Почему в России, где этот горячительный напиток является практически кодом национальной идентичности, так трудно подсчитать, сколько его производят в стране и пьют?
В Росалкогольрегулировании, главном ведомстве по алкоголю, утверждают, что в 2017 году водки было произведено в России на 9% больше, чем в 2016-м, а продажа ее увеличилась на 2,5%. Казалось, кто бы сомневался?! Усомнились, однако, в Национальном союзе защиты прав потребителей, заявив, что в минувшем году продажи упали на 17%. Якобы, из-за снижения платежеспособности населения, которое перешло на дешевые вина. По такой логике, и пить в стране стали меньше, чему мог бы порадоваться Минздрав и прочие инстанции. Хотя вряд ли наши измученные бедностью граждане потянутся искать утешения в вине — не тот седативный эффект.
Секрет столь разных цифр вроде бы раскрыл глава Центра исследований федерального и регионального рынков алкоголя Вадим Дробиз, рассказав, что все дело в ЕГАИС — автоматизированной системе контроля производства и оборота алкоголя. Мол, до 2017 года статистикой продаж спиртного занимался Росстат, он не мог подсчитать реализацию алкоголя в каждой торговой точке, которых у нас в стране — только официально! — 222 тысячи.
С 2017 года учет стали производить через ЕГАИС, способную подсчитать каждую проданную бутылку. Чтоб с каждой в казну рубли капали. Но эта система до июля не успела заработать в сельской местности, поэтому, по словам В. Дробиза и не учли 15% реализованного товара.
Однако и этот «секрет» никак не объясняет, почему же похожая картина имела место и в 2016 году, когда о полном запуске ЕГАИС только мечталось. По данным того же Росстата, производство водки в России в январе 2017 года выросло на 66,2% по сравнению с январем 2016 года — до 4,4 млн декалитров. Но при этом по сравнению с декабрем 2016 года водки сделали на 48,2% меньше!
Выходит, не в учете дело? И наш «код идентичности» никакому учету не по зубам? Эксперты называют много причин странных взлетов и падений производства и продажи водки в России, но очевидно главное — реальный уровень потребления установился еще 100 лет назад и в зависимости от региона составляет 8–10 литров алкоголя в год на человека. Удорожание спиртного не ведет к сокращению потребления, а лишь перемещает торговлю «в тень», где официальный контроль невозможен. Реально регулируют его чиновники разного ранга, манипулирующие взлетами и падениями производства и продаж. Но никак не употребления…
Вероятно, эти великие истины и хотел донести до нас златоуст Виктор Черномырдин своей фразой: «Лучше водки хуже нет». Такая диалектика…
Лаврентий Павлов
NB!
КСТАТИ. О том, какие крепкие напитки предпочитают жители современной Германии и в каких количествах их потребляют, читайте на 7-й странице этого номера.
“Новый вторник”
