В поисках ответа на этот вопрос обозреватель «НВ» выяснила, кому в регионе живется плохо
Официально численность населения области с начала века остается на уровне примерно 1,5 миллиона человек. Но стоит сравнить ежегодные данные… Взять последнюю пятилетку. По итогам 2012 года родилось17.913 детей — умерло 21.503 человека. В прошлом году соответственно 15.113 новорожденных — 20.862 умерших. В новейшей истории Белгородской области не было, увы, ни одного года, когда число умерших оказалось не то чтобы меньше числа родившихся — хотя бы сравнялось.
Белгородская область вымирает. А численность населения сегодня удерживается исключительно за счет так называемого механического прироста — миграции из других регионов и бывших советских республик.
Зато свиньи там плодятся и размножаются на удивление широкими масштабами — вот кому, действительно, жить хорошо!
Возьмем ту же пятилетку: на конец 2012 года свиней было на территории области 3,3 миллиона, а на конец 2017 года — уже почти 4,4 миллиона голов. И это еще не предел!
Хотя уже давно Белгородская область — абсолютный лидер. Она поставила всероссийский рекорд, который никому не побить! В Курской области «всего-то» 1,7 миллиона хрюшек (на 1,1 миллиона людей), а больше и сравнивать не с чем. В Тамбовской области только к миллиону подбираются. Да ни в одном из других федеральных округов нет столько свиней, сколько в Белгородской области.
Кстати, населению этого региона давным-давно запретили иметь в своих хозяйствах свиней. Уже по итогам 2012 года их оставалось в крестьянских дворах всего 1,3 процента от общего поголовья (о том, как у народа на деревне отнимали единственную возможность честно заработать на жизнь и накормить себя, это отдельная печальная история). Все свиньи в области принадлежат нескольким крупным компаниям, одна из которых — «Агро-Белогорье» Владимира Зотова.
Вонь от свинокомплексов стоит такая, что жить уже и в соседних деревнях тяжко. Не зря ведь свиньи считаются «особо ядовитым производством». И самое страшное — область живет, как было сказано самим же губернатором, «на пороховой бочке». Именно так Евгений Савченко выразился о возможной в любой момент при таком скоплении свиней эпидемии африканской чумы…
Зато благодаря хавроньям, Владимир Зотов стал сначала одним из самых богатых региональных депутатов страны, сразив белгородцев своей годовой зарплатой в 800 миллионов рублей. Потом, в 16-м году, был внесен в список 200 богатейших капиталистов страны и занял в нем со своими «скромными» 400 миллионами долларов 190-е место. Еще чуть позже, в 17-м году, он был уже на 159-м месте и имел состояние 600 миллионов долларов, а зарплата подскочила у него до миллиарда (999 миллионов, если точно).
Но только со свиньями ему и повезло. Хотел заняться рыбой и икрой — не получилось. На пару с другим депутатом областной Думы, Виктором Филатовым, основал компанию «АльтЭнерго» — компаньоны решили добывать электроэнергию из альтернативных источников. И чудо вроде случилось — их фирма со смешным уставным капиталом в 100 тысяч рублей вдруг оказалась владелицей биогазовой станции стоимостью… 600 миллионов. Но и этот бизнес рухнул: приехала группа захвата из столицы, повязала Филатова и его ближайших подельников и — в Басманный суд, а оттуда в СИЗО. Арестовали коллегу и компаньона за прежние трудовые подвиги — как бывшего главу «Белгородэнерго», растратившего 880 миллионов рублей. Но у Зотова интерес к солнечной, ветряной и даже биогазовой энергии пропал сразу.
И вот он решил попробовать себя в новом бизнесе — в медицине. Скажете, с больных людей нечего взять, кроме анализов, и то плохих? Сильно ошибаетесь.
Не повезло одной из лучших больниц области, 2-й городской Белгорода (потому и пал выбор на нее). Прошлой весной туда прислали нового главного врача Антона Бондарева. Это ничего, что он даже рядовым врачом в больнице никогда не работал. Важно ведь, что он Владимиру Зотову глянулся, чем назначенец очень гордится: лично Зотов попросил губернатора, и тот назначил! Остается добавить главное: в прошлом году государство выделило больнице около 900 миллионов рублей, на этот год запланировано дать миллиард.
Прошел без малого год под новым начальством, и что мы имеем за наши деньги? Коллектив, собиравшийся годами, составлявший славу больнице, перестал существовать. Счет убежавшим по собственному желанию и изгнанным волей начальства пошел на сотни. Остались пока те, кто не нашел, куда сбежать. С людьми обращаются, как с крепостными. Они рассказывают: новый главный нам в глаза постоянно твердит, что мы — отработанная биомасса, мы — биоотходы. Особенно издевается над медсестрами и санитарками, которые не могут ему ответить. Он сразу орет:
— Закрыла рот и пошла вон из моей больницы!
В приемном отделении все медики работают не приседая — в прямом смысле слова.
