В ХХ веке возродилась и даже процветала профессия, казалось бы, типичная для Средних веков. На поля сражений снова вышли наёмники
Холодная война стала временем ренессанса “диких гусей”. Главным образом эти деятели участвовали в разнообразных кампаниях в Африке. Огромный нестабильный континент, множество правительств, которые нуждаются в услугах профессиональных солдат, огромные богатства, которые был в состоянии сколотить предприимчивый и удачливый солдат фортуны, — всё это сделало Африку притягательной для всевозможных авантюристов. Одним из наиболее известных подобных персонажей стал немец Зигфрид Мюллер, получивший уже на Чёрном континенте прозвище Конго.
Будущий солдат удачи родился в Бранденбурге в семье кадрового офицера в 1920 году. Затем юный Мюллер прошёл гитлерюгенд и с 1939 года сам служил в вермахте. В войне против СССР Зигфрид принял участие с первого дня. Кампанию в СССР он прошёл в противотанковых частях. Однако на российских кровавых полях дела у семейства Мюллер не заладились. Отец Зигфрида, подполковник вермахта, погиб в 42-м, ну а сын воевал дальше. 20 апреля 1945 года Мюллера произвели в офицеры. Он успел заслужить “Железный крест”, но это стало его лебединой песней. Весной 45-го в Восточной Пруссии Мюллеру в позвоночник попала пуля, и будущий наёмник чуть не остался парализованным. Однако это ранение спасло Мюллера от более сурового возмездия. Раненого вывезли кораблём на запад, и в плен он попал уже в американской зоне оккупации.
Однако не воевать этот человек уже не мог. Мысль Мюллера пошла своеобразным маршрутом: “Я боролся за национал-социалистический рейх, а сегодня я — воин за свободный Запад”. В итоге, оправившись от ран, Мюллер решил устроиться в вооружённые силы. Два года он служил в американских вспомогательных частях. Затем в Северной Африке он некоторое время прослужил сапёром, снимая немецкие же мины времён кампаний Роммеля во Второй мировой, затем работал управляющим в отеле. Однако такая жизнь быстро наскучила бывшему противотанкисту. В 1955 году Мюллер попробовал устроиться в бундесвер, но получил отказ. И тогда Мюллер решился пойти в наёмники.
В 60-е годы главной горячей точкой Африки было Конго. В стране шла гражданская война. В северо-восточных районах против правительства Моиза Чомбе разразилось восстание симба — местных племён. СССР поддерживал противников Чомбе; противоположная сторона, соответственно, выступала на стороне правительства. Эта война по местным традициям велась с невероятной жестокостью, а перестрелки из автоматов Калашникова и налёты бомбардировщиков сочетались с верой в древнюю магию и боями на копьях.
Кровью оказались по уши заляпаны все стороны конфликта, но Мюллер не особо заботился о чистоте риз. Для борьбы с повстанцами Чомбе призвал отряд белых наёмников. Возглавил солдат удачи Майк Хоар из Ирландии. Этот пёс войны, ветеран Второй мировой, вербовал соратников, сообразуясь прежде всего с профессиональным уровнем. Так, под его началом оказались и бывшие противники по фронтам войны с Гитлером. Людей искали среди бывших кадровых военных Британии, Бельгии, Италии — словом повсюду, через старых знакомых. Отряд собрали в Южной Африке и уже оттуда перевезли в Конго. В эту-то группу и вступил Мюллер.
К моменту прибытия “диких гусей” на фронт значительная часть Конго уже находилась под контролем повстанцев. Сами они искренне верили в силу магии и шли в бой, выкрикивая фамилию своего лидера Пьера Мулеле: этот клич должен был защитить вопящего от пуль. Что ещё хуже для правительства, в силу этой магии верили и конголезские солдаты. Воинские части разбегались одна за другой, часто — переходили на сторону симба.
В таких условиях отряд опытных солдат, не верящих в амулеты и заклинания, оказался сокрушительной силой. Однако Хоару были нужны любые солдаты, так что ему пришлось закрыть глаза на некоторые не слишком приятные вещи. Мюллер ошарашил его с первых дней. Бывший нацист явился прямо с железным крестом на груди и позднее демонстративно носил полученную от Гитлера награду повсюду. Правда, по сравнению с некоторыми сослуживцами, он выглядел почти безобидно. Например, один из наёмников бойко продавал американским авиаторам на сувениры черепа с пулевыми отверстиями. Искать тела с ранениями в голову он ленился и попросту расстреливал пленных, чтобы получить материал для поделок. На этом фоне Конго Мюллер с его свастикой выглядел не так уж устрашающе. Он сразу выдвинулся в офицеры и получил лейтенантский чин.
