Как исследователя подвела карта и ложные представления о Русском Заполярье.
Начнем с легенды
Рассказывают: неизвестно, когда это было. Словом, в старину. На священной горе Бахынай жили три сестры иччи (духи хозяйки местности). Старшую звали Мария, среднюю – Аграфена, а имя младшей никто уже не помнит.
Однажды на посиделках младшая и говорит:
– Не давайте реке Лена течь по этому руслу. Отведите ее на западный хребет и соедините с рекой Оленек.
Средняя Аграфена подумала, подумала и поддержала младшую сестру
– Наверное, так будет лучше
Но старшая Мария решительно возразила. Заспорили сестры – никто не желает уступить. И напоследок рассорились так, что будь они мужчинами – подрались бы.
Младшая обиделась до слез и говорит:
– Если не принимаете мое предложение, так я не буду с вами жить!..
Сказала, отсекла треть горы – свою часть – самую скалистую и высокую ее часть – и уплыла на ней по течению, плача.. Вершина же ее горы, говорят, была видна еще пять суток, и столько же слышен был ее плачущий голос.
У средней, Аграфены, охваченной яростью, лицо в веснушках распалилось, глаза налились гневом. Она глянула вправо-влево. И молвила:
– Благородная старшая наша сестра, живи одна до конца дней своих на предопределенном тебе месте, а я вот уйду туда, куда смогу добраться…
Сказала и тоже отсекла свою часть горы, повернула передней ее стороной по течению реки, отчалила. Увидев это, старшая из сестер, Мария, всполошилась, дыхание ее перехватило, она дошла до мыска на оставшейся части, пала на колени и стала взывать к сестре:
– Мы, предназначенные для средней земли, ставшие ее духами-хозяйками, спустились из верхнего мира, чтобы обосноваться широко и основательно. Мы прославлялись на солнечной земле перед всем миром и жили в согласии. Почтенная моя младшая сестра с крутым нравом Аграфена, слушай и принимай мое священное слово: если, вступив с нами в борьбу полноводная с несметными богатствами река Лена, направит свое течение по другому руслу, жизнь малого народа – низкорослых эвенов и эвенков и созданных Одуном Ханом, предопределенных Чынгызом Ханом якутов-уранхай, слишком взбудоражиться, и обильные слезы захлестнут нас Беда придет!.
Если подумать-обдумать со всех сторон, то младшая наша сестра болтала неразумное и отправилась, видно, далеко к морю. Если и мы с тобой разойдемся, то близкие наши сородичи растревожатся шибко. Поэтому выплыви на середину любимой нашей реки Лены, там будем жить рядышком в согласии и не станем огорчать близких нам людей. Остановись и послушайся моих слов.
Так, говорят, просила сестру Мария
Тогда Аграфена оценила по справедливости слова старшей сестры, суровое сердце ее смягчилось, резкие слова ее замерли. Повернула она переднюю часть горы в южную сторону против течения и, упершись ногами, села на землю. С того времени нашла она свое место и прославилась. Едут люди мимо и спрашивают:
– Это ли гора знатной Аграфены?
И стоит она приметно посередине могучей реки Лены в том самом месте, куда выносит свои воды шумная и рыбная река Вилюй.
А что получилось с младшей сестрой, имени которой люди нынче совсем не помнят? По свидетельству оленных людей – эвенов – живущих по берегам Лены, по обе ее стороны, однажды недалеко от моря прямо из глубины реки вырос скалистый остров, в том самом месте, где река разбежалась на многочисленные протоки. И оленные люди назвали этот остров – Столб.
Похоже, это та часть священной горы Бахынай, на которой приплыла к морю младшая сестра иччи. Вот куда добралась в то не отгаданное и достопамятное время рождения мифов народа саха-якутов строптивая младшая сестра Марии и Аграфены.
Похоже, не отступилась она и от задуманного и в одиночку повела борьбу с могучей Леной, преградив ей путь, силой заставляя повернуть свой бег на запад в сторону реки Оленек…. И, это противоборство длиться по сей день.
