Анкаре удается извлекать максимальную пользу из западных санкций против Москвы
Глобальный разрыв России с Западом обернулся множеством невосполнимых потерь для обеих сторон конфликта. Однако есть страны, которым удается извлечь для себя немалый профит из ситуации. Помимо Китая это, прежде всего, Турция. Не будучи участником санкционной кампании и продолжая активно торговать с Москвой, Анкара сегодня претендует на особую роль в резко изменившейся реальности – роль незаменимого транзитного моста. При этом у нее самой хватает внутренних проблем. Об этом мы поговорили с доктором экономических наук, директором Центра исследований постиндустриального общества Владиславом Иноземцевым.
– Судя по тому, что пишет пресса, в турецкой экономике и финансовой системе сейчас чуть ли не катастрофа. Особенно, после того, как в конце прошлого года турецкая лира потеряла 70% своей стоимости по отношению к доллару. Все действительно так плохо?
– Ну, я бы не говорил о катастрофе. Начну с того, что за последние 15-20 лет Турция добилась впечатляющих успехов в экономическом развитии. С конца 1990-х – начала 2000 годов Анкара взяла курс на интеграцию с Евросоюзом, и много сделала для достижения этой цели. Таможенные барьеры удалось снять. Европейцы разместили в Турции массу своих производств. И при прочих равных у страны были тогда хорошие перспективы стать своего рода европейской Мексикой, которая сегодня развивается невероятно быстро и, похоже, года через два-три обойдет по объему экспорта США и Китай. Но в итоге Турция пошла несколько иным путем. Во-первых, политически она отказалась от сближения с европейцами, обвинявшими ее в нарушениях прав и свобод. Во-вторых, в экономической политике она сделала упор, скажем так, на «собственные силы». То есть ставка была сделана не на западные компании, которые приходили в страну, а на свои национальные.
Однако, несмотря на замедление темпов роста в 2018-2019 годах, Турция даже в ковидное время не допустила падения ВВП. В 2010-2021 годах средний темп его прироста составлял 5,9% в год (в 2021 г. – 11%), а подушевой ВВП увеличился с 2000 года с $9,6 тысяч до более чем $30 тысяч – с учетом паритета покупательной способности валют. В 2022-м экономика предположительно вырастет более чем на 3,5%. Причем в первом квартале промышленность прибавила 7,4%, сфера связи и коммуникации – 17%, банковский бизнес – почти 25%. Турция – развитая экономика с вполне конкурентоспособными товарами. Экспорт из страны с 2010 года вырос более чем на 80%. По итогам текущего года Турция станет вторым по масштабу товарооборота торговым партнером России – при том, что в 2021-м была всего лишь пятым. И если кто-то считает, что Турция отправляет нам только помидоры и зелень, то это не совсем так. В прошлом году на оборудование, машины, транспортные средства и электронику пришлось 32,4% турецких поставок в Россию – причем эти товарные позиции составили лишь 1,13% российского экспорта в Турцию. Так что в отношении Турции мы – такая же сырьевая колония, как и в отношении Европы или Китая.
– В июле 2016 года часть турецких военных предприняла попытку совершить государственный переворот. Президент Эрдоган ее пресек и стал закручивать гайки, укрепляя свою единоличную власть. На экономике это как-то отразилось?
– В 2016-м экономика серьезно замедлилась – приблизительно вдвое по сравнению со средними темпами роста 2010-2015 годов. Собственно, именно с этого времени Эрдоган окончательно решил регулировать ее в ручном режиме. Влияние президента на центральный банк Турции заключалось в том, что он последовательно выступал против увеличения процентных ставок. Бороться с инфляцией ради поддержания курса лиры он не хотел. Летом 2019-го он уволил главу Банка Турции Мурата Четинкаю, выступавшего против снижения ставок – и они упали с 24% годовых до 8%. Последствия не заставили себя ждать: если летом 2016 года доллар стоил около трех лир, то в 2020-м – 7-8 лир. Сейчас доллар торгуется на уровне 17,8 лиры, а ставка Банка Турции находится на уровне 14% годовых при инфляции свыше 70%. Главный тезис Эрдогана заключается в том, что не надо ограничивать предложение кредитов для бизнеса и населения. На самом деле, это не такая уж безумная политика, поскольку на фоне падения курса страна стала невероятно дешевой в плане товаров и услуг. Да, инфляция действительно очень высокая (по данным Института статистики Турции, в июне она составила 78,62%, только за месяц рост потребительских цен достиг 4,9%). Но экономика растет – и, более того, инфляция на три четверти компенсируется ростом доходов населения. Это, конечно, немного нетрадиционная, но не ужасная ситуация.
