Как взять в банке 170 тысяч долларов, отдать 300 тысяч, и остаться в долгах еще на 100 тысяч долларов
Честно говоря, если бы мне рассказали о похожей истории, которая произошла со мной, я, конечно, возможно бы и поверил, но честно говоря, очень бы удивлялся. Особенно после того, как в последнее время у нас на каждом углу кричат, что на первом месте – защита прав граждан. Я имею в виду кредитную вакханалию, которая развернута в нашей стране в последнее время. Недавно даже Владимир Путин высказывался о «банковском беспределе». Власти транслируют в обществе, что принимают массу усилий, чтобы навести порядок на рынке кредитования. Масса просроченных кредитов уже не просто создает реальную напряженность в обществе. А ситуация уже чревата социальным взрывом. И мы, в общем-то, этому верим.
И тут я выясняю на собственном примере, что, оказывается, банкам очень выгодны эти просроченные кредиты. И даже не просто выгодны. Получается, они если не специально, но вполне охотно идут на их создание. То есть банки в прямом смысле наживаются на страдании простых людей. Потому что, как ни странно, это, оказывается, для них чуть ли не главная статья доходов. Парадокс? Не тут то было, как говорится, изощренность ума не чистых на руку банкиров не знает предела.
Ужас из прошлого
Но все по порядку. Недавно мой хороший друг рассказал мне о странном случае, с которым ему, видимо, еще предстоит разбираться. В свое время он взял ипотечный кредит на 240 тысяч долларов. За несколько лет с большими трудностями погасил его, заплатив к 2012 году в общей сложности 380 тысяч долларов. Но недавно его супруге вдруг позвонили из коллекторского агентства и заявили, что он должен им 100 тысяч долларов. Мы посмеялись, поскольку тогда это казалось несерьезным. Но вдруг ситуация повторилась уже со мной.
Чтобы пояснить суть происшедшего, необходимо вернуться в 2006-й год. Тогда я солидарно с супругой взял в Москоммерцбанке кредит под залог нашего дома. Дом был оценен в 270 тысяч долларов, а мне выдали на руки 170 тысяч долларов. Это важно для понимая дальнейшего. Смысл заключался в том, что если мы не сможем по какой-то причине выплатить кредит, то банк реализует этот дом по указанной стоимости, и мы мирно расходимся. Собственно это и случилось – в 2007 году мы с супругой разошлись. Банк забрал у нас дом и выставил на торги. И до поры до времени меня никто не трогал, я, честно говоря, даже немного забыл об этой ситуации, так как банк меня не беспокоил.
В 2012 году я услышал рассказанную мной выше историю, и позвонил в банк. Оказалось, что договор до сих пор не расторгнут, и я написал соответствующее заявление. Это, безусловно, стоило сделать сразу – в 2007 году. Но тогда этого простого решения мне никто не подсказал.
И вот вдруг буквально на днях мне звонят из Москоммерцбанка и ставят перед фактом, что у меня через полтора часа… суд – по взысканию задолженности. Это очень важный момент, чуть позже читатель поймет это. Я срываюсь и несусь в суд. Само собой, опаздываю. Но самое интересное, в назначенных на этот день заседаниях нигде не фигурирует Москоммерцбанк в качестве истца. В конце-концов, после звонка в банк, я нахожу зал заседаний и судью, которая меня просто отругала:
– Почему вы бегаете от банка?
Я, честно говоря, был в полной растерянности, и меня хватило лишь на то, чтобы пробормотать в том смысле, что я, в общем-то, никогда не пытался бегать от кого-бы то ни было. Тем не менее, выяснилось, что наше заседание перенес. Тут появляется представитель истца, и вот здесь я с удивлением узнаю, что банк без моего согласия передал мой долг коллекторскому агентству. Некому ЗАО «Ипотечный брокер», о нем еще пойдет речь. И из документов, которые принесла в суд юрист этой конторы, я начинаю узнавать весь ужас своего положения.