Столб – последний остров на пути Лены в Ледовитый океан. Он стоит неодолимым монолитом, возвышаясь над ее водами почти на сто метров, гордый, безраздельно одинокий и дикий. Река, всею свой мощью, набрасывается на него, силясь убрать со своего пути. Но тщетно… В ярости она разбивается о его твердь и разбегается бесконечным множеством рукавов на 220 километров – во всю ширь своей дельты, раскрыв объятья навстречу Океану, разливая вокруг холодную синь от горизонта до горизонта, у которой нет ни берегов, ни границ…
Лена здесь величава и грациозна. Она многоруко прорывается по неприветливому побережью и без остатка бросается в стылые соленые волны океана, замирая в них, пронеся свою верность ему через четыре с половиной тысячи километров от истока, полные тяжких испытаний и коварных преград…
Однажды, поняв эту истину и всю тщетность своей борьбы с такой силой стойкости, дух-хозяйка острова Столб отступилась и стала-сделалась сильной удаганкой, которая дала жизнь знатному роду шаманов в дельте Лены, знаменитого на всю Булунскую тундру от Оленека до Буор-Хая и Омолона. И тому есть немало устных подтверждений аборигенов заполярья.
Геолог С.П.Пархоменко, который еще в 1920-1921 годах работал здесь в составе первой советской гидрографической экспедиции на Лене, объяснял название загадочного острова тем, что на нем стоит шаманский знак в виде столба, ссылаясь при этом на вычитанную им в «Сибирском вестнике» 1818 года издания легенду об этом знаке.
«Сей столб поставлен на увесистой скале при самом впадении Лены в Ледовитое море. Бока его, имеющие ширину аршин и два вершка, обращены к четырем сторонам света. Он сложен из плит, изъятых в окрестностях его. Высота столба простирается до трех аршин.
Жители тамошнего края утверждают, что на сей скале было шаманское жилище и что столб складен неким шаманом над погребенною под ним его дочерью, убитой во время войны. Отец ее, будучи вместе с нею и еще с семи десятками своих единоверцев в сражении со многим числом иноплеменных народов – ламутов и юкагиров, пришедших в эти места с устья Яны, был побежден
Некоторые из его людей побиты, другие спаслись бегством. В числе последних был сей шаман со своею дочерью – тоже шаманкой. Враги, видя его поражение и бегство на утлой ветке, пустились в погоню и застрелили его дочь. Он принес ее тело на вершину скалы и, разбросав плитник, похоронил тут. Над телом же выклал – в воспоминание того, сей каменный столб».
Печальный конец шаманского рода от той, которая была его началом, и на равных боролась с великой рекой Леной и которую она признала за смелость и величие, за могучую силу вод ее
Река и Остров. Вода и Камень – они сроднились так, что составляют единое целое. Стойкий остров, заставивший Лену рассечься на сотни проток и ериков, взял на себя трудную службу – быть стражем у их истоков. И даже природа позаботилась о том, чтобы особо выделить этот грозный остров – на нем нет ни единого деревца, он голый, как гладко выбритый череп, как головка желтого сахара Только плотные мхи, густо облепившие твердо спрессованные песчаные плиты девонской эпохи.
Для бухты Тикси – пометка Бога. Столб на страже с юга – при входе в нее, а три Караульных камня, как три богатыря, – стражи на севере – при выходе из бухты в открытое море.
Еще один исследователь этого края, А.Бычков в своих заметках писал о нем:
«Что за чудный вид открывается тому, кто поднимется на вершину этого Столба! На север от него по левой стороне дельты Лены вдали чуть виден в бинокль деревянный крест на месте гибели капитана Де Лонга и его спутников. Здесь царит вечная тишина. Здесь нет даже докучливого жужжания комара!.. На самой вершине Столба мы нашли три кучи каменных плит, сложенных в форме правильных параллелограммов высотою в два с половиной фута. Сложены они давно, и инородцы считают происхождение их таинственным, говоря, что тут были похоронены три шамана. Но подле этих «шаманских» памятников мы нашли старый совершенно развалившийся крест, на одном из уцелевших кусков которого можно было различить следы каких-то букв церковно-славянской азбуки»
Я пользуюсь этими свидетельствами исключительно для того, чтобы на их основании подтвердить неподдельный, истинно планетарный интерес, которое человечество проявляло в Центральной Арктики во все времена. И с той поры, как русские поморы открыли Северный морской путь. По сути, самые отважные, самые смелые исследователи и землепроходцы многих народов мира побывали тут. В их числе сыны России, Америки, Швеции, Норвегии, Англии, Дании, Австрии… И даже княжества Монако
Их имена навечно остались в названиях островов, проливов, , скалистых мысов, и целых архипелагов. Представить Арктику без их многотрудной работы практически невозможно. Среди этих отважных мореходов, посвятивших этим суровым широтам свою жизнь, имя американца Де Лонга я выделил бы особо. Судьба капитана Джорджа Де Лонга и его удивительного, поучительного, богатого географическими открытиями и трагического путешествия в Арктику, для меня показательно, и является цепью роковых ошибок и представлений.
