Генеральный конструктор России Юрий Маевский о том, насколько мы защищены в Интернете, в кабине самолета и в собственном доме
В условиях глобального информационного противостояния передовые технологии радиоэлектронной борьбы становятся чудо-оружием и уже в начале конфликта предопределяют победителя. Завесу тайны “Российской газете” приоткрыл доктор технических наук, генеральный конструктор России по системам и средствам радиоэлектронной борьбы Юрий Маевский.
По экспертным международным оценкам он входит в топ-10 специалистов планеты в области новейших систем радиоэлектронной борьбы (РЭБ).
Юрий Иванович, радиоэлектронная борьба один из ключевых элементов современных войн. Как это происходит?
Юрий Маевский: Это воздействие радиоизлучениями (радиопомехами) на радиоэлектронные средства систем управления, связи, разведки и оружие противника. И защита своих систем.
При этом воздействие может быть силовым, когда помехами подавляется радиолокационная станция, которая перестает “видеть” объект, а может быть программно-техническим (кибернетическим), когда поражается программное обеспечение систем управления войсками или оружием. В обоих случаях противостоящая сторона лишается возможности применения оружия. В итоге – спасенные жизни.
Но сегодня мы живем в широком спектре излучений, создаваемых как мобильниками, так и локаторами, поэтому все чаще приходится говорить о защищенности собственных информационных ресурсов. При этом информация становится таким же ресурсом, как газ, нефть и уголь.
Улыбайтесь, на вас смотрят!
Интернет-безопасность. Насколько востребованы ваши разработки в виртуальном пространстве?
Юрий Маевский: Наличие в смартфонах, планшетниках, персональных компьютерах, на разнообразных серверах, маршрутизаторах как случайных, так и диверсионных дефектов (заблаговременно имплантированных разработчиками так называемых “программных мин”) делает инфосферу источником тотального контроля и утечки конфиденциальных сведений в сторону центров – организаторов этой деятельности. И, конечно, источником масштабных техногенных катастроф.
Сегодня страны с наиболее развитой и поэтому уязвимой для кибернетических воздействий инфосферой вынуждены обеспечивать безопасность на государственном уровне.
Интеллектуальное подавление – это?..
Юрий Маевский: …увести человека, самолет, автомобиль, технику в нужную сторону таким образом, что, следуя указаниям, они сами того не замечают.
Сегодня развернута и действует мощная космическая группировка, система радиолокационной разведки и дистанционной съемки Земли, которая следит, куда мы ходим, что делаем, чем занимаемся.
Как не стать объектами слежки?
Юрий Маевский: В Интернете все оставляют следы, по которым можно найти любого. Но тотально следить за гражданами, которые занимаются простыми вещами и соблюдают правила социума, нецелесообразно.
В первую очередь объектами электронной слежки становятся специалисты, должностные лица. Но это люди совершенно другого уровня, и они также находятся под электронной защитой.
Кто управляет самолетом?
Две трагедии с пассажирскими “Боингами” в прошлом году. К этому могли быть причастны методы РЭБ? По слухам, технологии, которые позволяют проникать в систему управления авиалайнеров, разработаны и применяются на практике.
Юрий Маевский: Слухов и версий много. Но вряд ли можно говорить в этом случае о применении каких-либо систем и средств РЭБ.
Да, действительно, на всех самолетах гражданской авиации применяются спутниковые навигационные системы: западные – GPS, “Галилео”, российская – ГЛОНАСС. Создание помех этим системам возможно.
Но в мирное время и в отношении гражданских воздушных судов оно запрещено международными соглашениями. А в случае появления помех экипажи обязаны сообщать о них. Как известно, никаких докладов от экипажа по этому вопросу не поступало.
Кроме того, все системы троекратно дублируются, в том числе на самолетах такого класса устанавливается абсолютно не подверженная помехам инерциальная навигационная система.
Говорить о каких-либо других воздействиях способами РЭБ на системы управления “Боингом” вряд ли стоит. Современные пассажирские самолеты достаточно защищены от разного рода электромагнитных излучений, пусть даже и большой мощности.
