“Процедура отзыва президентом того или иного губернатора — это выражение недоверия”
Недавний арест экс-главы Хабаровского края Виктора Ишаева снова вывел на первый план региональную повестку, возобновив и дискуссии о том, кто есть современный губернатор. Добавим к этому недавний «парад отставок», выбивший губернаторское кресло из-под глав Калмыкии, Оренбургской, Мурманской, Челябинской областей и Алтайского края – сложится и вовсе апокалиптическая картина.
«Новые известия» попробовали исследовать электоральные процессы прошлого сезона, опросили экспертов, и в очередной раз убедились в том, что «весенний губеропад» обнажил и без того давно обсуждаемый вопрос. Если федеральный центр по-прежнему придерживается линии полного контроля и «связывания рук», то зачем вообще нужна формальная процедура «избираемости»? Ведь де-факто избранные всенародным голосованием, но в условиях низкой явки, отсутствия реальных оппонентов и при максимальном использовании федерального админресурса, главы регионов превращаются, во-первых, в персонажей чужих и непонятных для людей, а во-вторых, жестко контролируемых федеральной властью технических исполнителей, живущих среди иллюзий. Но обо всем по порядку.
Иллюзия явки
После смены руководства во внутриполитическом блоке Кремля, наметился очевидный тренд отхода от методов повышения явки. Теперь она должна быть, как любят говорить кремлевские политологи, «естественной».
Но разве при таком раскладе не получается, что фактически судьбу страны решает ничтожно малая часть избирателей? Встает вопрос легитимности процедуры как таковой: ведь количество граждан с правом голоса намного меньше общей численности населения – за вычетом несовершеннолетних, заключенных и мигрантов. До избирательных участков доходит и того меньше.
По мнению директора Института прикладных политических исследований Григория Добромелова, низкая явка свидетельствует о том, что люди не воспринимают избирательный процесс как возможность что-то кардинально изменить. При этом эксперт отмечает, что: «с другой стороны, задача государства – повышать электоральную культуру и создавать предпосылки для лучшей возможности для граждан проявить свои электоральные права. И в этом плане необходимо совершенствовать саму процедуру».
Правда, не все эксперты едины во мнении по этому вопросу. Руководитель «Политической экспертной группы» Константин Калачев убежден, что снижение явки не является проблемой: «Я не вижу никаких проблем в том, что явка снижается до естественной, без административных перегибов, без нагона избирателей, без всякого рода махинаций, фальсификаций, подкупов и прочего. Большинство жителей мира политически индифферентны, апатичны и пассивны. Заставлять их быть гражданами, наверное, не стоит» – уверен политолог.
«Сушить явку» – вот основной тренд-2018. На языке политтехнологов это приём, суть которого в том, чтобы голосовало меньше людей, дабы избежать неожиданностей, но с понятными и управляемыми предпочтениями. Чаще всего «жертвами» этого приема становятся региональные бюджетники. Найти следы такой «сушки» не сложно: например, в Красноярском крае при самой низкой явке за единоросса Александра Усса проголосовало аж 60% избирателей.
Для сравнения
Как правило в Европе у победителей 30-35% голосов, и этого объективно достаточно для формирования дееспособных правительств.
В ФРГ при реальном демократическом избирательном процессе партии-победители на региональных выборах на протяжении многих десятилетий не набирают более 40% голосов.
Логика организаторов выборов простая: меньше конкуренции на выборах – меньше нарушений. Особенно, если все кандидаты – члены «Единой России», и реальных соперников у них в регионе нет.
При этом очевидно, что набирать много голосов они могут исключительно в условиях, когда нет реальной, вменяемой альтернативы. Получается так называемое «голосование от безысходности». Именно поэтому, как правило, результат более чем 40% голосов в пользу одного кандидата – один из признаков отсутствия конкуренции.
Политолог Аббас Галлямов: «результат в 60% процентов заставляет предположить, что, возможно, конкуренции и не было».
Григорий Добромелов считает иначе: «Даже из двух можно выбирать. То, что на выборах высших должностных лиц существует муниципальный барьер, который объективно могут пройти только кандидаты, согласованные властью, это снижает конкуренцию, но закону о муниципальном фильтре уже много лет. За это время системные партии вполне могли участвовать в муниципальных выборах и добиться того, чтобы они имели квоту на проведение собственных кандидатов. Но, никто кроме «Единой России» на муниципальных выборах не участвует. Никто не выдвигается, партии не используют эту возможность» – резюмирует эксперт.
Правда, и те «новые лица», что возникают в пику ЕР, не всегда являются удачными примерами попыток разнообразить политическое поле. При этом они приходят в политику как спойлеры. И, по сути, так и остаются спойлерами, даже выиграв выборы. Ведь их появление в региональной политике не приносит никаких изменений – они также ездят с мигалками, создают коррупционные схемы и работают, по мнению людей, ради собственных интересов. Вспомнить хотя бы победившего на выборах во Владимирской области ЛДПР-овца Владимира Сипягина, кортеж которого бесцеремонно прижимал к обочине проезжавшие мимо машины.