А остров Столб отважный американец мог видеть и, скорее всего, видел в последние минуты перед самой гибелью,. Последнюю стоянку капитана отделяло от Столба всего десяток с небольшим километров.
Капитан Де Лонг – мятежная душа
Будь Де Лонг требовательней и взыскательней к уже имеющимся на ту пору знаниям об Арктике, он ни за что бы не доверился картам, которыми располагали американцы, чей опыт плавания во льдах восточных полярных морей был куда меньше, чем у европейцев, и уж тем более у русских.
Ведь еще во времена Петра Великого, и по его Указу, была учреждена Великая Северная экспедиция в 1733 году, которой предписывалось составить подробную карту Российских берегов Арктических морей от Архангельска и до Камчатки, и островов на них. Дать полную оценку его ледовой обстановки и рекомендации возможного прохождения судов по Великому Северному морскому пути.
Двадцать лет молодые геодезисты Русского флота трудились в Арктике, выполняя Указ своего Императора и составили очень подробную карту берегов России на Ледовитом океане, составили описания народов, живущих по берегам его морей, особенностей хождения судов по ледовым полям. Этот беспримерный профессиональный подвиг совершили, по сути, юнцы «гнезда Петрова» – лейтенанты, штурманы, мичманы и рядовые матросы семи отрядов, на которые была разбита эта экспедиция. И каждый отряд имел определенный участок исследования от Белого до Берингова морей.
Алексей Чириков, Дмитрий и Харитон Лаптевы, Степан Малыгин, Иван Елагин, Сафрон Хитрово, Семен Челюскин, Татьяна и Василий Прончищевы, Петер Ласинус, чьи имена навечно вписаны в героическую историю Северного морского пути, провели съемку береговой линии всего Евразийского континента от Архангельска до Чукотки и дальше – до Курильских островов.
Экспедиция Де Лонга была по-американски основательно экипирована и снабжена всем необходимым, поэтому могла выдержать самые непредвиденные обстоятельства, каких даже трудно нафантазировать себе. В этом смысле никаких опасений или недоразумений подготовленность паровой шхуны Де Лонга «Жаннетта» к зимовке во льдах не предполагалось. И руководство экспедиции дотошно подошло к подбору команды. Случайных людей на шхуне у Де Лонга не было. Однако?!..
Оно не позаботилось о том, чтобы вооружиться самыми последними сведениями об условиях плавания во льдах, добытыми за пределами страны.. Это, скорее всего, подтверждает мою мысль, что сам Де Лонг не собирался долго «задерживаться» в этих широтах. Хотя экспедиционное задание его было столь же обширно, как и противоречиво. Выполнение его уже в самом начале можно было поставить под сомнение.
Первое, ради чего Де Лонг вышел в Арктику – найти следы экспедиции своего друга – знаменитого шведского исследователя Ледовитого океана и путешественника Эрика Норденшельда, от которого вот уже полтора года ни слуху, ни духу. А о необходимости его поисков все чаще говорят во всем мире.
Второе, и это главное, после выполнения первой задачи шхуна «Жаннетта» должна вмерзнуть в крепкую льдину и вместе с ней лечь в долгий дрейф. Де Лонг фанатично верил, что именно таким образом можно достигнуть Северного полюса, пройти его с дрейфующим льдом и вернуться на открытую воду у кромки Полярной шапки. Эту гипотезу впервые высказал все тот же Эрик Норденшельд. ибо другого способа, попасть, наконец, на макушку планеты он не видел.
Добраться до неё уже пытались десятки отважных экспедиций из всех «продвинутых» стран. И на эту тему существовали сотни умопомрачительных. проектов. Однако все они терпели фиаско, и приблизиться к вожделенному Полюсу никому еще не удалось. Многие экспедиции гибли или бесследно исчезали.