На ваш взгляд, о каких новых системах безопасности в авиации должна сейчас идти речь?
Юрий Маевский: На мой взгляд, в вопросах безопасности авиационных перевозок главнейшую роль по-прежнему играет пресловутый человеческий фактор. Достаточно вспомнить причины недавней трагедии над Францией с германским пилотом. Наверное, именно в этом вопросе еще многое предстоит предпринять, чтобы исключить подобные причины трагедий. К РЭБ это отношения не имеет.
А компьютер в случае экстремальной ситуации может привести машину в ближайший аэропорт и посадить ее?
Юрий Маевский: Сделать машину дистанционно управляемой вполне возможно. Но речь идет о том, что всегда есть должностное лицо, которое принимает решение.
Правила написаны в авиации кровью. Почему летчикам дается право на посадку в сложных метеоусловиях, приняв решение лично? Потому что человек является самым оптимальным фильтром. А наземная система должна быть жестко закрытой, помехозащищенной, безотказной. И к ней надо допускать только специалистов высочайшего уровня.
Ведь перехват такой системы может сыграть в обратную сторону. Если я знаю эту систему, захватил ее, то и самолет приведу, куда мне надо. Мы тоже занимаемся защитой гражданских самолетов от террористов.
Говорят, здесь мы зависим от иностранных поставок, значит, наши системы уязвимы?
Юрий Маевский: В рамках импортозамещения цель – полностью оснастить отечественной авионикой гражданские и военные самолеты.
Однако продукция наших предприятий – это еще и бортовые системы навигации и, безусловно, системы и средства государственного опознавания летательных аппаратов “свой-чужой”. И мы сохраняем лидирующие позиции в оборонно-промышленном комплексе (ОПК) по этому направлению.
Сейчас разрабатывается российская система государственного опознавания “свой-чужой”. Аналог есть у США и стран НАТО. У кого “круче”?
Юрий Маевский: Любое излучающее средство сегодня пеленгуется. Но только США и Россия имеют собственные системы госопознавания, которые постоянно совершенствуются.
Сейчас в США совместно со странами НАТО разработана новая система Мк-12А, которая обладает более высокими информационными возможностями. Мы также ведем работы по созданию системы государственного опознавания нового поколения, которая наряду с повышением информационных возможностей будет превосходить зарубежные системы по скрытности и помехоустойчивости работы в условиях РЭБ. Это существенно повысит ее эффективность.
Щит и меч
Гонка систем бесконечна, куда она ведет?
Юрий Маевский: Она всегда бесконечна, как и конфликт интересов. Это нормальное развитие щита и меча.
Противник делает хорошие радиоэлектронные комплексы, мы – средства им противодействия. И наоборот. Так и развиваемся в единстве и борьбе противоположностей.
Например, следующим витком развития техники СВЧ (сверхвысокочастотного излучения) является радиофотоника, использующая вместо электронов кванты электромагнитного поля оптической частоты – фотоны. Радиофотоника позволяет создавать радиочастотные устройства с параметрами, недостижимыми для традиционной электроники благодаря тому, что фотоны в отличие от электронов не имеют массы покоя и заряда, что дает потенциально сверхвысокое быстродействие и уникальную помехоустойчивость.
Это перспективное научное направление, достижения в котором создают условия для осуществления научно-технического прорыва и практического перехода к шестому технологическому укладу.
Новейшие технологии позволят России уже в 2020-х годах создавать эффективные и продвинутые приемо-передающие устройства, радиолокационные станции, комплексы радиоэлектронного подавления, которые придут на смену существующим. У радиофотонных систем будет уникальная устойчивость к электромагнитным импульсам, которые возникают, например, при близких ударах молний или при солнечных и магнитных бурях.
Летчики отдыхают
А беспилотники, самолеты-амфибии, оборудованные РЭБ, насколько востребованы внутри страны в промышленных масштабах? Кто их заказчики?
