Кто выиграет от национализации иностранных компаний
Иностранным компаниям, объявившим об уходе с российского рынка, предстоит решить дальнейшую судьбу своих заводов на территории страны. Шведская IKEA, немецкая REHAU и многие другие приостановили работу производств в России, и пока неясно, что будет с тысячами сотрудников. Еще один важный вопрос: будут ли заводы зарубежных компаний просто стоять замороженными, может ли возникнуть вероятность продажи или же национализации иностранных промышленных мощностей. «Известия» разбирались в перспективах.
Гарантировать занятость
Первый зампредседателя правительства РФ Андрей Белоусов по итогам встреч с представителями РСПП и «Деловой России» заявил, что на сегодняшний день предлагается три варианта развития взаимоотношений с иностранными партнерами на фоне экономической ситуации и санкционной политики ряда стран в отношении России.
— Мы проанализировали заявления властей иностранных государств и конкретных компаний, которые, осуществив огромные инвестиции в локализацию производств, не хотят покидать российский рынок, но сталкиваются сегодня с беспрецедентным политически мотивированным давлением собственных регуляторов, — сказал Андрей Белоусов (цитаты представлены «Известиям» в аппарате первого вице-премьера РФ).
При этом, по словам первого вице-премьера, сегодня могут появиться предприятия, акционеры которых принимают решение уйти с российского рынка. В этой связи возникает три варианта. Первый — компания продолжает полноценную работу в России. При этом обеспечивается в полном объеме поставка сырья, материалов, комплектующих, необходимых для производственного процесса, выполняются трудовые обязательства перед сотрудниками. Во втором варианте иностранные акционеры передают свою долю под управление российских партнеров и впоследствии смогут вернуться на наш рынок. И третий вариант — когда компания окончательно прекращает работу в России, закрывает производство и увольняет сотрудников. «Мы к этому относимся как фактически к умышленному банкротству», — отметил Андрей Белоусов.
В пресс-службе Министерства промышленности и торговли РФ «Известиям» пояснили, что «все три варианта нацелены на то, чтобы не допустить остановки работы производственных площадок в России».
На данный момент далеко не все иностранные компании с промышленными мощностями на территории РФ поддались судорожной панике и тенденциозным экономическим призывам. Например, директор по внешним коммуникациям и корпоративному имиджу «Леруа Мерлен», член Ассоциации менеджеров Лола Сатторова рассказала «Известиям», что все 112 магазинов торговой сети в России работают в стандартном режиме и не планируют каких-либо изменений. Заметим, у «Леруа Мерлен» более 44 тыс. сотрудников по всей России.
Вместе с тем первый вице-президент Союза промышленников и предпринимателей Санкт-Петербурга Михаил Лобин настроен решительно относительно покидающих рынок иностранных компаний: «раз уж в инфраструктуру этих предприятий вложено много наших средств — должен рассматриваться вопрос об их национализации».
Для многих компаний, безусловно, принять финальное решение о полном уходе с рынка сложно, поскольку есть производственные мощности. Выйти из таких активов в текущей ситуации достаточно непросто без колоссальных потерь, отмечают в маркетинговом агентстве «Русопрос».
Например, если говорить про IKEA: мебельная фабрика ООО «Икеа Индастри Новгород» (выручка предприятия — 8 млрд рублей в год), расположенная рядом с Великим Новгородом, на данный момент не закрывается, а приостанавливает производство. Судя по заверениям руководства, ближайшие три месяца сокращение персонала не планируется. Вероятнее всего, аналогичная ситуация и с предприятием «Икеа Индастри Тихвин», расположенным в Ленинградской области и выпускающим мебель из массива сосны.
Другой пример — бренд REHAU (компания объявила о приостановке деятельности в РФ), наиболее узнаваемый бренд оконного профиля в России с долей рынка не менее 19%. В 2002 году компания открыла завод в селе Гжель Московской области, производственные мощности — более 65 тыс. т оконного профиля в год. Заметим, что в целом в российском представительстве REHAU трудятся около 700 сотрудников. Руководство компании в официальном письме заявило о том, что планирует продолжить работу в РФ, когда (и если) это будет возможно.
— Из данных примеров можно сделать вывод, что международные бренды, остановившие деятельность, планируют понаблюдать за ситуацией на отрезке в 1–3 месяца и далее принимать окончательные решения относительно российских активов и персонала, — говорят в маркетинговом агентстве «Русопрос». — Решения будут приниматься, исходя из политической конъюнктуры, так как пока предугадать развитие событий крайне сложно. Всё вышесказанное дает осторожную надежду на возвращение привычных товаров в магазины.