В эпоху же, скажем, Виллема Баренца пытливые европейцы верили, что на пространстве вокруг СП огромное чистое море, из которого можно свободно попасть в Китай и Индию, и в течении более 500 лет искали пути преодоления паковых льдов, по сути, прибрежных, и кратчайшего пути в Восточные страны
Вот и австро-венгерская на судне «Тегетгоф» под руководством Юлиуса Пайера недавно вернулась ни с чем. Хотя ей сказочно повезло – она пробилась в высокие широты Европы дальше всех и открыла новый архипелаг, который в честь своего Императора назвала Землей Франца Иосифа. Именно тогда капитан «Тегетгофа» убежденно высказал мысль, что человечеству не стоит тратить силы и средства в надежде покорить Северный полюс до той поры, пока не будут изобретены и построены летательные аппараты, способные это сделать по воздуху.
Предложение его не стало чем-то новым. За 25 лет до Юлиуса Пайера, француз Делькур предложил лететь туда на воздушном шаре
Были и другие планы. Скажем, официально дискутировалась идея смешанного маршрута – морем до Гренландии, оттуда на собачьих упряжках или пешком до мыса Джебуна на Земле Парри, который географически находится ближе всех к полюсу, а оттуда на стратостатах к конечной цели.
Настоящим фанатом Северного полюса надо считать Уильяма Парри, офицера американского флота, дослужившегося до адмирала. Он, начиная с 1886 года по 1909 годы – на протяжении 23 лет – совершил около десяти попыток добраться до Северного полюса со стороны Гренландии и Канадского Арктического архипелага. Однако оставшегося упомянутым в энциклопедии, как одержимый исследователь американо-канадского сектора Арктики, открывшего немало островов и проливов в морях Баффина и Буффона. Он один из первых людей на земле дошедший пешком до 87 градуса северной широты.
Немногим раньше знаменитый Фритьеф Нансен дошел только до 86 градуса. Итальянцы во главе с герцогом Абруцци продвинулись на 20 миль дальше – до 86, градуса 34 минут. И все!.. А он?!.
В последнем походе, по его убеждению, он с тремя эскимосами и своим слугой негром достигли 6 апреля 1909 года географической точки Северного полюса. В тот памятный день Уильям записал в блокноте : «Нет вокруг меня теперь ни полуночи, ни восхода, ни захода, во всех направлениях – юг! Один день и одна ночь составляют здесь год, а сто дней и сто ночей – век!».
Вернувшись из похода, он даже послал Президенту США Уильяму Тафту телеграмму со словами «Северный полюс к вашим услугам…» Однако никаких научных подтверждений этому нет, Да и не могло быть, ибо в те годы человечество еще не имело соответствующих приборов. Поэтому принято считать, что, возможно, адмирал, в самом деле, побывал в районе близком к географическому Северному полюсу.
В том же году еще один американец – доктор Фредерик Кук, дал телеграмму своему Президенту, в которой утверждал, что достиг Северного полюса еще в марте прошлого – 1908 года. Доктора даже судили за ложь, но потом отпустили, посчитав, что все возможно, а предъявить ему обвинение нет юридических оснований.
Что же касается «полюсы вековых стремлений», то его, наконец, покорил в 1926 году Ричард Берд, американский полярный исследователь, летчик, адмирал. Вторым человеком на земле, пролетевшим над этой «полосой…» стал Павел Головин через 10 лет после Берда. Первым, кто посадил самолет на льдину рядом с Северным полюсом в 1937 году, стал Михаил Водопьянов. После него здесь побывала почти вся Полярная авиация СССР
И все эти люди в тридцатые и сороковые годы прошлого века составляли избранную когорту смелых и отважных покорителей Арктики.
Это сегодня, в наши дни, любой житель планеты, если у него есть деньги, может беспрепятственно поехать на СП просто так, по турпутевке на атомном ледоколе ради того, чтобы на макушке мира поиграть в футбол и выпить с друзьями бокал шампанского.
