Собкор «НВ» в Казахстане Екатерина КУЗНЕЦОВА, автор ряда книг о позорной лагерной истории СССР, рассказывает о несовершеннолетних узниках Карлага
(Продолжение. Начало — в № 30 от 3.09.13 г.)
2. Нищенство «счастливого детства»
Судьба «социально-опасных» детей предрешена. Пока их еще так не называют, но интерес к ним у государства уже потерян. Оно вспомнит о них позже — когда они подрастут. И с оружием в руках встанут на защиту любимой родины на фронтах Великой Отечественной. И будут геройски умирать. Только тогда — вспомнит.
А пока — забудет.
«Социально опасные», «неблагонадежные» дети десятками умирают в детских домах от беспросветной нищеты, грязи, болезней, недоедания, холода.
В марте 1935 года директор Компанейского детского дома, вчерашний чекист Литвиненко, настрочит (на свой страх и риск) докладную записку председателю Деткомиссии ВЦИК Семашко, Народному комиссару просвещения Бубнову, председателю КазЦИКа Исаеву, председателю Карагандинского облисполкома Искараеву, начальнику облуправления детскими домами Галанпину, председателю Карагандинского горсовета Нугманову, райкоменданту НКВД товарищу Чепа (орфография оригинала сохранена. — Е.К.):
«В КомпОнийском д/доме Карагандинского района на 20/III-35 г. находится 856 чел. детей труд. переселенцев и часть вольных Карагандинского р-на. Дети размещены в 20 дерновых, по существу земляных, стандартных домах вместимости по кубатуре 25 чел., по 40–50 и более человек в каждом. Все без исключения дома оборудованы явно неудовлетворительно. В зимний период 1934–35 гг. все потолки промерзали благодаря тонкой их крыши. Не было 2-х рам, нет деревянных полов и потолков, система их приспособления для детей не удовлетворительна. Плохо сложены печи в зимний период не обогревают полностью комнаты, благодаря чему в домах постоянно грязь холод антисанитарное состояние.
При д/доме нет хорошей кухни, столовой, прачечной и нет совершенно ванн, клуба, школы, овощехранилища, нет мастерских, которые давали бы детям трудовые навыки, совершенно отсутствует своя материально-хозяйственная база. Мы имеем всего 5 лошадей которые далеко не обеспечивают нашу работу. Дети не обеспечены полностью бельем, одеждой и обувью, а также постельными принадлежностями».
Далее отчаянный Литвиненко пишет (орфография оригинала сохранена. — Е.К.) о том, что детей не во что одеть: «Польт теплых — 697 шт. — 79%. Осенних — нет. Ботинок и сапог — 653 пар — 25 % . Валеных сапог — 235 пар — 33%. Полотенец — 148 шт. — 15 %. Одеял зимних — 521 шт. — 60 %. Простыней 294 шт. — 23%. Подушек — 521 шт. — 60 %. Матрасов 672 шт. — 77 %. Несвоевременное финансирование, в следствии чего мы имеем запас продуктов на 10 дней и совершенно отсутствует в данное время топливо…».
Тем временем в нищий детский дом течет поток все новых и новых населенцев — детей из Карлага НКВД. Это тоже дети клейменые, тоже не нужные стране.
Условия жизни в детских домах мало отличаются от условий в сталинских концлагерях — тот же холод и голод, то же полнейшее пренебрежение человеческим достоинством, то же рабство — как моральное, так и физическое.
23 апреля 1935 года, под грифом «Сов.секретно. № Е/671240», в Наркомпрос и Деткомиссию при ВЦИК СССР поступает записка помощника начальника ГУЛАГа Н.Н.Алексеева и временно исполняющего обязанности начальника ОТП ГУЛАГа С.И.Вишневского. Они пишут (орфография оригинала сохранена. — Е.К.), что «по ряду Краев и областей оборудование дошкольных учреждений и детдомов для детей т/п (трудпоселенцев. — Е.К.), их снабжение промтоварами и продуктами питания находится в крайне неудовлетворительном состоянии. Так, например, в Казахстане — в детдоме поселка «Кампанейское» обеспеченность детей одеждой, обувью и одеялами не превышает 50%, бельем — 20%; детпитание не налажено (общей столовой нет; кухня не соответствует своему назначению); дети вынуждены жить в недопустимых антисанитарных условиях (покрыты паразитами), причем 140 чел. из них больны».
«Дети НКВД», родившиеся за колючей проволокой, подросшие там и доросшие до детского дома, препровождаются сюда и теперь волей-неволей ГУЛАГ включен в цепочку их судеб.
Не то чтобы ГУЛАГу эти дети очень уж интересны, но порядок есть порядок — тот особенный сталинский порядок, о котором до сих пор ностальгически мечтают люди с короткой и не взыскательной памятью.
