История одной лошади, ставшей родоначальницей необычной династии
В скромном хозяйстве детского благотворительного фонда «Кентавр» что на окраине Петрозаводска, «лечатся лошадью» и осваивают азы верховой езды маленькие дети и подростки. Семнадцатый год дружно сосуществуют под одной крышей люди и лошади. И все эти годы беспокойным хозяйством руководит создатель фонда — Ирина Ивановна Бурмистрова, которая вместе со своими добровольными помощниками терпеливо, упорно и безвозмездно «лечит лошадью» детей с разными видами инвалидности.
Это основная работа в «Кентавре», его будни. А началось всё с того самого случая, когда мама мальчика-инвалида попросила Ирину покатать сынишку на лошади, и он буквально засветился от счастья. Потом был еще один случай, за ним второй, третий… В итоге на свет появился «Кентавр», работой которого вскоре заинтересовались гостившие в Карелии прихожане церкви Святого Мартина в Тюбингене (Германии). И не просто заинтересовались — они пожертвовали «Кентавру» деньги на приобретение лошади, приспособленную для иппотерапии. Так в хозяйстве Ирины появился Висмут.
Родословная у Висмута отменная: отец — алтайский жеребец, по линии матери — чистокровные верховые, сама же родительница — смешанных кровей, пегая. Сын пошел в мать — пегой масти. По белой шкуре молодого жеребца художник-природа разбросала овальные черные пятна. Ирине очень хотелось получить от Висмута жеребят такой же пегой масти. На тот момент в конюшне «Кентавра» уже стояли две ладные «невесты» — Хиделия и Кармелитка.
Сегодня в табуне фонда только Висмут и его соперник Линкор — купленные. Остальные шесть — дети лидера. Ирина заметила (на мой наивный вопрос о трепетном лошадином отцовстве), что все жеребцы, включая Висмута, не проявляют отцовских чувств к своим детям. Зато в отношении «женской» половины конюшни у них жесткая конкуренция. Да что там — просто драки и смертные бои. С этим связано немало тревог, хлопот и печальных происшествий. Особенно в ту пору, когда в старый дом кентаврцы только въехали, и приспособленный для лошадей бывший хлев с наскоро сооруженными хлипкими денниками (стойла в конюшне, где лошадь стоит без привязи) мало походил на настоящую конюшню. Тогда в ней беспрепятственно царил и бесновался от страсти горячий жеребец Висмут.
От нрава и зубов отца погиб его трехгодовалый сын Тагор. Никто не ожидал столь жуткой ревности отца к сыну. Однажды Висмут так прикусил Тагора зубами, что тот уже не оправился, как его ни лечили. А Висмут продолжал разносить конюшню от страсти, доставалось и Линкору, и Крепышу, и Консулу.
В будущем году Линкору минет 20 лет, а Висмуту 19. Оба уже кастрированы в мерины. История их отношений просматривается на шкурах. У Висмута она ровная, гладкая. А у Линкора на его некогда чудесной серой в яблоках шкуре со временем сильней проявились бойцовские шрамы от зубов неистового Висмута.
Такова природа. Жеребцов, как известно, держат только для продолжения рода. Потом их превращают в добрых коней (меринов), полезных и послушных как на мирной стезе, так и в армии.
То же — и с Висмутом. Страсть к кобылицам и злость к соперникам — в прошлом. А с людьми он всегда исключительно ладит. Особенно терпелив и бережен к детям и всадникам-новичкам. Все семнадцать лет в «Кентавре» Висмут — основной и незаменимый иппотерапевт фонда.
Болел «тюбингенский жеребец» лишь однажды. Лет десять назад подхватил простуду, сильно кашлял. Лечили долго, ингаляции делали. И вытащили, что называется. С тех пор отец лошадиного семейства в добром здравии.
Он великолепно чувствует седока. Если на нем волонтеры из тех, что уверенно держатся в седле, «Вася» (прозвище Висмута) позволяет себе подхватиться и побежать, побаловаться, несмотря на свои девятнадцать (лошадиный век чуть больше 25 лет). В лесу или в поле ведет себя, как пацан. А под детьми на манеже у него такой осторожный шаг и мягкая рысь, что не пугает даже пятилетнюю внучку Ирины Бурмистровой. Девочка с трех лет на нем катается. А теперь еще и учится ухаживать за лошадьми.
Висмут терпеливо ждет, даже с ноги на ногу не переступит, когда на него усаживают маленького пациента или неопытного седока. Он никогда не торопится схватить угощение, а берет его (морковку, кусок хлеба, сахар) из детских рук нежно, не затронув губами неумелые пальчики.
Ирина с волонтерами готовят Висмуту напарницу для иппотерапии. Таковой будет дочь «Васи» — Вильма. Из висмутова потомства эта лошадка больше всех подходит для этой непростой роли.
Чтобы понять, что значит «доктор Висмут», надо видеть, как уверенно держались на нем пациенты фонда: страдающий церебральным параличом Вадик Вассель, невидящий Эдик Пучковский, неслышащий Савва Новиков и другие дети. Когда Эдик Пучковский ещё мальчиком выступал на показательных соревнованиях на стадионе, никто не заметил, что он совсем не видит. Мальчик вел коня сам, ни разу не наехал на бортик. Ориентировался только на голос коновода, стоящего поодаль.
Бывшему маленькому пациенту уже двадцать четыре года. Заканчивает музыкальный колледж по классу флейты в Курске. Год назад приезжал на каникулы домой в Петрозаводск. С женой — тоже студенткой колледжа. И первым делом молодые супруги навестили хозяйство «Кентавра». Эдик ни секунды не сомневался, что Висмут его узнал.
И мало кому известно, от каких страданий лошади плачут. Почти как люди — со слезами и стонами. Только тише и реже, когда уж совсем невмоготу. В «Кентавре» такое исключено.
Ирина рассказывала, что девочке, которая обучалась у неё верховой езде, щедрая мама купила в подарок лошадь: «Как это я своему единственному ребёнку лошадь не куплю! Найду уж как-нибудь на неё восемь-десять тысяч рублей!». Но ни мама, ни дочь никакого представления не имели, как обращаться с такой большой живой «игрушкой». Не только содержать, кормить и пасти, коня надо еще и подковать уметь. Без подков лошадь стирает копыта, а это адская боль. У таких хозяев бедолага обречен на мучительную смерть.
А в просторном, старом деревянном доме, от которого давно остались бы либо развалины, либо руины, если бы не кентаврцы, отогреваются сердцем дети, взрослые и лошади. Здесь самый беззащитный может посмотреть на мир свысока, а сильный — протянуть руку слабому, чтобы поправить под ним седло, помочь натянуть или ослабить уздечку …
Валентина АКУЛЕНКО
собкор «НВ»
Фото Василия ПЕТУХОВА
