В городском перинатальном центре нашли антисанитарию и условия для распространения опасных инфекций, но врачи списывают смерти младенцев на образ жизни родителей
В городском перинатальном центре Брянска с пугающей периодичностью умирают новорождённые от инфекций дыхательных путей. За три месяца там от пневмонии, вызванной разными типами бактерий, скончалось 11 младенцев. Некоторые роженицы судятся с медперсоналом, но пока безрезультатно. Уголовное дело, возбуждённое по статье “Халатность” год назад, буксует, и это несмотря на обилие нарушений в медцентре. Роспотребнадзор нашёл там проблемы с вентиляцией и санитарией и написал, что это способствует распространению инфекционных заболеваний. Однако врачи и чиновники от здравоохранения валят всё на убитых горем родителей.
“Она умирала у меня на руках два часа”
Москвичке Олесе Сафоновой 32 года. Она была одной из первых пациенток брянского центра — легла туда через месяц после открытия, в апреле 2017-го. Олеся носила двойняшек. Пока она гостила у родни в Брянской области, у неё неожиданно заболел живот. Пришлось экстренно ложиться на сохранение из-за того, что укоротилась шейка матки. Ей провели небольшую операцию, чтобы облегчить нагрузку на мышцы.
Её трагическая история началась 8 апреля прошлого года.
— У меня отошли воды в субботу. Я позвала врача, она посмотрела и говорит: “Мы будем до понедельника тянуть, чтобы по плану делать кесарево”. [Из-за своего диагноза] я бы эти два дня не дотянула. Начались бы схватки, и швы могли разойтись. Я бы умерла просто от кровотечения, — Олеся рассказывает об этом внешне спокойно, сидя на лавочке в парке.
В итоге экстренное кесарево всё же назначили. Олеся родила двух девочек — Дашу и Ксюшу. Обеих пришлось класть в реанимацию. Даша провела там пять дней, Ксюша — почти три недели. Всё шло хорошо, малышки понемногу восстанавливались, набирали вес.
— Но однажды я прихожу к Даше [уже после выхода из реанимации] и вижу, как она лежит в открытом кувезе (бокс для новорождённых) напротив распахнутого окна. Апрель, холодно. Я подхожу к ребёнку, трогаю, а она просто ледяная. Побежала к заведующей, закатила скандал, — Олеся закусывает губу. — На следующий день дочери стало плохо. Остановка дыхания. Её перевезли в реанимацию. Давали антибиотики. У Даши образовался грибок во рту — кандидоз. Перешёл на гортань, попал в кровь, и в итоге сепсис. Заражение крови. Потом пошло внутреннее кровотечение. Она умирала у меня на руках два часа.
Олеся складывает руки в ломком жесте и продолжает: — Когда я сидела с Дашей в реанимации, говорила ей: “Ничего, вот как одуванчики распустятся, заберу тебя домой”, — у матери на глазах слезы. — И не поверите… В день, когда она умерла, я вышла на крыльцо больницы и увидела первые жёлтые одуванчики.
Выжившей второй девочке — год и два месяца. Олеся рассказывает, как празднует день рождения дочерей: одной дарит подарки, а второй в этот же день везёт игрушки на кладбище.
Сейчас Олеся судится с медсестрой Луизой Горбачевой, которая открывала кувез, и заведующей отделением Людмилой Артемьевой. Пока это только гражданский иск, но не исключено, что он может стать уголовным, если докажут преступную халатность.
“Давайте не будем делать патологию”
Ровно через год после гибели дочери Олеси, 8 апреля 2018 года, в брянском перинатальном центре во время родов умерла 30-летняя Екатерина Ким. Дочку Ким воспитывает вдовец — Андрей Ким. В его семье теперь четыре ребёнка — трое от прежнего брака Екатерины.
