Будущий председатель КГБ, заполняя анкету, путался в именах, датах, степени родства
Отца, умершего в годы Гражданской войны от сыпного тифа, Юрий Андропов не помнил. Мать вновь вышла замуж, но тоже умерла, когда Андропову было всего четырнадцать лет. Можно представить себе, какой тяжелой — эмоционально и материально — была его юность. Ему пришлось самому пробиваться в жизни, помочь было некому.
С отчимом он жить не захотел. Вычитал в газете, что открыт прием в Рыбинский техникум водного транспорта, где не только бесплатно учат, но еще дают стипендию и общежитие. В марте 1932 года отправил туда документы с просьбой его зачислить.
Его приняли в техникум без экзаменов. Но поплавать по Волге после окончания техникума ему не пришлось. Желание быть речником оказалось не слишком сильным. Окончив техникум в мае 1936 года, он был оставлен там секретарем комитета комсомола. Из своего речного прошлого он любил вспоминать только одного боцмана, который держал в кулаке всю команду. Своего рода идеал руководителя.
Первый секретарь
В ноябре 1936 года его перебросили комсоргом ЦК ВЛКСМ на рыбинскую судоверфь имени В.Володарского. С тех самых пор и до конца жизни Андропов непрерывно находился на комсомольско-партийно-аппаратной работе — с перерывом на посольскую деятельность и на председательство в КГБ. Он не руководил ни реальным производством, ни регионом. Не имел ни экономических познаний, ни опыта практической работы в промышленности, сельском хозяйстве, финансах.
Из комсомола в партию, из партии в КГБ. Достоинства такого жизненного пути очевидны: знание тайных пружин управления страной, умение приводить в действие рычаги власти. Недостаток заключается в том, что все знания о стране почерпнуты из вторых рук: донесений, справок и записок подчиненных.
Он попал на комсомольскую работу в разгар репрессий. Юрий Владимирович с юношеским пылом разоблачал с трибуны врагов народа:
— ЦК ВКП(б) не раз предупреждал партийные и комсомольские организации о бдительности. Существовала теория, что в комсомоле нет и не может быть врагов. А враги народа — троцкисты, шпионы, диверсанты — пытаются пролезть в каждую щель, использовав слабые места. Враги народа свили себе гнездо в ЦК ВЛКСМ, они пытались разложить молодежь и на почве разложения отвлечь ее от борьбы с врагами.
В июне 1937 года Юрия Андропова взяли в Рыбинский горком комсомола заведовать пионерским отделом и утвердили членом бюро. В августе перевели в обком руководить отделом учащейся молодежи.
— Наша областная комсомольская организация, — грозно произносил Андропов с трибуны областной конференции, — была засорена врагами народа. Все бюро обкома, за исключением первого секретаря, посажено, так как развивало враждебную деятельность.
Его утвердили третьим секретарем Ярославского обкома комсомола. Номенклатурная должность. Он получил квартиру в доме для областного начальства на Советской улице — в двух минутах ходьбы от обкома.
Должности освобождались едва ли не каждый день. В 1937 году областные чекисты арестовали больше пяти тысяч человек. В декабре сняли первого секретаря Ярославского обкома комсомола Александра Брусникина и вывели из состава ЦК ВЛКСМ «за сокрытие своей связи с враждебными элементами и за попытку скрыть от ЦК факты засоренности вражескими элементами Ярославской областной организации». Арестовали и расстреляли.
В освободившееся кресло посадили Андропова.
— Очистив свои ряды от врагов народа и их приспешников, — бодро докладывал на областной конференции Юрий Андропов, — разоблачив троцкистско-бухаринскую и буржуазно-националистическую сволочь, комсомольская организация области под руководством партии идейно закалилась и окрепла…
Вот с такими представлениями о жизни начал политическую карьеру Юрий Владимирович Андропов. Что-то из этого ужасного, отвратительного прошлого он отбросит, что-то останется в нем навсегда и будет определять его взгляды на мир. Ему лично жаловаться было нечего — массовые репрессии открыли ему дорогу наверх.
В ноябре 1939 года Андропова выдвинули в депутаты областного совета по Ворошиловскому избирательному округу №18. Выступая в клубе судоверфи имени Володарского, он говорил:
— Товарищи избиратели! Я искренне благодарю вас за столь великое оказанное мне доверие. Партия Ленина — Сталина дала нам свободу, партия большевиков дала нам огромные права. Мы имеем самую демократическую в мире Сталинскую Конституцию. Мы сами выбираем органы управления государством. Вы оказываете мне огромное доверие, и я от всего сердца заверяю вас, что доверие ваше мною будет оправдано.