Юрий Маевский: На беспилотниках и на самолетах-амфибиях мы устанавливаем комплексы бортового оборудования либо их элементы. Наш интерес состоит в том, чтобы такого рода летательные аппараты производились у нас в стране. Чем больше они будут развиваться, тем больше мы будем поставлять собственного оборудования.
Как оцениваете их долю в системе вооружений?
Юрий Маевский: Рынок сегодня достаточно большой. В оборонных отраслях США, Англии, Франции, Израиля, Германии, Китая и других развитых в экономическом отношении стран Америки, Европы и Азии это направление является одним из бурно развивающихся.
По прогнозам, объемы продаж беспилотных летательных аппаратов (БЛА) только в Азиатском регионе до 2025 года могут составить 18 млрд долларов, причем 13 млрд из них придется на Китай. В США на БЛА военного назначения сегодня тратится примерно 8 процентов от всех ассигнований на закупку авиатехники, и почти каждый второй выпускаемый летательный аппарат является беспилотником.
А какие БЛА наиболее перспективны?
Юрий Маевский: Для ВВС нашей страны это беспилотники, которые способны обеспечить прикрытие тактических групп наших самолетов, действуя как из зон дежурства, так и из их боевых порядков.
Спрос на такие БЛА со стороны прежде всего Минобороны России, а также и на международных рынках вооружений растет. При этом закупки комплектующих для такой высокотехнологичной техники, как РЭБ, за рубежом для нужд минобороны исключены. Так что при разработке и производстве ориентироваться будем в основном на отечественных поставщиков комплектующих изделий.
Только свое
И какие болевые точки обнаружились в процессе импортозамещения?
Юрий Маевский: Был, например, ряд самолетных узлов, которые делали на Украине испокон века. Но сейчас они не поставляются. И сегодня есть госпрограмма импортозамещения, в рамках которой наши предприятия разрабатывают и изготавливают необходимые узлы и блоки.
Украинских специалистов, коллег, берете на работу?
Юрий Маевский: Фактов приема на работу до настоящего времени не было. Во-первых, чтобы у нас работать, надо иметь российское гражданство. Во-вторых, закрытая тематика предполагает особые правила отбора кадров.
Сколько человек занято в “отрасли РЭБ”? Инженеров, конструкторов новой формации?
Юрий Маевский: В создании техники РЭБ задействованы около пяти тысяч человек, большинство – разработчики.
Чем они отличаются от прежнего поколения? Наверное, более продвинутые, ведь с двух лет с компьютерами на “ты”?
Юрий Маевский: На мой взгляд, знание компьютера не является признаком учености. Компьютер, по сути, инструмент. Как и другие гаджеты, андроиды. И они так быстро развиваются, так быстро меняется их программное обеспечение, что пользователь вместо того, чтобы созидать, изучает саму эту технику.
А ученый – это прежде всего тот, кто, занимаясь созданием нового результата, должен изучать то, что было написано до него.
Нынешнее поколение, к сожалению, за тем, чтобы решить любую задачу, которую ему ставишь, лезет в Интернет. Интернет имеет кучу противоречий.
А есть еще фундаментальные книги, созданные академиками, математиками, которые нельзя обойти. Есть обмен с наставниками, разговор на одном языке, который необходим ученым. Но это сейчас в сфере изобретательства уходит на второй план.
Молодежь иногда говорит: пойдем к вам работать, но только за тысячи баксов. Я говорю: “Хорошо, давайте. Напишите для начала научную статью по какому-либо актуальному вопросу в области радиоэлектроники”. Результат часто нулевой. Что нужно, чтобы такую статью написать? Надо знать актуальность вопроса, выявить проблему, сформировать цель статьи, предложить алгоритм решения, достижения этой цели.
Сегодня спрос на технические профессии в России существенно возрос. Очевидно, что это связано с ростом востребованности высокотехнологичных отраслей оборонно-промышленного комплекса, к которым относится и РЭБ.
Юрий Иванович, имеют ли разработчики авторское право на результаты интеллектуальной собственности в рамках оборонного заказа?
