Почему следователи не хотят искать тех, кто захватил чужую собственность по липовому документу?
Председатель Московского городского суда Ольга Егорова не первый год требует от судейского корпуса решительной борьбы с подделкой судебных документов и доказательств. Но, по всей видимости, и следователи, и судьи не воспринимают эти требования всерьез – контрафактные решения всплывают регулярно. Мошенники охотно используют проверенный в 90-е метод, позволяющий захватить чужой бизнес или лишить людей жилья. Ситуацию с подделкой судебных актов невозможно исправить без расследований Следственного комитета и Прокуратуры.
Пока что правоохранительные органы не желают должным образом реагировать на такие сообщения. Проведение проверок откладывается в “долгий ящик”, проверочные мероприятия проводятся формально, материалы “футболят” между подразделениями, выносят немотивированные постановления об отказе в возбуждении уголовных дел, а по возбужденным делам предварительное следствие приостанавливается по надуманным обстоятельствам.
Между тем, схема устроена нехитро: печатается судебное решение, датированное «лохматым годом», на нем ставятся поддельные подписи судебных чиновников и липовые печати. Далее, по-видимому, при содействии работников суда копия такого решения добавляется в архив судов общей юрисдикции. Часто она сопровождается ремаркой о том, что «оригинал не сохранился за давностью лет». После этого на основании «вступившего в законную силу» решения строятся остальные судебные процессы – например, по признанию права собственности, на которых судьи «не видят оснований не доверять процессуальному документу».
Примером использования подобной схемы можно считать события, в результате которых АО «Мосдачтрест» лишилось дачи в Серебряном Бору. На протяжении семи лет (!) московские и кемеровские суды с удивительным упорством не могут отменить судебный акт, который, по мнению квалифицированных экспертов, является подделкой. А правоохранительные органы, обладая этой информацией в рамках возбужденного уголовного дела, не торопятся найти дельцов, которые организуют подобные незаконные «комбинации».
Привет из «лихих 90-х»
АО «Мосдачтрест», управляющее недвижимостью в Москве и Подмосковье, с 2011 года борется с захватчиками земельного участка и дома, расположенного в Серебряном Бору. В распоряжении редакции оказалось обращение адвоката Адвокатского бюро «Забейда и партнеры» А.Е. Юдина к Заместителю Председателя Комитета по безопасности и противодействию коррупции Государственной Думы РФ Н.В. Поклонской, из которого мы узнали, что в 1999 году эту дачу арендовал человек по имени Виктор Морозов. Арендатор получил право пользоваться объектом в течение 25 лет и обязался реконструировать дачу с условием безвозмездной передачи улучшений на баланс арендодателя. Реконструкция состоялась, условия договора исполнялись обеими сторонами. Однако летом 2011 года руководство «Мосдачтреста» неожиданно для самих себя узнало, что компания перестала владеть земельным участком и постройками по данному адресу, а новым собственником является некий Владимир Быковников.
Здесь необходимо отметить, что господина Быковникова давно считается «младшим деловым партнером» Виктора Морозова, который в свою очередь, имеет весьма неоднозначную репутацию. Личность Морозова связывают с весьма сомнительными сделками в череде компаний типа «Росэмко» или EagleEnergy еще с начала 90-х годов. Позже его появление было замечено в проекте с неоднозначной репутацией Sky Way.
Несмотря на все протесты юристов «Мосдачтреста», в 2011 году Симоновский районный суд Москвы признал Владимира Быковникова владельцем дачи в Серебряном Бору и возложил на Управление Росреестра по Москве обязанность зарегистрировать его право собственности. Решение суда от 27 июля 2011 было основано на другом судебном акте, вынесенном Центральным районным судом Кемерова 10 декабря 1999 года. Но причем здесь кемеровский суд?!
В решении Центрального районного суда Кемерова от 10 декабря 1999 года, которое предъявил господин Быковников в Симоновском суде, сказано, что в том же 1999 году он якобы предоставил Виктору Морозову беспроцентный заём на 1,5 млн долларов. Поручителем заёмщика якобы,выступило АО «Мосдачтрест», которое в случае неисполнения обязательств Морозова перед кредитором обязалось (!) передать последнему залог – ту самую дачу в Серебряном Бору. Конечно, займ не был возвращен, и дело было якобы рассмотрено кемеровским судом вообще без участия представителей АО «Мосдачтрест», копия судебного решения обществом получена не была, соответственно, компания не имела возможности его оспорить.
