Полюс голода

Не секрет, что те, кто штурмовал хотя бы один из полюсов, рисковали жизнью и здоровьем. А Петр Боярский, начиная с 1986 года, высаживался в Арктике 27 раз.

— В первые годы нас на Полюс выбрасывали в прямом смысле — в спасательных мотоботах, в которых мы вместе с льдинами и дрейфовали, а спали в палатках на берегу, — вспоминает Петр Владимирович. — Это сейчас используются ледоколы, вертолеты и всё такое прочее. А в 80-х годах никаких техсредств не было. Дело доходило до того, что мы спокойно проваливались в воду, спокойно сидели на этих льдинах, нас заливало.

Самое удивительное, что свои полярные экспедиции Петр Владимирович сам же и финансировал. Впрочем, слово «финансировал» тут — явная гипербола. Где-то подкопит, где-то сэкономит, где-то займет. Если учесть, что в среднем четырехмесячная экспедиция на Северный полюс «съедает» 10–15 млн. руб., нетрудно представить, сколько бюджетных средств сэкономил Боярский, добираясь в Арктику чуть ли не на перекладных. Причем, вез с собой солидную группу коллег — сотрудников НИИ культурного и природного наследия им. Лихачева. И всё ради чего? Чтобы Россия поскорей освоила Арктику.

Оказалось, на выбор жизненного пути нашего героя огромное влияние оказала личная встреча с писателем В. Кавериным, его рассказы о том, как он создавал «Двух капитанов», каких полярников встречал. Мальчишеская мечта перевесила все научные наработки, и как только появилась возможность, Петр Боярский оказался в Арктике. И с тех пор «десантируется» туда ежегодно.

При этом Петр Владимирович любит одаривать своих гостей специальной литературой. Так, книгой Барышева «Языческие святилища острова Вайгач» он меня просто осчастливил. Оказывается, это самый северный остров коренных народов. По легенде, каждому правоверному северянину хотя бы раз в жизни там надо побывать — помолиться!

— Мы проводим историко-географическую экспертизу в Арктике, — рассказывает Боярский. — То есть, ходим по маршрутам первых полярных экспедиций. За четверть века сделаны карты архипелага Новая Земля, островов Вайгач и Франца-Иосифа, а также Соловецкого архипелага. Кроме того, мы издали более 20 томов научных исследований вплоть до работ на боевых полигонах по испытанию ядерного оружия — для нас это тоже памятники истории. В стадии реализации — идея о создании первого в России Арктического национального парка на Северном полюсе, соответствующий указ о котором издан самим президентом страны.

— Бывали ли случаи нападения на вас белых медведей? — спрашиваю у Боярского, чтобы спровоцировать его на живую картинку.

— Как-то на мысе Желания я шел без оружия, чтобы передать наши радиосообщения, — вспомнил, улыбаясь, Боярский. — Тогда-то и столкнулся с медведем. Он подпрыгнул, заревел. Я тоже подпрыгнул и заорал. После чего мы разошлись в разные стороны, но вскоре — надо же! — встретились вновь. На этот раз я подпрыгнул и заорал первым, Мишка же проделал это вторым номером. Он вообще оказался мудрее меня и предпочел уйти. В более близком контакте, то есть нос к носу, с медведями я больше не сталкивался. Разве что вот с ним…

С этими словами Петр Владимирович кивает на череп белого медведя, стоящего на рабочем столе вместо компьютера. А чуть позже, уже вполне серьезно, признается, что намерен уйти от столичной суеты. Он планирует переехать на север Костромской области, поближе к макушке Земли, в населенный пункт, насчитывающий всего три тысячи человек. Что может быть идеальней для жителя многомиллионной столицы и арктического мечтателя в одном лице?

Михаил ЮРОВСКИЙ