Почему приставы провалили цифровизацию
Федеральная служба судебных приставов, призванная исполнять закон, сама оказалась в числе нарушителей. Как выяснила Счетная палата, служба приставов провалила программу цифровизации. Приставы завалены бумажным документооборотом, папками с «делами», что тормозит исполнительное производство по взысканию долгов. Эксперты считают, что чиновники не переходят на цифру, поскольку не заинтересованы в эффективной и прозрачной работе.
За два последних года Федеральная служба судебных приставов (ФССП) не смогла продвинуться по цифровизации своих услуг, заменить бумажный документооборот на электронный. Это следует из материалов проверки, проведенной аудиторами Счетной палаты РФ (имеется в распоряжении «Газеты.Ru»).
Между тем, служба тонет в потоке исполнительных производств по взысканию долгов с граждан и компаний. Ежегодный прирост дел, возникающих по решению судов, составляет в среднем 15%.
Например, количество дел, находящихся на рассмотрении приставов в 2019 году превысило 100 миллионов. «Из них фактическим исполнением оканчивалось только каждое второе», — отмечает Счетная палата.
По взысканию административных штрафов за нарушения правил дорожного движения в пользу государства исполняются 36%.
«По исполнительным производствам, где стороны имеют частный интерес (коммерческие организации, граждане), эффективность работы судебных приставов крайне низкая. Например, доля фактического исполнения по кредитной задолженности граждан составляет 10,5%», — подсчитали аудиторы СП.
По возмещению ущерба от преступлений исполняются 7%.
Ситуация со взысканием алиментных платежей, как отмечают аудиторы, «еще более плачевная».
По итогам 2019 года на неплательщиков алиментов было заведено более полутора миллионов дел (1 572,7 тысяч). Из них завершено только 52,5 тысячи, то есть, фактически исполнено 3,3% от общего количества исполнительных производств.
И даже из тех дел, которые удалось успешно закрыть, значительная часть (43,4 тыс.) относится к добровольно исполненными самими ответчиками.
Хотели расширить и освоить
Цифровизация процедур исполнительного производства, как считается, могла бы автоматизировать и разгрузить приставов хотя бы частично. Именно с этой целью было решено выделить из госбюджета для ФССП дополнительные средства. В 2019 году на создание сервиса «Цифровое исполнительное производство» правительство нашло 317 млн рублей.
Правда, эти средства дошли с катастрофическим запозданием, только в ноябре. «Это было связано с длительными согласительными процедурами по включению ФССП в состав участников федерального проекта по цифровизации», — отмечают аудиторы СП.
В итоге, к массированному переходу на цифру в 2019-м так и не приступили, сообщила на коллегии Счетной палаты аудитор СП РФ Татьяна Блинова.
Но и в 2020-м ситуация с выполнением программы оказалась не лучше. Хотя денег из госбюджета в прошлом году служба получила больше — 509 млн рублей.
Из них, по состоянию на ноябрь 2020 года, было израсходовано всего 15 млн рублей или 3% от запланированного. Счетная палата считает, что цифровизация в ФССП рискует быть невыполненной в установленный срок.
«Анализ выполнения контрольных точек проекта выявил существенные отставания от графика — от полугода до 13 месяцев. Так, в 2019 году своевременно был исполнен только 21% контрольных точек, при этом 43% исполнено с нарушением сроков и 36% — не исполнено.
В 2020-м 6% контрольных точек исполнено своевременно, 7% — с нарушением срока, 87% –находятся на стадии исполнения. Более того, аудиторы выявили и предотвратили нецелевое использование бюджетных средств, выделенных на цифровизацию службы, в размере 125,6 млн рублей. Эта сумма могла быть потрачена на «расширение каналов связи». Уже был заключен госконтракт с «Ростелекомом». Но оплатить контракт не успели.
ФССП является судебным исполнителем, а потому сильно зависит от степени цифровизации судебной системы, уточняет аналитик «Фридом Финанс» Валерий Емельянов. «А работу судей сложно автоматизировать, оцифровать, поскольку не каждое вынесенное судом решение является шаблонным. В этой ситуации служба приставов вынуждена оперировать документами в той форме, в которой им выдают эти решения», — говорит Емельянов.
Это общая проблема всех закрытых ведомств
Омбудсмен по вопросам соблюдения прав предпринимателей, в отношении которых избрана мера пресечения, связанная с ограничением свободы, а также предпринимателей, отбывающих наказание в местах лишения свободы Юрий Осипенко говорит, что нежелание цифровизировать свои услуги, сделать их более прозрачными и доступными «характерно для многих закрытых ведомств».
«Несколько лет назад власти объявляли, что в личном кабинете на портале госуслуг можно будет в цифровом виде отслеживать ход исполнительного производства, однако, пока что это остается всего лишь отличным планом. Это удивительно, но такие мощные структуры, как ФССП или Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН), получая серьезные преференции от государства, часто их практически не используют», — говорит омбудсмен Осипенко.
Это концептуальная проблема, считает омбудсмен. «Ее можно описать, как обоснованное стремление к уменьшению ответственности», — заключает эксперт.
Если государству действительно что-то нужно, оно решает задачу, считает управляющий партнер юридической компании «Неделько и партнеры» Василий Неделько. «И мост в Крым построить и первое место в Олимпиаде в Сочи занять, нет ничего невозможного. Учитывая, что десятки лет в работе ФССП не могут навести порядок, очевидно, что эта задача не является приоритетной», — говорит Неделько, имеющий 25-летний опыт взаимодействия с приставами.
Например, государство оцифровало и наладило взыскание штрафов за ДТП через службу приставов в полуавтоматическом режиме, поскольку штрафы идут в госбюджет. А вот взыскания между компаниями или между гражданами — тут большой заинтересованности государства не прослеживается и цифровизация, которая могла бы ускорить все процедуры, идет с большим трудом.
«Когда приходишь к приставу на прием, видишь огромные завалы из папок с «делами» на столах и даже на полу. Если хочешь, чтобы твоим делом занимались, извлекли его из общей кучи и направили в производство, пристава нужно мотивировать. Писать на него бесконечные жалобы, либо как-то договориться», — отмечает юрист.
Чаще всего, все запросы и другие процессуальные действия приходится делать самим, а приставы просто ставят свою подпись и делают выезды на место, организованные опять представителями взыскателей, уточняет Неделько.
«Если речь идет о взыскании долга, то юристу приходится напрямую приносить исполнительные листы ФССП в банки должника. Если нужно оспаривать сделки и разыскивать имущество должника, то это эффективнее делать через инструменты банкротства, то есть, через арбитражного или финансового управляющего, но не через пристава», — поясняет Неделько.
Он отмечает, что у судебных приставов больше полномочий, чем у арбитражных управляющих, но через ФССП дела продвигаются медленно в силу суперзагруженности и незаинтересованности приставов. «Думаю, что это еще один пример того, как свободная коммерческая деятельность (арбитражные управляющие сами берут дела и получают за это вознаграждение) эффективнее, чем государственная монополия в лице ФССП», — говорит управляющий партнер.
Между тем, неисполнение судебных решений из-за неудовлетворительной работы ФССП приводит к вседозволенности, добавляет юрист. «Многие должники чувствуют свою безнаказанность и злоупотребляют правом, что вредит и бизнесу и государству», — заключает Неделько.
Рустем Фаляхов
По материалам: “Газета.ру”