Появление такого документа спустя более 10 лет после вступления его в силу, вызывает справедливые подозрения. Сомнительным выглядит и огромный заём, предоставленный Быковниковым своему боссу. Где он взял эти деньги? И не был ли сам Виктор Морозов организатором схемы по захвату дачи в элитном районе Москвы? И данные обстоятельства в совокупности вызывают вопрос, а был ли сам суд?
Тем временем, в середине ноября 2011 года Владимиру Быковникову удалось-таки зарегистрировать право на постройки в Серебряном Бору. Спустя месяц дача была продана некому Ю.И. Тарасову, который, в свою очередь, в марте 2012 года продал объект оффшорной компании «Энола Холдингс Лимитед» (Британские Виргинские острова). Впоследствии эта компания переоформила на себя договор аренды земельного участка. При этом, фактически всё это время дача находится в распоряжении Виктора Морозова, который указывает ее в качестве своего основного места жительства и регистрации. Формально, он арендовал ее у иностранной «Энола Холдингс Лимитед», делая вид, что не имеет к ней ну совершенно никакого отношения. Причем, в силу положений Гражданского кодекса РФ, договор аренды дачи Морозовым от 01 апреля 1999 года №972 с АО «Мосдачтрест» действует и после смены собственника объекта.
АО «Мосдачтрест» пыталось оспорить смену собственников дачи, но 20 сентября 2013 года Арбитражный суд Москвы (дело №А40-150830/2012) оставил иск без удовлетворения. Аналогичным образом поступили апелляционная и кассационная инстанции.
Через год представители «Мосдачтреста» снова обратились в Арбитражный суд Москвы (дело № А40-76010/14) и попытались истребовать вышеуказанные объекты недвижимости из чужого незаконного владения (виндикация). Однако требования их снова не были удовлетворены, апелляционная и кассационная инстанции оставили в силе решение городского арбитража.
В каждом из этих случаев суды ссылались на наличие вступившего в силу решения Центрального районного суда города Кемерово от 10.12.1999 (дело №2-12613/99). Судьи, кстати, почему-то не хотят видеть, что сомнительным является и само это «кемеровское решение», принятое, по нашему мнению, с серьёзнейшим нарушением процессуального законодательства – нарушением правила исключительной подсудности, когда все судебные дела, касающиеся недвижимого имущества, рассматриваются исключительно и только по месту нахождения недвижимости.
Но, как обычно, это никого, кроме потерпевших, не волнует.
Нет дела – нет приговора
Вполне вероятно, Виктор Морозов и Владимир Быковников предполагали, что после серии поражений в судах АО «Мосдачтрест» прекратит попытки вернуть свою собственность. Однако в 2014 году руководство компании обратилось в правоохранительные органы. Следственное управление УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве возбудило уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере). Экспертиза, проведенная в отношении судебных документов, показала, что решение кемеровского суда от 10 декабря 1999 года является подделкой.
Ознакомимся с этим заключением более предметно: «Подпись в строке “Председательствующий:” решения Центрального районного суда г. Кемерово по делу №12613/99 от 10.12.1999 по иску Быковникова В.А. к Морозову В.В., ОАО “Мосдачтрест” о взыскании суммы целевого займа и понуждении исполнения договора выполнена не Дощициным Вячеславом Петровичем, а другим лицом с подражанием подписи Дощицина В.П.», – указал в заключении 12/9-112 от 9 июля 2015 года сотрудник экспертно-криминалистического центра ГУ МВД России по Москве Дмитрий Гавриленко.
