Как сложились судьбы фигурантов
Трагедия на карельском Сямозере, где утонули 14 школьников из Москвы, многими уже подзабылась — новые, еще более страшные происшествия заслонили ту беду. Но для родственников погибших детей время остановилось тогда, в июне 2016 года. И вчерашнего дня они, конечно же, ждали — суд, наконец, вынес приговор виновным в гибели мальчиков и девочек. Прокомментировать вердикт «МК» попросили адвокатов обвиняемых и родственников погибших и спасшихся детей.
Напомним, директор детского лагеря Елена Решетова и ее заместитель, координатор лагеря Вадим Виноградов три года ожидали суда под стражей, находились в следственном изоляторе. Остальные фигуранты были под подпиской о невыезде.
Гособвинение просило назначить Решетовой 9,5 лет колонии общего режима. Именно к такому сроку она и была приговорена.
– Мы не ожидали, что будет почти максимальный срок, – говорит адвокат Елены Решетовой Александр Шишков. – Будем оспаривать это решение.
Для Виноградова гособвинение потребовало 8 лет колонии общего режима. Но суд назначил ему больший срок – 9, 5 лет колонии общего режима.
– Многие удивились этому решению, из шести фигурантов дела троих суд оправдал, – говорит адвокат Виноградова Валерий Логутов. – В то же время, мой подопечный – единственный, кто признал свою вину. Естественно, что это решение будет обжаловаться не только мною, но и стороной обвинения.
– Как Виноградов воспринял приговор?
– Не падал в обморок, не бился в истерике. Морально он, в принципе, был готов. Знал санкции статьи, знал, что больше, чем предусмотрено законом, ему не дадут. Он — педагог с 25-летним стажем, у него куча всяких заслуг. Случившееся он воспринял очень болезненно.
– Виноградов и Решетова общаются между собой, находясь на скамье подсудимых в одном зарешеченном пространстве?
– Естественно, они общаются, оба в чем-то не согласны с обвинением. В глотку друг другу они не вцепляются.
Инструктора лагеря Валерия Круподерщикова гособвинение просило отправить в колонию общего режима на 6 лет. И именно судьба Валеры волновала многих, а прокурорский запрос посчитали слишком жестким. Парень летом 2016-го, закончив третий курс педагогического колледжа, отправился в лагерь проходить практику. На тот момент ему было 19 лет. Он не проходил специального обучения для работы инструктором, не сдавал экзамены по охране труда. Когда в шторм перевернулись обе каноэ, он тащил на себе к берегу ребят и сам едва не утонул. Не удивительно, что суд в отношении Круподерщикова принял столь мягкое решение.
– На самом деле, впечатление у меня двоякое, – говорит адвокат Валерия Круподерщикова Дмитрий Маслов. – Я просил суд оправдать своего клиента по обоим составам преступления. По 238-ой, наиболее тяжкой статье (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности), суд его оправдал. Но признал виновным по 125-й статье (оставление в опасности), с чем я категорически не согласен, и как адвокат, и как человек. Я считаю, что мой подзащитный сделал в тех условиях все возможное. Мы склоняемся к тому, что будем с моим подзащитным обжаловать приговор.
– Это решение суда может иметь для Валерия Круподерщикова какие-то последствия?
– В какой-то степени, это, конечно, победа, но больше похоже на Соломоново решение. Валерий выглядел, по-моему довольным, потому что была перспектива сесть как Решетова и Виноградов. Его многие в суде обнимали и поздравляли.
Мы дозвонились до Валерия Круподерщикова и услышали:
– Поздравлять меня не с чем! Прокуратура намерена обжаловать приговор. Не забывайте, что впереди еще апелляция.
– Не поделитесь ближайшими планами?
– Одно могу сказать, что я не буду работать по специальности, не буду учителем физкультуры.
– Вы же учились по направлению, вы – «целевик», за вас колледжу платил муниципалитет. Не заставят возвращать перечисленную сумму?
– Там много нюансов. Я пока не могу ничего сказать по этому поводу.
Родные Валерия говорят, что он даже спустя три года не отошел от случившегося. Сутки после случившегося он провел на допросах в мокрой одежде. Весь последующий год болел. Парень до сих пор вскрикивает по ночам. У Валеры появились седые волосы.
Еще для одного инструктора, Павла Ильина, обвинение потребовало 4 года колонии общего режима, но суд его оправдал. Ильина не было в момент трагедии в лагере. Координатор Виноградов отпустил его в колледж для консультации перед защитой диплома. Тем не менее, он весь предыдущий день провел в походе с ребятами. И ему ставили в вину то, что на одном из каноэ не было пробки от бака плавучести.
Невиновными суд признал и экс-главу карельского управления Роспотребнадзора Анатолия Коваленко и врио главы этого ведомства Людмилу Котович, хотя гособвинение потребовало для обоих 6 лет колонии-поселения.
Когда Коваленко услышал приговор, он не сдержался и расплакался.
Потерпевшие восприняли решение суда неоднозначно. Одни родственники погибших детей считают, что оправдательных приговор в деле быть не должно, другие уверены, что студенты-инструкторы сами стали жертвой сложившихся обстоятельств.
Бабушка девочки-героя Юлии Король, которая в июне 2016-го не только чудом выжила сама, но и помогла тонущим ребятам выбраться из озера на берег, считает вынесенный приговор справедливым.
– То, что Решетова и Виноградов получили практически максимальные сроки, я считаю правильным, – говорит Галина Петровна. – Ведь погибли 14 детей. Честно признаюсь, я сама ни разу не приезжала на заседания суда. У меня на руках двое детей — двойняшки Юля и Дима, и их парализованная мама. Прошло три года, но боль за погибших ребятишек не утихает. Нам почти каждый месяц приходят сообщения с извинениями. Наказание должно было быть жестким, чтобы подобное больше не повторилось.
– Как чувствует себя Юля?
– Учится в восьмом классе, является старостой. Недавно прошла информация, что Юля пропала. Мне тут же позвонили из опеки. Я опешила, говорю, что моя внучка со мной, она — домашний ребенок. Оказалось – полное совпадение. Речь шла о полной тезке. После девятого класса она, скорее всего, будет поступать в колледж. Сначала думала, что Юля пойдет в профильное учебное заведение, свяжет свою жизнь со службой спасения. Но она ведь – отчаянная, полезет куда угодно, не думая о себе. И у меня появился страх. В итоге, думаю, что она все-таки будет учиться в колледже информационных технологий.
– Юля — боец. Ходит в бассейн, значит, страха перед водой у нее не осталось?
– Нам после случившегося в Карелии, дали путевку в Анапу. Мы отправились туда втроем: Юля, Дима и я. Помню, дети взяли маленький матрасик и уплыли – исчезли из зоны видимости. Там у берега очень много тины, этот участок нужно проплыть, а дальше уже идет мель, типа островка. Они уплыли на чистую воду, где купаются взрослые. Никакого страха у них не было. Это я по берегу бегала, с ума сходила. Психологическое состояние внучки стабилизировалось. Но она еще наблюдается у психолога. Специалист посоветовала все-таки пропить таблетки.
Галина Петровна рассказывает, что Юля уже ездила одна в лагерь, в Словению. Брат с ней поехать не смог, ему в это время делали операцию.
– Летом, когда исполнится три года со дня трагедии, мы собираемся поехать на Сямозеро, где установили памятник погибшим ребятам. У нас в соседнем поселке есть теперь друзья. Это семья, к которой Юля прибежала просить помощи после трагедии. Мы все время с ними на связи, поздравляем друг друга с праздниками.
Светлана Самоделова
По материалам: “Московский комсомолец”
