Мэтру эстрады Александру Градскому исполнилось 70 лет
Кажется, он был всегда. А вот и нет! До того, как Градский пришел в шоу «Голос» и влюбил в себя буквально всех, о нем не вспоминали как минимум лет 20.
— У меня не было жажды славы, — говорит о себе Александр Борисович. — Я просто хотел быть свободным, чтобы мне никто не указывал. Думал, если буду независимым, то все остальное не имеет особого значения, что, собственно, и получилось.
«Он был первым советским панком»
Биография АБГ — яркая иллюстрация того, как в жизни талантливого человека взаимосвязаны дар и удача, амбиции и работоспособность.
В 13 лет юный Градский, учащийся музыкальной школы по классу скрипки, пошел в студию звуковых писем на улице Горького (ныне Тверская) и записал песню «Тутти-Фрутти» Литтла Ричарда. Но окончательное решение стать музыкантом созрело, когда его не взяли в артисты.
— Помню хорошо, что в 1964 году проводился набор артистов для съемок фильма «Неуловимые мстители», — рассказывает Градский. — Дело было на «Мосфильме», жил я рядом, прочитал объявление на заборе: дескать, нужен парень, владеющий гитарой. Мы с приятелем Мишей пошли, конечно, нас обоих, к счастью, забраковали. В отместку мы с ним решили, как тогда говорили, «сделать группу» под названием «Славяне».
Потом в энциклопедии про Градского напишут: «Основатель третьей по времени создания советской рок-группы «Славяне» (1965)». Однако в историю русского рока он попал не со «Славянами», а со «Скоморохами». В группу кроме Градского входили Владимир Полонский, Юрий Шахназаров и небезызвестный Александр Буйнов. То была веселая и неудержимая пора, когда «все начиналось». Теперь каждый из участников помнит ее по-своему.
— Градский кричал без микрофона так, что было слышно на все здание. Полонский изо всех сил молотил по барабану, и мне, чтобы было слышно, приходилось так громко играть на фоно, что ломались молоточки, — вспоминает Александр Буйнов.
— Градский — человек, который был одиозен и популярен еще в конце 1960-х, — рассказывает Вячеслав Малежик. — И не только тем, как он пел или держался на сцене, но и тем, как вел себя в быту. Пожалуй, если к протестующему тогда против застоя применимо понятие «панк», то Градский был именно таким «панком» еще задолго до того, как это понятие стало всеобщим явлением. Он был своеобразным Джимом Моррисоном или Миком Джаггером на нашей сцене…
Четыре свадьбы, три развода
Перфекционист Александр Градский всю жизнь женился только на красавицах. Женщин неидеальной внешности не жаловал настолько, что мог нахамить какой-нибудь рвущейся к общению фанатке. «Очаровательный хам», — определяли его друзья.
— В моих отношениях с прекрасным полом всегда был элемент фантазии. А когда я понимал, что мне не хочется, чтобы она уходила сразу после, я женился. Но так было всего четыре раза, — комментирует сам АБГ.
Свой первый брак с Натальей Смирновой он называет «случайным молодежным поступком», трехмесячным приключением, завершившимся в загсе.
Во второй раз Градский женился не на ком-нибудь, а на Анастасии Вертинской. Дело было в Крыму, под Алуштой, где музыкант гастролировал с невероятным успехом. Там актриса впервые обратила на него внимание, ходила вместе с сыном Степой на концерты. Но роман их вспыхнул уже в Москве. Этот брак просуществовал чуть больше года, хотя официально они были женаты дольше.
Ходит байка, что, расписавшись, Градский сказал: «Ну, Настя, теперь ты будешь Анастасией Градской!» Вертинская отбрила: «Может, я и буду, но вот ты Александром Вертинским не станешь никогда!» Можно догадаться, кто в этом союзе целовал, а кто подставлял щеку.
В 1980 году Градский сыграл третью свадьбу — с юной студенткой экономического факультета МГУ Ольгой Фартышевой. Они познакомились на спектакле в Щукинском училище и почти сразу начали жить вместе. Вскоре у супругов родился сын Даниил, а спустя пять лет — дочь Маша.
Ольга и Александр прожили вместе 23 года, хотя поговаривали, что брак на самом деле был гостевой. И все равно уход жены стал для музыканта потрясением.
Тем удивительнее, что отношения с четвертой избранницей у мэтра на редкость стабильны. С выпускницей ВГИКа, моделью Мариной Коташенко (которая младше мужа ровно вдвое) Градский живет уже 16 лет. И у них двое маленьких сыновей.
«Считаю их всех дерьмом»
«Он успел и там, и тут, он — кусок истории. Дарованием своим покоряет свет. За плечами институт, три консерватории. Сорок дисков, сто картин и один балет» — такие строки посвятил АБГ его приятель и коллега Андрей Макаревич.
Он же в прозе:
— Градский для меня — очень своеобразный и очень сильный человек, мне симпатичный, хотя кому-то, может быть, и несимпатичный совсем! Он со своими недостатками. Но это как раз тот случай, когда надо принимать человека таким, какой он есть, или не принимать, но только не исправлять его, иначе это для него смерти подобно.
Градский никогда не был человеком тусовки.
— Я считаю их всех дерьмом, — говорил он о коллегах, — но никогда не называю конкретно кого. Поэтому каждый из них думает, что я это думаю про другого, и это всех устраивает.
Отдельная тема — Градский и СМИ. Свидетели утверждают, что именно АБГ придумал слово «журналюги». Это произошло на памятном многим заседании «Пресс-клуба», где журналисты под предводительством Киры Прошутинской набросились на членов ГКЧП. Градский тогда единственный защитил престарелых путчистов, которых обманом заманили на съемки.
Говорят, что единственное его требование к проекту «Голос» звучало так: «Чтобы все было чисто и честно». Сам же маэстро не скрывает, что попал в проект «по звонку».
— Точнее, по двум. Первый поступил от Аксюты, второй — от Эрнста. Обоих знаю очень давно: Юру еще по «Европе Плюс», Константина задолго до того, как он пришел на телевидение, — рассказывает Градский.
И в этом, возможно, разгадка сенсационного появления нонконформиста Градского в попсовом, пусть и качественном, телешоу.
Он, словно большой кот, доверяет тем, кого хорошо знает, и не любит менять привычки. Живет сам по себе, не теряя себя и своего знаменитого острословия тоже.
«Костя, ты создал прекрасное шоу, но трахнул им свой же канал» — один из последних его перлов.
Или вот: звонит Градскому малоизвестный писатель, просит прочесть книжку. Певец отмахивается: нет у меня времени на графоманов! «Да я же вас в детстве нянчил, и вы так тепло писали мне на коленки», — укоряет автор. «Да я с тех пор успел уже пол-России обос..ать», — реагирует Градский.
Жаль, очень жаль, что все эти годы никто не ходил за ним с блокнотиком…
Станислава Афанасьева
“Новый вторник”