– Абсолютным приоритетом для Эрдогана является экономический рост. С этой целью он лишил турецкий ЦБ всякой самостоятельности в монетарной политике, создав в стране, по сути, управляемую им единолично «эрдоганомику». Такая модель эффективна?
– Конечно, никто не хочет, чтобы цены росли. Однако даже оппозиция, резко критикующая политический курс властей, не имеет никакой альтернативной экономической программы и не стремится вступать в полемику с президентом на этот счет. Турция остается страной с крупной и развитой экономикой, занимающей 11-е место в мире по размеру ВВП, рассчитанному с учетом покупательной способности. Надо иметь в виду, что Турция, в отличие от Западной Европы, не имела больших пакетов антикризисной поддержки. Скорее всего, Эрдоган надавил на ЦБ именно потому, что доступ к кредитам был важнейшим условием выживания экономики. Думаю, здесь сошлось много факторов, и бесконечно продолжать такую политику нельзя, но я бы не стал преувеличивать масштабы проблем. В сентябре прошлого года я пару дней провел в Турции, и у меня не сложилось впечатления, что народ там чем-то глубоко возмущен. На экономической платформе создать оппозицию Эрдогану сейчас невозможно. Не надо забывать о непростом для страны геополитическом фоне: европейцы не любят ее за строптивость и ситуацию с правами человека, с Америкой у Анкары наблюдается постоянный и продолжительный конфликт, да и в отношениях с Москвой случается всякое.
– Допустим, с экономикой дела обстоят неплохо. Но уж внутренних политических проблем в Турции хватает, не так ли?
– Общество очень сильно расколото – между городским и сельским населением, между сторонниками и противниками Эрдогана. Большие города его не любят – в Стамбуле, к примеру, выборы мэра постоянно выигрывают люди, откровенно оппозиционно настроенные к президенту. Что касается недовольства граждан на экономической почве, оно, повторю, не настолько велико, как может показаться. Кроме того, сейчас в Турции (как и в России) поддержка правительства определяется геополитическими факторами: Эрдоган позиционирует себя как строителя новой Османской империи – его интересы проявляются и в Сирии, и в Ливии, и по всему Ближнему Востоку. Недавняя успешная деоккупация большей части Карабаха войсками поддержанного Турцией Азербайджана указывает на то, кем хочет видеть себя Анкара в Закавказье. Все эти успехи, несомненно, являются важным средством популистской консолидации.
– Можно ли считать Турцию одним из главных бенефициаров нынешней конфронтации между Россией и Западом?
– Несомненно, и вот по каким причинам. Как мы знаем, крупнейшие мировые автоконцерны заявили о приостановке поставок в Россию машин и запчастей. Какие тут есть варианты? Представим, что Киргизия, которая всегда покупала для себя не больше 50 автомобилей Volkswagen в год, вдруг затарилась запчастями на 6 тысяч машин. Разумеется, это вызовет массу вопросов. Турция – рынок намного более мощный, сопоставимый по масштабу с российским. И если страна начнет завозить в год процентов на двадцать больше автомобильных комплектующих, запчастей, на Западе к этому могут отнестись спокойно. У Турции с европейцами режим свободной торговли, она может заказать у них любое количество запчастей к каким-нибудь топливным котлам, электрооборудованию, чему угодно. Товар доставят в Анкару или Измир, а дальше на грузовиках он доедет «куда надо». Если только Турция не переругается с Россией на какой-нибудь политической почве (например, сирийского конфликта или слишком активной защиты интересов Украины). Но пока я вполне допускаю, что страна претендует на роль транзитного моста между Россией и остальным миром. В основном через нее пойдет волна поставок по «параллельному импорту». Из Китая будет поступать собственно китайская продукция, а вот товары западного производства будут приходить полулегальным образом через Турцию.
