Почему богатейший миллиардер моложе 30 лет хочет отдать свои деньги
Основатель криптобиржи FTX Сэм Бэнкман-Фрид стал самым богатым миллиардером мира младше 30 лет. По оценке Forbes, к своим 29 он заработал больше $22 млрд. Почему предприниматель хочет раздать эти деньги?
Туманным летним вечером Сэм Бэнкман-Фрид появляется в ресторане Electric Lemon на 24-м этаже пятизвездочного отеля Equinox на Манхэттене. 29-летний криптомиллиардер только что прилетел из Гонконга ради того, чтобы стать одним из организаторов частной вечеринки, но тем не менее пытается незаметно проскользнуть в угол комнаты.
Он в своей обычной одежде — черной толстовке с капюшоном, шортах цвета хаки, потрепанных кроссовках New Balance. Здесь, в мире запонок и коктейльных платьев, Бэнкман-Фрид выделяется даже больше двухметрового баскетболиста «Нью-Йорк Никс» Оби Топпина. Очень скоро Бэнкман-Фрида окружают и засыпают вопросами. «Можно поделиться с вами одной идеей?» «Что вы думаете о последнем крахе криптовалюты?» «Как насчет фото для Instagram?»
Для самого молодого богатейшего человека мира все это — часть работы. Бэнкман-Фрид основал криптобиржу FTX, на которой трейдеры покупают и продают цифровые активы вроде биткоина и Ethereum. В июле она привлекла $900 млн от таких инвесторов, как Coinbase Ventures и SoftBank, и получила оценку $18 млрд. Через FTX проходит примерно 10% от всех деривативов (в основном фьючерсов и опционов) номинальной стоимостью $3,4 трлн. С каждой сделки FTX берет в среднем 0,02% и практически ничем не рискует. За последние 12 месяцев криптобиржа получила около $750 млн выручки и $350 млн прибыли. Еще $1 млрд прибыли в прошлом году заработала трейдинговая фирма Бэнкман-Фрида Alameda Research. Теперь предпринимателя зовут на телевидение, где он комментирует стоимость биткоина, регулирование и будущее цифровых активов.
«Это действительно странное время для индустрии. В половине стран мира очень много неопределенности», — говорит он.
Еще четыре года назад у Бэнкман-Фрида не было ни одного биткоина. Сейчас, за пять месяцев до своего 30-летия, он дебютирует в рейтинге богатейших американцев по версии Forbes сразу на 32-м месте. Его состояние оценивается в $22,5 млрд. За исключением Марка Цукерберга, еще никому не удавалось сколотить такое состояние в столь юном возрасте. И как иронично — Бэнкман-Фрид не проповедует идею криптовалюты. Он даже не поддерживает ее. Он просто меркантилен и стремится любым способом заработать как можно больше денег только для того, чтобы их раздать. Правда, он пока не знает, кому и когда.
Стив Джобс был помешан на изяществе и простоте своих продуктов. Илон Маск утверждает, что хочет спасти человечество. Но Бэнкман-Фрид не таков. Философия «заработать, чтобы отдать» побудила его последовать за криптовалютной золотой лихорадкой, просто потому, что он знал, что так сможет разбогатеть. Свою карьеру он начинал как трейдер, а затем создал собственную биржу. На вопрос, бросил бы он криптовалюту, если бы увидел способ заработать больше — например, на фьючерсах на апельсиновый сок, — Бэнкман-Фрид без колебаний отвечает: «Бросил бы, да».
Бэнкман-Фрид — приверженец «эффективного альтруизма», утилитаристской концепции, которая заключается в том, чтобы приносить максимум пользы. Но пока он почти не применяет ее на практике. Предприниматель пожертвовал всего $25 млн, или примерно 0,1% своего состояния. Это позволяет включить его в число наименее щедрых участников рейтинга богатейших американцев. Бэнкман-Фрид надеется, что если продолжит работать с криптовалютами, а не уйдет из бизнеса прямо сейчас, то однажды сможет отдать минимум в 900 раз больше.
«Моя цель — добиваться перемен», — говорит бизнесмен, который переехал из США сначала в Гонконг в 2018 году, а оттуда — на Багамы в сентябре этого года. Но ради перемен Бэнкман-Фриду придется справиться со все более пристальным вниманием регуляторов и обогнать армию конкурентов, которых привлекает рынок более чем из 220 млн трейдеров по всему миру. Еще одна задача — пережить циклы резких падений и роста криптовалют, которые с небывалой скоростью создают и уничтожают огромные состояния.
«Он уникум, — говорит звезда шоу Shark Tank Кевин О’Лири, который недавно инвестировал в FTX и стал официальным представителем компании. — Он уже многого добился и заслужил уважение многих инвесторов, включая меня. Но впереди еще долгий путь».