Юрий Маевский: На 95 процентов наши инженеры выполняют государственный оборонный заказ по закрытой тематике военного назначения.
Результаты этой деятельности принадлежат государству в лице заказчика. Что иногда не совсем идет на пользу предприятию-разработчику. Заказчику не с руки заниматься коммерциализацией интеллектуальной собственности, потому что лучше разработчика с этим справиться никто не сможет.
Сложности связаны в первую очередь с формированием и накоплением интеллектуального потенциала организации-разработчика. По сути, у институтов, кроме мыслящих людей и “стульев”, ничего нет.
И для них формирование и накопление предшествующей интеллектуальной собственности порой жизненно важно. Необходимо на деле иметь рабочие механизмы, которые позволят закреплять за разработчиками права, даже если изобретения созданы за бюджетные деньги. Такое положение дел понимают и пытаются выработать новые подходы – совместное обладание результатами интеллектуальной деятельности, полученными в рамках гособоронзаказа.
Что касается продукции гражданского назначения, то здесь особых проблем нет, поскольку все определяет, кто быстрее, дешевле и эффективнее свою продукцию сделает, разрекламирует и продаст.
А для “гражданки” в сфере радиоэлектронных технологий сейчас есть разработки?
Юрий Маевский: Да, и значительное количество. Например, это касается энергоснабжения.
Нашими предприятиями разрабатывается оборудование для быстрой зарядки аккумуляторов, в том числе для электромобилей.
Есть медицинское электронное направление – диагностика, специализированные радиоуправляемые кресла, на которых удобно передвигаться больным людям с ограниченными двигательными возможностями.
Каким будет театр военных действий через 50 лет, через 100? Поможете заглянуть в будущее?
Юрий Маевский: Прежде всего это будет борьба роботов. Кстати, роботы управляются через радиоэфир, поэтому это будет и борьба электронных технологий между собой.
Задача – не дать роботу “подняться”, подавить его линию связи и т.д. Сегодня крылатая ракета уже по сути является роботом. Она сама пошла, сама определила местоположение, сопоставила цели.
Войск не будет на поле боя?
Юрий Маевский: Войска обязательно будут. Но первыми на поле боя будут применяться роботизированные системы, управляемые человеком.
Их первоочередная задача – уничтожение военной инфраструктуры и оружия противника, а живая сила будет вводиться на поле боя после этого в ключевые моменты операции (боя), когда угроза жизни для людей сведется к минимуму.
При этом количество боевых роботизированных средств может возрасти до 80%. Но сама суть военной силы и РЭБ не изменится. Поэтому это всегда сдерживающий противника фактор.
А с гиперзвуковыми самолетами, которые сейчас разрабатываются, средства РЭБ совместимы?
Юрий Маевский: Гиперзвук и радиоэлектроника находятся пока в противоречии. Но раз появился гиперзвук, лучшие ученые думают, как их совместить.
Гиперзвуковой объект в полете находится в плазменном образовании. Чтобы радиоизлучение смогло преодолеть плазму, необходимы излучатели из материалов с совершенно новыми свойствами. Это уже из области химии.
Космос – Луна, Марс… Какую роль в их освоении играют РЭБ-разработки?
Юрий Маевский: Вся техника РЭБ относится к области высокотехнологических передовых разработок и в этом смысле приближает нас к Луне и Марсу. Современный технологический прорыв, связанный с активным внедрением многолучевых антенных систем, широкополосных устройств запоминания и воспроизведения сигналов (технологии цифровой радиочастотной памяти – DRFM), быстродействующих вычислительных модулей с системами искусственного интеллекта, позволяет по-другому взглянуть на космические системы будущего.
Например, если ученым уже удалось применить арсенид галлия для создания солнечных батарей, то почему не сделать с использованием аналогичной элементной базы компактную, но сверхмощную космическую антенную решетку для контроля за космическим пространством? В настоящее время передовые наработки в области РЭБ могут внедряться в космическую отрасль и наоборот.
Татьяна Зыкова
Фото: www.arms-expo.ru
По информации: rg.ru