А что будет при худшем сценарии с заводами, если брендам действительно придется окончательно уйти из РФ? Вероятно, такие компании будут пытаться продать производственные мощности. Наверное, покупатель найдется, считают специалисты.
Всё же член генерального совета «Деловой России» Алексей Мостовщиков успокаивает тем, что «пока нет никакой точной информации, что будет происходить с производственными площадями, ушедших из России компаний». Он полагает, что компании рассматривают несколько вариантов: передача управления людям под новым брендом / продажа производственных площадей и прекращение любых взаимодействий с Россией. Хотя по мере развития ситуации складывается ощущение, что возможна частичная или полная национализация иностранных активов, отмечает он.
В свою очередь, председатель ФНПР Михаил Шмаков отметил, что «нельзя допустить, чтобы уход ряда компаний с российского рынка в условиях внешних санкций привел к серьезным экономическим потерям и снижению уровня жизни людей». «Предприятия зарубежных компаний, чьи владельцы закрывают производство в нашей стране и увольняют сотрудников, должны будут пройти процедуру банкротства, перейти в собственность государства и быть национализированы», — отметил он.
— По этому вопросу необходимо принять политическое решение, — считает депутат Госдумы Алексей Веллер. — И оно будет зависеть от того, насколько затянется санкционное противостояние. Думаю, оно не будет слишком жестким, вряд ли речь пойдет о национализации, поскольку это прецедент, очень негативно влияющий на инвестиционный климат.
Основатель и СЕО платформы персональных предложений для покупателей BrandLink Георгий Макаров уверен, что «иностранные заводы будут стоять какое-то время, компании будут следить за развитием ситуации, пытаться восстановить поставки».
Кто в лес, кто по дрова
Издержки перехода из прежней правовой среды в новую — вопрос больших консенсусов, объясняет «Известиям» главный редактор Агентства новостей розничной торговли (АНРТ) Матвей Быстров.
— Вскоре мы в масштабе сможем увидеть ту же ситуацию, которую несколько лет назад уже наблюдали в миниатюре в Крыму, — говорит Матвей Быстров. — Там, например, работали магазины Auchan и Metro. Но когда в обстоятельствах, напоминающих сегодняшние, полуостров сменил юрисдикцию, волшебным образом эти магазины там не закрылись, а как ни в чем не бывало продолжили работать — в отсутствие каких бы то ни было претензий со стороны штаб-квартир корпораций, которым принадлежат эти бренды. То есть какие-то непонятные люди торговали в огромных гипермаркетах под прежними западными вывесками, но никаких жалоб от владельцев брендов на нарушения рекламного законодательства или закона о защите конкуренции почему-то не поступало.
Руководитель направления оценки бизнеса практики инвестиционного консалтинга и оценки Дмитрий Трофимов сообщил, что компании, которые заявили, что окончательно уходят из России, сейчас заняты продажей российских активов. Например, Shell продает доли в проектах «Сахалин-2» и других проектах по разработке месторождений нефти и газа в России. Большинство из тех, кто вынужден из-за санкций покинуть российский рынок, заняли выжидательную позицию: они временно приостановили производства, сократили персонал (так, к примеру, поступили IKEA, Ford, Toyota, Siemens).
— Однако многие западные компании всё же предпочли остаться и пока продолжают работу, — рассказывает Дмитрий Трофимов. — Впрочем, новых инвестиций от них ожидать не следует. Здесь следует отметить, что сами западные производители переживают не лучшие времена, особенно это касается автопрома. И есть вероятность, что поддержка санкционной риторики скажется в дальнейшем и на возвращении компаний на российский рынок — легким такое возвращение, вполне возможно, не будет.
Председатель совета ТПП РФ по развитию потребительского рынка Александр Борисов замечает, что в штаб-квартирах иностранных торговых сетей FMCG, таких как АШАН, Metro, здравый смысл возобладал над волной антироссийской риторики и они продолжат свою работу на прибыльном для них рынке.
— Вероятность ухода ряда игроков рынка существует скорее там, где вероятность финансового ущерба будет оценена как невысокая по сравнению с возможным моральным уроном на собственном национальном рынке, — отмечает представитель ТПП РФ.
