А еще оперная дива рассказала, как впервые кормила грудью и почему не хочет оставлять могилу мужа в Киеве
Выход в свет Марии Максаковой на «Евровидении» в Киеве стал громкой сенсацией и весьма нервно обсуждаемой темой в Москве, отодвинув в тень даже конкурсные перипетии, трансляция которых, впрочем, и так была отменена в России. А теперь читатели «МК» могут узнать удивительные подробности, невероятные откровения и честный рассказ о жизни Марии Максаковой «в изгнании» из ее собственных уст.
В репортаже «МК» я уже объяснял мотив этого светского раута – немного скрасить трагическую действительность в жизни Маши, практически на глазах которой недавно, в конце марта, был убит ее муж, бывший депутат Госдумы Денис Вороненков. Впервые встретившись с г-жой Максаковой со времени отъезда ее семьи в Киев, я увидел, как красивая, молодая, статная женщина с достоинством и честью несет бремя испытаний, которые обрушила на нее судьба.
После сенсационного «евродебюта» на нас обоих посыпался из Москвы град звонков. Куда только ни звали – на прямые, кривые, любые эфиры. Мол, только придите, расскажите, покажитесь.
Мария сомневалась, она уже несколько раз обожглась о заверения в «доброжелательности», оказываясь в итоге объектом телесудилищ. Ее друзья в Киеве пожимали плечами, не понимая, зачем она соглашается на эти «телемосты». А она все верила – в какую-то доброту, разум, справедливость, объективность. Мечтательница.
Напор, однако, из Первопрестольной был таков, что Маша дрогнула в очередной раз. Выбрала, как ей казалось и насколько это возможно в предложенных обстоятельствах, «самого приличного и наиболее адекватного ведущего». Понадеялась на его порядочность. Ведущий, действительно, человек порядочный и адекватный, старался, как мог, модерировать наше прямое включение в московскую студию из Киева. Но что он мог, когда редакторы (по собственной или чье-то воле?) наприглашали в студию массу тех, кто не желал что-то услышать, узнать или понять, а колотился, как всегда, в падучей унизительных оскорблений, плевков, хамства и даже не площадной ругани, а просто животной ненависти.
В том же прямом эфире мне пришлось за этих не людей извиниться перед Марией, но из «прямого эфира» извинения каким-то невероятным образом испарились. Тема передачи формально была посвящена «Евровидению», но в связи с присутствием в эфире «красной тряпки» в лице г-жи Максаковой, заявленная тема прошла, разумеется, по касательной и, похоже, мало кого действительно интересовала.
В начале передачи было много возмущений в адрес давно потерявшего актуальность мартовского высказывания какой-то украинской чиновницы из министерства культуры, позволившей себе оскорбительную глупость в адрес Юлии Самойловой. В праведном, конечно, гневе повозмущались недопустимостью таких оскорблений. А потом, забыв собственные слова, с полоборота переплюнули эту чиновницу, набросившись на обалдевшую Максакову, которая действительно думала, что пришла в эфир рассказать про «Евровидение». Стыд, срам и позор!
Этот гадливый эпизод, конечно, не испортил нам прекрасных дней и общения в Киеве, и сегодня читатели «МК» могут узнать удивительные подробности, невероятные откровения и честный рассказ о жизни Марии Максаковой «в изгнании» из ее собственных уст.
– Маша, не могу даже определить, что для меня было бОльшим мотивом приехать в Киев – «Евровидение» или желание повидаться с тобой. И, честно скажу, меня потрясло зрелище «уполовинившейся» Максаковой в формах обложечной супермодели…
– Знаешь, я все время говорю, что сильные, умные, успешные люди должны держаться вместе. Конечно, это раздражает всех остальных. Потому что не у всех такой высокий тестостерон. Они сидят, все эти жабы – под другому их и назвать нельзя – по 200 килограммов каждая, и чего-то всё крутят: это им не так, то не так
Уже человека нету, а им опять надо его обсуждать (Мария имеет в виду своего убитого мужа Дениса Вороненкова, – прим. автора)… Серьезно, это же исследование проводилось – даже по фотографии можно считать, насколько у мужчины, например, высокий уровень тестостерона. И мужчины выбирают себе под стать женщину, чтобы она была им сподвижницей, единомышленницей, была бы в состоянии подставить плечо, а не сопли жевать, не быть черной дырой, которую надо все время насыщать, а наоборот. А первопричина – всего лишь уровень тестостерона!
