Об экономических диверсиях российского Центробанка.
В российской экономике пахнет грозой. Она пока еще не падает вниз «стремительным домкратом», как сказал бы большой друг Ильфа и Петрова поэт Ляпис-Трубецкой. Но наблюдаются какие-то странные судороги и конвульсии, которые говорят о том, что политика российского Центробанка, экономического регулятора, настолько противоречива, что попахивает шизофренией. Но это только на первый взгляд. Проницательные эксперты разглядели в центробанковском разброде и шатании скрытые закономерности. Сделать это было не просто в силу того, что новое руководство ЦБ, Эльвира Набиуллина (аспирантка суперлиберала Евгения Ясина) и ее помощница по денежно-кредитной политике Ксения Юдаева говорят одно, делают другое, а что они думают, одному Ясину известно. Ну, возможно еще начальнику Сбербанка Герману Грефу, с которым обе финансовые дамы издавна в мировоззренческой и деловой дружбе.
В конце прошлого года Набиуллина и Юдаева твердо стояли на позициях невмешательства государства в рыночную экономику, твердили, что рубль не должен контролироваться регулятором (то есть ЦБ). А в начале января этого года госпожа Юдаева дала интервью американскому журналу The Wall Street Journal, в котором заявила, что финансовая система России может выдержать девальвацию аж в 30 процентов. И каждый российский валютный спекулянт понял это заявление правильно – как сигнал к предстоящему грандиозному обрушению рубля.
Между тем, объективная потребность в девальвации национальной валюты существует уже давно. Завышенный курс рубля (а за последние пять лет курс рубля вырос на 17 процентов) снижает конкурентоспособность отечественной промышленности. После кризиса 1998 года, правительство Примакова-Маслюкова с помощью энергичных и продуманных протекционистских мер (увеличении монетизации ВВП, валютный контроль и регулирование, обязательная продажа валюты и т.д.), смогло быстро возродить российскую экономику и выйти на устойчивый годовой рост в 7 – 8 процентов. Заметим, что в то время отечественная промышленность была еще в относительно приличном состоянии.
После кризиса 2008 года ничего подобного сделано не было. 60-процентная девальвация рубля лишь дала передышку экономике «трубы», вывела ее на 4-процентный рост, который с каждым годом неуклонно затухал, а сейчас уже перешел в настоящий спад, искусно скрываемый с помощью лукавой статистики.
Январская атака на рубль, как бы она ни скрывалась, организована самим Центробанком при активном содействии крупнейших государственных банков, «Большой двадцатки». Об этом подробно и даже въедливо написал экономист Никита Кричевский в статье «Загадка Набиуллиной. Зачем Центробанк подставил ножку рублю?»
«Сегодня с уверенностью можно сказать, что в январском обвале рубля и попутном потворствовании спекулятивным заработкам, мягко скажем, не последнюю роль сыграл доблестный российский Центробанк, обязанный костьми ложиться, лишь бы рубль был устойчив. Каким способом? Вариантов немало, но, пожалуй, один из самых непыльных — кредитование в первую очередь приближенных банков под залог ценных бумаг (такие сделки именуются РЕПО, или продажа в данном случае Центробанку ценных бумаг с непременным обязательством их последующего выкупа по заранее оговоренной цене)».
Затем, в начале февраля рубль начал укрепляться. Кричевский объясняет это так:
«Вполне вероятно, что именно в те дни крупнейшие игроки сбрасывали ранее прикупленную валюту, фиксируя, таким образом, спекулятивную прибыль и перегружая дешевеющие доллары наивным простакам. Это наглядно видно по показателям внебиржевых торгов валютой: к примеру, 5 февраля объем внебиржевого оборота был в 1,5 раза выше в сравнении с предыдущими днями. Не удивляйтесь, если по итогам февраля небольшие коммерческие банки зафиксируют очередное ухудшение своего финансового положения с перспективой новых проблем (вплоть до отзыва лицензий) во взаимоотношениях с мегарегулятором».
