Как выяснил Forbes, партнер «Роснефти» добывает уголь на Калимантане и строит крупный ферроникелевый завод на Кабаене
В мае 2016 года во время визита президента Индонезии Джоко Видодо в Сочи Владимир Путин заявил, что с участием российского капитала в этой стране «будут развернуты производственные и перерабатывающие предприятия», «планируются разработки угольных месторождений, ферроникеля, диоксида марганца, глинозема». Как выяснил Forbes, Путин говорил о проектах совладельца «Сибирского антрацита» и партнера «Роснефти» Дмитрия Босова.
Бизнесмен подтвердил Forbes, что начал бизнес в Индонезии. В 2015 году он вместе с членом совета директоров «Сибирского антрацита» Александром Исаевым учредил в Индонезии группу компаний Blackspace, которой принадлежат лицензии на участки по добыче угля, никеля, марганца и бокситов. Лицензии на угольные месторождения Blackspace купила у давнего знакомого Босова, который давно живет и работает в Индонезии, а лицензии на месторождения по добыче никеля, марганца и бокситов — у правительства.
Сейчас у Blackspace в активной стадии два крупных проекта в Индонезии — разработка угольного месторождения в Центральном Калимантане и строительство ферроникелевого завода на острове Кабаена. «Угольный проект осуществляет «Сибантрацит» и Исаев. В никелевом проекте мы участвуем вдвоем, с некоторыми соинвесторами, называть которых я не буду. Но во всех проектах у нас с Александром контроль», — рассказывает Босов.
Местные СМИ писали, что компания Blackspace с российскими корнями уже вложила в свои индонезийские проекты около $250 млн. Босов не стал комментировать Forbes эти сведения. Он уточнил только, что в строительство ферроникелевого завода вложено более $100 млн собственных и привлеченных средств (размер инвестиций в угольные и другие проекты он не уточнил). Для дальнейшего развития своих индонезийских проектов (ферроникелевый завод и завод по производству диоксида марганца) Босов рассчитывает привлечь до $1 млрд от сторонних инвесторов. Переговоры идут, в том числе, с индонезийскими, сингапурскими и китайскими фондами.
Диксон — Кузбасс — Калимантан
Индонезийский уголь имеет синергию с угольными активами в России «как в части компетенции менеджмента, так и совместном маркетинге», объяснил Forbes Босов свой интерес к добыче угля на Калимантане. «Сибантрацит», где Босов — крупнейший акционер, добывает 5,2 млн тонн антрацита в год. Другой крупный угольный актив — разрез «Кийзасский», лицензию на который Босов с партнерами выиграли на конкурсе в 2012 году. В 2017 году на этом разрезе планируется добыть 10 млн тонн угля. Также с конца прошлого года «Сибантрацит» и Исаев разрабатывают угольные участки в Арктике в районе поселка Диксон. В конце 2015 года партнером группы «Аллтек» Босова по разработке крупных газовых месторождений с совокупными запасами 165 млрд кубометров газа в Ненецком АО («Печора СПГ») стала «Роснефть».
В провинции Центральный Калимантан у Blackspace несколько лицензионных участков с подтвержденными запасами свыше 70 млн тонн и прогнозными запасами свыше 300 млн тонн высококачественных энергетических углей. Губернатор Центрального Калимантана Сугианто Сабран подтвердил Forbes, что у Blackspace Босова и Исаева есть лицензии и компания начала добычу угля в его провинции. Разработка угольного месторождения открытым способом на Центральном Калимантане началась в марте 2016 года, то есть, менее чем через год после получения лицензий.
Первые отгрузки на внутренний рынок и на экспорт уже начались. Уголь от месторождения доставляется по автомобильной дороге до речного порта, а затем баржами спускается по реке до морских портов. Кроме того, Blackspace строит 400-километровую железную дорогу. В 2017 году компания планирует закончить строительство первой железнодорожной ветки протяженностью 127 километров, которая свяжет месторождения с речным портом. А в 2019 году Blackspace планирует доставлять уголь по железней дороге сразу до морских портов на юго-западе острова.
«По опыту могу сказать: как только логистическая схема налажена, дальше проблем с наращиванием объемов нет», — говорит Босов. По данным Blackspace, в 2017 году компания добудет 500 000 тонн угля, а к 2020 доведет добычу до 10 млн тонн. Самый главный фактор — доступ к инфраструктуре, согласен эксперт практики по работе с металлургической отраслью KPMG Дмитрий Смолин: если вопрос с инфраструктурой будет решен, то со сбытом калимантановского угля проблем быть не должно.