Но вернемся в последнюю четверть века XIX- ого, к экспедиции Де Лонга, который хорошо подготовившись к дрейфу во льдах, зная об Арктике достаточно для своего времени, все – же многого не учел… И погиб…
Говорю об этом смело, потому что в конце его века у российских мореходов и географов были обширные знания навигации в Ледовитом океане и более точные карты береговой материковой линии России, хотя и мало изученных. И эти знания стали бы большим подспорьем, ибо его экспедиция началась в самый разгар споров, каким образом и при каких обстоятельствах покорять северные широты…
Ко всему, поставленные перед собой противоречивые задачи могли вообще запутать все его намерения. Одно дело, лечь в дрейф на год, на два, другое – искать следы пропавшей более года назад экспедиции друга, где требовался деятельный шар по всему пространству Северных морей.
Но, к счастью, уже миновав Берингов пролив, в самом начале поисков Де Лонг узнал, что знаменитое путешествие Норденшельда из Европы в Азию по Ледовитому океану, а затем на юг вокруг суперматерика Евразии, триумфально завершилось. По большому счету, Эрику Норденшельду в этой экспедиции очень повезло. – он едва ли не прошел с первой же попытки весь Северный морской путь за одну навигацию. Об этом в последней четверти XIX-го века можно было только мечтать как о несбыточном! Как о чем-то фантастическом!..
Шхуна «Вега» прошла из Атлантики в Чукотское море, по сути, без проблем. Но льды за проливом Томаса Лонга, не доходя до Берингова пролива всего 200 километров, остановили её в самом опасном и заклятом участке Севморпути – у входа в Калючинскую губу, Здесь у этой губы терпели бедствие и суда Дмитрия Лаптева, и корабли Биллингса и Сарычева, Теперь, вот, «Вега»…
Забегая вперед, скажу, что тут ледокольный пароход «Александр Сибиряков», (имя золотопромышленника, который выделил деньги на эту триумфальную экспедицию Норденшельда), через полвека сломает два гребных винта и вынужденно встанет на зимовку. Здесь жеж в 1934 году будет раздавлен льдами «Челюскин».
Попав в ледовый плен «Вега» останется на зимовку и будут безмолвно стоять в этих диких местах ровно 10 месяцев Вот почему экспедицию потеряли!..
Конечно, весть о благополучном возвращении Норденшельда в Лондон значительно облегчила задачи экспедиции Де Лонга. Поиски отпали само собой. И вскоре, шхуна «Жаннетта», выбрав льдину, далеко над островом Врангеля, легла с ней в дрейф.
Этот дрейф экспедиции благополучно продолжался две зимы, и завершился трагедией – сильным сжатием льдов шхуну раздавило, и она утонула. Команда осталась в дрейфующих льдах северо–восточнее Новосибирских островов за 700.километров от Сибирского берега России.
Незадолго до трагедии экспедиция открыла два новых острова. Первый увидели 17 мая 1881 года, и назвали Жаннетта в честь своего корабля . Второй – через две недели, и дали ему имя Генриетты, в честь матери спонсора экспедиции Джеймса Беннета, владельца и издателя популярной в США газеты «Нью-Йорк Герольд» Настроение и дух людей после таких открытий было приподнятым. И как это часто бывает, именно в дни восторга и ликования, когда предельно высок накал эмоций, приходи беда. Почему так?!
Отчаяние и растерянность, естественно, охватили людей. Однако горевали не долго, ибо успели все самое необходимое перегрузить на льдину с тонущего корабля. Продовольствие, одежду, оружие, собак, три вместительных бота, инструменты и еще многое другое – все, что могло пригодиться. После раздумий и анализа обстановки. Де Лонг решил пробиваться с людьми к дельте Лены. Хотя мог выбрать более короткий путь на материк. Скажем, на Индигирку или на Яну по островам Новосибирского архипелага, что в это время года менее безопасно Тогда бы все сложилось иначе…
Но на решение Де Лонга повлияла все та же имеющаяся у него американская карта. Почему-то он был убежден, что по Лене на всем ее протяжении регулярно ходят пароходы. Хотя в те годы совсем не существовало судоходства выше Якутска, (изредка отдельные промысловики и купцы заглядывали на Вилюй выше Кобяя), и пароходов здесь в глаза не видели. Да и в самом Якутске речное сообщение с другими регионами только, только налаживалось…
Кроме того, Де Лонг считал, что берега Лены густо заселены и всюду есть промысловики. На деле же, здесь были дикие и пустынные места, где редко встретишь человека. Думаю, это его роковое заблуждение и стало причиной ряда опрометчивых шагов и предложений. Но проследим его путь по порядку. Три долгих месяца после катастрофы, люди шли трудно по торосистому льду, таща за собой три до верху груженых бота со снедью, снаряжением, санями и собаками, расчищая перед собой торосы и переправляясь через опасные полыньи.
