За два месяца экономика России выросла всего на 0,9 процентов, а в феврале — и вовсе лишь на 0,1. Как-то даже неудобно называть это «развитием».
В нормальном обществе правительство и парламент отложили бы все прочие дела и стали бы круглосуточно искать выход из создавшегося положения. Лидеры страны развернули бы поиск талантливых, знающих людей (в том числе, за пределами сложившегося и утвержденного свыше списка «кадрового резерва), готовых предложить способы преодоления критической ситуации, в которой оказалась страна. Наконец, парламент собрался бы в полном составе и развернул бы дискуссию о том, как мы дошли до жизни такой и как, наконец, сделать нашу жизнь не такой, как сейчас.
Но день за днем я наблюдаю по телеку совсем другую картину — мельтешащие фигурки в заполненном на четверть зале Госдумы торопятся нажимать кнопки за отсутствующих коллег. А за что голосуют? Ах да, затеяли свару с популярной московской газетой, обидевшись на критику, и теперь встали на защиту своих мундиров в виде дорогущих итальянских костюмов. А знают ли они вообще об экономических итогах первых месяцев года? Скорее всего не знают… Если бы знали, отложили бы в сторону свару с журналистами и занялись бы действительно важной проблемой — экономической ситуацией в стране.
Не видно на экране телевизоров и нынешних «властителей дум», мастеров публичных дискуссий — они заняты обсуждением куда более мелких, десятистепенных проблем. Единственно кто информирует о сложившейся ситуации — экономическая пресса. Но критикуя тот же «экономический блок» власти, делает это мягко, словно гладит, хоть и против шерсти. Лейтмотив такой: негоже, мол, сравнивать февраль текущего года с февралем прошлого, который выдался на день длиннее — то есть, нынешний низкий рост был как бы запрограммирован. И вообще, настаивают многие, погодите пугать народ — может, в следующих месяцах дела поправятся, и все образуется.
Я готов биться об заклад — не образуется. Ибо в экономике страны начинают сбиваться худшие прогнозы: дают о себе знать такие перемены и такие ситуации, из которых просто нет выхода. Или найти его крайне трудно.
Один из самых авторитетных наших экономических журналов — «Эксперт» — вынес на обложку последнего, 11-го номера вопрос: «Почему мы разучились строить заводы?» А внутри разместил большую подборку материалов, подтверждающих: да, разучились. Процесс непрерывного восполнения промышленного капитала, утверждает журнал, прервался еще в 1980-е годы, и целое поколение людей, которых мы называли «хозяйственниками», ничего не строили. Огромная отрасль — «промышленное строительство» — исчезла, если не безвозвратно, то на долгие годы.
Могут возразить: а Калужская, Ленинградская, да и некоторые другие области, где сооружаются автосборочные заводы — разве это не промышленное строительство? Да, таким его можно назвать. Но масштабы — в десятки раз меньше, чем хотя бы в 60–70-е годы прошлого века, когда в стране одновременно возводились десятки крупнейших металлургических и химических комбинатов, нефтеперерабатывающих и машиностроительных заводов, тепловых, атомных и гидроэлектростанций. Из структуры российской экономики вообще исчезли такие подразделения, как мощные строительные тресты. А вместе с ними — великолепные кадры проектировщиков и строителей. Многие из них переквалифицировались в специалистов «сферы обслуживания». Но осталось немало и тех, которые по-прежнему продолжают строить большие предприятия. С одной лишь оговоркой: строят-то они где угодно — только не в своем отечестве.
Особенно тревожно, что нынешний спад происходит на в общем-то благоприятном «общехозяйственном» фоне. В стране сейчас как никогда низка безработица, растет производительность труда. В чем же дело? А это результат других, но тоже крайне тревожных факторов: в России развалена система подготовки высококвалифицированных рабочих кадров, так что новое пополнение поначалу работает плохо, а «нарастить производительность» по сравнению с низкой исходной базой не так уж и сложно.
Каждый день мы видим «по ящику», как трудятся президент с премьером, стараясь объять необъятное. Но, может быть, им стоило бы все-таки избавиться от явно засосавшей их текучки, от решения множества микроскопических вопросов (об одном из таких — упрощении регистрации предприятий — я писал в прошлом номере «НВ») и сосредоточиться на главном, кардинальном. Ну, хотя бы на резком замедлении экономического развития страны — что может быть сейчас важнее? Ибо, если не поправить коренным образом дело на этом, как, впрочем, и на многих других участках хозяйственного строительства, страшно подумать, что в конце концов будет со страной.
Николай ПЕТРОВ
экономический обозреватель «НВ»
