Как Египет оправляется от удара по туристическому бизнесу
После введения запрета на полеты россияне освоили обходные пути поездок в привычные им Турцию и Египет — через третьи страны, но это все равно уступало прежним показателям почти в три раза.
В развитие договоренностей между президентами России и Египта 15 декабря в Москве министр транспорта России Максим Соколов (недавний штрафник) и египетский министр гражданской авиации Шериф Фахти подписали протокол о сотрудничестве в сфере обеспечения безопасности гражданской авиации. Следующим шагом станет подписание соответствующего указа президентом России, после которого с 1 февраля должны возобновиться регулярные полеты в Каир. О чартерах в Шарм-эш-Шейх и Хургаду речь пока не идет.
Открытый россиянами в 1990-е годы как место недорого, но качественного отдыха Египет оставался популярнейшим маршрутом вплоть до ноября 2015 года. Теракт против пассажирского самолета «Когалымавиа» 31 октября 2015-го враз изменил ситуацию. Авиасообщение между двумя странами было прекращено. Россия потребовала ужесточения мер безопасности в аэропортах.
Руководство Египта поначалу заняло неконструктивную позицию, отрицая вообще сам факт теракта. Понадобилось несколько месяцев, прежде чем президент Абдул-Фаттах Ас-Сиси признал его. Это и понятно: туризм — слишком важная для Египта отрасль национальной экономики, чтобы ставить ее под удар признанием собственной беспомощности и некомпетентности в сфере безопасности, ключевого требования в современном мире. Теракт повлиял и на другие страны, которые ввели предупредительные меры – всякого рода ограничения на полеты и предупреждения относительно посещения определенных мест в Египте, как, например, Великобритания.
Ближний Восток (в широком смысле слова) представляет собой регион во многом парадоксальный. Это место, где одновременно протекает множество войн и вооруженных конфликтов, но там же находятся популярные места отдыха и туризма. Шарм-эш-Шейх находится на Синайском полуострове, где полыхает партизанская борьба бедуинов под исламистскими лозунгами. Буквально на днях там произошел чудовищный теракт в мечети, при котором погибло 310 человек.
Авиасообщение России с ОАЭ проходит через Иран, находящийся под санкциями и в глобальном противостоянии с Америкой. Курорты и святые места Израиля отделяет от сектора Газа и палестинских территорий на Западном берегу Иордана лишь тонкая стена. Буквально в нескольких километрах бушует гражданская война в Сирии, где свирепствует ИГИЛ, запрещенный в России. То же самое касается другого популярного направления у российских туристов — Турции, ведущей войну с курдами и имеющую под боком ту же Сирию, на границе с которой постоянно происходят инциденты. Вспомним про раскол Ливии, про нескончаемый хаос в Ираке. Даже святые места в Саудовской Аравии, посещаемые миллионами паломников, находятся под угрозой из-за войны в Йемене.
Стена, разделяющая Израиль и палестинцев, словно служит олицетворением того глобального забора, протягивающегося через весь Ближний Восток и разделяющего кричащую роскошь и неблагополучием с насилием. Эта разделительная линия показывает всю призрачность и нестабильность успеха в этом необустроенном и бурлящем регионе, трудность и непредсказуемость ведения бизнеса. Одно происшествие — взорванный (как в Египет) или сбитый (как турками в Сирии) самолет, и границы закрываются, турпоток из России в страну прекращается. В случае Египта речь шла почти о трех миллионах посетителей, россияне стояли на первом месте среди всех иностранных туристов.
Но удар пришелся не только по странам, принимающим визитеров. На обслуживание туристов было «завязано» множество российских турфирм. И когда осенью 2015 года один за одним произошло два инцидента, «закрывших» соответственно туристические рынки Египта и Турции — два самых популярных, сложилась в высшей степени драматическая ситуация для бизнеса. В 2016 году число поездок на отдых за границу сократилось на 17%. Надо было срочно прорабатывать новые направления и предлагать новые услуги.
При этом стоит иметь в виду, что внутренняя инфраструктура — Черноморское побережье Кавказа и недавно присоединенный Крым, не могли служить полноценным заменителем как из-за неготовности инфраструктуры, так и по причине климатических условий. Разумеется, россияне освоили обходные пути поездок в привычные им Турцию и Египет — через третьи страны приезжало до 75 000 в тот же Египет в месяц, но это уступало прежним показателям почти в три раза.
Президент Путин должен был иметь это в виду во время своего завершившегося блиц-визита в Сирию, Египет и Турцию (о сирийских итогах мы уже писали). В 2017 году Турцию уже посетили то ли 4,5 млн россиян (оценка Эрдогана), то ли 4 млн (оценка Путина) — примечательное расхождение, показывающее желание одной стороны преувеличить, а другой — – приуменьшить. Эрдогану важно было продемонстрировать радужную картину, Путину — сдержанность.
Стоит заметить, что при переговорах в Каире тема туризма вообще ушла в тень, и Ас-Сиси и Путин говорили о строительстве АЭС в Египте, о создании российской промышленной зоны на Суэцком канале, о поставках российского зерна. Возобновления полетов коснулся в заявлении для прессы лишь президент России.
Это может свидетельствовать о том, что египтяне смогли компенсировать потери от падения поездок на отдых из России, и сегодня стараются делать вид, что им не к спеху возобновление притока российских туристов, хотя в целом туристическая отрасль дает свыше 11% ВВП и 14% валютных поступлений. Но тут египтяне, видимо, пытаются усилить свои позиции на предстоящих переговорах, когда и будет конкретно решаться, какие рейсы возобновятся и на каких условиях. Идет сложная и не всегда понятная игра — каждая из сторон имеет свои козыри, которые и достает в нужный момент. Многие из них напрямую не связаны с индустрией отдыха — как тот же проект постройки АЭС с российским участием, но и его, и разные политические аспекты Москва может задействовать, оговаривая свои интересы в вопросе возвращения прямых турпотоков.
Максим Артемьев
Источник: “Forbes”