Если перевести эти выводы эксперта на бытовой язык, то суть такова – Центробанк дал заработать банковской «Большой Двадцатке», и уж по крайней мере одному из основных спонсоров сочинской олимпиады Сбербанку, у руля которого мировоззренческий друг центробанковских дам Герман Греф. Улучшили свое положение крупнейшие сырьевые компании, пополнило бюджет правительство. Просел мелкий и средний бизнес и население, которое в ближайшее время столкнется с 4-6 процентным повышением цен на продовольственный и товарный импорт.
Партнер России по Таможенному Союзу Казахстан также провел масштабную девальвацию своей валюты тенге в целях поддержки своей промышленности. Но сделано это осмысленно и открыто. В Казахстане в ближайшем будущем начнется экономический рост.
Российским же промышленникам девальвация настоящее время не полезна. 80 процентов промышленников выступают против нее. Причина простая – они набрали западных кредитов для закупки современного оборудования и падающий рубль удорожает выплату долларовых кредитов. Кроме того комплектующие также в большой массе закупаются по импорту. В автопроме, например, только лишь простейшие детали закупаются у отечественных производителей. А сложные – ввозятся из за рубежа.
Судя по всему курс на поддержку и спасение от всех мыслимых бед только лишь олигархов, финансовых спекулянтов и на наполнение бюджета за счет нефтегазовых доходов остается неизменным.
С другой стороны, вернувшийся ненадолго из Сочи Президент Путин встретился с руководителями правительства и заявил, что энергоносители как источник для экономического роста себя исчерпали:
“Мы об этом многократно говорили, имея в виду ситуацию, которая складывается в мировой и нашей экономике, наверное, нет смысла повторять о том, что мы все считаем, что прежние источники роста если не полностью подошли к концу, то работают, мягко говоря, не так эффективно, как раньше”.
Президент говорил о необходимости создания «интегрированной системы поддержки экспорта, в том числе о предоставлении кредитов, страховании, создании соответствующих структур», он напомнил также о необходимости продвижения экономических интересов России за рубежом, в том числе через торговые представительства, которые следует “реанимировать”, обеспокоился ситуацией с производительностью труда и проблемами моногородов, потребовал отчета о действиях в этих направлениях, посетовал на сокращение количества малых предпринимателей в России.
Все это удручает. Удручает не то, что Президент обоснованно беспокоится о том, о чем надо беспокоиться. Удручает, что пока это лишь слова, не более.
Народ их услышал и укрепился во мнении, что царь добр, а виноваты во всем злые бояре.
И в дальнейшем вряд ли что-то существенно изменится. Центробанк будет совершать непредвиденные маневры, обогащающие узкую группу финансовых структур, средний и мелкий бизнес будет разоряться, небольшие банки будут в массовом порядке банкротиться, все тяжести экономического разорения лягут на плечи населения. Ибо домкрат не только стремителен, но тяжел.
Россия вползает в очередной разрушительный кризис, который может стать для нее фатальным. Это стало ясно, когда подал в отставку с поста министра экономического развития единственный независимо мыслящий член правительства – Андрей Белоусов. Он не захотел рисковать своей репутацией сильнейшего макроэкономиста России, прикрывая авантюрную и недальновидную экономическую политику, известную под названием кудриномики.
Российские начальники потеряли целые десятилетия. В США, Европе и Китае сланцевая энергетика вышла на промышленный уровень, а наши манагеры все продолжают твердить, что она неперспективна. Вот и приходится «доброму царю» открывать глаза своим боярам – ищите, мол, альтернативные источники энергии.
А они не могут этого сделать, ваше нефтегазовое величество! Предводители наших ведомств и госкорпораций не знают, что такое низкопроницаемые пласты, и чем отличается гидроформилирование олефинов от их метатезиса. В Китае вся правящая верхушка, все Политбюро, из которого набираются кандидаты на руководящие должности – инженеры. А в России у руля – филологи, юристы, экономисты.
Совокупность всех этих факторов привела к тому, что в России невозможно стратегическое планирование. Правительство ситуативно реагирует на конъюнктуру рынка и подстраивается под нее. Все решения принимаются в пользу приближенных структур, а все тяготы выхода из кризиса перекладываются на плечи населения.
Мы имеем мощную и глубоко продуманную имиджевую политику при никудышной и совершенно близорукой политике экономической. Рано или поздно это ударит бумерангом по творцам этого «противоречивого» курса.
Владимир ПРОХВАТИЛОВ
