Сколько на самом деле потеряла Россия от пандемии
Роспотребнадзор опубликовал доклад “О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в РФ в 2020 году”, согласно которому прямые потери от пандемии в 2020 году составили 1 триллион рублей. «Новые Известия» поговорили с экспертами и выяснили, что потери могут быть намного выше.
Прямые затраты на лечение больных в стационарах составили неполные 183 миллиарда рублей, тестирование на ковид совокупно стоило 104 миллиарда. На строительство новых стационаров, перепрофилирование действиующих больниц, на разработку и производство нового оборудования и препаратов государство проинвестировало почти 190 миллиардов рублей, говорится в докладе. Кандидат экономических наук, доцент кафедры государственной политики МГУ им. Ломоносова Юрий Юденков назвал в интервью радио «Спутник» эти потери неизбежными:
“Если вы заболели гриппом, то вы несете потери, как и каждый конкретный человек, так и государство. Сейчас большая часть населения находится под угрозой заболевания и это надо остановить. Да, мы понесли некоторые убытки, но они были неизбежными”.
Роспотребнадзор подробно расписал расходы на пандемию, однако эксперты считают, что потери от нее значительно выше. 1 триллион – это безвозвратные потери, расходы на медицинское восстановление и на противоэпидемические мероприятия, поясняет профессор НИУ ВШЭ Георгий Остапкович, однако экономика пострадала значительно сильнее.
– Есть прямой результат: ВВП России в прошлом году упал на три процента. Это данные Росстата. Если ВВП оценивается в 106 триллионов, то 3% – это больше 3 триллионов потеряла ВВП страны, по сравнению с 2019 годом. Это потери ковидные. ВВП – это основной измеритель, другого измерителя быть не может.
Больше всего от пандемии в мире пострадал частный бизнес и малые предприятия. Россия в этом случае – не исключение. Однако есть структурные различия. Если в развитых странах частный сектор составляет 40-50%, в некоторых эта цифра доходит до 60-70%, но в России количество малых предприятий не превышает 22%. По словам вице-премьера Белоусова, на помощь бизнесу и людям было потрачено 4 триллиона рублей. Для других стран эта цифра выглядит очень скромной, но для России это нормально, отмечает профессор Остапкович.
Эксперты оценивают действия правительства во время пандемии на «удовлетворительно», а те потери, которые возникли в прошлом году, объясняются не только действиями властей во время локдауна и после него, но и теми ошибками, которые были допущены до пандемии. Академик РАН, экономист Абел Аганбегян считает самой большой ошибкой проведенную реформу здравоохранения.
– В целом, мы с коронавирусом справились удовлетворительно. Но в нашей медицине, которую недофинансировали много лет, провели дурацкую оптимизацию, закрыли более 1000 больниц, сократили медперсонал, ликвидировали фельдшерские пункты на селе, сократили в полтора раза скорую помощь – это у нас называлось оптимизация.
Мы на медицину тратим 5% ВВП. У нас 140 место в мире из 189 стран по рейтингам по расходам на здравоохранения в процентах ВВП, по данным ООН. Это данные за 2019 год. Россия на 140 месте! Это позор! В два раза ниже Европы, ниже, чем в Китае, в три с половиной раза меньше, чем в США. – восклицает академик Аганбегян.
Такого здравоохранения не хватило на борьбу на два фронта. В России хорошо лечат коронавирус, говорит Аганбегян, потому что переучили кардиологов, пульмонологов, ларингологов и других специалистов. Во время пандемии профильные отделения переформатировали в инфекционные, у других больных койки отобрали. В результате, по данным Росстата, выросла на 100 тысяч человек смертность от сердечно-сосудистых заболеваний, которая в предыдущие годы снижалась. На 30 тысяч человек больше умерло людей от легочных заболеваний, на 20 тысяч – от неврологических заболеваний. Только 53% всех умерших в 2020 году болели ковидом, у остальных причиной смерти не была коронавирусная инфекция. Академик пользуется статистикой после вскрытия, которая ничего общего с оперативными данными Роспотребнадзора не имеет. Она в 1,65 раза больше, чем цифры РПН.
Однако главной потерей Арен Аганбегян называет избыточную смертность, которую ведомство Поповой как потери не считает.
– Они считают, что 500 тысяч у нас дополнительно умерло, и это для них ноль потерь. Среди этих 500 тысяч человек 150 тысяч могли бы 10 лет еще трудиться, которые трудились, которых нужно заменять. И это 150 тысяч человек. И каждый человек стоит 20 миллионов рублей. Столько нужно потратить, чтобы создать такого человека. Я уже не говорю о том, что 150 тысяч семей лишились заработка в 50 тысяч рублей в месяц. Семьи перешли из средне-доходных ниже прожиточного минимума. О чем здесь говорить! Люди просто не понимают, о чем они говорят.