Кроме того, ни один из победивших спойлеров, так и не смог эффективно выстроить отношения с Москвой, сформировать дееспособную команду и уравновесить региональные элитные группы.
Еще одна проблема заключается в том, что феномен «победивших спойлеров» абсолютно не понятен людям. Ведь эти кандидаты не вели никаких реальных избирательных кампаний, а некоторые и вовсе активно поддерживали действующих кандидатов – как это делали, например, тот же Сипягин во Владимире или Сергей Фургал в Хабаровске.
При этом, по мнению ряда экспертов, в Москве в какой-то момент переоценили уровень управляемости и подконтрольности всех региональных процессов. Как показало исследование «НИ», в 2018 году партию власти выбрали в 16 регионах из 22, где проходили выборы. Были и внезапные исключения, демонстрирующие, что система «дает сбой».
Регионы – бунтари 2018
Протестное голосование – явление неудивительное с учетом того, что за партию власти проголосовало только 23,2% избирателей на прошлогодних региональных выборах. Недавно «ушедший по собственному желанию» губернатор Алтайского края Александр Бердников как-то неосторожно обронил, что «все бегут от Единой России, как черт от ладана», имея в виду, что уже один только факт принадлежности к ЕР потенциально отталкивает электорат.
Иллюзия выборов
Возращение выборности губернаторов отнюдь не привело к тому, что люди в регионе ощутили свое влияние на реальный политический процесс. Напротив, они все так же не понимают, как им реагировать на постоянно меняющиеся правила. Ведь, несмотря на избираемость регионального главы, им каждый раз оказывается «человек из Москвы». И Москва дает ему большой бонус – назначает врио, предоставляя возможность проработать почти год. В то время как остальные кандидаты не имеют такой опции, и их даже не слышно.
Константин Калачев считает, что сегодня выборы превратились в ритуал, инструмент консервации существующего положения вещей.
«Выборы как инструмент перемен перестали работать. Выборы ведь не только инструмент легитимизации получивших власть политиков, выборы ещё и возможность конкурентного отбора. Выборы – это инструмент давления избирателей на политиков. К сожалению, у нас выборы во многом превратились в ритуал, в формальность. Это отчасти связано с тем, что люди не понимают, есть ли смысл голосовать на выборах за депутатов в местные органы власти, тех или иных уровней, решают ли они что-то или не решают», – замечает эксперт в беседе с «НИ».
При этом, опрошенные «НИ» эксперты сходятся во мнении, что фактор избираемости необходим как дисциплинирующая мера для губернаторов.
Аббас Галлямов убежден, что плохая текущая практика – не повод уничтожать целый институт: «Раз выборы в России фальсифицируются, это ещё не значит, что их надо отменять», – констатирует эксперт.
Калачев полагает, что даже в таком виде выборы заставляют вспоминать о том, что руководитель региона должен быть озабочен своей популярностью, рейтингами и антирейтингами власти. «Когда возвращали прямые выборы, пришлось поменять некоторых руководителей регионов по причине их полной неизбираемости. Для того, чтобы избираться, надо уметь слушать и слышать людей. Поэтому выборы – это инструмент обратной связи» – уверен политолог.
Иллюзия легитимности
Аббас Галлямов: «Сверхцентрализация привела к тому, что губернаторы отчуждаются от людей все больше и больше. Большинство «технократов» не любят политику, особенно в ситуациях, подобных нынешней, – когда народ всем недоволен и постоянно предъявляет какие-то претензии. Понимая, что их судьба зависит не от этого вздорного, скандального избирателя, а от большого начальства в Кремле, губернаторы ориентируются именно в сторону последнего».
Григорий Добромелов озвучивает альтернативную позицию: по его мнению, в условиях, когда в регионы направляется основное финансирование на реализацию крупнейших нацпроектов, возможность контролировать ситуацию крайне важна для Кремля.
«Процедура отзыва президентом того или иного губернатора — это выражение недоверия. Это очень жёсткая формулировка, чаще всего человека вызывают, и просят написать заявление по собственному желанию. Учитывая важность национальных проектов, если кто-то из губернаторов не будет справляться с нацпроектами, регионы всё равно будут спрашивать с федеральной власти. На этом основании президент имеет право поправить ситуацию», – уверен эксперт.
Получается, что поддержанные Кремлем, и избранные де-факто меньшинством населения, губернаторы становятся практически номинальной фигурой. Доверия к ним, да и понимания того, что они делают, по большому счету, у населения нет, при этом они находятся в жестких тисках Москвы – первый «сигнал», и вот уже готово «заявление по собственному желанию». Что на практике фактически сводит все значение процедуры голосования до нуля, и для многих россиян нетленка Шнурова и группы «Ленинград» про выборы и кандидатов, увы, не потеряет своей актуальности.
По материалам: “Новые Известия”