И вот меня удивляет несказанно, конечно, что человека уже убили, а нет же – надо еще обсуждать: таким он был, сяким… Я все время хочу сказать – он был таким, докуда вам не допрыгнуть в два прыжка. Можете только разговаривать, потому что пользуетесь его молчанием.
– Трогательно, конечно, что любой вопрос, адресованный тебе, ты переводишь на своего погибшего мужа, но и о тебе, живой и такой красивой, хотелось бы поговорить. По расхожим стереотипам, ты бы сейчас должна выглядеть убитой горем женщиной, с растрепанными волосами, выплаканными глазами… А ты, повторю, выглядишь фотомоделью, хотя и в черном платье, – круче, чем при замужестве. Или это такая форма траура? Многие же, глядя на тебя, сейчас от зависти все губы поискусают…
– Не самая уместная зависть, конечно. И не самая хорошая диета, я такую диету никому не пожелаю.
– Имеешь в виду переживания?
– Конечно. В целом я человек достаточно волевой. Одна моя подруга шутила про меня – хорошо, говорит, когда в женщине есть стержень, но если это железный лом…
– То есть ты – железный лом?
– Ну, поэтому, видишь, моя личная жизнь такая непростая. Не каждый со мной может совладать, не каждому я захочу повиноваться, не каждого я захочу возвеличить, не каждым восхититься… А вот тут (с Денисом) получилось именно так. Но это и не значит, что теперь, когда осталась одна, я должна сломаться. Нет, конечно. Даже не подумаю.
– И за какой срок у тебя ушли эти 12 килограммов?
– За полтора месяца. Точно лет десять в такой форме я не была. Лишний вес, конечно, ни к чему, это плохо.
– Теперь это всё надо удержать же…
– Это не сложно, как раз. С моим-то характером. Моего желания вполне достаточно, чтобы сворачивать горы.
– Как ты видишь, факт твоего существования не дает покоя многим в Москве. И они разрываются в дуализме – вроде, говорят, пусть она возвращается, но, с другой стороны, требуют покаяния…
– То есть я должна покаяться, да?! Они наснимали эти 16 передач, обхаяли, а я должна покаяться… Им не стыдно? Им-то самим покаяться не хочется? Весь этот мусор, шум, фон – что это было? Призыв к покаянию?
– Видимо, «принципиальная гражданская позиция», как я могу предположить – в их понимании этого термина, конечно…
– Тогда я напомню гражданам Российской Федерации, что эти «принципиальные товарищи» сами постоянно говорят, что они не находятся в состоянии войны с Украиной, что в Украине их никого нет, ни в Донбассе, ни в Луганске, нигде
Поэтому я не очень понимаю, в связи с чем мое пребывание в Киеве трактуется как «предательство»? Не могу никак взять в толк: если нет войны, то почему я, находясь здесь, кого-то раздражаю? Где логика?
Опять же, полагаю, что в тестостероне все дело – чем его меньше, тем хуже работает мозг и логическое мышление… Вот, скажи, как они себе это видят? Здесь могила (моего мужа). Я что должна делать? Кто будет за ней ухаживать, всем заниматься? Еще сорока дней не было, они уже орали… А куда я могу поехать?! Надо же как-то все организовать, чтобы все было достойно.
– Мне постоянно пихают в уши мысль, что теперь и ты под угрозой как потенциальная и лакомая жертва «киевской хунты»… Поэтому, мол, за тебя сильно переживают, ночами не спят, извелись так, что, может, сами похудели килограммов на …дцать, растеряв остатки тестостерона…
– Очень сложно полемизировать даже о том, чьей жертвой стал сам Денис. Идет следствие.