В декабре 1938 года его сделали первым секретарем обкома комсомола. Продвижение наверх имело для Андропова неприятную сторону. В его документах проверяли каждую запятую, и бдительные кадровики отметили очевидные противоречия и темные места в его биографии.
Пробелы в анкете
На пленум обкома приехала из Москвы инструктор ЦК комсомола Капустина. Вот ей и сигнализировали: отец Андропова был офицером царской армии, а мать из купеческой семьи. По тем временам обвинения убийственные. За обман партии и попытку скрыть свое происхождение могли не только карьеру сломать и выбросить с руководящей работы, но и посадить. Тем более что в биографии Андропова было предостаточно темных пятен. Будущий председатель КГБ, заполняя анкету или составляя автобиографию, путался в именах, датах, степени родства. Он что-то скрывал?
В своих первых анкетах Андропов писал, что происходит из донских казаков. Но окружающие считали его скрытым евреем, имея в виду неарийское происхождение его матери Евгении Карловны, преподававшей музыку. Встречавшиеся с Юрием Владимировичем находили в его внешности семитские черты. Возможно, хотели их увидеть…
Что же говорят о происхождении Андропова рассекреченные документы из его личного архива?
«Мать моя младенцем была взята в семью Флекенштейн, — писал Андропов. — Об этой семье мне известно следующее: сам Флекенштейн был часовой мастер. Имел часовую мастерскую. В 1915 году во время еврейского погрома мастерская его была разгромлена, а сам он умер.
Родная мать моей матери была горничной в Москве. Происходила из Рязани. О ней мне сообщила гражданка Журжалина, проживающая у меня. Журжалина знает мать с 1910 года, живет у нас с 1915 года. Прежде она была прислугой в номерах (Марьина Роща, 1-й Вышеславцев переулок, дом №6). Моя мать — родственница Журжалиной по ее мужу.
Все это записано мною со слов Журжалиной.
Как случилось, что я не знал, что дед мой — купец 2-й гильдии?
Я и сейчас об этом не знаю, а попытки, чтобы узнать, делал.
При вступлении в ВКП(б) партком верфи запрашивал на мою родину и в Беслан, и в Моздок. Парткому подтвердили, что дед мой (то есть Флекенштейн) торговал, но что был купцом, да еще 1-й или 2-й гильдии, не говорили. Исходя из этого при вступлении в ВКП(б) и на пленумах я также говорил о торговле, а не о купечестве.
Свою биографию я знаю со слов Журжалиной и Федорова, с которыми жил и сталкивался, с их слов и рассказывал ее.
Вот все, что мог я сообщить. Прошу только как можно скорее решать обо мне вопрос. Я чувствую ответственность за организацию и вижу гору дел. Решаю эти дела. Но эта проклятая биография прямо мешает мне работать. Все остальное из моей биографии сомнению не подвергалось, и поэтому я о нем не рассказываю».
Был нужнее в тылу
Андропов совершенно прав: проклятая биография мешает работать! Дурацкое выяснение обстоятельств появления на свет, социальное происхождение деда и бабки — какое все это имело значение для его жизни и работы?!
Но удивительно, что он не извлек уроков из собственной истории. Он пятнадцать лет руководил комитетом госбезопасности, и его подчиненные занимались тем, что рылись в далеком прошлом людей, выясняя их социальное или национальное происхождение. И прошлое губило людей.
А вот самому Андропову повезло. Второй секретарь Ярославского обкома партии Алексей Ларионов, ведавший кадрами, поверил, что Юрий Владимирович действительно ничего не знал о своем деде-купце, тем более что дед вроде и не настоящий, а приемный. И спас Андропова от бдительных кадровиков из ЦК комсомола.
В 1939 году секретарь обкома Ларионов привлек комсомольского вожака Андропова к строительству гидроузлов на Волге. Занимался этим НКВД, строили заключенные, их не хватало, Андропов мобилизовал на стройку несколько тысяч молодых ярославцев. 14 июля 1944 года по докладной записке наркома внутренних дел Берии за «выдающиеся успехи и технические достижения по строительству гидроузлов на реке Волге» ордена получила большая группа сотрудников главного управления лагерей НКВД. Орден Красного Знамени вручили и Андропову как бывшему секретарю Ярославского обкома, хотя к тому времени он уже уехал из города.
В июне 1940 года Андропова перебросили в Петрозаводск и утвердили первым секретарем ЦК комсомола недавно созданной Карело-Финской Советской Социалистической Республики. Там он провел всю войну. Фронта избежал, нужнее был в тылу — четыре года возглавлял республиканский комсомол.
По материалам: “MK.RU”