Физик на бирже
Сын двух преподавателей права из Стэнфорда, Сэм Бэнкман-Фрид рос на книгах о Гарри Поттере, матчах «Сан-Франциско Джайентс» и беседах о политике, которые его родители вели с другими учеными с Западного побережья. Он окончил небольшую частную школу, в которой, по его собственному рассказу, «было бы совсем здорово, если бы я был больше хиппи и меньше любил точные науки». После школы он поступил в MIT (Массачусетский технологический институт. — Forbes), где «кое-как» получил диплом по физике, поскольку больше времени посвящал видеоиграм Starcraft и League of Legends, чем учебе. Подумывал стать профессором, но вопросы этики и морали интересовали его куда больше. «На ферме пять недель мучают цыпленка, а потом вы за полчаса его съедаете. Мне было сложно это оправдать», — говорит Бэнкман-Фрид, который придерживается веганства.
Он погрузился в вопросы утилитаристской философии. Особенно его привлекла идея эффективного альтруизма — разновидности филантропии в духе Кремниевой долины, которую продвигает философ Питер Сингер из Принстона и которая популярна у таких людей, как сооснователь Facebook Дастин Московиц. Основная идея заключается в том, чтобы с помощью фактов и рационального подхода приносить пользу — как можно большую. Обычно люди жертвуют на модные инициативы или на решение проблем, которые затрагивают их лично. Но эффективный альтруист оценивает данные, чтобы понять, куда и когда направить пожертвования. Решение основывается на обезличенных целях: например, спасти как можно больше жизней или добиться как можно большей отдачи с каждого пожертвованного доллара. Очевидно, что одна из важнейших переменных в этой концепции — наличие большой суммы денег, которую можно отдать. Поэтому Бэнкман-Фрид отказался от идеи стать преподавателем и отправился зарабатывать состояние.
Окончив MIT в 2014 году, он нашел высокооплачиваемую работу в финансах. Он торговал паями биржевых фондов в фирме Jane Street Capital и отправлял значительную часть своей шестизначной зарплаты на благотворительность.
Он почти не обращал внимания на криптовалюты. Даже когда, например, в 2013 году ФБР закрыло онлайн-площадку Silk Road, которая торговала контрабандой за биткоины, или когда в 2014 году крупнейшая на тот момент криптобиржа Mt. Gox рухнула, лишив клиентов 850 000 биткоинов стоимостью $460 млн. Но ближе к концу 2017 года, когда биткоин впервые начал расти заметными темпами и всего за полгода перескочил от $2500 до почти $20 000 за монету, Бэнкман-Фрид увидел новую возможность. Он заметил, что зарождающийся рынок был неэффективен — он мог купить биткоин в США и перепродать его в Японии с наценкой до 30%.
«Я занялся криптовалютами, вообще не понимая, что это такое, — признается он. — Мне просто казалось, что там можно неплохо торговать».
В конце 2017 года Бэнкман-Фрид уволился и основал квантитативную трейдинговую фирму Alameda Research. Стартовый капитал, $1 млн, он взял из собственных накоплений и занял у друзей и родных. Помещение для штаб-квартиры в калифорнийском Беркли Бэнкман-Фрид арендовал на Airbnb. Вместе с несколькими едва выпустившимися из университетов ребятами он посвящал все время трейдингу. Иногда команде приходилось останавливать работу и бросаться на сайты обмена валют, потому что они не могли достаточно быстро конвертировать японскую иену в доллары. По его словам, на пике развития, в январе 2018 года, фирма ежедневно совершала сделки с биткоинами на $25 млн.
Однако вскоре Бэнкман-Фрида начало раздражать качество работы крупных криптобирж. Они предназначались для того, чтобы позволить частным инвесторам купить или продать немного биткоинов. Но они совершенно не справлялись с профессиональными трейдерами, которые совершали стремительные сделки на крупные суммы. Поняв, что момент был подходящим, он решил создать собственную биржу.
В 2019 году предприниматель взял часть прибыли Alameda и $8 млн, полученные от нескольких венчурных фирм, и основал FTX. Вскоре акционером компании также стала Binance, крупнейшая в мире криптобиржа по объему сделок. Она купила долю примерно за $70 млн.
Поначалу дела шли медленно. Десяток сотрудников трудились за конторками в гонконгском коворкинге WeWork и пытались привлечь трейдеров на новую биржу. Но вскоре FTX нашла свою нишу — она стала обслуживать более продвинутых инвесторов, которые хотели торговать деривативами: например, опционами на биткоин или фьючерсами на Ethereum.
