Глава ФСКН России опасается, что в портах Крыма обоснуются наркодилеры
Об изменениях, которые назрели в законодательстве России для эффективной борьбы с наркоманией, и о ситуации с поставками наркотиков РФ в целом «Газета.Ru» побеседовала с главой ФСКН Виктором Ивановым. Он выразил опасение, что порты Крыма могут быть использованы наркоторговцами как перевалочные пункты, и рассказал, что обстановка с наркоманией на полуострове сложнее, чем в целом по России.
— Виктор Петрович, сколько сегодня в России наркоманов, по оценкам ФСКН? Их становится больше или меньше по сравнению с другими годами? Какие наркотики больше всего потребляют в России?
— Согласно социологическим исследованиям, сегодня в России около 8 млн человек признают себя наркопотребителями.
Цифра, конечно, ужасающая. Но вместе с тем впервые ситуация с наркоманией дала повод для осторожного оптимизма, так как рост количества наркозависимых остановлен.
А ведь еще недавно число наркоманов стремительно увеличивалось: за пять лет — на три с лишним миллиона человек. Число погибших от употребления зелья возрастало каждый год на 5–6 тыс. Сегодня эта цифра тоже пугающая — почти 70 тыс. смертей ежегодно. Но впервые этот рост остановлен. И это при том, что поток наркотиков в Россию лишь усиливается.
По-прежнему самыми опасными и массовыми остаются афганские наркотики, прежде всего героин. В направлении России ежегодно движется, по нашим оценкам, до 30 т афганского героина. За минувший год в Афганистане было произведено порядка 6,5 тыс. т опиума, достаточного для изготовления до 700 т героина. По нашим данным, даже если там ликвидируют все производство, этих запасов достаточно еще лет на десять экспорта наркотиков за пределы Афганистана. Поэтому героин остается доминирующим наркотиком в нашей стране.
Вторым по популярности наркотиком, конечно, является марихуана. Причем количество потребителей травки больше, чем героиновых наркоманов. Мы насчитываем их порядка 3 млн человек.
И третий по популярности, но второй по опасности наркотик — синтетические смеси «спайсы». По сути, это объединительное название огромного разнообразия синтетических наркотиков. Это тот концентрат, который сейчас поступает в Россию. Его в наноколичествах наносят на вполне легальные вещества — табак, ромашку аптечную, травяные сборы, на кусочек хлеба, на все что угодно. Эти наркотики, ввиду того что сейчас идет скоростная генерация все новых и новых химических формул, заставили нас адаптировать систему реагирования на эту смертельную опасность. ФСКН России был внесен законопроект, разрешающий временный запрет подозрительных веществ до их полной экспертизы. Он позволяет нам быстро принимать решение и ставить под запрет появившиеся новые вредные вещества. Президент его поддержал и подписал этот закон.
— Из каких еще стран кроме Афганистана к нам поступают наркотики?
— В последние годы наблюдается возрастание роли так называемого северного ответвления балканского маршрута, берущего свое начало в Иране и проходящего в обход территории Турции через Кавказский регион в Россию и через Украину в Западную Европу. Подтверждением тому служат изъятия в 2014 году особо крупных партий героина в Армении (порядка 1 т) и в Грузии (около 2,7 т), предназначавшихся для отправки в направлении российских границ.
После присоединения Крыма внимание к маршруту поставки героина через акваторию Черного моря приобрело для нас особенно острое значение.
Порты полуострова могут быть использованы наркоторговцами как перевалочные пункты. Они могут пропускать через себя 80% всех наркотиков, предназначенных для продажи в Европе.
Через порты Санкт-Петербурга и Новороссийска поступает до 80% всей контрабанды кокаина. Наркотик из листьев коки привозят из Латинской Америки, главным образом из Эквадора. Кроме того, действует европейский транзит (Нидерланды, Испания, Латвия, Польша, Эстония, Финляндия). Основными организаторами поставок кокаина выступают граждане прибалтийских государств, особенно Литвы и Латвии. Наконец, большая часть синтетических наркотиков в Россию поставляется из Китая.
— Какова обстановка с наркоманией в Крыму? Действительно ли существует проблема с отменой метадоновой терапии и есть случаи смерти пациентов, оставшихся без метадона?