– В каких сферах Турция может оказаться полезной подсанкционной России в первую очередь – туризм, поставки овощей-фруктов, что-то еще?
– Ну, овощи и фрукты в необходимом для себя объеме Россия найдет не только в Турции, это не так уж сложно. Проблемы туризма, зарубежного отдыха связаны с дороговизной поездок, с недостатком у людей средств прежде всего, и никакого роста потока отдыхающих в этом году не будет – пусть даже цены в Анталье сейчас в разы ниже, чем на курортах Краснодарского края. Для россиян сейчас недоступно дорогими становятся авиаперелеты. Но как поставщик своих товаров и продукции других стран Турция может быть для России исключительно интересным партнером. Понятно, что о вещах стратегических, типа газовой турбины Siemens, речи нет. Турки будут поставлять западные товары, чьи запасы на складах в России заканчиваются, но в то же время не попавшие под санкции. А к этой категории относится процентов девяносто продукции, которая уже исчезла или находится в процессе исчезновения в РФ (из-за прекращения поставок иностранными компаниями). Скажем, собирающий у себя айфоны Китай не будет поставлять их напрямую: гаджеты законтрактованы, их продает в своих фирменных магазинах по всему миру компания Apple (а не КНР), и на этом этапе от цепочки ничего «откусить» не получится. А вот когда партия айфонов доберется из Китая, условно, до Бразилии, там какую-то ее часть можно перекупить, отправить в Турцию, а оттуда – в Россию. Так что совершенно не случайно товарооборот России и Турции в 1 полугодии текущего года составил $30 млрд против $33 млрд за весь 2021-й.
– В мае бюро промышленности и безопасности США (BIS) обновило список лайнеров российских авиакомпаний, в отношении которых действуют ограничения, связанные с экспортным законодательством США. Там присутствуют все самолеты Boeing, задействованные для рейсов в Турцию. Мера делает невозможным любое их обслуживание на турецкой территории, включая заправку в аэропортах. Как это повлияет на туристические перевозки?
– Думаю, никак. Во-первых, сейчас, насколько мне известно, российские авиакомпании используют на турецких направлениях в основном Superjet-100 и в некоторых случаях Airbus. Плюс к этому российские направления довольно интенсивно обслуживаются турецкими авиакомпаниями, на которые никакие ограничения не распространяются. Во-вторых, не исключено, что период самых жестких авиационных санкций остался позади: Европейский Союз фактически разрешил поставки и обслуживание в рамках программы обеспечения минимальной безопасности для пассажиров. Однако, повторю, огромный спрос на полеты в Турцию – в том числе и транзитных – резко поднял цены на билеты, так что проблема состоит в недоступности перелета по финансовым причинам, а не техническим или политическим.
– Турция планирует продолжать сотрудничество с Россией по газу, а также по атомной электростанции «Аккую», заявил на днях Эрдоган. А что, возможны варианты?
– О каких-то проблемах на этой почве я не слышал. Какие здесь могут быть иные мотивы? У европейцев нет санкций в отношении газового сектора, в седьмом пакете об этом ни слова. В Турцию ведут «голубой» и «турецкий» потоки, их наполнение в прошлом году стало почти рекордным, в этом пока о каких-то сложностях тоже не говорилось.
Основные показатели экономики Турции
(по состоянию на июнь 2022 г.)
Объем ВВП $815 млрд
Годовой темп роста ВВП 7,3%
ВВП на душу населения $13 251
ВВП на душу населения по ППС $31 252
(паритет покупательной способности).
Уровень инфляции за год 78,62%
Продовольственная инфляция 93,9%
Уровень безработицы 10,9%
Процентная ставка 14%
Международные валютные резервы $59,9 млрд
Золотые резервы 431 тонна
Государственный долг $192,6 млрд
Минимальная месячная заработная плата $281,1
Возраст выхода на пенсию мужчин и женщин 60 лет и 58 лет
Фото: pixabay
Георгий Степанов
По материалам: “Московский комсомолец”