И уже ГУЛАГ НКВД просит «выделить необходимые промфонды, а также ассигнования для улучшения детпитания по указанным Краям и областям». Главное невольничье ведомство озаботилось своим потенциальным, а пока еще малолетним контингентом. Услышит ли страна его голос? Откроет ли для детских домов кошелек?
Однако кошелек у страны для этих детей очень скромен, а вот озаботиться тем, что это за дети там подрастают, как будто бы уже пора.
И 15 августа 1937 года нарком внутренних дел Н.Ежов подписывает оперативный приказ НКВД СССР за № 00486 «Об операции по репрессированию жен и детей изменников родины», согласно которому дети арестованных «врагов народа» обретают вполне определенный статус — «социально-опасные дети»:
«…С получением настоящего приказа приступите к репрессированию жен изменников Родины… осужденных Военной Коллегией и военными трибуналами по первой и второй категориям, начиная с 1 августа 1936 года.
…Особое совещание рассматривает дела на жен осужденных изменников Родины и тех их детей, старше 15-летнего возраста, которые являются социально-опасными и способными к совершению антисоветских действий.
…Социально опасные дети осужденных, в зависимости от их возраста, степени опасности и возможности исправления, подлежат заключению в лагеря или исправительно-трудовые колонии НКВД или водворению в детские дома особого режима Наркомпросов республик».
Вспомним упоминавшихся ранее Игоря Гибера, Игоря Пятницкого…
Сколько их было?!
А пока дети «изменников родины», не достигшие еще возраста, возможного для заключения, обречены на жизнь в детских домах. Но и здесь они — отдельная каста. Чужые и чуждые.
В Компанейском детском доме уже есть меченые группы — «дети НКВД». Это дети «врагов народа», чьи родители арестованы по 58-й статье. Для них — гриф 4203–4204. В графе «откуда поступил» значится Карлаг НКВД.
Под этим грифом в книге воспитанников Компанейского детского дома за 1936 год значатся:
Кравченко Василий Андреевич, 1924 года рождения, русский, поступил 17.09.1936 г. «по направлению ГОМ НКВД — Карлаг», Белокуров Виктор Васильевич, поступил в этот же день и тоже «ГОМ НКВД — Карлаг», Семенцов Иван Антонович, Мусаханова Казиза, Лена Лебжанова…
Этим детям объясняют в доступной форме — кто они и чьи, и чем всю жизнь должны искупать позор. И дети растут, твердо веря, что они — неприкасаемые, дети врагов. Пройдет вся жизнь, прежде чем они, уже постарев и оставив за плечами пережитые унижения, одиночество, боль, узнают, кто они и чьи они…
А в лагерных яслях тем временем росла-подрастала новая смена — дети, родившиеся за колючей проволокой. Их судьба была едва ли легче, чем у старших, уже отправленных в детские дома. О том, в каких условиях содержались дети в «пунктах жительства заключенных» (лагерных яслях), красноречивее всяких слов говорится в секретном (конечно же!) приказе по главному управлению исправительно-трудовыми лагерями НКВД СССР № 163 «О недочетах работы детских учреждений Карагандинского лагеря НКВД СССР» от 8 мая 1939 года, подписанном заместителем Народного комиссара внутренних дел Союза СССР комдивом Чернышовым (орфография оригинала сохранена. — Е.К.):
«Обследованием, произведенным санитарным отделом ГУЛАГа НКВД установлено, что содержание детей заключенных в детских учреждениях Карагандинского лагеря находится в совершенно недопустимых условиях.
Ряд зданий детучреждений были недостаточно утеплены, топливо добавлялось с перебоями, что привело к простудным заболеваниям детей.
Детгородок не имеет отдельной молочной кухни; прачешная дет-яслей примитивна и мала. Дет-ясли недостаточно снабжены твердым и мягким инвентарем, игрушками, детской мебелью и вещдовольствием.
В питании детей не хватает витаминосодержащих продуктов.
Заключенные матери и беременные содержатся скученно в сырых неблагоустроенных бараках и недостаточно обеспечены бельем и постельными принадлежностями. Среди обслуживающего младшего персонала яслей и среди заключенных матерей крайне низкая дисциплина.
Профилактическая работа и уход за детьми совершенно неудовлетворительны, вследствие чего среди детей повышена заболеваемость и имеется значительное количество детей со слабым физическим развитием».
Этим документом приказано начальнику Карлага НКВД полковнику Никифорову и начальнику санотдела Карлага Древиц в месячный срок устранить безобразия, отмеченные обследованием и донести об этом к 15/VI-39 г. Само собой, донесение об исправленных недостатках поступило вовремя. Но жизнь детей и заключенных матерей ни в чем не изменилась…
Как и в лагерных яслях, так и в Компанейском и других детских домах, где оказались «социально-опасные» дети, выжили не все. Но те, что прошли сквозь это сито НКВД, никогда не забудут ни своего детского дома, ни того, что пришлось пережить за те страшные и горькие годы.
Екатерина КУЗНЕЦОВА
КАРАГАНДА
(Окончание следует)
