможность покупки 25 процентов капитала плюс одну акцию компании ЮКОС. Когда я заикнулся о большем, он сказал: «25 процентов, не больше — и никакого контроля. Если будете сотрудничать со мной — о вас позаботятся».
В очках, с тихим голосом, Ходорковский мог произвести ложное впечатление скромного человека. Но чем дольше мы разговаривали, тем больше я нервничал.
Он начал говорить о том, как провести людей в Госдуму, как он будет добиваться снижения налогов для нефтяных компаний, и о многих влиятельных людях, которых он контролирует. На мой вкус, он был слишком могущественным. Конечно, теперь легко говорить, но тогда я уловил в этом что-то неуместное.
Моя оценка оказалась верной. В октябре 2003 года Ходорковский сделался героем новостей всех телеканалов мира. Он был арестован по обвинению в мошенничестве, хищениях и неуплате налогов. Сейчас он отбывает срок… Незадолго до ареста Ходорковского в частной беседе Путин сказал мне мимолетом, но очень жестко: «Я этого человека терпел слишком долго».