У многих торговцев деривативами нет никаких предубеждений по поводу криптовалют. Как и Бэнкман-Фрид, они просто хотят заработать. Поэтому они совершают значительно больше сделок и на более крупные суммы, чем средний розничный инвестор. Как следствие, FTX получает больше комиссий: биржа забирает от 0,005% до 0,07% от каждой транзакции. Кроме того, FTX — одна из немногих бирж, которая предлагает токенизированные версии традиционных акций. Здесь, например, можно найти криптотокен, который представляет акцию Apple. Поскольку у бизнеса почти нет накладных расходов, маржинальность высока — около 50%.
У Бэнкман-Фрида не было нужных лицензий, чтобы работать на сильно зарегулированном американском рынке деривативов. Он разместил компанию в Гонконге отчасти потому, что незадолго до этого был на криптоконференции в Макао. Вначале это помогало ему завоевать клиентов в Азии — центре криптотрейдинга. Но цифровые кочевники редко привязываются к одному месту. Ближе к концу сентября он объявил (в Twitter, естественно), что планирует переместить штаб-квартиру своей фирмы и 150 сотрудников на Багамские острова, где приняты более однозначные законы о криптовалютах и действуют менее жесткие ограничения на передвижения в связи с коронавирусом. Его американская биржа с меньшим штатом расположена в Чикаго.
Всего за два года работы с более продвинутыми трейдерами FTX существенно выросла. Ее средний ежедневный объем сделок с деривативами составляет $11,5 млрд. Это делает FTX четвертой по величине биржей деривативов, уступающей только Bybit ($12,5 млрд), OKEx ($15,5 млрд) и лидеру индустрии Binance ($61,5 млрд). Год назад FTX ежедневно проводила сделки всего на $1 млрд и насчитывала 200 000 пользователей. Когда пользовательская база достигла 2 млн, Бэнкман-Фриду пришлось срочно наращивать серверные мощности, развивать службу поддержки и следить за соблюдением законодательства.
«Благодаря силе своего духа он может невероятно ускорять решение инженерных задач», — говорит Анатолий Яковенко, основатель криптовалюты Solana с рыночной капитализацией $43 млрд.
Гибкость и скорость Бэнкман-Фрида привлекли немало внимания со стороны инвесторов. По данным PitchBook, в январе 2020 года ориентированные на криптовалюты венчурные фонды, такие как Pantera Capital и Exnetwork Capital, вложили в его компанию $40 млн при оценке $1,2 млрд. К июлю этого года, похоже, все ведущие венчурные фирмы хотели заполучить долю в FTX. Бэнкман-Фриду удалось провести раунд финансирования на $900 млн, в результате чего оценка биржи поднялась до $18 млрд. Теперь FTX стоит дороже инвестфонда Carlyle Group или сталелитейной Nippon Steel. И это при том, что она существует всего 29 месяцев.
Копить, чтобы отдать
Несмотря на ранний успех, одна деталь выдает юный возраст Бэнкман-Фрида: на фоне 50 богатейших людей Америки у него чрезвычайно мало свободных средств. Никаких счетов в швейцарских банках или сбалансированного портфеля акций и облигаций. Практически весь его капитал — это примерно половина FTX и публично торгуемые FTT-токены стоимостью более $11 млрд, которыми можно расплачиваться или обменивать на скидку на бирже FTX по аналогии с подарочным сертификатом или программой лояльности. Кроме того, он держит несколько миллиардов долларов в других криптовалютах.
Нет ничего удивительного в том, что до сих пор он больше зарабатывает, чем отдает. Он пожертвовал $25 млн на проекты вроде повышения явки на выборы, борьбу с бедностью во всем мире и безопасность искусственного интеллекта. Для его капитала эта сумма математически сопоставима с $15, которые типичный 29-летний американец засовывал бы в кружку Армии спасения.
«Впереди еще много работы», — признает Бэнкман-Фрид. По его словам, крупные пожертвования — это цель на долгий, а не на краткий период.
Несмотря на прибыль в сотни миллионов, он практически не тратит на благотворительность. Пока что FTX и ее команда выделили на это $13 млн, обязавшись жертвовать 1% от комиссий. В основном Бэнкман-Фрид вливает полученные деньги обратно в бизнес. Например, в июле он потратил $2,3 млрд на то, чтобы выкупить у Binance долю 15% в FTX. Это соответствует его расчету на то, что, если он продолжит богатеть, в будущем он сможет добиться больших перемен.