Мы помним, как Денис сам осознавал, что ему угрожает, говорил об этом, называл даже конкретные фамилии. У меня нет оснований считать эти слова необоснованными. Особенно, учитывая, что все так трагически сбылось… Тем более, ситуация перегрета до градуса зашкаливающей истерии… Вот, например, вопрос: кто облил Навального зеленкой? Скорее всего, эксцесс исполнителя, то есть нашлись какие-то люди, которые именно так понимают патриотизм, хотят именно таким образом продемонстрировать свою лояльность власти, и делают это, создавая этой самой власти большие проблемы.
– А власть, похоже, не очень-то и расстраивается…
– Нет, ну, здесь понятно – она никого жалеть не собирается. Дело не в этом. Но, если так пойдет дальше, то последствия могут быть еще более грустными, чем они уже есть. Вот, история со штабом Макрона, какими-то взломами, письмами… Ну, ведь уже было ясно, что он выигрывает! Кто-то понял, что это было? Зачем, для чего?! В последний момент! Опять, уверена, что эксцесс исполнителя.
Каждый раз какие-то люди именно так понимают – мол, что нам еще сделать, как еще выделиться, чтобы нас уже возненавидели окончательно! Они просто выслуживаются перед своей властью. Ни о каком имидже за рубежом, конечно, даже не думают, полагая, видимо, что уже нечего терять.
– То есть репутация страны их не волнует?
– Думаю, что руководство, конечно, волнует имидж России, но тех, кого я называю «эксцессом исполнителя», вряд ли. Но, с другой стороны, зачем так перегревать всю ситуацию?! Вот пример. Я неплохо знакома с Дмитрием Киселевым (ведущим новостей на федеральном телеканале, – прим. ред.). Десять лет назад он меня сам привозил в Киев. Он этот Киев обожал! Привел меня в клуб «Сковорода», где я давала бенефис.
Он был вполне демократичен, прекрасно со всеми общался, был совершенно другим человеком. Сейчас же он в образе какого-то мормонского проповедника. Когда я его слушаю теперь, у меня просто уши сворачиваются трубочкой. И это – человек, который получил блестящее образование, знает иностранные языки и вполне эрудирован. А что говорить тогда про простых людей, которые просто запутались! Точнее, которых умело, цинично запутали такими вот мормонскими проповедями.
– В такой накаленной ситуации мы, стало быть, что – продолжаем ждать взлета твоей творческой карьеры в городе Киеве?
– Мне сложно сейчас загадывать. Я всегда старалась жить по заповедям одной мудрой книги: даст Бог день, даст Бог пищу… Просто планы, которые у меня были, я вынуждена постоянно менять. Нужно время, чтобы понять, чего я вообще хочу. Что такого, если человек взял паузу и хочет подумать? Не понимаю, почему от меня все требуют немедленного решения. Когда случается такая трагедия с близким человеком, как у меня – а это казнь, это расправа, это отвратительно! – то как я могу сразу понять, чего я буду делать дальше?! Думать я буду.
– Главное, чтобы такая возможность – думать – тоже была. Мы же не только из духа состоим, но также из плоти, нам надо где-то и на что-то жить, пить-есть-одеваться…
– Как мне правильно сказал Патриарх Филарет: умрем мы все. Вопрос – за что? Лучше – за правду…
– Все ждали уже объявленного концерта в Киеве с украинскими песнями, о чем сообщал и «МК». Но в итоге все отменилось…
– Уже все есть, записано, сделано, программа готова. Рано или поздно мы, конечно, ее споем. Другой вопрос в том, что из-за повышенных мер безопасности, которые сейчас вокруг меня, я вынуждена считаться с рекомендациями, которые мне дают.
– А ощущаешь себя все-таки не в безопасности?
– Совсем наоборот. Просто никто сейчас на территории и России, и Украины не может чувствовать себя в безопасности. Ни один человек! Когда перегрето все массовое сознание, то о какой безопасности может идти речь? Поэтому я себя не чувствую в большей или меньшей безопасности, чем было раньше. Но я просто прислушиваюсь к рекомендациям, которые мне дает госохрана, потому что они в этом понимают, наверное, чуть больше, чем я.