Во-первых, на свет появилось некое «Мировое соглашение», которое я в глаза никогда не видел. Его вместо меня подписала моя бывшая супруга. Я сначала не понял его суть, а потом, когда до меня дошло, что к чему, у меня, что называется, волосы на голове зашевелились. Оказывается, согласно этому мировому соглашению я меняю условия основного кредитного договора, и теперь банк имеет право требовать с меня проценты даже после того, как продадут мой дом. То есть я-то думал, что раз мой дом выставлен на торги официально, то проценты перестали капать – это было условия прежнего договора. А теперь выясняется, что без меня супруга подписала документ, который фактически загнал нас в пожизненную кабалу. Не знаю, я еще только начинаю разбираться, насколько это было законно, но факт есть факт – моей подписи на этом соглашении нет.
Кому выгодно молчание банков
То есть именно поэтому все эти годы банк молчал. Ему было выгодно, чтобы наросла солидная сумма, тем более, что он ничем не рисковал – дом-то уже находился у него в собственности. Более того, когда я летом 2012 года подал заявление на расторжение кредита, банк просто сделал вид, что не заметил его. Каким образом? Через полгода после того, как я подал заявление, они якобы подготовили некое Соглашение, на подписание которого я не явился. То есть все стрелки переправили опять на меня – мол, это я виноват! Извините, но меня просто тупо не предупредили. И я догадываюсь, по какой причине – потому что банку просто не выгодно было подписывать такое соглашение со мной. Как это все назвать? Извините, только чистой воды подлостью.
Но и это еще не все. Оказывается, в 2009 году банк без всякого моего разрешения вдруг передает меня этому самому ЗАО «Ипотечный брокер». По так называемому договору переуступки. Чтобы читатель понимал, в чем тут хитрость, приведу мнение профессионала, главного юриста Роспотребнадзора Олега Прусакова:
– Коллекторы упирают на то, что нормы гражданского законодательства позволяют говорить об уступке прав требования. Действительно, в ГК есть целая глава, которая говорит о перемене лиц в обязательстве. В данном случае мы говорим о перемене кредитора – для заемщиков или других физлиц, просрочивших свои платежи, то есть для потребителей. К чему сводится наша позиция? Переход права требования долга по кредитному договору к коллекторским агентствам – это нонсенс, извращенное толкование и непонимание принципов, связанных с переменой лиц в обязательстве. В ГК сказано: «Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника». Для заемщика личность кредитора не может не иметь значения! Ведь человек приходит за кредитом в специальную организацию, имеющую специальную лицензию, заключает специальный договор. Он не у дядьки на улице берет в долг. В таком случае в обязательном порядке при перемене кредитора должно быть получено согласие должника.
У нас перемена лица в обязательстве предполагает то, что к новому кредитору переходит весь объем прав и обязанностей по договору. Когда мы говорим о том, может ли существовать сегодня коллекторская деятельность, надо учитывать, о каких отношениях идет речь. Если право требования к должнику переходит от одного банка к другому ― это в принципе допустимо. Но любому мало-мальски образованному человеку очевидно, что от кредитной организации, обладающей статусом банка, ее права и обязанности не могут перейти к не кредитной организации, не имеющей банковской лицензии. Далее, банки сплошь и рядом трубят о том, что они блюдут все, что касается банковской тайны. Здесь они напрочь об этом забывают и с потрохами сдают человека со всеми его регалиями и персональными данными непонятно кому. Это опять же нонсенс.
Вот так. А банк берет меня и тупо передает коллекторам. И более того, в 2009 году они обращаются в суд и получают судебное решение, подтверждающее это. И вновь я читаю в этом решении, что я не явился и поэтому возражений не имею – в первом же заседании! Почему же я явился в суд, как только мне позвонили, просто в течение полутора часов, закусив удила, явился на другой конец Москвы? И цена вопроса – всего лишь пожизненное долговое ярмо для человека. А меня даже не предупредили.
И здесь есть еще одна хитрость, которая, с моей точки зрения, уже тянет на уголовное дело о мошенничестве. О чем я говорю? Если взять выписку из ЕГОЮРЛ этого самого ЗАО «Ипотечного брокера», то там указан как основной вид деятельности – торговля ценными бумаги. И даже больше, среди двух десятков других побочных видов деятельности нигде нет услуги по возвращению кредиторской задолженности. Спрашивается, с какой стати банк переуступил этой организации мой, как я считаю, искусственно созданный долг.