— Полюбив Катю, я полюбил и её детей. В своё время я жил без отца, поэтому понимал, что детям важно жить в полноценной семье, — Андрей Ким качает кроватку, в которой спит новорождённая Карина. — По такому принципу, я думаю, мы и жили.
Жили до тех пор, пока его жена не попала в городской перинатальный центр. Андрей словно чувствовал беду — изначально, говорит, противился тому, чтобы отдавать жену именно туда “из-за историй, которые вокруг него происходят”.
Но Екатерина доверяла тамошнему врачу: терапевт успешно сопровождала две предыдущие беременности Кати, поэтому Андрей пошёл навстречу супруге, чтобы лишний раз не спорить с ней и не волновать.
— Свадьба была весной, а летом поехали в Кабардинку отдыхать. Беременность была плановая. Катя так и шутила, мол, поедем за лялькой, — грустно улыбается Андрей. — Когда приехали, сразу и узнали, что она беременна.
Никаких проблем с течением беременности не было. Всё было хорошо до 4 апреля: в ночь у Кати заболела спина, стало потягивать живот. На следующий день приехали в перинатальный к врачу. Та сказала, мол, всё хорошо, “вы поспешили”. Говорит, “головка у ребёнка высоко, поэтому давайте не будем делать из нормального состояния патологию”. Ну, мы посмеялись и поехали домой: рано — значит рано. Но в следующую ночь у Екатерины поднялась температура, и с утра супруги Ким опять рванули в больницу. Врач повторила то же самое: повода для беспокойства нет, семья может ехать домой.
— Я удивился, что Катю не стали класть на сохранение. Но раз сказали, что можем ехать домой, мы и поехали, — вспоминает Андрей. 7 апреля температура поднялась в третий раз. Андрей не на шутку взволновался и стал настаивать на том, чтобы вызвать скорую, но Катя противилась — очень доверяла врачу. К тому же по телефону медики заявили, что свободных боксов нет и нужно немного подождать. — Мы даже поругались на эту тему. Катя приводила аргументы вроде “они врачи, им лучше знать”, — сокрушается мужчина.
— И меня в итоге этим аргументом тоже убедила. — Однако потом выяснилось, что врачи знали далеко не всё. Они называли причиной банальное ОРВИ, но когда 8 апреля Екатерину привезли на роды, диагноз уточнили: пневмония. — Пока ехали, разговаривали про имя для дочурки, — говорит Андрей. — Она меня попросила: “Давай назовём дочку Кариной”. Я ещё удивился: она раньше Евой хотела назвать. И хотя раньше мы спорили на тему имени, в этот раз я с ней согласился.
Тем утром Андрей поцеловал жену. Как выяснилось, в последний раз. Около двух часов дня ему позвонили из больницы и сообщили: Кати больше нет. Андрей во всём винит врачей. Основные претензии — как ставили диагноз. Терапевт даже не назначил анализ крови роженице с температурой.
— Мне непонятно, почему ей делали кесарево. Какие были показания, ведь она собиралась рожать сама. Непонятно, почему делали общий наркоз. Ведь, как показала экспертиза, Катя умерла потому, что у неё не выдержало сердце [во время операции].
В начале июня Андрей написал заявление в прокуратуру и в Следственный комитет. 19 июня возбудили уголовное дело.
— Надеюсь на то, что следствие разберётся и за смерть жены ответят виновные, — говорит Ким. — Я понимаю, что ни суд, ни приговор Катю мне не вернут. Я делаю это ради того, чтобы больше никому такая участь не досталась.
11 трагедий, в которых никто не виноват
Но подобная участь досталась как минимум ещё 11 семьям. Об этом официально сообщало СУ СКР по Брянской области. Там в прошлом году завели уголовное дело о халатности, но в нём до сих пор нет ни одного фигуранта.