— Работать стоя, без права сна! На перерыв — 15 минут поесть. Я сказал! — вот обычный стиль «общения» главного с «быдломассой».
А смена длится 24 часа, и в приемном покое, в самом деле, нет ни одного стула. И рабочих рук не хватает, приходится вкалывать за двоих. «А получаем мы сейчас, — говорят медсестры, — даже меньше, чем год-два назад!». Опытных медсестер повыгоняли, на их место набрали студентов, которые ничего практически не умеют.
Отдельный разговор — о царящих в больнице «порядках». Об одной такой дикой сцене мне рассказали свидетели.
Медсестра (я не называю фамилию несчастной. — О.К.), которую попросили сделать ЭКГ незнакомой пациентке, «на всякий случай» напомнила присутствовавшим в кабинете начальникам: нам ведь запрещают госпитализировать пациентов из районов… И тут же получила сильный удар в спину от заместителя главврача, чьей близкой родственницей оказалась женщина.
— Ты соображаешь, с кем имеешь дело?! — заорал начальник. — На колени! Я сказал: на колени и проси прощения у меня!
И она упала на колени и стала просить прощения, чтобы не потерять работу… Боже, это и есть торжество демократии над «плохой» Советской властью?!
В заявлениях на увольнение уже прямо стали писать: прошу уволить из-за хамского отношения администрации больницы…
А больницу в городе зовут теперь «моргом». И предлагают «скорой» деньги, чтоб только не везла во 2-ю городскую. Там и лечить некому — хирургическое отделение, гинекологическое, офтальмологическое — составлявшие славу больницы — по сути в руинах. Вместо положенных Минздравом 4-х часов, в течение которых больному обязаны выставить диагноз, еле укладываются в шесть.
По итогам за 2017 год в хирургическом отделении умерли 69 человек — в два с лишним раза больше, чем в предыдущие годы!
Новый год начался и вовсе кроваво: 8 января в 1-ю горбольницу в тяжелейшем состоянии с гнойным перитонитом доставили 19-летнего парня — в конце декабря он попал во 2-ю горбольницу с острой болью в животе, но в приемном отделении его отфутболили домой — ничего страшного, мол; 15 января в 1-ю горбольницу «скорая» привезла женщину, спасти ее не смогли — 12 января она была во 2-й горбольнице, где ей было сказано, что все у нее в порядке, оснований для госпитализации нет; 18 января в 1-ю горбольницу доставили в тяжелом состоянии женщину — 16 января ей отказали в госпитализации во 2-й горбольнице; 22 января в 1-й горбольнице от массивного желудочного кровотечения умерла женщина — накануне ее не приняли во 2-й горбольнице («ничего страшного, домой»)…
Да там и лечить нечем — нет самой простой медицинской техники, нет колоноскопа, бронхоскопа, остался единственный гастроскоп… Дошло уже до того, что больных — если очень припрет — или везут в другую больницу на обследование, или из другой больницы специалист приезжает со своим…
И все это — на фоне торжественных выездов в больницу губернатора Евгения Савченко и местного олигарха Владимира Зотова. Под глазом льстивых телекамер они смотрят на раскрашенный стрелками пол. И довольно кивают — вот она реформа! — и отбывают восвояси… А таблички на стенах чем хуже-то были?
Со мной медики встречались, словно мы — подпольщики, звонили с чужих телефонов, брали клятву, что я не выдам их… В саму больницу провели ночью, тайком. Да они все там стоят на коленях! В бывшем кабинете устроили склад стройматериалов и там же разрешили медсестрам переодеваться. Там нет даже электрического света! Медсестры свечи жгут! Почему молчат? Почему не протестуют? Нет ответа.
Когда я открыто пришла в больницу, сказав, что хочу посмотреть на нее «послереформенную», охранник откровенно начал хамить мне и хотел было вызвать полицию, но ему не разрешили, примчался зам. начальника охраны больницы (начальником оформлен брат главврача) и вежливо попросил меня покинуть не только помещение больницы, но и ее территорию! (Кстати, вызывать полицию на журналиста — это обычная метода в белгородском здравоохранении. В конце прошлого года в областной онкологической больнице в Белгороде таки и вызвали: а какое право я имею заходить сюда, смотреть, с людьми разговаривать в очередях?!).
…Да, «бизнес на людях» делать — это вам не на свиньях. Гораздо проще. О свиньях надо заботиться, в чистоте и сытости содержать. А люди уж как-нибудь, сами. Правда, в период выборной кампании сложности возникают — голосовать все-таки не свиньям, а людям. А атмосфера в Белгороде — накаленная. С кем ни заговоришь в автобусе, на рынке, в любом месте скопления народа, «заводятся» все мгновенно. «Да не пойду я на эти выборы! Мы ждали, что хоть осенью президент освободит нас от этого князя, а его опять на нашей шее оставили». Так белгородцы говорят о губернаторе, получившем уже седьмой срок.
Ольга Китова
“Новый вторник”