«Выявленные различающиеся признаки существенны, устойчивы, образуют различные индивидуальные совокупности, достаточные для вывода о том, что подпись от имени Решетневой О.Н. в графе “заседатели” в решении Центрального районного суда г. Кемерово от 10.12.1999 по делу №2-12613/99 по иску Быковникова В.А. к Морозву В.В. и ОАО “Мосдачтрест”, выполнена не Решетневой О.Н., образцы подписи которой представлены [в распоряжение эксперта – ред.], а другим лицом», – указала в заключении №2040 от 30.07.15 начальник экспертно-криминалистического центра УВД по СЗАО ГУ МВД России по Москве, полковник полиции Юлия Борискина.
Таким образом, полицейские эксперты установили не только тот факт, что подписи председательствующего судьи Вячеслава Дощицина и судебных заседателей выполнены не ими, а неустановленным лицом. Сам «документ» был создан не в декабре 1999 года, а позднее – в период с октября 2005 по октябрь 2008 года. Выводы криминалистов подкреплены показаниями самого Вячеслава Дощицина (в данный момент он судья в отставке) и его бывших коллег.
Казалось бы, такое открытие должно было восстановить права АО «Мосдачтрест» на захваченный участок и постройки в Серебряном Бору. Однако в сентябре 2015 года Высший арбитражный суд России в определении по делу №А40-76010/14 указал, что «обстоятельства, касающиеся сговора лиц, заключивших договор залога, фальсификации доказательств по делу, в том числе решение суда общей юрисдикции по делу №2-12613/99, не установлены вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу». В свою очередь приговор (в силу ч.4 ст. 69 АПК РФ) «являлся бы обязательным для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом».
Расследование уголовного дела, возбужденного 27 августа 2014 года, тем временем, забуксовало. Сначала дело шло быстро и оперативно – АО «Мосдачтрест» было сразу признано по этому делу потерпевшим, а 17 февраля 2015 года следователь М.Ю. Шуполовский предъявил обвинение в мошенничестве Владимиру Быковникову. Но здесь обвиняемый (или, скорее, его покровители) активировал какие-то магические защитные амулеты, и менее чем через месяц следствие прекратило уголовное преследование того самого Владимира Быковникова с формулировкой «в связи с отсутствием состава преступления».
С тех пор дело сразу потеряло свою «наступательность». Такое ощущение, что следователи получили четкую команду «не надо искать» и, с тех пор, ее выполняют. За 4 года нет обвиняемых!
Вообще, такой длительный срок следствия и отсутствие результатов работы сотрудников МВД вызывает особое непонимание в связи с тем, что фальсификация судебного акта и его дальнейшее неправомерное предоставление в компетентные органы государственной власти осуществляется самим “выгодоприобретателем” незаконного решения суда. Данная особенность преступления до минимума сужает круг подозреваемых лиц и, вообще говоря, не требует особых временных и ресурсных затрат на их эффективное расследование. Но результата нет и по сей день.
Удивительно, но о такой же проблеме регулярно говорит и Ольга Егорова – “несмотря на истечение значительного времени расследование уголовных дел, возбужденных по указанным фактам, это не приводит к каким-либо конкретным результатам. Виновные лица не только не привлечены к ответственности, но даже не установлены”. Неужели – это система?
Три года назад об этом деле подробно рассказала газета «Коммерсант», но с тех пор, имея все доказательства, следствие не предприняло вообще никаких реальных действий, чтобы довести его до суда. Сегодня дело по-прежнему находится на стадии предварительного расследования. По информации адвоката Юдина, «ведёт» его теперь майор юстиции М.Д. Кудинов, который продолжает волокиту, несмотря на наличие убойной доказательной базы и тот факт, что изначально в деле даже имелся обвиняемый. Интересно, как удается следователю ничего не делать по уголовному делу при наличии многочисленных контролирующих сотрудников прокуратуры и вышестоящих начальников?
А легко! Создается впечатление, что некие темные силы сумели договорится буквально со всеми смежными и надзорными органами о том, что никто преступников искать… и не будет.