— Наркоситуация в Крыму сейчас гораздо более сложная, чем в целом по России. Отчасти это является результатом той политики, которая здесь проводилась в течение предыдущих нескольких лет. Нельзя забывать и о том, что акватория Черного моря уже давно используется наркокурьерами для транзита героина и гашиша по балканскому маршруту в Европу.
Вместе тем результаты применения нового для Крыма законодательства говорят о том, что в этой республике выбрана правильная стратегия противодействия наркоугрозе.
В Крыму различными профильными специалистами (и прежде всего — медиками) был совершен подвиг. Всего за два месяца все больные были выведены из программы метадоновой терапии, несмотря на всевозможные медицинские, социальные и политические риски. Наркозависимым людям удалось реально помочь, многих спасли от смерти в буквальном смысле.
ФСКН России смогла эффективно противостоять давлению метадонового лобби, которое при поддержке иностранных организаций пыталось дискредитировать российское антинаркотическое законодательство, что представляется одной из важнейших побед россиян в Крыму. «Заместительную терапию» мы общими усилиями в щадящем режиме, плавно, под медицинским контролем прекратили к 30 мая прошлого года. Более 47 тыс. таблеток метадона добровольно сдано медицинскими организациями в органы наркоконтроля. Всем нуждающимся было проведено амбулаторное, а при необходимости — стационарное лечение по месту жительства. Не произошло ни массовых протестов, ни массовой смертности, несмотря на кликушество и истерические выпады в адрес Российской Федерации со стороны лоббирующих «заместительную терапию» отдельных международных организаций и агентов их влияния в Киеве, у которых мы отняли прибыльный бизнес. Провалились и попытки склонения попавших в метадоновую беду крымчан к переезду на Украину для продолжения наркотизации. Таких желающих оказалось не более 8%, да и те уже начали возвращаться обратно в Крым.
— Наркоторговцы активно используют интернет для своей нелегальной деятельности. Как ФСКН России борется с наркоторговлей в глобальной сети? Существует миф о том, что торговцев зельем, орудующих через сеть, почти невозможно привлечь к ответственности. Так ли это?
— Это миф, и его опровергают результаты нашей работы. Смотрите: за два года ФСКН России совместно с Роскомнадзором была прекращена деятельность почти 30 тыс. сайтов, торговавших наркотиками посредством глобальной сети.
Для того чтобы более эффективно противодействовать торговле запрещенными веществами через интернет, нужно ввести уголовную ответственность за создание, администрирование, продвижение и предоставление технической помощи интернет-ресурсам, на которых рекламируют и сбывают наркотики. Также целесообразно ввести конфискацию оборудования, при помощи которого происходит поддержка работоспособности ресурсов, уличенных в причастности к распространению запрещенных веществ.
— Какие еще изменения в законодательстве вы бы сделали?
— Нужно четко различать степень ответственности за хранение наркотиков без цели сбыта, их розничный сбыт, оптовый сбыт и сбыт в организованных формах.
Сегодня все эти разные преступные деяния практически находятся в одной категории — тяжкие или особо тяжкие. То есть все свалено в одну правовую кучу. По сути, законодательно установлено, что хранящий без цели сбыта, то есть для личного потребления, 2,5 г героина наркоман приравнивается по степени общественной опасности к какому-нибудь отечественному наркобарону Пабло Эскобару. Такое законодательство весьма комфортно для палочной отчетности и парадной статистики. Однако оно затрудняет криминологический анализ, статистическое наблюдение за состоянием и тенденциями преступности и, главное, затрудняет судебно-следственную практику с точки зрения ее методологии и целевых показателей. Я предлагаю разбить диспозиции 228-й статьи УК на отдельные составы преступлений. Необходимо отнести ряд деяний (в первую очередь связанных с хранением наркотиков) в разряд менее серьезных преступлений.
Это можно сделать путем изменения предусмотренных постановлением правительства весовых параметров, устанавливающих степень ответственности, что позволит более активно применять уже имеющиеся механизмы правового побуждения к отказу от наркопотребления. Не говоря уже о том, что в таком случае правоохранители смогут сосредоточиться на раскрытии и судебном рассмотрении серьезных организованных форм наркопреступности, а не заниматься статистическим подсчетом количества наркоманов, задержанных за хранение разовых доз.
— На ваш взгляд, как должна проходить ресоциализация наркопотребителей и где люди, прошедшие курс лечения от наркозависимости, могли бы работать?