Экономика – наука, в которой человеческое горе и страдания можно перевести на язык цифр и денег. С мая по декабрь 2020 года в России смертность увеличилась на 357 тысяч человек. Экономике был нанесен тем самым ущерб в 4 триллиона рублей. Кроме того, в прошлом году заболели 4 миллиона человек, из них 15%, или около полумиллиона человек, перенесли тяжелую форму ковида. В результате у этих людей поражены внутренние органы – сердце, легкие, почки. Это означает, что переболевшие проживут меньше, чем им было отмеряно. В экономическом смысле, это составляет убытки еще на триллион или два. Пока люди болели, они не работали, а деньги на их лечение тратились из экономики. Это можно оценить еще в 2 триллиона рублей.
Избыточная смертность – это фактор, который еще долго будет сказываться на экономическом росте в России, считает Георгий Остапкович:
– Сокращение трудовых ресурсов – это всегда минус для экономики. Мы и так попали в тяжелую демографическую яму. У нас сокращается численность занятых. Численность занятых – это один из основных факторов экономического роста. Проблема еще в том, что у нас сокращается страта самых инновационных, самых производительных людей в возрасте 25 -45 лет и растет численность пожилых людей. Сокращение численности занятых – это всегда отрицательный фактор для экономики.
Дополнительные расходы на здравоохранение, людские потери и потери в промышленности и других отраслях нельзя складывать, говорит академик Аганбегян, но считать их нужно:
– ВВП снизился на 3,3 триллиона. Затем мы сократили экспорт на 6 триллионов. Из-за того, что цена на нефть была 63,4 доллара за баррель в 2019 году, а в 2020-м стала 41,7. Объём продажи нефти сократился на 40%, объём продажи газа сократился на 50%. Объём продажи угля сократился на 30%. Это тянет на 9 триллионов. 3 триллиона было компенсировано увеличением экспорта металла, с/х продуктов, леса, минеральных удобрений и других. Поэтому в целом сократился на 6 триллионов. Это нужно учесть. И нужно учесть снижение реальных доходов.
Реальные доходы населения сократились в 2020 году на 3,5%. Если общие доходы оцениваются в 60 триллионов рублей, но сокращение составит 2 триллиона. Из-за этого выросла бедность, и на 1 миллион человек получают доход ниже прожиточного уровня. На 2 миллиона сократилось количество индивидуальных предпринимателей, многие потеряли работу. Поскольку прожиточный уровень низкий, их семьям никто ничего не компенсировал, Потери большие, говорит академик Аганбегян, все зависит от того, как считать:
– 7 триллионов мы потеряли на смертности, инвалидности и болезни. Включая будущие периоды как последствия. 3,3 триллиона потеряли в экономике, 2 триллиона мы потеряли доходов в 2020 году, а если считать к максимальному уровню доходов в 2013 году на душу населению, в реальном выражении, то это 8 триллионов потерь. Это ключевые цифры. – считает академик Аганбегян.
В 2021 году рост экономики может составить 3,5% от ВВП, говорит Георгий Остапкович, но после таких же потерь в 2020 году этот рост будет восстановительный, и в 2021 году отобьются потери предыдущего года.
– В этом году мы выйдем на базу 2019 года. Это означает, что 2021 и может быть, половина 2022 года для экономики потеряны. На устойчивый рост мы выйдем только в 2022 году.
Однако достичь коллективного иммунитета в нынешнем году вряд ли удастся. Глядя на темпы вакцинации, до конца года удастся привить половину населения.
– Мы не сможем до конца этого года привить 70% населения, чтобы избавиться от коронавируса. Мы привьём 50% -55%. Англия, США, Израиль привьют своё население в этом году, мы, скорее всего, только в 2022 году. Но, наверное, они будут держать границы полузакрытыми, не снимут маски, потому что велика возможность вторичного заражения от приезжих, а от них не избавишься. Нынешние штаммы более заразные. Да и смертность от новых штаммов вдвое выше.
С другой стороны, все страны уже приобрели некоторый опыт и знают, что и как нужно делать. Поэтому эксперты не ждут такой интенсивности от следующих волн. Сейчас люди больше знают, как бороться, как защищать экономику, что закрывать и что оставлять, как есть. Может быть, это поможет избежать такого удара по экономике и по населению, как это было в 2020 году.
Елена Иванова, Наталья Сейбиль
По материалам: “Новые Известия”
