Жизнеутверждающий сценарий будущего восьмой части суши. Часть Вторая, реалистическая.
В первой, фантастической, части своего сочинения я обещал открыть тайну персонажа по имени «Nevermore». Чтобы не томить читателя, сразу же выполню обещанное. Это не человек, а вовсе даже звук, который издает ворон из одноименного стиха британского мистического поэта Эдгара Аллана По. И звук этот означает простое британское слово «Никогда».
«Quoth the raven, «Nevermore». Каркнул ворон «Никогда».
И по этой причине я изложу свое представление о неразрешимых проблемах, стоящих перед российской властью, о тех проблемах, которые решить в рамках существующего социально-политического строя невозможно.
Первая проблема. Коррупция.
Коррупция всесильна и всеобъемлюща, и то, что Владимир Путин начал мало-помалу с этим бороться, означает, что он ситуацию понимает. Коррупция пронизывает все закоулки коридоров власти. Начнем с того, что все должности, имеющие хоть какой-то административный ресурс, продаются. Претендовать на такую должность, не имея средств на ее оплату, считается непростительной глупостью. Одним из столпов коррупции стал институт средней школы. Это, между прочим, фундамент избирательной системы. Во время выборов школы становятся избирательными участками, и учителя, во главе с сверхвысокооплачиваемыми директорами школ, решают практически все. Их избирательный труд щедро вознаграждается. Директора имеют приличный фонд материального стимулирования, который они расходуют избирательно, прикармливая лояльных педагогов.
Нет смысла рассказывать про систему МВД, которая криминогенна по сути или про ситуацию в российской медицине, которая недоступна для бедных, а их все больше и больше.
Муниципальная, городская и региональная власть – это сборная солянка коррумпированных кланов, которые умеют только воровать бюджет и кошмарить бизнес.
Российские министерства – хорошо отлаженный механизм бюджетного воровства и апофеоз некомпетентности. Несколько лет тому назад мне довелось в течение примерно полугода проводить совещания рабочей группы Межведомственной комиссии по работе с национальными диаспорами. Два раза в месяц я собирал три десятка представителей министерств и ведомств и пытался заставить их мыслить, чтобы выработать более-менее адекватную миграционную политику. Большинство чиновников были доктора или кандидаты наук, каждый второй – полковник. Но они не знали и не хотели знать о новых разработках в области социальной психологии и геополитики. О такой новой дисциплине, как биополитика, они даже не слышали. Вместо конструктивных замечаний по сути обсуждаемых вопросов они редактировали стилистику документов.
… Мои усилия на посту модератора этой Комиссии ни к чему не привели. Внезапно кураторство забрали себе чиновники Минрегиона, крайне заинтересованные в бюджетных вливаниях по этому направлению. И все вернулось на круги своя.
Коррупция стала национальной идеей. Она пронизывает все. Она несет и положительный заряд, став своего рода уравнителем социальных шансов. В Америке времен завоевания Дикого Запада великим уравнителем шансов был револьвер Кольта, а на нашем Диком Востоке – такую роль играет взятка. Как инструмент «теневой демократии» и механизм саморегуляции общества в условиях жесткого авторитарно- кланового управления государством.
Наметившийся антикоррупционный тренд просто повысит плату за риск и уведет коррупцию в еще большую тень.
В новейшее время коррупция была минимизирована такими жесткими лидерами, как Сталин и Муссолини, но время их реинкарнации на евразийских просторах еще не пришло, да и вообще под вопросом.
Резюмируем: в плане борьбы с коррупцией «Quoth the Raven,«Nevermore».
Идем дальше.
Вторая проблема. Миграция.
Извините за прямоту, но при капитализме проблема экспансии трудовых мигрантов из стран ближнего и прочего зарубежья неразрешима. Лучше всего адаптируют мигрантов в США, которые сами по себе изначально – страна мигрантов. Но и у них проблемы по мере нарастают по мере того, как выходцев из Латинской Америки становится все больше и больше. Рано или поздно придется или разрешить исполнение государственного гимна на испанском языке, как недавно потребовали мексикано-американцы, или пойти на риск выхода из состава США «латинских» штатов.
В Европе уже устали от прелестей мультикультурализма и пытаются заместить выходцев из Африки мигрантами из Восточной Европы. Но совсем отказаться от притока мигрантов никто и не планирует. Демографический кризис не оставляет других вариантов.
В условиях нарастающего системного кризиса в России массированный приток гастарбайтеров, которые готовы получать относительно небольшую зарплату, становится эффективным фактором ускорения экономического роста. Это совпадает с евразийским вектором геополитического мечтания, имманентного нынешним российским начальникам.
Если спуститься с политических небес на грешную российскую землю, особенно в сельской местности, то обнаружится, что в стандартной подмосковной деревне население наполовину вымерло, наполовину уехало на заработки в столицу, а те, что остались, пьют беспробудно. И если кому – то приспичит дров наколоть, забор покрасить, печку сложить, или огород прополоть, то приходится волей неволей обращаться к трудолюбивым азиатам. Что касается российской сельской глубинки, то ее практически не осталось – пустые почерневшие дома, как будто «фашист прошел».
