Андрей Бельянинов утратил связь с реальностью

Во-первых, у ФТС нет проблем со временем прохождения таможенных операций при помещении товаров под таможенные процедуры: по отчётным данным это время сокращено до 1,66 часа при экспорте товаров и до 5,03 часа – при импорте. ФТС может с гордостью отчитаться в выполнении подпрограммы 5 «Совершенствование таможенной деятельности», которая утверждена Правительством РФ в марте 2013 года в рамках единой госпрограммы «Развитие внешнеэкономической деятельности».

В этой программе стояла задача снизить время прохождения таможенных операций при экспорте и импорте до 4 и 48 часов соответственно. Красиво? Эффектно? Да, если бы не «маленькое «но»: в расчёт ФТС берёт не все товары, а только те, которые не подлежали дополнительным видам государственного контроля или не были идентифицированы как рисковые поставки, требующие дополнительной проверки. При этом все, кто мало-мальски знаком с таможней, знает, что абсолютное большинство товарных партий либо подлежит дополнительному госконтролю, либо попадает под действие системы управления рисками (СУР). Но если ФТС будет учитывать в своей статистике время прохождения операций в отношении всех без исключения товаров, то цифры будут отражать реальное положение дел, а это будет смотреться в отчётах не столь красиво.

Во-вторых, нет у ФТС проблем с оформлением в электронном виде деклараций на товары без представления документов на бумажном носителе. По подсчётам таможенного ведомства до 99,16% увеличена доля таких деклараций (плановое значение – 98 %). То есть даже превзошли сами себя. Странно, везде только и говорят о проблемах развития системы ЭД в России, но в официальных сообщениях мы постоянно видим это значение – 99 процентов таможенных деклараций оформляется электронно.

Скорее всего, ФТС под «электронным декларированием» понимает не совсем то, что все остальные. Только здесь мы можем смело вернуться к пункту первому, так как фокус заключается в том же: в этой статистике не учитываются товары, идентифицированные как рисковые поставки, требующие дополнительной проверки документов на бумажных носителях. А на практике под процедуру проверки рисков попадает значительное количество товаров и товарных партий. И даже если один товар из всех, указанных в декларации, выявлен как рисковый, то декларация уходит в «бумажное» оформление.

Ещё один повод для гордости ФТС – система управления рисками. Как пафосно объявляет ФТС, «в 2014 году продолжалась работа по развитию СУР в соответствии с международными стандартами риск-менеджмента». И всё это, как утверждается, в целях повышения эффективности таможенного контроля и оптимизации ресурсов таможенных органов, сокращения сроков и издержек законопослушных участников ВЭД. Но при этом таможенные органы в 2014 году утвердили в два с лишним раза больше профилей риска, чем в 2013 году – 21 612. Судя по этой статистике, законопослушных участников ВЭД у нас днём с огнём…

Справедливости ради стоит сказать, что ФТС отмечает снижение доли товарных партий, в отношении которых проводился таможенный досмотр, в общем количестве товарных партий: при ввозе – с 5,9% в 2013 году до 4,3% в 2014 году, а при вывозе – с 1% в 2013 году до 0,7% в 2014 году. Но почему-то ведомство умалчивает об иных формах контроля, при которых существенно задерживают сроки выпуска товаров: многие из профилей риска, например, в качестве меры по минимизации предусматривают представление бумажных копий документов. Да и о какой эффективности и оптимизации может идти речь, если почти четверть всех ДТ подпадает под действие СУР. При этом в 2014 году по результатам применения СУР платежей доначислено на сумму, составляющую всего 0,22 % от общей суммы доходов, поступивших в федеральный бюджет – негусто.

Кстати, в своём отчёте ФТС объявляет о проведении с 1 июня 2015 года в рамках совершенствования СУР очередного эксперимента по  категорированию участников ВЭД – внедрению 3-уровневого категорирования для их отнесения к категориям «низкого», «среднего» и «высокого» уровней риска.