Вопрос о том, следует ли сначала заработать и только потом отдавать, мучает миллиардеров уже много лет. Уоррен Баффет спорил со своей покойной женой Сьюзан о том, стоит ли им позволить магии сложного процента увеличить их состояние и только затем отдать его на благотворительность, или нужно жертвовать свои активы при жизни. Да, состояния растут, но и многие глобальные проблемы усугубляются. В конце концов Сьюзан победила. В 2006 году Баффет объявил, что начнет раздавать почти все свои деньги, чтобы их можно было использовать уже сейчас.
«Не вижу веских причин откладывать пожертвования, если можно совершить столько добрых дел, поддержав достойные проекты», — сказал в 2019 году Чак Фини, 90-летний сооснователь Duty Free Shoppers, который отдал на благотворительность все свое состояние в $8 млрд.
И еще: нет ли фундаментального противоречия между криптовалютами и стремлением Бэнкман-Фрида делать добро? Криптомайнинг, который заключается в решении произвольных математических задач для генерирования новых коинов, за год требует столько же энергии, сколько потребляет вся Бельгия.
«Это реальная проблема, но ее масштабы иногда преувеличивают. Если взглянуть на количество углерода, произведенного на каждый доллар экономической активности, криптовалюты не слишком выделяются, — утверждает Бэнкман-Фрид. — Возможно, энергии тратится в два-три раза больше, чем у среднестатистической компании, но не в 20 или 30 раз». Он отмечает, что FTX покупает углеродные кредиты, чтобы скомпенсировать объемы потребления энергии, и инвестирует $1 млрд в проекты по улавливанию и хранению углерода.
Пожалуй, главная сложность для Бэнкман-Фрида сейчас заключается в том, чтобы выбрать направление для дальнейшего развития. В частности, нужно найти способ сохранить стремительный темп развития FTX, не испортив отношения с органами власти.
В некоторых странах, включая Китай, Боливию и Турцию, криптовалюты запрещены полностью или жестко зарегулированы. Конгресс США уже внес в этом году как минимум 18 законопроектов, которые напрямую влияют на отрасль. Миллиардер и гендиректор Coinbase Брайан Армстронг недавно осудил Комиссию по ценным бумагам и биржам (SEC) во время конфликта по поводу разрабатываемого продукта для криптовалютных займов Lend. В итоге Coinbase от него отказалась.
Между тем Бэнкман-Фрид использовал $900 млн нового финансирования FTX для охоты на компании, которые либо расширяли его пользовательскую базу, либо давали ему лицензии для работы в ключевых юрисдикциях. В августе FTX объявила, что приобретет нью-йоркскую биржу LedgerX, которая уже получила разрешение Комиссии по торговле товарными фьючерсами США на продажу криптодеривативов (CFTC). Это означает, что скоро FTX может опередить Binance, Coinbase и Kraken и стать первой крупной криптобиржей, предлагающей производные инструменты в Америке. «То, как быстро они заключили эту сделку, заслуживает отдельной похвалы», — говорит бывший председатель CFTC Кристофер Джанкарло.
Основатель FTX также вкладывает сотни миллионов в привычные формы маркетинга. В июне он согласился заплатить $210 млн за то, чтобы логотип биржи оказался на ведущей киберспортивной лиге TSM, в марте заключил сделку на $135 млн по переименованию арены «Майами Хит», а в августе подписал контракт на $17,5 млн на право наименования футбольного поля Калифорнийского университета в Беркли. Кроме того, недавно Бэнкман-Фрид запустил рекламную кампанию стоимостью $30 млн по продвижению FTX через амбассадоров вроде О’Лири из Shark Tank, легенды НФЛ Тома Брэди и суперзвезды НБА Стефа Карри. Все трое владеют долями в FTX.
Цель Бэнкман-Фрида — позиционировать свой молодой высокорисковый финансовый бизнес как нечто безопасное и зрелое. Если компания станет частью повседневных дискуссий, чувствительным к политике регуляторам будет намного сложнее закрыть ее. Такую стратегию когда-то придумало и использовало онлайн-казино PokerStars. Затем ее переняли компании FanDuel и DraftKings, принимающие ставки на спорт.
Кроме того, Бэнкман-Фрид хочет выйти за пределы криптовалют. В прошлом году он направил FTX на рынки прогнозов, позволив трейдерам делать ставки на исход реальных событий, таких как «Супербоул» и президентские выборы. Он также намечает более существенное расширение: есть надежда, что однажды клиенты смогут покупать и продавать на FTX все, от опциона на покупку Ethereum до доли в Microsoft или паевого инвестиционного фонда.
«За пределами этого бизнеса — огромный мир, — говорит крупнейший бенефициар подъема криптовалюты. — Мы не должны думать, что криптовалюта будет вечно оставаться самой плодородной почвой для работы».
Стивен Эрлих, Чейз Петерсон-Уиторн
По материалам: “Forbes”