Первые же операции показали, что наёмники радикально отличаются от местных ополченцев. Повстанцы из джунглей были уверены в своей неуязвимости, но часто даже не имели огнестрельного оружия. Некоторые наёмники во время этих схваток были ранены копьями и дубинами. В другой раз солдаты удачи расстреляли отряд как раз в момент, когда его готовил к бою колдун.
Чародею заклинания не особенно помогли. Однако успех сопутствовал наёмникам не всегда. Именно тогда участие немцев в операциях в Конго стало достоянием общественности. Дело в том, что два немецких “диких гуся” погибли, и трупы были захвачены повстанцами вместе с документами. В прессе поднялась настоящая буря, тем более что отношение к немецким военным было в принципе не самым тёплым: художества вермахта и СС во Второй мировой ещё помнили хорошо. Когда же выяснилось, что один из офицеров-наёмников бравирует своим нацистским прошлым, Мюллер приобрёл скандальную славу.
Первые успехи принесли группе Хоара широкую известность. В Африку устремились авантюристы со всего мира. Мюллеру вливание свежей крови дало возможность отличиться в качестве самостоятельного командира во главе автономного подразделения под крылом Хоара. Он получил под начало отряд в сорок человек. Эта группа вела войну на огромной территории, но, учитывая по любым меркам хорошую подготовку, оставалась серьёзной силой. Немец собрал в свой отряд всех соотечественников.
Однако репутация германских наёмников основывалась не только на событиях давней войны в Европе. Немцы считались недисциплинированными и жестокими ландскнехтами. Тем более они взяли привычку увешивать автомобили головами убитых повстанцев, и в таком виде их, бывало, заставали журналисты. Впрочем, на боевые качества этой банды пожаловаться не могли. Чаще всего правительственные войска шли за наёмниками, как нитка за иголкой, и занимали уже отбитые рубежи. Ну а что до претензий по поводу морального облика, удивить местное население жестокостью было трудно. На этой войне регулярно встречался даже ритуальный каннибализм, а пытки и убийства и вовсе считались нормой, так что по меркам африканской войны люди Мюллера никак не выделялись жестокостью.
Зато в Европе на похождения “диких гусей” смотрели с нехорошим изумлением. Конго Мюллер жаждал славы и позволял журналистам свободно перемещаться по позициям его бойцов. Поэтому все неприятные для наёмников истории (от буйства во хмелю и мародёрства до убийств пленных и позирования с головами, надетыми на пики) в конце концов стали достоянием общественности. Сам Мюллер не считал нужным скрывать стиль войны и спокойно рассказывал, к примеру, про жёсткие допросы пленных, практиковавшиеся его солдатами. Фразы вроде “Если мы брали в плен раненых, мы их пристреливали” и “Пытки — это нормально”, произносимые с добродушной улыбкой, вызывали у аудитории сильные чувства, особенно когда после этого следовали сентенции о войне за западные идеалы, свободу и братство.
Кроме того, претензии к Мюллеру накапливались уже у Бешеного Майка — Хоара, его непосредственного командира. Они касались собственно командирских талантов. В один прекрасный момент Мюллер всё же провалил крупную операцию, и ирландец, уже не испытывавший недостатка в людях, начал задумываться, настолько ли ему нужен подчинённый, чьи таланты не всегда оказываются на высоте, а репутация, говоря вежливо, своеобразна.
В октябре 1964 года Конго Мюллер всё же подвёл себя под монастырь своим самолюбием и жаждой признания у прессы. Двое итальянских корреспондентов с близкого расстояния засняли расстрел пленного. По иронии судьбы, в кадр попала казнь настоящего душегуба, но эта подробность уже не вошла ни в какие корреспонденции. Ну а после того как сам Мюллер брякнул перед журналистами о “егерской забаве, охоте на негров”, о нём написали и в ГДР, и в СССР, и в Западной Европе, словом, повсюду. По случайности скандал произошёл примерно в то же время, когда отряд под командованием Мюллера попал в засаду и понёс серьёзные потери. После этого чаша терпения переполнилась, и Мюллер навсегда покинул не только Конго, но и ФРГ: для местной публики его поведение было слишком вызывающим, а для командования он стал ходячей проблемой. Бывший наёмник уехал в Южную Африку, где основал небольшую охранную фирму и умер в 1983 году в Йоханнесбурге.
Нельзя сказать, что Зигфрид Мюллер был самым свирепым персонажем войн ХХ века. Однако это тот случай, когда человек сам куёт себе репутацию. Сочетание жестокости и склонности к эпатажу сделало его одним из самых одиозных участников холодной войны. Романтический миф о белых наёмниках в Африке имел некие реальные основания, но у него была своя мрачная изнанка.
Источник: “Life”