— В прошлом году президент своим указом наделил ФСКН полномочиями по координации работы органов власти в реабилитации наркозависимых. Больные наркоманией будут проходить лечение в специализированных негосударственных центрах, имеющих государственный сертификат. В качестве пилотного региона был выбран Ханты-Мансийский автономный округ. Там применяется следующая программа: чтобы мотивировать наркоманов проходить курс восстановления, им выдается специальный именной документ, по которому они бесплатно получают помощь в спецучреждениях по реабилитации.
Сейчас в округе сертификаты выданы 38 гражданам, страдающим наркологическими заболеваниями.
Полный курс реабилитации в стационарных условиях уже прошли 20 человек. Помимо этого, специалистами реабилитационных центров ведется активная работа с членами семей наркозависимых.
А вообще мне представляется эффективным метод перевоспитания известного советского педагога Антона Макаренко. Его суть в том, чтобы поставить вчерашнего преступника и беспризорника в позицию ответственности за коллектив. Сегодня в России есть реабилитационные центры, которые также используют похожий принцип. Например, в 60 км от Пскова находится реабилитационный центр «Ручьи». Там живут несколько десятков наркоманов, добровольно решивших избавиться от зависимости. Туда пришла одна молодая женщина, у которой было два рецидива. Она приняла решение покончить с пагубной зависимостью, видя, что падает в пропасть.
И после реабилитации в «Ручьях» уже лет шесть как не принимает наркотики.
Помогло ей в этом пребывание в терапевтической сельскохозяйственной коммуне, где она поняла, что есть другая жизнь. Сегодня она руководит фирмой, стала успешным менеджером. Теперь помогает вернуться к нормальной жизни другим. И подобных примеров много.
Таких реабилитационных центров в нашей стране насчитывается более 500. И работают они в разных режимах.
— Вы неоднократно говорили о международном опыте реабилитации и ресоциализации. Какой опыт российские власти могли бы использовать и каких стран?
— Для эффективной реабилитации нужно соблюсти три принципа. Во-первых, наркоман должен быть дистанцирован от привычного ему наркотического социума, во-вторых, его необходимо привлечь к интенсивному труду, желательно — на свежем воздухе, в-третьих, крайне желательно, чтобы лечащийся от наркозависимости проживал и работал в коллективах с опытными наставниками, терапевтических коммунах и сообществах, воспроизводящих все параметры полноценного социума.
Такой довольно действенный метод возвращения наркомана к нормальной жизни практикуется в Италии, США, Франции, Испании и Швеции. Сельские поселения для этого очень хорошо подходят. Там наркозависимые люди встают рано утром, занимаются порой нелегкой работой, находятся все время среди здоровых людей. Только в Италии, чей опыт предлагают позаимствовать и в России, насчитывается порядка двухсот подобных центров. Большинство этих общин существуют под эгидой Римской католической церкви. Так, 86% пациентов, которые получали помощь в рамках проекта «Человек» Итальянского центра солидарности, после полугодового курса полностью избавлялись от зависимости. Аналогичные проекты действуют и в других европейских странах.
Власти Израиля контролируют и финансируют как государственные реабилитационные программы и клиники, так и негосударственные центры. В результате совместных усилий государства и общества там удалось создать одну из самых эффективных в мире систем помощи гражданам, пострадавшим от наркотиков. Она включает в себя выявление лиц, злоупотребляющих алкоголем и наркотиками, побуждение их к освобождению от зависимости, а также организацию лечения, реабилитации, ресоциализации и обеспечение социальной защищенности. Такой подход наиболее близок российской стороне, продвигающей комплексную реабилитацию.
— Органы ФСКН России ведут обучение полицейских Афганистана и ряда государств Центральной и Южной Америки. Расскажите подробнее об этой работе. Обращались ли к вам с просьбой организовать обучение представители правоохранителей еще каких-либо стран?
— Да, заинтересованность в обучении в наших институтах своих сотрудников антинаркотических подразделений высказали Египет и Индия. Кроме того, ФСКН регулярно проводит обучение наркополицейских стран государств – членов ОДКБ. Они проходят переподготовку на базах повышения квалификации ФСКН России. Кроме того, хочу отметить, что для подготовки наркополицейских для Центральной Америки будет построено здание регионального учебного центра ФСКН России. Здание центра будет построено в столице Никарагуа Манагуа.
Владимир Ващенко
Фото: www.vesti.ru
По информации: gazeta.ru