Поживем — научимся
Надо сказать, что иностранные предприятия, которые, подобно IKEA, объявили о закрытии бизнеса в России, представляют собой не только средства производства (заводы), но и еще готовую бизнес-структуру.
— По сути, это готовый бизнес, из которого уйдут только топ-менеджеры-экспаты, а весь менеджмент среднего звена и рядовые сотрудники останутся, и они владеют необходимыми навыками, чтобы продолжить осуществлять производство и продажу продукции, — говорит управляющий партнер экспертной группы Veta Илья Жарский. — Было бы наивным полагать, что такие большие структуры вдруг возьмут и бросятся врассыпную: скорее будет вариант некой постепенной национализации этих активов, которая будет одновременно и ответом на санкции, и способом сохранить производство нужных потребительских товаров.
Конечно, некоторые ноу-хау при этом могут быть утеряны, однако опыт того же Китая показывает, что копирование технологий возможно при условии легализации этого процесса и государственного финансирования. Сейчас в инфополе паника, но нужно осознавать, что рынок мировой торговли не ограничивается Европой и российские автопроизводители, например КамАЗ, ищут возможность переориентировать договоры об импорте на азиатских партнеров, и, по оценке эксперта, они справятся с этой задачей.
— У топ-10 иностранных компаний в России активов примерно на 4–5 трлн рублей, — отмечает Илья Жарский. — Если взять топ-50, получится около 10–15 трлн рублей активов, в том числе заводы по сборке автомобилей и их компонентов, табачные заводы, торговые сети DIY, производства продуктов питания, слабоалкогольных напитков. Во всех них работают россияне по иностранной бизнес-методике, и эта методика воспроизводима, по крайней мере, в вопросе менеджмента и логистики уж точно.
Генеральный директор аудиторской компании МКПЦ Дмитрий Винокуров замечает, что уже сейчас фактически федеральное правительство обозначило, как оно будет реагировать на приостановку деятельности иностранных компаний в России на какое-то время или объявления о сворачивании бизнеса в России. Хотя речь прямо не идет о национализации таких компаний, варианты всё равно озвучены достаточно жесткие. Приоритетом правительства на текущий момент является поддержка производственной активности и сохранение занятости населения.
— Вероятность новых волн ухода с российского рынка иностранных компаний достаточно высока, поскольку санкционное давление будет затрагивать всё большее количество отраслей и секторов экономики, — говорит Дмитрий Винокуров. — При этом часть заводов фактически остановится и производство будет заморожено на неопределенный срок. К примеру, заводы иностранных автомобильных марок — ни передать другому собственнику, ни организовать собственное российское производство невозможно, это касается таких брендов как Mercedes-Benz, BMW, Ford.
Компромиссным в этих ситуациях могло бы быть решение собственников по-прежнему выплачивать заработную плату всем сотрудникам на протяжении периода вынужденного простоя в производстве. Как это сделала IKEA — приостановила деятельность до мая, при этом не сокращая штатных сотрудников, люди будут получать заработную плату.
Доцент экономического факультета РУДН Сергей Зайнуллин уточняет, что текущее российское законодательство не позволяет моментально закрыть предприятие. В случае добровольной ликвидации необходимо уведомить о массовом сокращении центры занятости, профсоюз за три месяца, работников не менее чем за два месяца с выплатами от двух- до четырехмесячной зарплаты. Процедура ликвидации с уведомлением налоговых органов, публикацией уведомления кредиторов, налоговыми проверками, расчетами с кредиторами займет на практике 6–12 месяцев. А за это время многое может измениться как на рынке, так и в геополитическом поле.
— Всё же прекращать производство и терять российский рынок для иностранных производителей совершенно невыгодно, — считает экономист РУДН. — Ведь в России доступ к ресурсам — энергии, металлам, древесине, газу, нефти и т. д. — намного проще и дешевле, чем в Европе. Простой заводов и их консервация — это чистые убытки. Трудовые ресурсы, в том числе и квалифицированные, тоже дешевле. Другой вопрос, если иностранные, в первую очередь европейские, компании будут насильно, под угрозой санкций вынуждать уходить из России.
Глава Инфолайн Михаил Бурмистров предположил следующий вариант развития событий: «Если в течение двух-трех месяцев геполитическая ситуация изменится, то есть вероятность, что большинство международных игроков работу в той или иной форме продолжат, но, вероятно, ограничат свои инвестиции».
Дмитрий Алексеев
По материалам: “Известия”