Была в царские времена разудалая песня: « Как приехали два брата из деревни в Петербург»- про Фому и Ерему… Это все в прошлом. А опустевшие русские деревни заселяются переселенцами с Кавказа. По научному все вышеописанное называется этническим сдвигом, то есть замещением коренного населения нескончаемыми волнами миграционных потоков. Этнический сдвиг происходит сейчас практически во всех странах Западного мира, но в России, как всегда, своя социальная специфика, вызывающая особый накал межнациональных страстей.
Резюмируем: в части миграционной политики «Quoth the Raven,«Nevermore».
Но это еще не все.
Третья проблема. Межнациональная рознь.
В Чечне воздвигают памятники героям национально-освободительной борьбы против русских оккупантов и снимают кино о зверствах сталинских НКВДшников. Причем на деньги из федерального бюджета.
В Татарии( по современному – в Татарстане) поджигают православные храмы.
В Дагестане вообще идет настоящая гражданская война с ежедневными боевыми потерями.
В Москве и по всей России не прекращаются «бирюлевские бунты», совсем недавно на улицы вышли жители Арзамаса.
Межнациональная рознь не может не разжигаться, поскольку многомиллионное исламское население России обретает национальную и религиозную идентификацию, проявляя при этом энергию и сплоченность. Коренное население русских регионов этническую и конфессиональную конкуренцию пока проигрывает, но это лишь по причине жесткого подавления русского национализма, которого власть боится больше, чем ядерной войны.
Основная все же причина перманентной «Кондопоги» – в социальной наглости криминальной триады этнической торговой мафии, по сути захватившей практически всю страну, и ее союзников – чиновников и силовиков.
Увы, по поводу дружбы народов в нынешней России, «Quoth the Raven,«Nevermore».
Наконец мы и до главной мороки добрались.
Четвертая проблема. Экономика.
Читатель вправе удивиться, отчего это я экономический базис аж на четвертое место в списке неразрешимых проблем отодвинул. А дело в том, что сортировка – то была по степени невыносимости и накаленности. А с уровнем жизни в последнее десятилетие в России было не так уж плохо. Обыватель судит об экономической успешности своей страны в основном по своим доходам, покупательной способности и наличию товаров в магазинах.
И вот в самое последнее время эти потребительские показатели стали просаживаться. Возникла общегражданская неуверенность в завтрашнем дне, а ее лечение с помощью потребительских кредитов, навязываемых подсевшими на западные займы российскими псевдобанками, чревато мгновенной социальной революцией. Поэтому верховная власть впервые за последние десятилетия задумалась об экономических материях, поняла, что там «бездна премудрости, уму непостижимая», и от безысходности, решила восстановить на всякий случай оборонную мощь.
Формально в российский ВПК идут огромные деньги, в основном они тратятся на тиражирование и псевдомодернизацию старых советских систем вооружения и военной техники (ВВТ). Основа любой современной системы оружия – электроника – у нас отсутствует. Элементная база радиоэлектронных изделий отставала от западной и в СССР, а в нынешней России она вообще исчезла. Если мы не можем производить даже мобильные телефоны, то догадайтесь, какая электронная начинка в наших спутниках?
У нас нет давно уже машиностроения, в частности станкостроения. Российский промышленник-аграрник Константин Бабкин производит свои прекрасные трактора в Канаде, он кстати недавно опубликовал открытое письмо Владимиру Путину с объяснением причин этого. Путин пока ему не ответил.
То что автомобильной промышленности у нас нет, стало понятно давно, а вот что и авиапром уничтожен, признали совсем недавно.
Целые российские регионы превратились в зону социального бедствия. В том числе, например, весь Большой Урал, где сосредоточена уникальная промышленность практически всех отраслей – от горнорудной до аэрокосмической.
Когда на высоком уровне заявляют, что сотни российских моногородов будут спасены привлечением масштабных частных инвестиций – это звучит как недвусмысленное предупреждение о том, что власть умывает руки и бросает высококвалифицированных ученых и инженеров на произвол судьбы.
Дальний Восток и Сибирь объявлены стратегическими приоритетами развития. И первым шагом такого развития стала сдачу в аренду Японии обширных земель на Дальнем Востоке.
Когда высокие лица всерьез обсуждают вопрос привлечения инвесторов в туристический бизнес на Северном Кавказе, то это уже диагноз.
Кудриномика, то есть политика всяческого стимулирования российских импортеров убивает отечественных производителей. Это знают все, но экономическая политика не изменится, пока не упадут цены на нефть. А российское руководство делает все, чтобы этого не произошло. И добивается серьезных успехов. Значит российская промышленность вскоре исчезнет окончательно и бесповоротно, а русские танки будут защищены германской броней и оснащены французской электроникой.
Признаем, что изучив состояние экономических дел, «Quoth the Raven, «Nevermore».
Можно было бы продолжить сей скорбный мартиролог, коснувшись социальной справедливости, реальной демократии, вопросов культуры и независимости прессы. По всем этим направлениям мерзкий ворон тоже каркнул бы свое гадкое слово «Никогда».
Это «Никогда» относится только лишь к нынешней социально- политической модели. Время идет, мир меняется, как знать, может и на российской улице случится нежданный праздник перемен. На этой жизнеутверждающей ноте позвольте закончить мое небольшое интервью с зарубежным пернатым экспертом. Пусть летит на свою британскую родину, там тоже есть о чем покаркать.
Владимир ПРОХВАТИЛОВ,
Президент Фонда реальной политики (Realpolitik),
эксперт Академии военных наук