***
– У тебя совершенно чудный годовалый сынишка Ванечка! Даже не могу понять, на кого он больше похож…
– Все-таки на Дениса, я считаю.
– А я и твои черты увидел…
– Ну, мы с Денисом еще и между собой немоножко похожи.
– Ты же красавица!
– Ну, ты мне еще скажи, что он был не красивым!.. Нет, ну типаж все-равно один: цвет волос, глаз… Но в таком маленьком ребенке, конечно, сложно еще отличить – где у нас папа, а где мама. М-да, какая, понимешь, судьба!
Сперва все гуляют, празднуют – «межфракционный» ребенок. Все это отмечается чуть ли не на всех российских телеканалах, гуляют все фракции. Жириновский, который потом поливал нас грязью, сам же со всей своей фракцией в этом буфете Госдумы здравицы провозглашал…
Все радовались и никто не считал Дениса преступником. А теперь они рассказывают, что каким-то седьмым чувством все это понимали, какой-то точкой чувствовали… Фу! Наверное уж не в большей степени, чем они все. Как минимум! Денис-то не имел доступа к бюджетным деньгам, чтобы их распределять коррумпированным образом. Поэтому на их месте я бы все-таки воздержалась от такой огульной критики…
А на Ваню вот смотрю и думаю: такая кроха, такая судьба родителей, такая чудовищная трагедия в самом начале его жизни. У них с папой была безумная любовь, и это больше всего раздирает мне душу – что Ваня лишился такого обожания со стороны отца. Денис любил Ваню больше всего на свете!
– А ты что – не любишь?
– Конечно, люблю. Просто у Дениса он был очень желанный ребенок. У меня все-таки дети еще не так давно тоже были маленькие, а у Дениса дети уже давно взрослые. Он мечтал о малыше, причем именно от меня. Тем более, что я сподвиглась, что называется, несмотря ни на что. Для певицы, как ты понимаешь, это все-таки тоже не самое простое занятие – выбывание из формы, возвращение в нее. Поэтому он очень хотел. В принципе даже няня была не нужна – чтобы ты понимал, что такое в этом смысле был Денис. У них была идиллия. Это – самое страшное, что я потеряла.
– И как теперь молодая мама, которая на почве переживаний превратилась практически в Памелу Андерсон в ее лучшие годы, справляется с ролью матери-одиночки? Родственники, ведь, не помогают?
– Да, мои родственники, к сожалению, отличаются тем, что очень любят, когда я им помогаю, но, когда дело коснулось меня, то, да, помогать мне никто не стал. Что могу сказать? Такая жизнь… Но молодой мамой быть одно удовольствие. Есть фраза в Библии: не мир, но меч принес… В этом смысле Денис отсек от меня психологически все лишнее. Я поняла, кто мне друг, а кто мне никто.
– А ты Ваню кормила?
– Конечно! 21 день! Еле как, но смогла, да, ха-ха-ха! Первый раз в жизни.
– То есть как – первый раз?!
– Ну, вот так. Раньше не получалось как-то. Но, видимо, такая любовь и все остальное вместе взятое… Но из меня, правда, много не выжмешь. Ты вот похвалил мои формы. Бывает, что грудь маленькая, а молока много. А у меня наоборот. Но 21 день в чистом виде без докорма – для меня был уже рекорд. А потом я поехала на эти жуткие праймериз (в Санкт-Петербург). Спрашивается – зачем?
– И молоко пропало…
– Ну да.
– Хотя концерт в Киеве пока отменился, но читателям «МК» ты преподнесла сегодня королевский подарок замечательной песней «Журавка»! Полагаю, эта первая запись, пусть и любительская за домашним роялем, станет настоящим хитом со времени осеннего клипа «Ты будешь моим»!
– Я просто хотела проиллюстрировать, что за песни составляют мою новую украинскую программу. Там есть и очень веселые, и потрясающие народные… Мне всегда нравился украинский язык, очень мелодичный, отличается напевностью, очень удобен в вокале.
– Тогда ждем и других красивых песен о главном! Ты уж тут держись…
Источник: “Московский комсомолец”