— На тот момент было официально известно о 12 смертях. Но, по неофициальной информации, могло быть и 18, — утверждает Сафонова. — В Брянской области проходила экспертиза по этим случаям. Фактически проверяли сами себя. По результатам выходит, что во всём виноваты сами роженицы: мамочки сплошь курящие, все, не побоюсь этого слова, лёгкого поведения, и дети у них недоношенные, до килограмма. То есть выжить этим детям не получится. Но разве не для того созданы перинатальные центры, чтобы выхаживать таких детей?
Хотя Олеся говорит о 12 смертях, пресс-служба СК сообщала о гибели 11 новорождённых. По словам Олеси, все дети скончались из-за внутрибольничной инфекции. Они с другими пострадавшими роженицами добивались “экспертизы смывов”, чтобы узнать, какие инфекции могли гулять по больнице.
— Дети были заражены. У кого кандидоз, у кого стафилококк. У всех внутриутробная пневмония. Это всё внутрибольничные инфекции, — объясняет она. Однако результатов так и не дождались. — Я ничего не хотела, не хотела жить. Но потом зализала раны и решила биться до конца. Создала группу во “ВКонтакте” “Перинатальный центр Брянск — убийца детей”, — вспоминает Олеся.
Сейчас в её группе больше двух тысяч человек. Ей постоянно пишут люди, чьи родственники, как они считают, пострадали от действий персонала больницы. У одной девушки там скончались 41-летняя мама и новорождённая сестра. Ещё одна роженица по милости врачей вынуждена была ходить двое суток с мёртвым ребёнком в утробе, хоть врачи и знали, что малышка умерла.
— Ей сказали, что нужно дождаться схваток, — комментирует Сафонова. Перинатальный центр в Брянске начал работу 7 марта 2017 года. Роддом называли уникальным для региона; сообщалось, что там будут помогать женщинам с патологиями беременности, выхаживать новорождённых с экстремально низкой массой тела. Но через три месяца он неожиданно закрылся на несколько недель — как объяснили чиновники, для очистки вентиляции.
Некачественная вентиляция лейтмотивом идёт через все рассказы рожениц. Их подозрения об инфекциях, приведших к гибели младенцев, частично подтверждаются местным Роспотребнадзором. Ревизоров туда в прошлом году направил прокурор области Александр Войтович. Проверку возглавила начальник областного эпидемиологического надзора Зоя Евсеева.
— Выявлены нарушения санитарного законодательства, а также условия, создающие угрозу возникновения и распространения инфекционных заболеваний людей, — пишет в акте Евсеева (копия есть у Лайфа). В списке “лиц, допустивших нарушение”, значатся шестеро сотрудников центра, в том числе и уже упомянутая Людмила Артемьева, воюющая в судах с роженицей Сафоновой.
Напрямую в акте не указаны причины распространения пневмонии, однако одна из формулировок очень интересная. Из неё можно понять, что в некоторых помещениях нет так называемых воздушных разрывов (небольшое соединённое с атмосферой открытое пространство). Казалось бы, мелочь. Но это нужно для того, чтобы вредные бактерии из канализации не попадали в чистую воду, используемую для приготовления еды или мытья пациентов. В условиях детских палат это может оказаться критичным.
Из текста акта также следует, что персонал не брал на анализ воду на предмет наличия там бактерий легионелл. Эти бактерии вызывают так называемую болезнь легионеров, протекающую аналогично воспалению лёгких. Одну из первых вспышек этого заболевания спровоцировали колонии легионелл, размножавшиеся в жидкости вентиляционной системы гостиницы, где остановились участники корпоративного съезда. С воздухообменом в перинатальном центре тоже не всё в порядке, о чём свидетельствуют материалы другой проверки Роспотребнадзора.