Кстати, Де Лонг был ярым сторонником бытовавшего тогда в научном мире мнения, что далеко над островами Ледовитого океана, ближе к полюсу, есть Великая полынья, по которой можно свободно ходить на больших судах и без помех добраться из Атлантики в Тихий океан. Для этого надо всего лишь преодолеть крепкий прибрежный ледовые пак Де Лонг безоговорочно верил французскому гидрографу Ламбергу, который убежденно говорил о глубоком проникновении теплого Тихоокеанского течения в высокие широты Арктики. И Де Лонг, уверовал в эту ошибочную теорию и мечтал когда-нибудь добраться до этой Великой полыньи…
Чистый душою, смелый духом мечтатель – он был первым из отважных решившихся на дрейф во имя науки. А первым всегда трудно потому, что не хватает знаний, и уж тем более – опыта. Первым, как правило, чаще всего не везет. Де Лонг не исключение.
В отличии от его друга – шведа Норденшельда, который был куда рассудительней, осторожней и дотошней в своих поисках и которому все задуманные экспедиции и в Западном, и в Восточном секторах Арктики удались, Донг сходу и целиком заражался идеей и старался быстрее ее воплотить на деле, не утруждая себя дотошными изысканиями и долгими сомнениями.. И идея дрейфа со льдами, и непременно через полюс, однажды услышанная из уст того же Норденшельда, захватила его без колебаний.
Однако сама Арктика в ту пору не была готова раскрывать свои тайны плохо технически вооруженному человечеству, поэтому полюс пока был недосягаем Замысел Де Лонга в полном объеме используют советские полярники через 50 лет, первыми высадившись десантом на дрейфующую льдину у самого Северного полюса, и будут дрейфовать, как и он, во имя мечты и науки до тех пор, пока льдина не начнет ломаться и уходить из полосы «вековых стремлений». В наши дни уже более тридцати Дрейфующих станций «Северный полюс» провели свои научные исследования в разных точках Ледовитого океана.
Опять отвлеклись от Де Лонга. В пешем походе по торосам океана, он открыл еще один остров, который назвал именем своего спонсора Беннета. Этот остров самый западный в новом архипелаге, получившем позже имя самого Де Лонга – архипелаг Де Лонга.
А вскоре, обогнув с запада острова Анжу, самые северные в Новосибирском архипелаге экспедиция вышла в море Лаптевых – напротив дельты Лены. Открытая вода позволила уставшим и измотанным полярникам, наконец, сесть в боты и двинуться на юг по воде к намеченной цели.
Новая роковая дата – 12 сентября 1881 года. На море разразился страшный шторм и утлые боты разметало, как щепу, в разные стороны Один из них, видимо, затонул . Во всяком случае, о нем, и о людях находящихся в нем, до сего дня нет никаких сведений.. Из оставшихся двух больше всего повезло боту, которым командовал инженер-механик Мелвиль Он сумел добраться до берега самым коротким путем. Бот вынесло бурей на восточную оконечность дельты Лены, в пустынном месте, по которым люди Мелвиля без карты и без лоцмана еще долго блуждали среди проток и ериков могучей реки, пока совершенно случайно не наткнулись на жилье.
Бог Де Лонга прибило к западному берегу трехсоткилометровой дельты Лены со стороны Оленекской губы. И судьба его группы, в составе которой было 16 человек, вместе с корабельным врачом, закончилась трагически.
Четыре дня трепало суденышко Де Лонга штормом в обжигающе холодном море, и когда 16 сентября они ступили на берег, то сил уже почти не осталось. В группе появились больные и обмороженные…
Оставив почти все снаряжение и груз, даже спальные мешки, Лонг повел людей на юг, будучи абсолютно уверенным, что очень скоро они выйдут к людям какого-нибудь поселении. Вот где в полной мере обнаружилось неведение американцев. Кто сам побывал в диком просторе бескрайней тундры, на необитаемых берегах центральной Арктики уже даже в наше время, тот, полагаю, в полном недоумении. Оказавшись здесь у неизвестной протоки, в незнакомой обстановке, без проводника, без ясного понимания: где ты и что там впереди, – взять и бросить лодки, теплые спальники, запасы еды… В сентябре! О чем вообще думали американцы?
