Как государство распределяет средства на поддержку кинематографа?
У чиновников и людей, снимающих фильмы, разные представления о том, как надо снимать кино. Продюсер Игорь Толстунов в колонке для Forbes рассказал, какова роль государства в отечественной киноиндустрии.
Киноиндустрия часто становится ареной столкновения разнонаправленных интересов — творческих, коммерческих и идеологических. Создание фильма, безусловно, творчество. Это произведение искусства существует в том числе и в коммерческих целях. Леонардо да Винчи создавал свои шедевры за деньги, а Федор Шаляпин говорил, что бесплатно только птички поют. Драма в том, что государственным управленцам, регулирующим отрасль, крайне сложно понять движущие мотивы и психологию людей, снимающих фильмы, потому что они никогда не погружались в этот процесс полностью. У этих двух групп совершенно разные представления о том, как надо снимать кино. И именно этим объясняются разногласия кинобизнеса и государства.
Чиновники хотят, чтобы все было максимально четко регламентировано: эффективность, KPI, бизнес-модели. Например, по инициативе министра культуры Владимира Мединского ввели новые требования к кинокомпаниям, которые получают господдержку: за каждые 100 рублей безвозвратных бюджетных средств мы должны привести в зал одного зрителя. Причем установлена минимальная планка кассового потенциала фильма — не менее 250 млн рублей для лидеров и не менее 150 млн рублей для остальных кинокомпаний. А мы — и в кино-, и в телепроектах — не можем прогнозировать результат. Как сказал однажды выдающийся, если не сказать великий, продюсер Джерри Брукхаймер, в кино никто никогда не знает, что получится. Он говорил так о Голливуде с его многолетней индустрией, огромными бюджетами, экспертизой, аналитической базой и сотнями тысяч людей. И это не просто красивые слова: создание фильма — всегда поиск, ведь мы производим товар «без определенных потребительских качеств». Мы не можем судить заранее, нужен нам тот или иной фильм или нет. Только время расставляет все по местам.
В нашей стране государство очень активно поддерживает кино, и эту поддержку нельзя недооценивать — без нее никакого кино не было бы. В больших коммерческих проектах размер государственного финансирования может доходить до 30–40% бюджета фильма, остальные деньги продюсеры привлекают, обращаясь к инвесторам. И поскольку размер участия государства большой, было бы странно, если бы оно не использовало возможность влиять на творческий процесс. Но в фильмах, где господдержка формирует лишь часть бюджета, государству не нужно бросаться в крайности и тем более заниматься прямым руководством. Само слово «поддержка» должно отражать свою суть, а не превращаться в инструмент давления.
Не следует путать поддержку и заказ. Когда государство рассчитывает на некий результат в области кино для решения своих задач и полностью финансирует проект, это его бесспорное право — «заказывать музыку». Такая практика существует во всем мире, включая США, где власть максимально отделена от Голливуда. Но даже госзаказ может быть выполнен талантливо. Один из самых знаменитых примеров — «Лучший стрелок» (Top Gun), снятый в 1986 году по заказу ВВС США и получивший четыре номинации на «Оскар». После этого фильма в американские ВВС устремился большой поток молодых людей. Есть такие примеры и в советской практике. В 1925 году Сергей Эйзенштейн по заказу властей к 20-летию революции 1905 года снял «Броненосец «Потемкин», и это был один из величайших фильмов всех времен и народов.
Кроме госзаказа государство должно создавать условия для развития — таким образом, чтобы российский кинематограф гармонично развивался в разных направлениях. Деньги, которые направляются на развитие кино из бюджета, получены от налогоплательщиков, в том числе и населения. Среди этих работающих 100 млн есть люди, которые хотели бы посмотреть нечто более сложное и менее кассовое, чем, например, «Форсаж 8». И почему мы должны им отказывать, непонятно.
Но новые правила безвозвратного госфинансирования, связанные с желанием наиболее эффективно использовать ресурс поддержки, могут привести к тому, что такие фильмы снимать не будут. Уровень фильмов и развития киноиндустрии не определяется лидерскими результатами. Остальные режиссеры тоже снимают качественное кино, но рассчитанное на меньшую аудиторию. И меня беспокоит, что новые правила финансирования не предлагают решения и условий для проектов, рассчитанных на более скромный коммерческий результат.
Нигде в мире кинопроекты не бывают полностью экономически целесообразными. По закону Голливуда два фильма из десяти выстреливают и приносят доход, остальные остаются либо в минусе, либо едва дышат. Но это не значит, что эти восемь фильмов не нужно снимать, потому что без них не будет и двух прибыльных — просто некому будет их создавать.
Так уже было в период «малокартинья» при Сталине с 1943 по 1953 год. В целях экономии (зачем расходовать народные деньги на кино, которое не найдет своего зрителя?) снимали в среднем по шесть фильмов в год, и это было шесть не особо выдающихся картин.
На небольших проектах обкатывается множество будущих талантов. Это тот питательный бульон, который должен кипеть постоянно, чтобы на свет появились и развились новые таланты.
Игорь Толстунов
Источник: “Forbes”