Индонезия — крупнейший игрок на рынке энергетического угля, на страну приходится 40% мировых продаж. Основные потребители ее сырья — Индия (40-50%), Япония и Китай. По словам Босова, вся планируемая добыча Blackspace законтрактована. Имена покупателей бизнесмен не называет. «Скажу лишь, что они входят в число крупнейших международных трейдеров», — говорит бизнесмен.
Окупаемость очень зависит от быстрого выхода на высокие темпы добычи, рассуждает Босов. Он надеется, что рентабельность угольного проекта будет не менее 30%, а вложения в него окупятся за полтора-два года при текущих ценах на уголь. В начале года цены на индонезийский уголь колебались на уровне $40 за тонну и находились на многолетних минимумах, отмечает Смолин. Компании, которые и так балансируют на грани рентабельности, стали снижать производство. С другой стороны, вырос спрос со стороны Китая, который ограничил собственное производство. В итоге, по словам Смолина, цена на уголь Калимантана увеличилась до $65 (free on board — в порту Калимантана на корабле).
Пока Китай растет, спрос на уголь не упадет, но ралли цен вряд ли продлится долго: помимо замедляющейся экономики Китай постепенно отказывается от угольной энергетики в пользу более экологичных видов, отмечает аналитик БКС Кирилл Чуйко. Впрочем, цены на энергетический уголь с отгрузкой из австралийского порта Ньюкасл в октябре на спотовых торгах впервые за четыре с половиной года превысили $100 за тонну, писала The Financial Times со ссылкой на данные трейдинговой платформы Globalcoal. Эти цены являются ориентиром для всего Азиатского региона.
Догнать «Норникель»
Введенный два года назад запрет на вывоз руды из Индонезии и обязательство строить перерабатывающие мощности на территории страны создают выгодные возможности для запуска там перспективных перерабатывающих проектов, рассказывает Босов. В Северной Кабаене у Blackspace два лицензионных участка. В 2015 году компания начала разработку месторождения никеля и строительство ферроникелевого завода.
Завод будет состоять из линий китайского производства. «Китайское оборудование в 3-4 раза дешевле аналогичного японского и позволяет вдвое быстрее запустить производство, — объясняет Босов. — Да, японское эффективнее — у него коэффициент извлечения 95%, а у этого 85%. Но пока мы почувствуем эту разницу, оно уже 10 раз окупится». Кроме того, завод строится рядом с морским портом, это упрощает экспорт продукции.
Первые 10 линий для выпуска 50 000 тонн продукции в никелевом эквиваленте уже монтируются. Китайская технология позволяет быстро начать высокорентабельное производство, уверяет бизнесмен. Ввод завода в эксплуатацию запланирован на первый квартал 2017 года.
«Обкатаем, посмотрим, как все будет работать, дальше будем принимать решение об увеличении производства», — рассказывает Босов. По его словам, запасы, которые есть у Blackspace, позволяют выпускать свыше 100 000 тонн никеля в год (в 2015 году «Норникель» выпустил 266 000 тонн. — Forbes). «Если брать в текущих ценах на никель ($10 000 за тонну), у нас приличная рентабельность получается, — рассуждает он. — Даже если цена опустится до $8 000, мы сможем работать с прибылью, строить новые линии».
С начала года цены на никель выросли на 16%, отмечает Смолин из KPMG. Доля Индонезии на мировом рынке никеля — около 10%. Страна ввела запрет на экспорт никелевой руды, это привело к остановке многих добывающих предприятий. Поэтому, считает экспорт, запуск завода по производству ферроникеля может оказаться успешным проектом: дефицита сырья из-за запрета быть не должно. Проект обойдется в сотни миллионов долларов, прогнозирует он. Босов уже вложил свыше $100 млн и планирует окупить затраты в течение двух лет.
Проект очень рискованный, со сбытом ферроникеля могут возникнуть проблемы, сомневается Чуйко. Основной потребитель ферроникеля — Китай, а его экономика замедляется. Дефицит никеля из-за ограничений в Индонезии вызвал у других игроков интерес к рынку. Если выйти на него позже остальных, то все ниши уже могут быть заняты. Впрочем, Босов уверяет, что все будущее производство завода также законтрактовано.
Ирина Мокроусова, Сергей Титов
Источник: “Forbes”