Вполне естественно, и предсказуемо то, что уже с первых же шагов все пошло не так, как думали измотанные вконец люди. Без достаточно солидных запасов продуктов, в изношенной, одежде, налегке, изредка что-то добывая себе охотой, они, вскоре, окончательно ослабели.
Снегопады в дельте с каждым днем усиливались, а морозы крепчали. Они брели местами по пояс в сугробах. Протоки и многочисленные между ними острова завалило и скрыло под снегом и крошевом льда. Но люди медленно с упорством продвигались в глубь. Ночевали, где придется: под корягами, под обрывами, в развалившихся от времени избушках охотников, изредка попадавшихся на пути. Это-то зимовья обманчиво заряжали людей излишним оптимизмом, создавая иллюзию, что группа уже совсем рядом с людским жильем.
Однако наступает предел всему.. Силам, терпению, духу сопротивления – тоже.. Больные и ослабевшие стали умирать. И первым похоронили доктора. А потом умерших даже не хоронили – клали на лед, забрасывали снегом и, молча, уходили дальше.
Почти месяц группа Де Лонга блуждала в дельте Лены, не встречая никого. Продуктов больше не осталось. Отчаявшихся в очередной раз подвела американская карта. Она оказалась старая и далеко не точная. Де Лонг, глядя в нее, был безоговорочно уверен, что его группа кружит по острову Тит Ары – самому большому в низовьях Лены, в то время, как до него оставалось на самом деле еще около 220 километров. И ведь до самого конца Де Лонг даже не догадывался о своем заблуждении…
И когда 9 сентября он отправил налегке двух матросов вперед за помощью, свою стоянку он пометил, как остров Тит Ары.. И передал им карту с этой пометкой.. Только через две недели отправленные матросы набрели на людей. И там же встретились с Мелвилем.. Но к тому времени в группе Де Лонга в живых уже никого не осталось…
Их нашли в марте 1882 года. Замерзшие тела капитана и его спутников Мелвиль перенес на высокую скалу и похоронил там. Над братской могилой соорудили из камня и дерева высокую пирамиду и над ней укрепили крест с надписью на английском языке «Памяти 12–ти офицеров и матросов американского полярного парового судна «Жаннетта», умерших от голода в дельте Лены в октябре 1881 года.
Невольно вспоминаются его последние записи в дневнике, звучащие с некоторой долей иронии. «О зимовке в полярном паке хорошо читать у камина в уютном доме, но перенести такую зимовку – достаточно, чтобы преждевременно состариться». То ли Де Лонг, посмеивался над своей судьбой, то ли предупреждал шедших за ним…
Уверен, в ту минуту, уносясь взглядом за этой простой мыслью, Де Лонг, скорее всего, видел лысую макушку острова Столб – последнее, что он мог видеть вдалеке со своего смертного ложа …Ах, еще всего одно усилие, совсем чуть, чуть, чтобы дотянуть до этого острова, похожего на желтую головку сахара!.. И дойди Де Лонг до него = все бы закончилось иначе. потому что именно здесь он нашел бы все ответы на свои непростительные заблуждения…
Скалу, на которой покоится дух отважного полярника – мечтателя и романтика, подвижника науки Де Лонга и его товарищей (прах их 1883 году был перевезен в США и перезахоронен), аборигены испокон называли Кюегель-Хая, а после смерти американцев здесь, в память о их подвиге, стали именовать Американ-Хая или Американ – Сис.
Необходимо и важно еще отметить, что смерть Де Лонга явилась предтечей первого Международного Полярного года. И сама идея дрейфа месте со льдами вдохновляла не одно поколение ученых-полярников . Его трагический опыт помог следующей волне исследователей довести эту смелую идею до логического конца
И в наши дни осенью 2006 года, после объявления учеными третьего Полярного года, швейцарские и французские учёные, совместно с Ассоциацией Российских полярников на яхте «Тара» предприняли отважный эксперимент, по сути, продолжили дрейф с места гибели парового судна «Жаннетта» северо-восточнее Новосибирских островов, ныне с архипелага Де Лонга, и успешно завершили его через два года, пройдя со льдиной рядом с Северным полюсом…
Гарун АРИСТАКЕСЯН
