Гарун Аристакесян
– член Союза писателей России
г.. Железногорск
Памятник
Накинув плащ-гранит тяжелый,
На пьедестал взошел суровый
И там застыл он – мой отец иль брат –
Могучий, грузный, неживой солдат
И голову нагнув к земле сырой,
Могильных плит почетный часовой,
Задумался, припавши к кумачу,
Примкнув, как штык, его к гранитному плечу.
Я шапку снял и душу распахнул
Перед его несокрушимым взглядом:
«Проверь того в кого ты жизнь вдохнул,
Кого ты спас от пуль и от снарядов?!
Тому ль ты посвятил и жизнь свою, и славу..,
Когда на запад шел. И всем чертям, и злу –
Наперекор всему – измотанный, усталый
Ты гнал врага, как вязкую волну?
Себя не пощадил, чтоб жив был этот мир
Чтоб мы в нем жили!.. Я в нем жил! .»
Сам, облачась в бессмертье, тут почил
У стылых и святых могил
Ответа жду…
Молчит гранит! Уста немых немей…
Молчит свидетель битв кровавых
И замер я у ног его усталых
Стою, как перед совестью своей
И помню все сквозь огненные дали…
Глаза невольно слезы источали
В тревожной тишине и он, и я молчали
В тени остуженного дня
Как стражи вечного огня,
Как две печали…
На чужбине.
Сна нет…
Я тискаю подушку
И будто бы виню ее
За то, что мягко и что душно,
И пахнет прачечной белье.
Сна нет…
И валом валят мысли,
Вконец взломав ночной покой.
А с неба гроздья смога свисли.
Их косит месяц молодой.
Вот громкий смех воспрял и стих…
Машина в улицу умчалась.
Чужая жизнь во мгле каталась
И нерв ее меня настиг…
Лежу, смотрю на темь в окно,
Ловлю неслышный говор звезд
И тут поет на зорьке дрозд…
И дворник тих, с метлой у мойки
Все, как у нас, но все ж, все не то…
Я, вдруг, в отчаянии
затих в казенной койке
Нет больше сил…
Под тусклою луной…
И все кричит во мне: «Домой!Домой!»
Чужой страны комфорт не мил…
Душа болит… Я загрустил…
Вот и верчусь на пуховой перине…
А кто-то шепчет мне за темнотой:
«Сны не приходят на чужбине.
Ведь добрый сон – он Домовой…»
Лечу, лечу
Куда спешишь, дорог не разобрав,
Мой поезд, оглушенный звоном века?
Куда ты мчишь с собою человека,
Купившего билет на твой состав?
И что сулишь ему:
Безбрежность иль тупик,
Покой иль смерть, закат или восход?..
Я восхищен! Я скоростью убит!..
Мне по душе твой неустанный ход:
Ни станций ни огней на всем пути…
Летишь, летишь…
И я с тобой туда,
где на заре бледнеющей звезда
Одна дорогу нашу осветит…
Вникаю в смысл, а он в одной строке:
Вперед от пошлости, от славы!.. Налегке
Обманутая весна
Заряды снега хлещут по Весне,
Едва ступившей на песок залесья.
И гнут ее к земле тесней, тесней
Обрывки туч, срывая с поднебесья
Она ж, еще босая, в тонкой мантье,
Как Золушка, обманному теплу,
Доверившись, в продрогшую ветлу
Пыталась запахнуться, точно в платье.
Залетный южный ветерок смутил.
Обжог ее, наивную, крылами
Горячим шепотом. И в ласках замутил
Неопытное сердце над садами.
И вот она, бесхитростно за ним
Пошла, как в омут, страсти ожидая.
А он порхнул и взвился, пилигрим
И в вышине заоблачной растаял
Зимний мотив
Нет. Не вериться, что вот эти липы
По весне с ума сводили нас,
И что голосом прокуренным и сиплым
Я шептал ей что-то про Парнас.
А она, как с колдовского круга,
С губ моих обритых не сводила глаз
Здесь со мной бывала и ее подруга.
Я ей тоже что-то… про Парнас…
А теперь стволы стыдливо, стыло
Будто нищие, простершие ладонь,
В небо смотрятся с надеждою унылой,
Точно степь в бушующий огонь
И стоят, и мерзнут под снегами.
Плешью облетев, понурые стволы
Стали неказистыми. Пугающе малы.
И шуршат листвою под ногами
Вот, не верится, что чувственный Парнас
По весне любовь вселял тут в нас!