А теперь, если открыть сайт этого суда, то выяснится, что только за последние несколько лет эта компания «Ипотечный брокер» выиграла около 40 исков по договору переуступки долга. И это только от Москоммерцбанка! Извините, но ведь судя по названию, эта компания должна заниматься не выбиванием через суды долгов, а торговлей ипотечными ценными бумагами. Ведь это очень просто – давайте сравним цифры оборота этой компании, полученные от торговли указанными ценными бумагами, и от взыскания долгов. И тогда сразу станет ясно, что это за компания – брокер или все же коллектор.
Но тогда вопрос, для чего коллектору маскироваться под брокера? Да очень просто – коллекторскому агентству суд без моего согласия никогда бы не уступил мой долг. А вот такой вроде бы нейтральной компании – пожалуйста! То есть, как мне подсказали, это такая тактическая хитрость, но не только. Судя по всему, речь идет о мошенничестве в огромных размерах. Ну, по крайне мере я так считаю. Дело в том, что в результате подобной комбинации – сначала явно кабальное мировое соглашение, заключенное без моего участия, затем эта передача долга коллектору, которая уж очень похожа на какую-то уже давно отработанную технологию – появляется дополнительная прибыль. При этом банк, напомню, уже давно отобрал мой дом и теоретически уже давно покрыл свои убытки. То есть только в результате этой одной сделки кто-то пытается получить свою прибыль с меня второй раз. А таких, как я, только на сайте этого суда – 40 человек. Даже если считать, что в среднем их тоже нагрели на сто тысяч долларов, то можете себе представить объемы деятельности только одного этого коллектора. Иными словами, с моей точки зрения, коллектор и банк умышленно вводят в заблуждение в суд, с целью извлечения незаконной прибыли! А это уже, извините, статья в уголовном кодексе – это мое твердое убеждение, и я сейчас, как журналист-расследователь, активно собираю информацию о деятельности этого ЗАО, чтобы передать ее соответствующим органам для проверки!
Это сверхприбыльное дело – долги!
Я открываю последний доклад ЦБ, и выясняется, что Москоммерцбанк сегодня – абсолютный лидер по просроченной задолженности среди всех банков стрны. На первое мая этого года 28 (двадцать восемь!) процентов всех выданных кредитов Москоммерцбанка были просроченными! Представляете! Это ж как надо вести бизнес, чтобы каждый третий клиент банка был неплатежеспособным заемщиком?
А теперь если знать, как эти ловкие ребята умеют делать деньги на этих долгах, то страшно представить масштабы происходящего! Более того, если оттолкнуться от моей истории, то спрашивается, сколько процентов из этих долгов создано так же искусственно? Извините, треть всех долгов в одном банке – а Агентство по страхованию вкладов (АСВ) молчит. У них под видом ипотечных брокеров действуют профессиональные коллекторы, которые выжимают из людей искусственно созданные долги. А следственный комитет в упор этого не видит!
Еще один штрих. Эти люди делают деньги даже на выписках из документов. Я попросил выдать мне копию моего кредитного договора и выписку с моего счета. И знаете, что мне ответили? Это платная услуга!
Но самое интересное, знаете что. Это даже не российский банк, а дочка казахского коммерческого банка – Казкоммерцбанка! Представляете, вот такое в нашей стране вытворяет иностранный банк, и никто даже не собирается у него отзывать лицензию. Ну, хотя бы потому, что баланс какой-то не правильный у этого банка. Откуда столько долгов? Почему они так спустя рукава дают кредиты? Если знать мою историю, то ответ напрашивается сам собой – банку очень выгодно создавать эти долги. А то, что попутно ломаются жизни огромного числа россиян – до этого, понятно, никому нет дела! Знаете, после того, как эта история произошло со мной, я, конечно, очень этим банком, и нашел много интересного. Но об этом в следующих публикациях.