Конечно, нельзя обойти стороной и деятельность таможенных органов по контролю правильности классификации товаров. Кажется, то, чем ФТС гордится, всех остальных приводит в смятение: решений по классификации товаров по ТН ВЭД ТС принято на 35% больше, чем в 2013 году, а в абсолютных значениях это выглядит так:

Система классификации товаров в современных реалиях настолько сложна и туманна, что таможенным органам отчаянно приходится «поправлять» нерадивых участников ВЭД, год от года увеличивая количество классрешений. При этом всем известна практика рассылки ФТС в нижестоящие таможенные органы рекомендательных писем по классификации товаров.  Содержание этих документов известно только таможенникам,  а потому для участников ВЭД классификация товаров давно превратилась в игру «угадай мелодию».

Поднимите руки те, кто, как и ФТС, считает, что постоянное увеличение числа классификационных решений – это достижение в работе над оптимизацией и эффективностью деятельности таможенных органов. Ну а фраза «по результатам деятельности таможенных органов по контролю правильности классификации товаров предполагается к довзысканию после решений судов 578 млн. рублей» и вовсе напоминает поговорку про шкуру неубитого медведя.

Но что действительно ужасает, так это такая статистика: в 2014 году по результатам ведомственного контроля таможенные органы признали неправомерными более 22 тысяч решений нижестоящих таможенных органов и их должностных лиц. Только вдумайтесь в эту цифру – 22000 случаев непрофессионализма или сознательного нарушения прав! Можно, конечно,  на это взглянуть с позиции ФТС: молодцы, следят за подчинёнными, поводят работу над ошибками. Только вот какой толк в работе над ошибками, если в 2014 году это число на 16% больше, чем в 2013.

Выходит, что в среднем половина всех принимаемых решений и по классификации, и по таможенной стоимости впоследствии отменяется в порядке ведомственного контроля. И не так важно, какие тому причины – непрофессионализм проверяемых, непрофессионализм проверяющих, прорехи в законодательстве – важно, что ситуация не меняется, тенденция сохраняется, а о том, что делает или собирается делать ФТС для улучшения этой ситуации – ни слова не говорится.

Печальное положение дел подтверждает и другая статистика: в 2014 году таможенные органы рассмотрели 2 557 жалоб юридических и физических лиц на решения, действия (бездействие) таможенных органов, из которых 70% жалоб удовлетворено.  Возможно, мы привыкли к такому положению вещей, но это много. Крайне много. Это не говоря о том, что количество жалоб и решений об их удовлетворении по сравнению с 2013 годом возросло почти в полтора раза. К слову, ФТС называет такое увеличение «незначительным».

На фоне этого информация об обучении 19 362 человек в рамках профессиональной подготовки и повышения квалификации (а это, между прочим, почти 40 % от всего личного состава) выглядит почти издевательством. Хотя, возможно, именно эти 19 с лишним тысяч таможенников оправдают затраты на образование и не примут ни одного решения, которое затем будут обжаловано и отменено. И всё же очень, очень жаль, что ФТС не афиширует статистику затрат на такое обучение.

Вот так и живём: всё, что хорошо, самые малейшие свои успехи (даже то, что входит в прямые обязанности таможни), ФТС выпячивает и считает значительным, а всё, что неудобно – несущественным.

Пишут СМИ разоблачительные статьи, собирают эксперты рабочие группы по проблемам таможенного оформления, стоят грузы на границе, суды завалены исками к таможенным органам, а сами таможенные органы – жалобами на их действия и бездействие, но любой доклад таможенного ведомства, вооружённый для убедительности массивной статистикой, обречён стать хвалебной песней самим себе. Вот только никакая статистика не способна убедить участников ВЭД в том, что у таможни нет проблем. Потому что проблемы таможни – это такой симптом, к которому сама таможня привыкла, а неприятности он доставляет представителям бизнеса, вынужденным работать в условиях нездоровья ФТС. А, между прочим, первый шаг к решению проблем – это признание их существования.

Источник:  провэд.рф