Она выполнима, если мы не вразнобой, а сообща будем противостоять тому, чтобы нам навязывали «примерное поведение» перед власть предержащими.
Вы помните? Вы все, конечно, помните, ЧТО не так давно ляпнул о миссии журналиста замглавы Минкомсвязи Алексей Волин. Выступая на научно-практической конференции на журфаке МГУ, он поучал сидящие в зале умы: «Любой журналист должен твердо помнить, что у него нет задачи сделать мир лучше, нести свет истинного учения, повести человечество правильной дорогой…».
Какой же видит задачу журналиста г-н Волин?
«Нам четко надо учить студентов тому, — продолжал чиновник, — что… они пойдут работать на дядю, и дядя будет говорить им, ЧТО (выделено мной. — Л.А.) писать, ЧТО не писать и КАК писать о тех или иных вещах, и дядя имеет на это право, потому что он им платит».
Эти слова чиновника всполошили наш журналистский цех и долго цитировались как образчик негативного отношения власти к пишущей и снимающей братии. И хотя непосредственный начальник Волина, глава ведомства Николай Никифоров, поспешил отречься от слов подчиненного, заявив, что его мнение не является официальной позицией министерства, осадок лично у меня (да, наверно, и у тысяч других коллег) остался: если вся власть думает ТАК о нашей профессии и о нас с вами, то мы и не журналисты вовсе. А кто же тогда? Может, и вправду журналюги? Продажные шелкопряды? Исполнители заказухи?
Как же надоело слышать эти обидные характеристики!
Существует и другая крайность. Иные из чиновников, дабы потрафить нам, похлопывают по плечу: знаем-знаем, мол, четвертая власть, а власть уважать надо… И т. д. и т. п., и пр. и пр.
Слышать такое уже невмоготу. Видно, когда-нибудь некий борзописец придумал этот синоним для красного словца, коим, возможно, украсил очередную речь своего босса. И пошло-поехало. Нас стали называть четвертой властью все кому не лень, по поводу и без. Хотя не зря же на Кавказе ходит поговорка: «Скажи сто раз халва — во рту слаще не станет».
На самом деле мы никогда не претендовали на то, чтобы занять будь то четвертую или любую другую ступеньку в иерархической лестнице власти. Истинная миссия совершенно не зависит от того, ЧТО говорят чиновники. Мы, как любит повторять (и правильно делает!) Всеволод Богданов, — глаза и уши общества. А еще — сторожевые псы, пусть кому-то и не нравится это сравнение, особенно по части четвероногих.
Кто-то из умных коллег (сейчас не помню, кто именно) сказал, что миссия журналиста не должна быть вложена в голову работника СМИ кем-то извне. Журналист должен сам прийти к мысли о своём предназначении, а идея — зреть изнутри. И с этим нельзя не согласиться.
Да, наша журналистика, особенно периодическая печать, переживает не лучшие времена — это подтвердит каждый из тысячи участников нынешнего фестиваля. Давление на прессу, стремление опорочить и обессилить нашего брата, снизить его авторитет и влияние на общественное сознание — такая «тактика» власти стала почти нормой, с чем мы не должны смириться никогда. В противном случае наша журналистика обречена, равно как обречены и свобода, демократия, сама возможность человека ощущать себя личностью, членом гражданского общества.
Нет, это плохой сценарий. И не наша миссия! Наша миссия — служить обществу (а не власти!). Слышать и видеть происходящее в нем. И, главное, раньше других предупреждать, если надо, о грозящих в обществе переменах. Разумеется — плохих.
Такая миссия выполнима, если мы не вразнобой, а сообща будем противостоять тому, чтобы нам навязывали «примерное поведение» и смирение перед власть предержащими.
Я так думаю.
И материалы этого номера — практически об этом же. Мне будет приятно, если они помогут участникам фестиваля «Вся Россия 2014» найти, наконец, формулу доверия, которую вот уже, считай, два десятилетия мы ищем во главе с нашим «отцом» Всеволодом Богдановым.
Леонид АРИХ
главред «НВ»
