Примерно так можно оценить программу Минэкономразвития, направленную якобы на постепенное повышение производительности труда
В 2012 г. Владимир Путин издал указы, поручавшие правительству в числе прочего к 2018 г. в 1,5 раза увеличить производительность труда. Раскачка, как водится, затянулась. Наконец, в авральном режиме за решение задачи взялись люди, не имеющие к ней никакого отношения.
Минэкономразвития представило проект программы, предлагающей постепенное повышение производительности труда. В нынешнем году в программе будут участвовать 5 регионов, в 2018 и 2019 гг. — по 10, и т.д. В каждом регионе отберут компании, которым бюджет наймет консультантов по повышению производительности труда. Чиновники объясняют, что в эксперименте примут участие средние компании, у которых нет свободных денег.
В роли «волшебников из голубого вертолета», которые прилетят и покажут «бесплатное кино» про повышение производительности, выступят специалисты из крупнейших международных аудиторских компаний. Эти достойные люди, впрочем, благотворительностью не занимаются, а дерут за свои услуги, что называется, три шкуры. То-то Минэкономразвития, по свидетельству газеты «Ведомости», запросило на программу до 2020 г. 29 млрд рублей. Что останется от аудиторов, обещано потратить на трудоустройство людей, оставшихся без работы. «Такого, чтобы мы столкнулись со всплеском безработицы из-за эксперимента, не будет, — обещает министр экономического развития Максим Орешкин. — За несколько месяцев до увольнения эти люди будут проходить переобучение, им подыщут новые места». Стоп! Откуда в условиях кризиса возьмутся новые предприятия и рабочие места? Из какого волшебного ларца выскочат? Задача, поставленная президентом — создать к 2020 г. 25 млн высокотехнологичных рабочих мест — тоже ведь не решается.
«Новой индустриализации нет, 25 млн или хотя бы 1 млн новых рабочих мест нет, — констатирует глава Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов. Да и относительно переобучения… Сокращать-то будут в первую очередь пожилых работников, а им осваивать новые компетенции тяжко. Еще вопрос на засыпку — кем их заменить? Квалифицированных кадров в стране и так не хватает — система профтехобразования разрушена в лихие 1990-е. Прибегнуть к помощи роботов? Но своих делать пока не научились, а покупать японские или американские — без штанов останешься. Да и вряд ли нам продадут из-за санкций.
Наконец, совершенно непонятно, почему обучать повышению производительности труда поручается аудиторам, иначе говоря, бухгалтерам. Как купить дешевле, продать дороже, они присоветовать могут. А насчет производительности труда? Берут большие сомнения. В советские времена на каждом крупном предприятии действовала лаборатория научной организации труда. Ее сотрудники как раз и занимались оптимизацией производства. Новая Россия от этой практики, увы, отказалась. Но ведь остались отраслевые министерства. Так почему же не они озаботились повышением производительности труда в курируемых отраслях экономики, а оторванные от заводской практики теоретики из Минэкономразвития? Их послушаешь — животик от хохота надорвешь. «Бывает достаточно просто станки переставить — и это даст заметный эффект», — сообщает один такой глубокомысленный теоретик. Дало бы — давно переставили без всяких аудиторов.
В общем, программа Минэкономразвития за версту отдает профанацией. Никаких конкретных идей у чиновников нет, зато есть большое желание отчитаться перед президентом. Велел повысить производительность, извольте, — повышаем. А еще наверняка есть личный интерес. Уж больно лакомый кусок — 29 казенных миллиардов!
Максим Грегоров
“Новый вторник”