В ней заместитель Евсеевой требует от руководства центра “обеспечить паспортизацию” вентиляционных систем. Из чего следует, что на тот момент паспортов на кондиционеры не было. А без техпаспорта вентиляцию запрещено эксплуатировать. Отсутствие документов обычно означает, что систему воздухообмена даже не тестировали, не проверяли её работоспособность до полноценного запуска. Причём отсутствие паспортов обнаружили уже после того, как центр специально закрывали на три недели ради очистки воздуховодов. Видимо, документы за это время оформить не успели. Более того, в них содержится относительно свежая информация о том, как врачи центра выполняют (вернее, не выполняют) свои обязанности.
Для туалета новорождённых использовали один пинцет и одну бутылочку с водой на всю палату. А врачи скрывают от начальства случаи заболевания детей внутрибольничными инфекциями. По закону об этом должны в течение 12 часов уведомлять центры санитарно-эпидемиологического надзора на тот случай, если инфекция окажется серьёзной — чтобы успеть принять меры. В ноябре 2017-го за три дня в отделении инфекцию подхватили четыре младенца.
Это, рассказали Лайфу специалисты, ещё не вспышка, но явно ненормальная ситуация для детского отделения. Однако персонал передал информацию об этом лишь на третьи, а то и на пятые сутки после начала заболевания. Ответственными за эти и другие нарушения назначили главврача Константина Воронцова и двух его замов. Устранить столь серьёзные проколы им было необходимо до 1 апреля этого года. Удалось это сделать или нет, источники Лайфа не знают.
Эпидемиолог: “Это катастрофа”
Лайф направил запрос в Департамент здравоохранения Брянской области. Редакция просила объяснить, с чем связан рост смертности. Однако Депздрав отказался делиться подробностями, сославшись на врачебную тайну. Из ответа следует, что департамент не считает ситуацию из ряда вон выходящей: сообщается, что статистика смертей новорождённых в области ниже, чем по стране.
— Перинатальный центр [предназначен] для оказания специализированной помощи беременным высокой группы риска, а также при преждевременных родах, — пишет директор Департамента здравоохранения области Андрей Бардуков в ответе на запрос. — Учитывая специфику пациенток, высока вероятность рождения детей раньше срока и детей с отклонениями в состоянии здоровья. За первое полугодие 2018-го в перинатальном центре Брянской области сохранены жизни 47 детям, родившимся с весом от 500 до 1500 граммов. Показатель младенческой смертности за пять месяцев 2018 года в Брянской области составил 2,7 на 1000 родившихся при 5,1 по РФ. Департамент играет с логикой: из ответа может сложиться впечатление, что низкая смертность младенцев в регионе с 1,2 миллиона жителей — заслуга работы одного перинатального центра.
Но в масштабах одного — пусть и крупного — медцентра гибель 11 детей за три месяца, мягко говоря, нетипична, считают эксперты. Лайф поговорил на тему внутрибольничных заболеваний с заведующей кафедрой инфекционных болезней РУДН Галиной Кожевниковой.
— Это катастрофа. Одиннадцать детей за короткий период — это много. У [медиков] вообще смерть новорождённого — это особая статья, особые требования к [ситуации], — объяснила Лайфу Кожевникова. Эксперт считает, что нужно ужесточать контроль за очисткой воздуха и воды в больницах, чтобы в этих средах не заводились бактерии. — У детей до года иммунная система вообще работает несколько по-другому, нежели чем у взрослых. Поэтому любая инфекция, даже та, что у здоровых взрослых не спровоцирует никакой патологии, у них может вызвать серьёзные последствия, — рассказывает Кожевникова. — В Европе уже столкнулись с проблемой [внутрибольничных инфекций]. Я думаю, у нас тоже не исключён такой вариант. Должен быть тщательный контроль за системой кондиционирования, а также за ваннами и в целом [помещениями], где скапливается вода. Вообще, большинство инфекционных заболеваний связано с тем, что не соблюдается то, что прописано. Детей не вакцинируют, вентиляционные сооружения не проверяют в полном объёме, на пищевых предприятиях тоже что-то не доделываем, а потом имеем [вот такие последствия].
По материалам: “Life.ru”