Например, подделка решения суда – это преступление которое описывается ст. 303 УК РФ («Фальсификация доказательств»). Исключительная подследственность СКР. Взялись ли за это дело в «комитете»? Ничуть не бывало. Пока что ГСУ СК России по г. Москве деятельно отбивается от расследования указанного дела по ст. 303 УК РФ на том странном основании, что “предоставление сфальсифицированных документов в суд может являться способом совершения мошенничества”! Кстати, после жалоб потерпевших с января по июль 2016 года дело изымалось из СЧ СУ УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве и передавалось для расследования в СЧ по СЗАО ГСУ СК России по г. Москве. Но закончилось это… ничем. Прошло полгода тишины и СК запросил у прокурора СЗАО г. Москвы “определения подследственности” – и дело на этом основании снова спихнули в СЧ СУ УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве, где оно мирно пылится на полке до сих пор. Уметь надо!
Не отстает от этого и Прокуратура Северо-Западного административного округа г. Москвы, которая считает, что “правовая оценка действиям соответствующих лиц будет дана… по окончании расследования, о результатах которого будет сообщено”. То, что за 4 года расследование толком-то и не начиналось, судя по отсутствию подозреваемых в деле со 100% заинтересованностью ряда “бенефициаров” спорного имущества, прокуратуру нисколько не смущает. Такими темпами дело будет закончено уже после того как следователи, которые его ведут, выйдут на пенсию. Она у них, к слову, льготная. Неужели такое безразличие к пассивности полицейского следствия – случайно?
Совсем недавно, в феврале 2018 года, начальнику СЧ СУ УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве та же самая Прокуратура Северо-Западного административного округа г. Москвы все-таки вынесла требование об устранении выявленных нарушений уголовно-процессуального законодательства по ст. 6.1. УПК РФ (нарушение сроков предварительного следствия). Победа? Опять вряд ли. Несмотря на наличие доказательной базы и огромное число фактов, следователи совершать никакие «рывки» кажется уже не готовы. Или – не хотят?
Конвейер подделок
Приведенная выше схема «легализации» липовых решений судов получила в России широкое распространение. Мошенникам играет на руку отсутствие единой электронной базы решений судов общей юрисдикции. На этом фоне успешно действует база решений арбитражных судов, а потому подделка таких актов практически не встречается.
В то же время, создание липовых решений судов общей юрисдикции невозможно без «круговой поруки» с участием коррумпированных силовиков. Часто честные сыщики, которые установили факт подделки в результате оперативно-розыскных мероприятий, не могут двигаться дальше из-за противодействия своих нечистых на руку коллег – эдаких «оборотней в погонах». Поэтому расследование каждого случая фальсификаций должно быть изначально направлено на раскрытие организованной преступной группы.
В истории с захватом собственности «Мосдачтреста» примечательно не только то, что следствие до сих пор не закончено, а Владимир Быковников находится на свободе, но и то, что правоохранительные органы фактически закрыли глаза на роль Виктора Морозова в данной афере! Неужели это сделано случайно или бескорыстно?
Можно предположить, что при беспристрастном расследовании уголовного дела, которое так или иначе состоится, перед судом предстанут не только рядовые участники криминальной схемы, но и сам ее автор. Вот только при той пассивности, которую демонстрируют полиция и СКР, а также надзирающая за ними прокуратура, добиться этого будет совсем непросто. Похоже, очень не простые люди «отжимают дачи» в Серебряном Бору.
По сути, это дело вскрыло значительную проблему в российском правовом поле. Фальсификаторы действуют с особым цинизмом, разрушают основы российской системы правосудия, и потому представляют высокую опасность для общества. Эффективной защиты от таких мошенников не существует – невозможно просто взять и отменить такое «судебное решение», которое уже вступило в законную силу.
Отсутствие эффективного расследования фактов подделки судебных постановлений и уход виновных лиц от ответственности, считает Ольга Егорова, повлекли за собой еще более стремительное увеличение количества фактов фальсификации. Нет сомнений в том, что к расследованию подобных уголовных дел должно быть приковано повышенное внимание следственных и особенно надзорных органов. Ввиду того, что подделка судебных актов подрывает основы государственного устройства, такие преступления должны быть признаны особо тяжкими.
Необходимо экстренно повысить эффективность проведения расследований по подобным фактам с целью создания практических прецедентов, которые будут нести в том числе превентивную функцию, показывая гражданам, что за подобными преступлениями неминуемо следует самая строгая уголовная ответственность.
Егор Дымов
По материалам: “Версия”