А пока давайте вернемся вновь к моей скромной персоне и посчитаем. Я взял в кредит 170 тысяч долларов. Дом был выставлен на торги с суммой 250 тысяч. До расторжения кредита я заплатил в общей сложности около 60 тысяч. Округлим – 300 тысяч долларов. А теперь с меня еще дополнительно требуют 100 тысяч. Итого – 400 тысяч. Вот это цена моей беспечности. Знаете, а я ведь всю жизнь честно работал, я известный журналист, получил практически все национальные премии в области журналистики-расследований, объехал множество горячих точек. В меня не раз стреляли, и даже брали в плен. И эта моя, не самая легкая, между прочим, работа, не так уж и хорошо оплачивается. Я, мягко говоря, не купаюсь в деньгах. И вдруг меня ни с того ни с сего делают пожизненным должником, фактически преступником, потому что выплатить мне сто тысяч долларов конечно, не реально в ближайшие годы, а банк упорно не желает расторгать договор! И я подчеркну, я ущерб этому банку не нанес – он давно получил свои прибыли!
Но самое показательное во всей этой истории то, что нигде нет ни одной моей подписи! У американцев есть фильмы об этой забавной профессии – вручальщик повесток в суд! Оказывается, цена этой «хохмы» по вручению повесток в моем случае – 400 тысяч долларов! И знаете, и на этот раз все это могло вновь пройти без моего участия! Ведь самое показательное во всей этой истории, что после заключения договора в 2006 году я больше нигде за все это время не поставил ни одной своей подписи – банк все так обтяпал, что она ему и не нужна, чтобы содрать с меня деньги!
Он и бы дальше молчал – коллекторы были очень недовольны, что я явился в суд! Мне просто повезло – мне попался даже не честный судья (здесь речь об этом не идет – судья спокойно мог провести заседание и без меня, наш не совершенный закон это допускает). А мне попался, видимо, просто совестливый человек в судейской мантии, который просто решил дать мне шанс. И более того, когда она меня отругала – она оказала мне большую услугу, чтобы я, наконец, понял что происходит на самом деле за моей спиной! Потому что я еще раз подчеркну, Москоммерцбанк и его коллектор все это проворачивали тихой сапой без моего участия!
Знаете, наверняка найдутся люди, которые кивнут – мол, сам виноват. Я соглашусь, вероятно, и моя доли вины, или, скорее, беспечности, в этом деле есть. Но скажите, как можно противостоят нам, не искушенным в юриспруденции людям – этой ненасытной и беспринципной банковской махине, когда у нас даже не дыры в законе, а целые пропасти! Как ними бороться – если вся система устроена таким образом, что если банк захочет вас обмануть он все равно это сделает. Посмотрите в моем случае – они даже ни разу не позвонили мне, хотя прошло столько судов. И им это сошло с рук. Почему сегодня закон так или иначе на стороне этих беспринципных банков, а не на стороне простых людей? Ведь даже по моему случаю очевидно, что этот банк вполне себе безнаказанно обирает тысячи россиян уже годами. Почему? Потому что даже из этой истории видно, что моя вина заключается, в том числе, в том, что я не сидел круглосуточно под дверью банка и не отлавливал повестки в суд. Если они захотели меня развести, то разведут – им даже подписи моей не надо! И если им не нужно, чтобы я был в суде, то я даже об этом не узнаю! Ответственности банк за это никакой не несет!
И никто не может и не хочет положить этому предел. Знаете, я, безусловно, еще поборюсь, и даже не загадываю результат, как говорится, посмотрим. И специально не называю в этом материале конкретный суд, чтобы в будущем меня не упрекнули в давлении. Поскольку мне, видимо, предстоит не одна тяжелая судебная баталия. А начатое расследование я также, безусловно, доведу до конца.
Марат ХАЙРУЛЛИН
лауреат премии Международной конфедерации журналистских союзов «За мужество и профессионализм», премии имени Дмитрия Холодова «За лучший репортаж из горячей точки», премии имени Артема Боровика в области журналистских расследований «Честь. Мужество. Профессионализм» 2010 и 2012 годов, премии имени Андрея Сахарова «За журналистику как поступок», специальной премии Союза журналистов России «За лучший специальный репортаж» и других премий.
